My Perfect Enemy

Вернувшийся с очередного «сеанса» изгнания демона-солдата Джон был зол как никогда. Бесы становились все наглее и наглее, а равновесие сторон было под угрозой. «Нельзя пытаться спасти весь мир», - думал Константин, подходя к кухонному ящику и доставая бутылку дешевого виски – заработок экзорциста был скудноват. Тихо выругавшись, он отправился искать штопор. Бессмысленно навернув пару кругов по квартире, Джон обнаружил его около кровати на тумбочке, откупорил бутылку и неаккуратно плеснул янтарный напиток в пыльный стакан. Джону было все равно, что об его жилище и образе жизни подумают другие – он никого не приглашал в гости, да и квартира не отражала его внутреннего мира, точнее – отражала его пустоту. Константин всегда умел довольствоваться малым – аскетизм ему прививали с детства. Вспомнив о юности, он подошел к старому пианино, которое вывез с собой из родительского дома в знак уважения. В детстве мать с отцом заставляли его ходить в музыкальную школу, и пианино стало его заклятым врагом, однако после смерти отца он постыдился бросить это занятие, и, достигнув совершеннолетия, уехал в Лос-Анджелес вместе с этим инструментом. «Как давно я не играл», - подумал Джон. Он разом опустошил стакан, подошел к пианино, поставил наверх стакан, поднял крышку и провел пальцем по белым клавишам. Немного подумав, он пододвинул стул, сел и положил руки на клавиши. В его голове пронеслась мелодия, которую он однажды услышал по радио. Ноты сами выстроились на нотном станке воображения. Константин закрыл глаза и начал играть. Джон впал в состояние некоего транса, такого, когда уходишь в свои мысли так глубоко, что отходишь от реальности. Его никто не любил. Он всегда был изгоем. Все отношения, которые у него были, обращались в прах, потому что он был груб, нелюдим, обижен на весь мир. Почему? Он сам не знал. Он не был таким, как все. С детства его преследовали видения, страшные отголоски потустороннего мира, которые довели его до безумия. Он покончил с собой, правда, неудачно. Но ему дали второй шанс. За что? Чем он отличался от других? Он знал, что не достоин этого. А потом он встретил Бальтазара – полукровку, который, как и он, часто захаживал в бар Миднайта. Слово за слово, и они разговорились, но их взгляды на жизнь, а точнее – на смерть были очень разными. После того, как Бальтазар отправил на тот свет его мать, чтобы показать Джону, что люди жалки, и что их место в аду, Константин возненавидел его. При каждом удобном случае они огрызались друг на друга, но что-то все равно не давало им прикончить друг друга – то ли правила равновесия, то ли жалость и одиночество Джона, то ли скрытые мотивы Бальтазара. Бальтазар всегда вызывал в нем необычные чувства. Его красота будоражила Джона, заставляла как будто очнуться от долгого сна. Он просто любовался демоном, любовался его плавными движениями, тем, как он перебирает между пальцами свою серебряную монету, гипнотизируя экзорциста. Правда, его бесили цветастые узорчатые галстуки полукровки – уж больно комично он в них выглядел. Бальтазар был одним из немногих, кто представлялся Константину человеком-загадкой. Его недвусмысленные намеки на секс доводили его до белого каления, но в то же время интриговали – зачем демону это? Джон стеснялся петь даже в одиночестве – природа наделила его великолепным слухом, но не голосом, и он просто мычал в такт мелодии, иногда беззвучно произнося слова песни. Память у него была невероятной. Константин закурил и продолжил играть. Мелодия подходила к кульминационному моменту, и тут позади него послышался низкий мужской голос: - I know you're pleased to go… Джон дернулся от неожиданности – у него чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Он затушил окурок о пепельницу, стоящую на пианино рядом со стаканом, резко повернулся на стуле, уже зная, кто стоит за спиной: - I won't relieve this love… - Бальтазар, катись к черту из моей квартиры! – традиционно огрызнулся Константин. - Ты отлично играешь, Джонни, - ласково произнес Бальтазар, перебирая свою монету между пальцами, - я удивлен. - Спасибо за комплимент, - недовольно ответил Джон, уже не так злясь, и добавил: - а ты неплохо поешь, в Аду у вас тоже такие мотивчики напевают? - Я не просто демон, ты сам знаешь, - улыбнулся Бальтазар, положив руку ему на плечо. Спустя мгновение он потянулся за стаканом Джона, взял его, подошел к раковине, чтобы всполоснуть, и потом налил немного виски. - Я смотрю, ты совсем обнаглел, - сказал Константин скорее ради галочки, нежели действительно разозлившись. В глубине души он был рад, что кто-то отвлек его от самоедства и одиночества: - Бесцеремонно явился в квартиру, налил себе… Бальтазар немного отпил из стакана и поморщился: - Что за гадость? Надо сводить тебя в нормальный бар, чтобы ты, наконец, прекратил пить эту отраву. - Отвали, - усмехнулся Джон, - я же не полукровка, чтобы столько зарабатывать. - Пока, - Бальтазар поставил стакан на стол, - но ты можешь им стать. Я могу это устроить. - Бальтазар, - протянул Джон, - ну не издевайся надо мной хоть сейчас. Зачем тебе это? - Это моя прихоть, - блеснули алой вспышкой темные глаза Бальтазара. - Зачем я тебе? – Джон поднялся со стула и подошел к окну. Было пасмурно, что редкость для погоды города Ангелов. В ответ – тишина. Он только почувствовал, как Бальтазар подошел к нему и теперь стоял по левую руку. - Зачем ты убил мою мать? Ты можешь мне это объяснить? - Хорошо, я попробую, но не гарантирую, что ты поймешь, - серьезно ответил Бальтазар, - я сделал это, потому что хотел вызвать твою ненависть, чтобы впоследствии ты отомстил мне и без проблем попал в Ад… Он замолчал на время, потом добавил: - Вместе со мной. Джон повернулся к демону и с неподдельной злостью ответил: - Я не попаду в Ад! Я не ради этого остался жить. Твои затеи абсурдны. - Ну кого ты обманываешь, Джонни? – Бальтазар наклонился к уху Константина и нежно произнес: - Ты же убиваешь себя до сих пор, только медленней и мучительней. Ты попадешь в Ад, не сомневайся. Джон отшатнулся от него, прошел к кухонному столу, чтобы налить еще виски: - Это чушь, я изгоняю демонов из людей, я верю, молюсь каждый вечер, борюсь со злом, чего еще надо?! – закричал тот. - Этого недостаточно, - склонил голову Бальтазар, - но ты можешь остаться на земле, я дам тебе этот шанс. - Что за бред ты несешь? Люцифер просто так не отпустит мою душу. - А если договориться? Бальтазар поднял голову и окинул взглядом Джона: под глазами залегли синяки, кожа бледная, волосы черные как смоль, такие же глаза, худощавая фигура, которую всегда облегают черные брюки и белая рубашка, не застегнутая на последнюю пуговицу. «Он будет отличным демоном», - мысленно облизнулся Бальтазар. - Еще раз спрашиваю, зачем тебе это? – по слогам проговорил Константин и залпом выпил виски. Во рту остался привкус серы после демона. Брошенный стакан покатился по столу. - А что, если я тебя хочу? – спросил Бальтазар и скрестил руки на груди, ожидая ответа. - Я не буду с тобой трахаться, Балти, - засмеялся Джон, - даже если ты вытащишь меня из Ада. Бальтазар подошел к нему и медленно провел указательным пальцем сначала по верхней губе Джона, потом по нижней, а затем облизнул свой палец. - Это мы еще посмотрим, Джонни, - прошептал тот и направился к выходу. - И сними этот убогий галстук! – крикнул на прощание Джон. Как только дверь захлопнулась, он достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и затянулся. Его немного трясло. - А, может, стоило согласиться? – задумчиво пробормотал Джон и опустился на стул. Если такова цена спасения его души, то…почему бы и нет?