Приобретая что-то одно, мы теряем другое.

Я лежу на животе, уткнувшись носом в подушку, натянув на глаза сильно отросшие за последний месяц пряди волос и вдыхая запах любимого шампуня с овсом. Я ощущаю, как постепенно пробуждаются воспоминания. Нежно провожу по макушке кончиками пальцев, пропуская между ними отдельные шелковистые прядки, ласкающие кожу. Именно это ты чувствовала, запуская руку в мои волосы, повторяя эти действия каждый раз, когда нам удавалось остаться наедине? Форточка в комнате открыта настежь, и снаружи проникает холодный апрельский ветер, впитавший в себя запах недавно прошедшего дождя. Он огибает мое тело, немного задерживается на шее и спускается по позвоночнику, проникая прямо в душу. Тревожно. На меня накатывает непонятная меланхолия, заставляя слегка повести плечами. На самом деле я привыкла. Со мной часто такое бывает. Не буду врать, я до дрожи в сердце люблю это чувство непонятной тоски, смешанное с ускользающим, абстрактным желанием что-то немедленно предпринять. Дом пуст. Странный взъерошенный паренек, похожий на воробья, студент *** и по совместительству мой сосед, уехал, и я абсолютно одна в квартире. Никто не мешает. Я могу лежать вот так, вслушиваясь в шелестящую тишину ночи, бесконечно долго. Хочется курить. Поэтому, срывая с губ недовольный стон, я отрываю свое тело от дивана. Щелчок зажигалки, тонкий огонек рассекает темноту помещения, и я судорожно выдыхаю, ежась от холодного ветра. Кожа покрывается мурашками. Я внимательно разглядываю свою руку. Знаешь, это всегда казалось мне возбуждающим - лицезреть медленно расползающуюся по твоей нежной коже россыпь мурашек. Это всегда будоражило мое воображение. В такие моменты я думала лишь о том, как хочу прикоснуться к тебе, провести кончиками пальцев по груди и впадинкам живота, осторожно прочертить эту дорожку поцелуями, вызывая все новые волны мурашек, заставляя их разбегаться электрическими разрядами от кончиков моих пальцев по периметру твоей молочной кожи. Это захватывало дыхание, буквально выбивало у меня почву из-под ног. Я думала тогда, что это безумие, что я схожу с ума. Но не могла остановиться. Вдох. Тягучий дым наполняет легкие, невесомо оседает на губах. Курение убивает. Мы знали об этом (благодаря стараниям Минздрава, спасибо вам от всей души, ребята), даже пытались бросить, но без особого энтузиазма. А все потому, что ты и я неисправимые дети (как там говорят - юношеский безрассудный максимализм?) А еще чертовы романтики. Видеть в кольцах дыма, выпускаемых из грудной клетки, опаленные мечты, сожаления, но одновременно с этим спасение и отчаянную попытку к освобождению - навевает безумием. Да, именно так, мы безумны. Мы сумасшедшие, нашедшие друг друга в череде бесконечных, отпечатанных дней. Но о чем я? Ах, да.. Обычно мы могли продержаться около двух недель. Плюс-минус два дня. И каждый раз все оканчивалось тем, что ты, сидя на диване, наблюдала, как я комкаю очередной лист с наброском будущей песни, сдвинув при этом брови и устало вздыхая. Это становилось катализатором. Ты, не выдержав, вставала и приоткрывала форточку. Затем подходила ко мне со спины, нежно обнимала за шею и, прошептав что-то бессмысленно-необходимое именно в ту минуту мне в ключицу, увлекала в глубокий поцелуй. И, не дав толком опомниться, быстро отстранялась, зажигая неудовлетворенность и желание, читаемые в черноте расширившихся зрачков. Прожигающий взгляд глаза в глаза, длящийся ровно пять секунд. Пять. долбаных. секунд. Которые тогда для меня были сопоставимы с вечностью. И вот наконец ты, дразня, проводила своими приоткрытыми губами в сантиметре от моих и выдыхала мне в рот небольшую порцию никотина, которую я тут же судорожно хватала, наслаждаясь непривычным после долгого перерыва ощущением жжения в легких. Ты называла это "цыганским поцелуем" и говорила, что считаешь, будто нет ничего более захватывающего и будоражащего воображение. Я лишь, слегка прищурившись, улыбалась, гадая, как, черт возьми, тебе это удается. Что ты делаешь со мной, какими чарами околдовываешь, что я постоянно упускаю момент появления в твоих изящных пальцах сигареты? Нет, видимо, такова наша участь, наши жизни будто заведомо выведены кем-то по тонкой грани реальности эфемерной дымкой никотиновых смол. Ты выводила меня из транса нежным, едва уловимым поцелуем, при этом хитро улыбаясь. Сероглазая бестия, неужели опять бессовестно читала мои мысли? Впрочем, этого и не нужно. Ведь у меня все всегда в глазах отражалось. Поэтому я никогда не врала тебе (да и не пыталась). На самом деле, ты знала меня наизусть (как любимые стихи, томик которых постоянно таскала с собой, а по ночам клала под подушку, в результате чего он весь обтерся, а по краям болталась неаккуратная бахрома). Ты обладала уникальной способностью улавливать малейшие изменения моего настроения по обыденным и, казалось бы, совсем недостойным такого пристального внимания вещам. Будь то чашка чая вместо привычного кофе (еще одна недооцененная страсть) на завтрак, ноты или тексты, сложенные аккуратной стопкой на краю рабочего стола, чуть выбившаяся, топорщащаяся прядка на челке, или в который раз за месяц потрескавшиеся губы (от невысказанных слов) – одна незначительная деталь, и ты могла расположить меня к чему-нибудь необычному и игривому, либо забить тревогу. Нет, так не пойдет. Слишком холодно. Закрываю форточку и вновь заваливаюсь на кровать, нащупывая кончиками пальцев плед и зарываясь в него с головой. Это мой кокон. Защита от нежелательного мира. Мира, в котором нет тебя. Почему нельзя жить внутри собственных воспоминаний? Как по мне, так здесь гораздо уютнее, и сам фактор заведомого отсутствия неприятных ситуаций выглядит очень даже привлекательно. А завтра нужно будет опять идти к множеству незнакомых людей и притворяться. Кругом сплошное притворство, фарс, показуха… Нет уж, увольте. К чему мне все это? Я ведь всего лишь мечтала о том, чтобы мои песни услышали, чтобы они привнесли хотя бы чуточку добра в этот мир. И что же в итоге? К чему мне этот мир без тебя? Забавно. А ведь я доигралась. Законы Вселенной действуют на всех без исключения. «Теряя что-либо, мы приобретаем нечто новое взамен». Я бы перевернула эту фразу: «Приобретая что-то одно, мы теряем другое». Я редко теряла что-либо и теперь расплатилась за все предыдущие разы. Только вот не рассчитала. Слишком большой кусок отхватила. «Бери меня. Забирай целиком, без остатка..» - и пальцы в волосах, и так приятно, почти больно. Невыносимо. Снова скулы сводит, и свистящий вдох сквозь зубы. Обрывочно, судорожно. Задерживаю дыхание. Тишина… Глаза закрыты, сухие. Резко выдыхаю, и меня будто расплющивает на смятой простыне. «Ева, я дома! Ты слышишь? Ева!.. Ева? Ева!..»