Между Тьмой и Светом

      После случившегося на Рааде и принятия псевдонима "Фалкрам", Асока отправилась на планету Талус в Кореллианской системе. Свежеиспеченной главе разведки Бейла Органы было жизненно важно избавиться от своего "меченного" корабля, а так же проверить кое-какие слухи. Начать тогрута решила с места, где собирается много местных - стрип-контины. Располагалось заведение на окраине города и занимало трехэтажное здание причудливой пирамидальной формы. На вывеске красовалась обнаженная твилечка в рабском ошейнике. Тяжело вздохнув, Асока постаралась очистить свой разум от подступающих "темных" мыслей. Она вспомнила как ради спасения своих соплеменников от подобной участи сама носила такой же признак рабства. Тогда рядом с ней был учитель и магистр Оби-Ван, тогда она была храброй, тогда она знала, что все будет хорошо. Законы переродившейся Республики разрешили рабство и облегчили жизнь всем, кто занимался подобной деятельностью, в некоторых системах рабом могли сделать даже за незначительный проступок. Внутри клуб разделялся на три части: первый этаж представлял собой собственно контину с шестами для увеселения гостей и демонстрации предлагаемого живого товара, на втором располагались приватные кабинки для более детального "ознакомления" с понравившимися экземплярами, а третий этаж занимали роскошные апартаменты для самых обеспеченных и утонченных клиентов. Контина, в которой бывшая падаван Тано провела уже половину дня, стала заполняться народом только к вечеру - люди, твилеки, мон-каламари и забраки, не считая прочих гуманоидов, прибывали небольшими группами, занимая все свободные столики. Неподалеку от города находилась закрытая от остальных колония выходцев с Датомира и Иридонии. Во времена своего обучения в Храме Асока читала о строгости, царившей в подобных поселениях и о жестоких наказаниях за нарушения порядка. Неудивительно, что развлекаться молодые забраки приходили в город, небольшая группа которых устроилась неподалеку от леди Тано. Помимо воли тогрута стала изучать каждого из прибывших: вот тучный твилек, распивая напиток, смотрит на извивающуюся на шесте человеческую рабыню, группа людей заняла почти все места у барной стойки, громогласно требуя выпивки, несколько выходцев с Мон-Каламари как кворены, так и пучеглазые монкаламари облепили центральный стол с расположенной на нем рабыней твилечкой. Три темнокожие женщины, позабыв про приличия, ощупывали молодого раба-тогрута, дергая его за монтралы и оставляя легкие царапины на оранжевой коже. Асоке пришлось мысленно представить себе зеленые луга и спокойствие природы, чтобы оградить сознание от бушевавших вокруг эмоций. Страшный коктейль из похоти, страха, стыда и ненависти скручивал Силу в этом месте, казалось, что каждый из присутствующих должен вывернуть содержимое желудка от отвращения, но на деле же тяжело приходилось лишь бывшему падавану. Тогрута так остро ощущала все происходящее, что пропустила момент появления отряда штурмовиков во главе с черным "охотником" на джедаев. Бежать было уже поздно, если она попытается сразу покинуть контину, то ее непременно задержат "до выяснения".       Это была первая вылазка в город, на которую Ориит и Раит уговаривали его уже не первый месяц, сегодня он сдался, хоть и остро чуял неприятности. Сколько он уже на этой планете? Месяц, два, три? Он уничтожил свой корабль при приземлении, надеясь, что его объявят погибшим. Всех забраков на Талусе никто не знал в лицо, но он слишком выделялся. Его не пугала железная дисциплина и тяжелая работа в колонии, жестокие наставники также не стали неожиданностью. Ведь там, откуда он прилетел, все было еще хуже, там его ждала лишь "утилизация". Возможно, так и должно случиться, само его существование неестественно, пусть старейшина и утверждал, что это не так: "Ты не был рожден, - сказал старый, но все еще мощный воин-забрак при его прилете в колонию. - Но это не мешает тебе быть таким же как мы..." Однако, "своим" в поселении молодой мужчина себя не ощущал. Братья Ориит и Раит старательно изображали его закадычных друзей, но каким-то образом он чуял их неискренность. Он не осуждал старейшину за надзор за ним, он был чужим, пришедшим из ниоткуда никем, задававшимся одним-единственным вопросом "Кто я?". Царившая вокруг разнузданность скорее угнетала забрака, нежели развлекала, хотя "приятели" во все глаза разглядывали и обсуждали прелести обнаженных девушек: - Да что ты такой кислый? - обратился к нему Раит. - Смотри какая твилечка! Вот с ней я бы комнатку снял! Кинув взгляд в указываемую сторону, он заметил как рабыню заставляют изгибаться, показывая абсолютно все. Ему не доставляло это удовольствия, он был таким же рабом, тогда в прошлой "жизни", его создали и растили для продажи. Тоже был товаром, пока его не признали бракованным. Внезапно обстановка изменилась, дверь открылась и вошли имперские штурмовики, последним вошел черный штурмовик. Народ в контине поостыл, стараясь вести себя максимально неподозрительно. Забрак краем глаза заметил как сидевшая совсем недалеко молодая тогрута вздрогнула и глубже натянула капюшон. Забрак постарался как можно незаметнее подобраться ближе, внутри него словно ожил клубок змей , он должен быть рядом. Предчувствия редко обманывали его, казалось, что он уже видел ее, что эта девушка была ему очень важна. Все шло к тому, что ее будут проверять: молодая девушка одна в подобном заведении - исключительно подозрительная редкость. Он скорее почувствовал, чем заметил как на нее обратили внимание представители Империи. Резко выдохнув, забрак как можно вальяжнее и открыто нагло направился к тогруте, он не видел ее глаз, но ощущал ее нарастающее удивление и страх: - Вот я тебя и нашел, - спокойным, ровным голосом произнес он, садясь вплотную к девушке.       Асока не могла поверить в происходящее - к ней уверенной походкой приближался молодой и сильный... Дарт Мол. Поступь забрака была легка, никакого лязгания от механических протезов не было, он был полностью из плоти и крови. Просторное темно-коричневое одеяние с капюшоном скрывало рога и верхнюю часть лба, оставляя открытым татуированное лицо и серые глаза. Леди Тано в бессилии смотрела как забрак обходит стол и садится столь близко, что она чувствует стальные мышцы, перекатывающиеся под несуразной хламидой. Будь они одни - бывший падаван выхватила бы световой меч, но к ним приближалась пара штурмовиков. Начинать свой путь агента с массовой потасовки в контине не входило в ее планы. Несмотря на все усилия тогрута начинала меленько дрожать, рука под широкой накидкой сама собой вцепилась в рукоять светового меча, когда штурмовики были в двух шагах от ее стола, до ушей долетел полушепот: - Не бойся, я хочу помочь. Стоило Асоке повернуться, как огромный, по сравнению с ней, забрак притянул ее к себе, впиваясь в губы поцелуем. Она хотела вырваться, но без использования своих способностей это казалось нереальным. Мгновения растягивались в вечность, девушке казалось, что она предает все во что верит, саму себя и Силу, позволяя врагу быть столь близко. Он чувствовал, что еще немного и тогрута, наплевав на здравый смысл, оттолкнет его, подвергнув опасности их обоих. Мол сосредоточился на происходящем, силясь защитить ее и внушить окружающим, что происходящее не достойно внимания. Тугой клубок змей в его груди словно пульсировал, забрак не знал как объяснить это чувство, но концентрировал свое внимание на этом, усиливая "пульсацию". - Ваши доку...- начал обращаться один из штурмовиков, когда его перебил напарник: - Да оставь ты их! Глубокий капюшон мешал Асоке рассмотреть, что происходит, но она поняла другое - только что ее спас враг. Как только штурмовики отошли достаточно далеко, забрак отстранился, протягивая тогруте салфетку - их борьба не прошла бесследно, пребывая в глубоком смятении, девушка прижала ткань к прокушенной нижней губе. - Я этого не хотел, - Мол не спешил отодвигаться, даже не убрал руку с ее талии. - Я чую твое негодование за мое поведение. Поверь, сейчас это безопаснее. "У него красивый голос", - неожиданно подумалось Асоке, ей вспомнилось то жуткое хриплое рычание, которое вырывалось из горла "того" Мола, что она пленила на Мандалоре. Краем глаза девушка заметила, что штурмовики все еще поглядывают в их сторону и решила подыграть неожиданному союзнику, приняв более расслабленную позу и склонив голову на широкое плечо забрака: - Ты очень похож на одного... ммм старого моего знакомого, - нехотя проговорила агент Фалкрам. - Как тебя зовут? - М-29, - голос оставался спокойным, но Асока почувствовала как он напрягся. - Странное имя. - Это серийный номер, - сквозь зубы процедил забрак, до дрожи напомнив тогруте кем мог быть собеседник. Тут Асока поняла о чем говорит ее рогатый спаситель, он был клоном как и Рекс. Память живо подбросила картину как она отбивалась от него и других воинов-клонов, когда прозвучал Приказ 66. Что если у этого краснокожего похожие функции? Сейчас он втирается в доверие, а после воткнет в спину световой меч? Только сейчас девушка поняла как крупно вляпалась - у нее не было ни корабля, ни укрытия. - Думаю, нам пора идти, - обратился к ней М-29. - Штурмовики рассредоточились, если не привлекать лишнего внимания, то сможем проскользнуть. - Хорошо, - сделав пару глубоких вдохов и вернув самообладание, Асока приняла ситуацию, позволив клону Дарт Мола вести ее к выходу, не забыв прихватить свой рюкзачок с вещами. Около двери забрак грубо придавил тогруту к стене, вновь впившись в ее губы на этот раз не о чем не предупредив. Асоке хотелось верить, что он так сделал из-за повышенного внимания к их парочке черного штурмовика. Дыхание клона обжигало сильнее ветров Мустафара, а стальные пласты мышц, которые она так четко ощущала даже сквозь несколько слоев одежды, пробуждали в ней нечто древнее, животное, хищное... - Прости, - горячий выдох после долгой имитации страстного поцелуя заставил тогруту покрыться мурашками. - Идем, у меня есть спидер, нужно убраться подальше.       Асока постаралась выгнать из головы желание вырваться из крепкой хватки забрака и отдаться на волю Силы. Несколько глубоких вздохов и минутка покоя, возможно, помогли бы ей восстановить душевное равновесие, но у беглецов не было свободной секунды. Выбравшись из контины, они почти бежали к дальнему парковочному месту. Спидер, упомянутый клоном Мола, хоть и знавал лучшие времена, был безусловно дорогим: обтекаемые формы, удобная высокая спинка сидения, орнамент на поддерживающих осях. Забрак заскочил в седло, отодвинувшись чуть назад, взглядом пригласил Асоку сесть перед ним. Оглянувшись на патрулирующих улицу штурмовиков, агент Фалкрам не видела другого выхода и, резко выдохнув, села, оказавшись прямо между крепкими бедрами мужчины. Едва тогрута поставила ноги на подставки, как М-29 резко сорвался с места. От встречного потока ветра Асока вжалась спиной в грудь клона, вцепившись в небольшой передний поручень, его голова чуть возвышалась над ее правым плечом, взгляд серых глаз был устремлен вперед, словно бы не замечая пассажирку. Летели они довольно долго, тогрута догадалась, что они направляются к небольшому горному хребту на востоке. "Что он задумал? - вертелись вопросы в голове бывшего падавана. - Может везет меня прямо в ловушку? Тогда что мешало сдать меня прямо в контине?" Однако, чувство опасности молчало, Сила свободно лилась сквозь нее, и чем дальше спидер уносил ее и М-29 от города, тем чище становилась Сила вокруг. Больше всего Асоку волновало то, как она реагировала на самого клона. Неимоверное смущение овладевало ей каждый раз, когда она обдумывала свое положение на спидере, нечто притягивало ее к нему, а от случайных касаний ее все больше бросало в дрожь. Занятая своими мыслями Асока пропустила момент когда спидер мягко остановился у небольшой пещеры. - Мы на месте, - его тихий голос дрожью пролетел по монтралам. - Что это за место? - Асока слезла со спидера и недоверчиво уставилась на все еще сидящего на транспорте забрака. - Убежище, - просто ответил клон. - Мне надо вернуться в колонию, забрать кое-какие вещи. Если хочешь - уходи, куда вздумаешь, но в город соваться пока не советую, там начались облавы. Пересев поудобнее, М-29 завел спидер и мягко обогнул тогруту, сказав на последок: - По ночам здесь шныряют хищники, советую дождаться утра, - резко взвизгнул мотор, и спидер унесся в обратном направлении, оставляя Асоку одну.