За испорченный обед

Стандартная перемена в академии Райра: Шизуо несется по школьному двору, сигает через забор, едва не рухнув в кусты, чертыхается, выбираясь из цепких колючих веток, но успевает заметить мелькнувший край черного пиджака. Изая исчезает за углом, и Шизуо вновь срывается с места, чтобы догнать и наподдать наглецу за его проделки. Насыпал соли в бенто Шизуо, зная, что у того сегодня нет денег на обед в столовой. Мелкий гаденыш! Шизуо мчится через дорогу, не особо беспокоясь о проезжающих гудящих машинах, они для него — не помеха, если нужно убить блоху. Проносится мимо одного дома, мимо второго, третьего, оглядывается по сторонам. Изаи нет. Если Изаи нет в прямой зоне видимости, значит, нужно включать мозги. Шизуо спешит к магазину, мимо которого пробежал минуту назад, вваливается внутрь. Покупатели смотрят на него с подозрением. Как будто никогда не видели человека, который немного запыхался после пробежки. Ну и что, что Шизуо, как зверь, рыщет между рядами, словно стараясь уловить свою жертву по запаху? — Молодой человек, вы что-то потеряли? — интересуется одна из работниц зала, а на лице маска вежливости, которая очень фигово прячет её страх. Шизуо вспоминает совет Том-сана и считает до пяти, чтобы успокоиться и мирно ответить: — Нет, прошу прощения. Он выходит из магазина, отдаленно думая, что теперь Изаю не найти, потому что эта проворная сволочь наверняка уже ускользнула. А потому лучше вернуться в школу, чтобы потом поймать его в коридоре и хорошенько врезать по его нахальной роже. Шизуо решает срезать путь, хоть успеет доесть пересоленный бенто, если Шинра, конечно, его еще не выкинул. Узкие переулки — отдаленные от главных улиц — намного тише и совсем безлюдные, и тут Шизуо чувствует себя спокойнее. Тут никто не будет пялиться на него, как на свихнувшегося монстра. Шизуо вытаскивает из кармана пачку сигарет и зажигалку, и слышит где-то неподалеку приглушенные голоса, затем — странный звук. Как будто что-то упало. К стычкам местных банд он давно привык и даже вмешиваться в них не хотел, но… Голова все еще работала, старалась отыскать изначальную цель погони. Источником одного из тех голосов мог быть Изая, он как раз с маниакальным любопытством совал свой нос везде, где были люди. Пачка сигарет хрустит в кулаке, Шизуо бросается вперед, вновь готовый к схватке, готовый разорвать надоедливого кровососа на куски, вылетает из-за поворота, да так и застывает. Изая стоит к нему спиной, пряча за собой сестер, а шайка уличных хулиганов ругаются, грозятся позвать братанов, но зажимают кровоточащие порезы и трусливо уносят ноги. И только когда последний из них, предварительно своротив мусорный бак, скрывается за углом, Изая опускает нож. — Не плачь, Майру, — он садится, обнимает сестер. Курури — тоже перепуганная — тихо жмется к его груди. — Ты еще не так хорошо владеешь боевыми искусствами, чтобы побить больше двух человек. Изая вытирает Майру слезку на щеке, и Шизуо отдаленно думает, что до этого дня и представить не мог эту бойкую девочку плачущей. Та шмыгает носом, поправляет очки и, мужественно подняв голову, заявляет: — В следующий раз я обязательно защищу Курури. Изая улыбается самыми краешками губ и заботливо гладит сестру по голове. — Если кто-то еще будет обижать вас, сразу зови меня, хорошо? — Да, братик, — неохотно, но всё же соглашается Майру. Шизуо стоит как вкопанный, даже слова произнести не может. Он приходит в себя только когда на звук выпавшей из рук мятой пачки сигарет оборачивается Изая. — Ой, братик, тебя догнал Шизуо-сан, — замечает очевидное Курури. Изая меняется в лице, словно перед ним появился один из тех уродов, которых он только что прогнал. Он поднимается, смотрит цепко и остро. Шизуо чувствует этот взгляд кожей — как порез. Орихаре Изае не нужен нож, чтобы ранить человека. Однако он всё-таки его достает. — Девочки, идите домой, — велит он, но Курури только сильнее прижимается к его ноге. — А вдруг опять те хулиганы попадутся, — говорит она жалобно. — Вас они больше не тронут, — отвечает Изая уверенно. А глаз все еще не сводит с Шизуо, готовый к новому сражению, едва закончилось предыдущее. Только тогда он защищал сестер, а теперь — себя. Майру посмелее, берет Курури за руку и тянет за собой: — Пойдем, пусть Иза-ни поиграет. Наш брат сильный, забыла? Он справится! Какие наивные маленькие дети. Изая выдерживает взгляд Шизуо, затем снова с улыбкой обращается к сестрам: — Конечно, — подтверждает он. Сестры — сразу заметно повеселевшие — улыбаются ему в ответ и убегают. Изая, сделавшись серьезным и собранным в один миг, смотрит на Шизуо, смотрит внимательно и настороженно. Нож раскрывается в его ладони. Идеальным развитием событий стало бы, если бы Изая сказал «начнем». Но Изая молчит. А через секунду Шизуо замечает в конце переулка движение — две крохотные макушки виднеются из-за угла. Семейство Орихара, видимо, всё слишком любопытное. Майру и Курури подглядывают в ожидании развития событий? Или волнуются за брата-героя? Шизуо с трудом представляет, как за такую прыгучую блоху вообще можно волноваться. И что действительно есть люди, которым на него не наплевать. Шизуо недовольно пыхтит, но не может заставить тело двинуться вперед, не может даже кулак сжать. Не может, и всё тут. Как будто тело вдруг сделалось чужим, и ничего больше не остается, кроме как молча таращиться друг на друга. Абсурд, да и только, негодует Шизуо. Он поднимает пачку сигарет, крутит ее в руке и снова смотрит на Изаю. Тот как будто замер, как будто вовсе не дышит. Ждет. Шизуо больше ждать не находит терпения. Он вытаскивает одну сигарету и закуривает. Медленно затягивается — приглушает раздражение и захлестнувшее недоумение от сцены, увиденной в этом крохотном переулке, — выдыхает их вместе с серым дымом. Заботливый Орихара Изая, который обнимает своих младших сестер — это пока выше его сил. И избивать его у них на глазах — тоже. Шизуо безнадежно вздыхает, разворачивается и уходит прочь. У него совсем мало времени, чтобы вернуться в школу и доесть то, что еще утром было его сегодняшним обедом. Да и опаздывать на урок как-то не хочется, и так с учебой дела так себе. Шизуо кладет одну руку в карман, шагает по тихой улице и курит. И не сразу осознает, что не обернулся даже, ведь ему мог — да должен был, фактически! — прилететь в спину нож. Но не прилетел. И почему-то сегодня это не особо удивило. Шизуо в раздумьях доходит до корпуса школы, выкидывает окурок в мусорку, тянется к ручке двери, когда слышит за спиной своё имя. — За испорченный обед. Изая ждет, когда из его рук заберут деньги, но Шизуо так офигевает, что не может пошевелиться. Изае приходится сунуть аккуратно сложенные купюры ему в ладонь, он задерживает взгляд на ошарашенном Шизуо и, обойдя его, словно фонарный столб, заходит в школу. Шизуо только через секунду понимает, что Изая тоже не обернулся.