Love talk

Было плохой идеей соглашаться на семейный отпуск, но именно из-за того, что Джисон не сказал "нет" на уговоры матери он сейчас страдает в компании мамы, папы, дяди, тети, ВСЕХ, кого было не лень звать с собой. В особенности напрягает двоюродный брат с которым у Джисона не ладится общение уже долгие годы. Не то, чтобы они ненавидят друг друга, просто не сходятся характерами. Хенджин хороший парень, немного придурковатый, конченый, но неплохой. Всю эту неделю на море, Хан проклинал себя, из-за всех неловких ситуаций, по типу: "Идите прогуляйтесь с Хенджином", а потом они с Хенджином всю дорогу молчат, изредка перекидываясь не всегда приятными фразами. Сегодня родители пришли к гениальному выводу, что детей(ага, восемнадцатилетних) можно отправить в клуб, чтоб тоже хорошо поразвлекались. Хан не в восторге, но это не худшее, что могло бы случится, хоть и проводить время с Хваном не хочется. - Джисон, мы сегодня не обязаны всё время быть вместе в клубе,- Хван стоит в дверном проходе уже одет в джинсы, шёлковую рубашку, что скорее открывает, чем прикрывает, образ дополняют нацепленные кольца, серьги . Он мнется немного, но говорит правильные вещи, и Хан вполне согласен. Джисону слегка неприятно. Да, он не хочет чилить с Хёнджином, но когда Хенджин говорит, что не хочет чилить с Джисоном, тот хочет сделать все возможное, чтобы заинтересовать брата. Как же по-детски. Хан осматривает себя в последний раз перед выходом. Широкие вещи на несколько размеров больше, цепи, минимум макияжа, он готов. - О, вы оба собраны, вот и хорошо. Мы тоже пойдем повеселиться, не беспокойтесь, если вы вернётесь, а нас ещё нет, мы на всю ночь. Мама радостно щебечет, пока Джисон обувает огромные кроссовки, что делают его на пару сантиметров выше и утыкается взглядом в Хвана, что тыкает в экран телефона, вновь подперев стенку. Хван выглядит как взрослый мужчина с сучьим характером, а Хан рядом с ним, как панк, которому похуй. Они выходят на улицу, где множество людей пьянствуют, отдавая себя лету на все сто. Хван идёт немного впереди, ведя их в самый большой клуб, а Хан тихо достает сигарету. - А..А ты куришь? Хенджин поворачивается на Джисона, от чего тот немного теряется. Чего ожидать от зожника - он не знает. - Бросил. - Надеюсь жаловаться на меня не будешь, - Хан подкуривает вдыхая первую тягу. - Нет, - Хван так ярко улыбается, Джисону кажется, что последний раз он так улыбался в классе третьем. Их запросто пускают в клуб, Хван сразу намечает себе куда-то путь, но Джисон останавливает его, дёргая за рукав. - Слушай. Видишь тот диванчик, если что я тусоваться буду там или за стойкой,- из-за музыки Хван сейчас так близко, что Хан вновь тушуется. Брат согласно машет головой, уходя в толпу. Сам он планирует сегодня выпить и может позаигрывать. Коктейль, ничего интересного не происходит, шот, какие-то парни решили познакомиться с Ханом, шот, шот,девушка, прилипшая, как банный лист, коктейль, ещё один парень, который в итоге составляет Хану компанию. Хана не берёт совсем ничего, он опять заказывает алкоголь, на что бармен, предлагает собственную услугу. Джисон понимает, что это плохая идея, плохая настолько же, насколько была плохая идея ехать вместе с родителями, так что да. Он явно видит, что в коктейль падает таблетка, глаза расширяются, но бармен протягивает коктейль, шепча, что "это просто экстази, станешь немного веселее". Хану похуй, он берет коктейль, отправляясь на тот диванчик. Коктейль кончается быстро, парень, что сидел с Джисоном уходит и Хан понимает, что что-то не так. Организм пылает. Разум раскрепощается. Тело горит. Джисон, встает, смотрит по сторонам, сглатывая, неожиданно он находит привлекательной ту даму, что не отлипала от него пол часа назад. Да и парень, что сидел с ним, ничего. Он хочет уйти, ведь остатки трезвого ума, понимают, что секс с каким-то мужиком или девушкой, где-то в туалете ему не нужны. Где Хёнджин. Хан осматривается, пока его не хватают за руку. Он её отдергивает, хоть чувствует, что хотел бы потрогать руками ещё больше, но перед ним Хван. Вроде как старший брат. Они протискиваются через танцпол на улицу. Хан подкуривает, пока Хёнджин обеспокоено смотрит на максимально необычного брата. С ускоренным сердцебиением, глубоким дыханием, немного подрагивающими руками. - Джисон всё в порядке? - Да, конечно, я, наверное, пойду, ты если хочешь оставайся,- Хан показывает брату пис пальцами и разворачивается направляясь к отелю. Он испугался собственных мыслей, того, что только что посчитал губы Хвана притягательными, а пальцы такими длинными, что Джисон бы хотел почувствовать их на себе, а может и в себе. Хан и так 24/7 хорни, а сейчас, когда в его крови течет что-то непонятное, мозг разносит, крыша едет. Хван идёт за братом. - Я с тобой, там стало тухло, все пьяные. Ты я как вижу тоже?- упрек в перемешку с усмешкой, но Хану не до нее. - Если бы.. - Что? У Хвана на лице всё и ничего, а Джисон не знает, что ответить. Наверное, правда лучший вариант. Они уже доходят до отеля, Хван говорит, что останется с Джисоном, ведь не ясно, чего ещё можно ожидать. Хан ложится звёздочкой на кровать, тяжело вздыхая, а Хёнджин усердно отворачивается от выпирающего стояка младшего. Он усаживается рядом с распластавшимся на кровати, случайно соприкасаясь бедрами, от чего Джисон вздрагивает и отодвигается с тихим вздохом. - Клянись, что ты никому не расскажешь об этом, просто забудешь. Хван вроде клянётся, что забудет, но делать этого совсем не хочется. Рядом с ним лежит его возбужденный брат под наркотой, что сам не осознавая того делает всё, чтобы возбудить Хенджина и Хвану это нравится. Сон поднимается упираясь на руки. Его взгляд давно поплыл, волосы небрежно торчат, футболка сползла. Хван млеет от вида перед собой, он всегда хотел общаться с Джисоном не как с братом. Хван встряхивает головой, выбрасывая мысли, он облизывает пересохшие губы, из-за чего глаза Хана застают на пухлых губах брата. - Вот зачем ты это сейчас сделал? Джисон дотрагивается подушечками пальцев до подбородка Хвана. - И почему ты не уходишь?- он не хочет, чтобы Хенджин уходил. - Хочу остаться тут. Хенджин льнет к маленькой руке. Хан решает, что больше сдерживаться не надо, и так долго сдерживался. Он садится к Хёнджину на колени и прижимается как можно ближе, потому что хочет почувствовать ещё больше, хоть тело и реагирует на прикосновения особо остро. Хенджин руками лезет под футболку, гладит по спине, пальцами обводит бока, опускаясь все ниже и ниже ладонями, в конце оставляет свои руки на бедрах Джисона. Хан губы искусал до крови, что не осталось незамеченным и теперь очередь Хвана кусать брата за губы. Он прижимается к чужим пухлым губам, немного надавливая, чтобы углубить поцелуй. Джисон послушно открывает. В ладонях он сжимает черные, как смола волосы старшего и оттягивает его от себя, когда воздуха становится очень мало. Они дают друг другу несколько секунд на отдышку и льнут друг к другу ещё ближе. Губы краснеют, что уже очень заметно, но парней это не смущает. Легкие поцелуи сегодня не для них, хочется как можно сильнее почувствовать вкус друг друга. Хван отстраняется напоследок засасывая чужой язык и прикусывает кончик. Они меняют позу, для более удобного исследования тел друг друга. Хван не спрашивает можно ли ставить засос, что совсем не тактично, но он знает, что у Джисона на шее его красивые засосы будут смотреться просто восхитительно, лучше самой дорогой картины. Его тело будто создано, чтобы Хван вел по нему своим языком, кусал и целовал. Джисона никогда не "вылизывали" так, как делает это Хенджин. Спектр эмоций, кажется, расширился в несколько раз. Хан стонет в себя, потому боится быть слишком громким, но на всех моментах, когда стон не удается сдержать, Хван довольно улыбается. Штаны младшего летят на пол, как и футболка, Хенджин же остаётся в джинсах и медленно стягивает рубашку. - Ты решил мне стриптиз показать? - Стонешь, как принцесса. Оба язвят, но Хан заметил, как Хвану по вкусу его стоны, как и Хенджин видел сосредоточенный на его торсе взгляд Хана. Хан тащит откуда-то из сумки смазку, игнорируя взгляд брата, который уже который раз за день удивляется. Они вновь целуются. Джисон ставит Хвану несколько засосов, довольствуясь своей работой, смотря на брата сверху вниз. Это месть. - Не будь таким самодовольным, трахну-то тебя я. Джисон краснеет пуще прежнего. Хван сказал, что трахнет, Хван трахнет. Джи не помнит того, как старший его растягивал, он помнит, как Хенджин трогал каждый участок его тела. Он запросто закрывал такого маленького, по сравнению с старшим Хана своим телом, вжимал в кровать. Хан не помнит, но Хан видел утром расцарапанную спину, очень даже потрёпанный вид, распухшие губы. Ему даже стало стыдно за множество укусов, но это быстро прошло, сразу же после того как Хенджин мимолётно посмотрел на младшего довольным взглядом. Им не нужны были долгие братские разговоры, крепкая дружба, они не хотели общаться как братья, они нуждались в большем, но пока им достаточно одного love talk.