Короткая юбка и чёрные чулки

Если бы в Корее когда-нибудь организовали конкурс на самую пугающую историю, а судьей был бы Чимин, то Намджун однозначно был бы выбран победителем. Ибо такого ужаса Чимин, наверное не испытывал ещё никогда. Поцеловать? Юнги? Да как так можно? Что о нем тогда подумает сам Юнги?! А как Чимину после этого признаться? Или признаться, а затем поцеловать в качестве доказательства своих чувств? Но что, если Юнги потом узнает, что поцелуй был исключительно ради спора? В общем, задание Намджуна ну никак не вписывалось в уже выстроенный в голове план. Поэтому в понедельник, прибежав в университет за полчаса до первой пары, Чимин находит Намджуна в кабинете студсовета, намереваясь серьезно поговорить. Серьезно у него не выходит, ведь все, что делает Чимин, — это умоляет президента отменить или изменить задание. Сначала омега обещает, что сделает все, что угодно, выполнит даже два задания. А когда Намджун остаётся непреклонным, начинает ему угрожать. Но о каких угрозах идёт речь, когда этот альфа на голову выше и в два раза шире Чимина? Именно поэтому, Чимин, ускоренный пинком под зад, вылетает из кабинета студсовета. Правду Намджуну он так и не раскрыл. Уж слишком стеснялся рассказывать, боялся, что засмеёт. Намджун и без этого постоянно шутит про то, какой Чимин маленький, миленький, сладенький, неопытный и все дела. А чувства по отношению к взрослому, серьёзному и харизматичному Юнги только ещё больше рассмешат его. Потом Чимину захотелось рассказать все Юнджи. Она бы смогла понять его. Наверное… Уже позже, зайдя в аудиторию и увидев взгляд Юнджи, Чимин понял, что та не станет и пальцем шевелить, если не узнает причину такого поведения омеги. А рассказать ей… Ну это будет уже настоящий позор! В итоге Чимину разве что и оставалось только страдать, обливаться холодным потом и нервничать без остановки. Он в прямом смысле просыпался по ночам, трясясь от очередного кошмара. Чимину все снилось, как Юнги грубо отталкивает его от себя и говорит, что никогда в жизни не полюбит. А в других снах ему был противен поцелуй с Чимином. Две проблемы уже давно перемешались в голове, и он давно уже забыл, что хуже: признаться или поцеловать. Тэхен все умолял его успокоиться и перестать накручивать себя из-за таких глупостей. А в ночь со среды на четверг и вовсе подсыпал Чимину в чай снотворное, чтобы тот смог спокойно поспать ночью. С остальными он почти не пересекался, возможно, делая это преднамеренно. Но день сменялся днём, а эти четыре даты пролетели как один миг. Кошмарный миг. Наступил вечер четверга, вечер занятий танцами у Хосока и вечер, когда Юнги каждый раз провожал его до дома. И если до этого Чимин ходил к Хоби-хену на занятия с улыбкой на лице (потому что потом его всегда ждала прогулка с Юнги), то сейчас Тэхен с трудом смог вытащить его из комнаты. На занятиях Чимин никак не мог сосредоточиться и все поглядывал на часы. «Осталось ровно два часа до встречи с Юнги», — думал он, отводил на секунду взгляд, концентрируясь на новом движении. «Остался один час и пятьдесят минут до встречи с Юнги», — повторяет он, сам не понимая, хочет ли он, чтобы время шло быстрее или же вовсе остановилось. Тем не менее, управлять временем он не умеет. Два часа проходят мимолётно, и вот Чимин уже покидает раздевалку, направляясь в холл Универа. Именно там, сидя на ступеньках, они с Юнги и познакомились «во второй раз». На сей раз они пустуют. Чимин освободился первым. Юнги как-то рассказывал, что один или два раза в неделю проводит вечера в университете. Ему нужно дорогостоящее музыкальное оборудование, которое университет так радушно отдаёт в пользование ученикам во внеурочное время. Раньше Юнги приходил сюда тогда, когда у него были силы и настроение. Но теперь, ради Чимина, он появляется здесь именно по четвергам. Сердце приятно потеплело, а щеки зарделись от приятных воспоминаний. — Давно ждёшь? — раздаётся голос сверху, и Чимин дергается. Он совсем не заметил, как пришёл Юнги-хен. За этот месяц он вообще не изменился. Все та же чёрная толстовка оверсайз и чёрные узкие джинсы. На подбородке у Юнги висит медицинская маска, которую он по непонятным причинам постоянно таскал с собой. Волосы альфы были все такие же яркие, мятные. Он не забывает своевременно подкрашивать корни. — Эээ… нет, не долго, — наконец отмирает Чимин, прекратив разглядывать своего хена. — Я тоже только пришёл. — Тогда… Пошли? — Юнги почему-то немного мнётся, словно не знает, что ему делать и как себя вести. Чимин соглашается, поднимается на ноги и подтягивает чуть сползшие джинсы вверх. От него не скрывается пристальный взгляд Юнги, направленный прямо на бёдра Чимина. Смущённо улыбнувшись, омега выходит из здания университета первым. Их разговор совсем не вяжется. Чимин понимает, что Юнги чувствует его скованность, и из-за этого не знает, как сейчас лучше к нему подобраться. А Чимину хочется с силой ударить себя по щеке, выбив все дурные мысли из головы. Не выходит. Он все смотрит на губы Юнги, прокручивает момент поцелуя и невольно задумывается: какие же губы на вкус? Они наверняка сухие и горячие. А его язык, который постоянно облизывает верхнюю губу… — У меня что-то на лице? — внезапно спрашивает Юнги, и Чимин испуганно вздрагивает. — Почему ты так пристально смотришь? — А, ой, прости, я смотрел? — наигранно смеётся Чимин, разыгрывая дурачка. — Я просто задумался. — У тебя что-то случилось? Мне показалось, ты ведёшь себя несколько странно. На учёбе тоже какой-то… закрытый, что ли. — Ты видел меня в университете?! Юнги до этого говорил, что временно не может посещать учёбу по личным причинам. Он не стал объяснять, но добавил, что это займёт около месяца. Значит, это время уже прошло? Юнги вернулся? Но почему он тогда не сказал об этом Чимину? Почему не подошёл? — Видел, — нехотя соглашается Юнги, скривившись. — Ну, так что произошло, рисовый пирожок? Проблемы с учёбой? — сразу переводит он тему, не желая отвечать на вопросы, готовые посыпаться из Чимина. — Да нет, все в порядке, — уклончиво отвечает омега, пиная шишку на тротуаре. — Обидел кто? — Нет, — смущённо улыбается он. На душе у Чимина разливается приятное тепло. Это ведь была своего рода забота? А что, если бы его действительно кто-то обидел? Юнги бы тогда защитил его? — У меня просто… личные проблемы, — наконец находит, что сказать парень. — Не хочешь поделиться? Получить совет от своего хена? — Юнги выглядит совсем равнодушным, не давит на него и смотрит только вперёд, на дорогу. — Не думаю, — мнётся Чимин. — Мне немного стыдно про это рассказывать. И я знаю, что нужно делать. Просто я боюсь. Ну да, конечно, как тут можно что-либо рассказать? Знаешь, Юнги, да, у меня проблема: я вроде люблю тебя, но боюсь, что ты не любишь меня, потому что у меня ещё никого не было. А ещё я как-то должен тебя поцеловать, и мне страшно, потому что ты можешь посчитать меня безрассудным, незрелым и вообще полным идиотом? Да, лучше вообще молчать в таком случае. — Тебе нужно выйти из зоны своего комфорта? — вслух предполагает Юнги. Чимин задумывается, прежде чем утвердительно кивнуть. Наверное, Юнги был в некоторой степени прав. Чимин сейчас сидит в своём маленьком куполе. Здесь есть Тэхен, учеба и тихие пятничные вечера. А снаружи стоит он, Юнги. И его сестра. А за ними огромные, бескрайние просторы. Чимину страшно. Страшно потому, что он привык быть в своей маленькой клетке наедине с собой. Он добровольно ее выстроил вокруг себя и теперь не может от неё отказаться. Как иронично. — Тогда не стоит бояться, — Юнги переводит на него взгляд. — Но что, если ничего не выйдет? Что, если я только все испорчу? — Чимин говорит загадками, и, черт, это звучит так искусственно и ванильно, но по-другому сейчас никак. — Доверься мне, Чимини. Я знаю: все будет хорошо. У тебя все получится. Юнги говорит так уверенно и смотрит в глаза с огромной проницательностью. На момент Чимину кажется, что хен видит его насквозь и все о нем давно уже знает. Но это просто невозможно, правда? — Не знал, что ты такой оптимист, хен, — шутливо улыбается Чимин, наконец отводя взгляд. — Я не оптимист, — расслабленно вздыхает альфа. — Я просто принимаю все как должное. Даже если случается что-то плохое, это тоже хорошо. — В смысле? — Ошибки — это то, что сделает тебя более умным и осмотрительным. Негативные изменения ведут к хорошему будущему. Я считаю, что все неслучайно. Все изменения к лучшему в итоге. — А ты бы хотел сейчас что-то изменить в своей жизни? — резко спрашивает Чимин. — Возможно, — уклончиво отвечает Юнги и отворачивается, пытаясь спрятать лёгкую улыбку. В этот раз они пошли самым быстрым путём и поэтому уже почти дошли. Чимину из-за этого стало немного грустно: у них ведь только-только завязался диалог. Юнги останавливается около корпуса Чимина и машинально поправляет свою густую шевелюру на затылке и макушке. Чимин давно уже заметил: хену нравится, когда его волосы трогают. Решающий момент. Сейчас или никогда. Признание, скорее всего никогда. А поцелуй сейчас. Хотя… после него может и признание. Как пойдёт. — Хен, я… — Чимин подходит вплотную к Юнги, улавливая даже его тихое, лёгкое дыхание. Юнги не двигается, молча наблюдает за действиями Чимина. И омега уже готов зажмуриться и прильнуть к губам альфы, да только краем глаза замечает какое-то движение сбоку. Испуганно дёрнувшись, он поворачивает голову и видит знакомого студента. Тот вышел покурить. С такими свидетелями он точно не сможет никогда ничего сделать. И Чимин уже готов отказаться от своей идеи, но хриплый голос Юнги заставляет его в буквальном смысле задрожать всем телом: — Что? Что ты хотел сказать? Он сглатывает и снова смотрит на альфу. У них почти нет разницы в росте, поэтому Чимин смотрит ему прямо в глаза. Они гипнотизируют его. — Я… кхм, у нас на лестнице свет сегодня вырубило. Темно. Проведёшь меня? Чимин хоть и боится темноты, но не настолько, чтобы не дойти до своей комнаты. Ему это предложение кажется до жути глупым и несуразным, но Юнги, к его удивлению, соглашается. Тяжело сглотнув, альфа открывает дверь, берет Чимина для надежности за руку и заводит его внутрь. Его трясёт. Серьезно, Чимин закусывает губы, чтобы унять зубную дрожь, а вот коленки уже не в силах контролировать. Маленькая ладошка в руке Юнги стремительно начинает потеть, и омеге до ужаса стыдно от осознания, что и сам Юнги тоже это чувствует. Чимин вместе с Тэхеном живут на седьмом этаже из их девяти, и подниматься им долго. Лифта нет, они держатся за руки и, освещаемые только блеклым светом фонарей в окнах, поднимаются по ступенькам. Третий этаж, четвертый, пятый. Кажется, его сердце бьется настолько сильно, что это слышно в тишине лестничных пролётов. Юнги доводит его прямо до закрытой двери и останавливается, молчит. Чимин стоит рядом с ним, мнётся, смотрит в пол, кусает губы, а руку все так же не отпускает. Он чувствует на себе взгляд Юнги, пронизывающий и чего-то ждущий. — Юнги-хен… — наконец собирается с силами и шепотом зовёт его Чимин. — М? — Прости меня за то, что вторгаюсь в твоё личное пространство. И с осознанием того, насколько тупую фразу он только что промямлил, Чимин поднимает взгляд и одним резким движением прижимается своими влажными губами к сухим, сжатым губам своего хена. Юнги словно каменеет и даже не дышит, а Чимин от страха только жмурит глаза ещё сильнее, слабо шевеля губами в надежде получить ответную реакцию. И он получает. Юнги терпел, правда старался. Он держал себя под контролем всю эту неделю, оставался спокойным, когда наконец увидел Чимина, такого хрупкого и нежного, сидящего на ступеньках в холле. Юнги даже не набросился на него пять минут назад на улице, заметив резкую перемену настроения и испуг в его глазах. Но сейчас контролировать себя было невозможно. Этот пирожок так нервничает, волнуется и прижимается своими мокрыми и блядски пухлыми губами так, что у Юнги буквально сносит крышу. Он замирает, но только на миг, чтобы напряжённо выдохнуть, а затем напористо отвечает на поцелуй, сминая, кусая и тотчас зализывая надутые губки омеги. Чимин надрывно стонет от неожиданности, и Юнги сам не замечает, как уже подхватывает омегу под упругие ягодицы, поднимает и толкает к стене. Позабыв о всяких моральных ценностях, он, все так же держа Чимина на весу и сжимая такие мягкие и желанные сейчас половинки, лезет языком в рот. Во рту у Чимина мокро и горячо. Язык омеги медлит наверняка в силу неопытности, и Юнги, затронув его лишь чуть-чуть, проходится по кромке зубов, вызывая ещё один нежный стон. Он вылизывает нёбо, затем сплетается с языком Чимина и, черт возьми, их поцелуй настолько мокрый и грязный, что ширинка альфы, кажется, трещит по швам. Настолько железного стояка у него не было никогда. Чимин нежится в его руках (и языке), откликается на каждую ласку смущенным постаныванием. Он пытается быть активным и наконец обхватывает плечи и спину Юнги руками, поглаживая пальцами затылок. Юнги целует его язык, медленно и размеренно посасывает, и от этого омега неожиданно распахивает глаза. — Ах, Юнгииии… — скулит он и почти плачет, когда Юнги вылизывает его ушную раковину, а затем опускается на шею. — Чимчим, какой же ты… ох, блять! — рычит ему в самое ухо альфа. — Хен, Юнги-хен, мне так хорошо. Ах, мне сейчас очень-очень хорошо! — вскрикивает Чимин, когда Юнги находит то самое место на коже, где поставила засос Юнджи, и грубо всасывает кожу, обновляя след. Это так пошло и грязно. Они зажимаются в подъезде, их наверняка слышно. Чимин плавится от его ласк и абсолютно точно готов подставиться сейчас, прямо здесь, чтобы Юнги хорошенько его оттрахал. Сам Юнги понимает, что так нельзя. С Чимином так нельзя. Но именно с ним так и хочется. Неопытность Чимина, его излишне детская наивность вкупе с таким взрослым и зрелым телом сводят Юнги с ума. Ему хочется развратить его, попробовать с ним все свои самые потайные желания, сделать его грязным. Юнги хочет видеть, как Чимин стонет под ним, сам пытается насадиться на его член и от этой своей распущенности краснеет и плачет ещё больше. Чимин уже давно стал личным фетишем Юнги. — Юнги! — снова тянется за поцелуем Чимин. — Твой запах, я, кажется, я сейчас свихнусь! Альфа действительно не заметил, как выпустил наружу свои тяжёлые феромоны, совсем позабыв про страхи Чимина. Вот только омега, кажется, совсем не боялся, а наоборот. Чимин тащится, приоткрывает рот, мокрый от слюны Юнги, тяжело дышит и закатывает глаза каждый раз, когда вдыхает феромон. — Запомни этот запах, — утробно низким голосом говорит Юнги. — Это запах твоего альфы. Чимин сразу же соглашается и отчаянно кивает, на что Юнги только рычит и носом тычется в место, где должна красоваться метка. Здесь будет его метка. И точка. А пока что он пытается надышаться запахом омеги и спрятать вновь высунувшиеся клыки, совсем как в тот раз. Чимин ничем не пахнет, совершенно, даже сейчас. Но Юнги не расстраивается. Этот цветочек ещё зацветет для него. И тогда он будет принадлежать только ему, хочет этого сам Чимин или нет. Альфа прижимается пахом к бёдрам Чимина и несдержанно стонет, чувствуя маленький бугорок омеги у своего члена. Сука, даже маленький, но твёрдый стояк Чимина выглядит таким чертовски милым! Омега не знает, куда себя деть, как извернуться, чтобы стать ещё ближе к Юнги, и тогда альфа опускает его наконец на землю, разминает затёкшие руки и опять же за задницу притягивает его к себе. Чимин начинает возбуждённо хныкать и осторожно тереться своим пахом о твёрдый член Юнги. — Ты перед всеми так ноги раздвигаешь? — Юнги сам не замечает, как это вырывается из его рта. «Блять, ну нахуя?!» — орёт он сам на себя, осознавая, насколько грубо это прозвучало. Чимин хоть и идеальный, но он все ещё омега. Сейчас ведь обидится. Юнги сам себя обломал. — Нет, не перед всеми, — задыхаясь, отвечает Чимин. — Только перед тобой. Потому что… с тобой мне так хорошо. От этого признания хочется взвыть подобно шерстяному волчаре, но он сдерживает себя и только радостно улыбается, вновь вовлекая омегу в развязный поцелуй. — Мне так нравится с тобой целоваться. Ты мне тоже очень нравишься, — шепчет Чимин. — Но и Юнджи мне тоже нравится. Я не знаю, что мне делать. Все так сложно. Было бы все проще, если бы существовал только один Мин, а не двое. Он несёт такой бред, и это так умиляет Юнги, что ему хочется поскорее обнять и прижать к себе этот рисовый пирожок, расцеловать в обе щеки и погладить по головке. Что, собственно, он и делает. Чимин довольно жмурится и хихикает, держа Юнги за щеки и целуя в нос и лоб в ответ. Такая примитивная ласка, но альфа внутри Юнги так счастлив, что и представить сложно. — Чимчим, ты слушаешь меня, Чимчим? Все хорошо, все будет хорошо. Ты только не переживай.

***

В тот вечер Чимин с трудом дошёл до квартиры, хоть они и стояли прямо перед дверью. Волоча ноги по ковру, он идет в душевую и залезает в ванну, где тихонько дрочит, представляя образ Юнги, его необычную улыбку с открытыми дёснами. С тихим «боже» он пару раз кончает, продолжая мучить свой сверхчувствительный и уже мягкий член. Но остановиться не может, ведь ему все мало. Хочется не простой влажной дрочки, хочется альфу, наверное, впервые в жизни. Когда возвращается Тэхен, Чимин уже давно сопит в кровати, будучи слишком измотанным в физическом и ментальном смысле. Впереди пятница, а дальше выходные. Юнги ведь наверняка теперь позовёт его на свидание? А дальше что? Они ведь, получается, теперь будут встречаться… Утром, по дороге в универ, Чимин решает, что обязательно должен найти Юнги-хена на учебе. Тот пусть и скрывается от него, почему-то, но в университет точно ходит, сам проговорился. И Чимин его теперь найдёт, хочет ли сам Юнги этого или нет. К сожалению, все попытки парня заканчиваются провалом. Чимин ищет до занятий, заглядывает в аудитории, бегает по коридорам, повторяет все и после первой пары тоже, но только случайно натыкается на Намджуна. Сначала омега пытается как-то объяснить ему, что выполнил своё задание, а не струсил (а ведь он уже почти забыл про него), но Намджун отмахивается, говоря, что уже давно в курсе обо всем. Чимин хочет задержать его ещё на секунду, спросить, где сейчас Юнги (они ведь виделись с хеном, раз альфа все знает). Но президент как будто сквозь землю проваливается и исчезает из коридора. После второй пары Чимин уже отчаивается. В принципе, если он до этого не смог заметить Юнги-хена в толпе, учитывая, какой он яркий и заметный, то кто сказал, что он сможет сделать это сегодня? Юнги, судя по всему, всегда рядом, но в то же время невидим для него. Как же это возможно?! Омега, усталый и расстроенный, плетётся в столовую, но уже с коридора слышит странный шум, доносящийся из помещения. В столовой толпится куча народа, они все куда-то смотрят и радостно галдят. Чимину приходится приложить усилия, чтобы пробраться в центр и наконец заметить, из-за чего устроили весь этот сыр-Бор. На столе стоит Юнджи, держа в руках телефон. Девушка кусает губы и пристально смотрит в свой мобильник. Рядом снизу стоят Джин, Хосок и Намджун. — Десять! — кричит Юнджи, и все подхватывают ее крик. — Девять! Восемь! Чимин тянется к стоящему рядом бете, желая узнать, что происходит, почему все считают, но его грубо пинает кто-то сзади, выталкивая вперёд. — Три! Два! ОДИН! — совсем не мило ревет Юнджи и… дёргает себя за волосы. Чимин вздрагивает, на миг воображая, насколько больно девушка сама себе делает, но затем волосы поддаются и буквально слезают с головы под взглядом испуганного и ошарашенного омеги. Это оказывается парик. А под ней копна ярко-зелёных коротких волос. — Выкусите! Пососите все! — кричит Юнги, а у Чимина в пересыхает в горле. Юнги смеётся, топчет парик, а затем кидает его в толпу, так и стоя: в юбке и на столе в столовой. Все улюлюкают, смеются вместе с ним. Вот только одному Чимину не смешно. — Больше никакой Мин Юнджи! Больше никаких париков и юбок! А ты! — оборачивается он на Намджуна. — Иди нахуй! Намджун ржет вместе с ним, рычит по-дружески, хлопая Юнги по ляжке. А в голове Чимина выстраивается цепочка. «Я не могу ходить в университет примерно месяц» «Надо же, такое лёгкое задание, я опять рассчитывала на вечный позор и муки» «Видел тебя в университете» Шестеренки в его голове активно крутятся и работают, а сам Чимин в упор смотрит на Юнги, совсем не осознавая, что делает. И альфа начинает вертеть головой, чувствуя чей-то пристальный взгляд. Их глаза встречаются, и Юнги тотчас замолкает. Перестаёт смеяться и Намджун, а за ним и Джин с Хосоком, тоже увидев его. Вся столовая почему-то резко замолкает, прослеживая взгляд виновника «торжества». Все смотрят сейчас на Чимина. — Пиздец, — кратко и лаконично излагает он.