Часть 1
"Д.Д.у.Т."
Не по сезону поздний шторм, обрушившийся на регион, вызвал задержку запланированного рейса Джоплинга в Пэлинкэ, что впоследствии добавило к его поездке еще одного дня пути. Он прибыл в полдень, в тяжелом состоянии. Джоплинг зарегистрировался в отеле "Мариллен", убедившись, что в отведенном ему номере есть отдельная ванная. Коридорный, которому было поручено проводить его в указанную комнату, задержался лишь настолько, чтобы понять, что наемник скорее хладнокровно убьет его, чем даст чаевые. Оставшись в одиночестве, Джоплинг сбросил с себя одежду и более часа нежился в ванной комнате, что требовало от него дважды опустошать и наполнять ванну. Когда он, наконец, почувствовал удовлетворение, Джоплинг оделся в халат, предоставленный "Мариллен",и вернулся обратно в свою комнату. Там он обнаружил человека, сидящего на стуле у туалетного столика и осматривающего себя. - "Какого черта?" - спросил Джоплинг. Мужчина оторвал взгляд от своего лица и встретился взглядом с Джоплингом в зеркале. - "Ах, - сказал он. - Вы тот самый Д.П. Джоплинг, о котором я так много раз слышал в туманных и грязных разговорах?" Джоплинг недоумевал, как мальчик умудрился попасть в его комнату. Это была тайна, которую следовало разгадать в другой день; мужчина уже объявил о своей личности. -"Вы-граф," - заключил Джоплинг. - "Значит, вы слышали обо мне", - сказал Дмитрий, глядя на себя и него поочередно, подозрительно довольно и неприятно встревоженно. "Это хорошо." - "Я слышал, что в среднем вы затеваете одну кровавую месть в неделю." Джоплинг подошел к кровати, которая стояла довольно неудобно посреди комнаты. Проходя мимо столика, он собрал свои кастеты и вернул их домой на пальцы, чувствуя себя более самим собой, хотя он был, по сути, голым, а Дмитрий, напротив, казался одетым в свой лучший костюм. Дмитрий повернулся к нему прямо лицом, больше не прячась за отражением зеркала, и сосредоточил взгляд на руках Джоплинга. "Вы их все время носите?"- спросил он. Джоплинг сидел на кровати, скрестив ноги в щиколотках, отчего Дмитрию стали видны все шрамы, украшавшие его ноги. "Только когда я работаю." Его слова заставили Дмитрия выпрямиться в кресле, больше не развалившись, как будто комната, в которой они находились, была его собственной. Он облизнул губы: -"Ты сейчас работаешь?" Казалось, мальчик был полон вопросов. С нехарактерным для него приступом веселья, который можно было объяснить только все возрастающим недовольством жизнью, которую он вел,-несомненно, той, что привела его в Богом забытый лутц, — и с той расслабленностью, которая приходит к человеку после такого тщательного купания после такого утомительного путешествия. "Это ты мне скажи," - ответил Джоплинг и улыбнулся. Дмитрий тут же встал, вид у него был взволнованный. "Видите ли, у меня был мужчина, - начал он, расхаживая по комнате, -"до начала войны. Но его призвали в армию, и с тех пор я ничего о нем не слышал." Скорее всего, мертв, решил Джоплинг и решил, что этот человек, должно быть, был не совсем хорош с самого начала, если не смог пережить такую простую вещь, как война. "С тех пор я так и не смог найти ни одного стоящего человека, - продолжал он, подходя к кровати и останавливаясь перед Джоплингом, так что кончики его начищенных ботинок касались его пальцев. - и я должен сказать, что вы совсем не такой, как я ожидал, но было так чертовски трудно найти вас, и я думаю, что готов попробовать в любом случае." Он засунул руки в карманы и посмотрел Джоплингу прямо в глаза. "Во всяком случае, главное, что я ищу, - это благоразумие. Вы сказали бы, что подходите под этот счет?" -"Нет никого более осторожного, чем я." Джоплинг положил руку ему за спину и слегка откинулся на спинку кровати. Он сцепил пальцы на пуховом одеяле, а также там, где его другая рука лежала на коленях, привлекая внимание Дмитрия к костяшкам пальцев. -"Не расскажете ли вы мне, в чем конкретно заключается эта работа?" В этот момент взгляд Дмитрия снова метнулся к Джоплингу. "Я не собираюсь ничего раскрывать, пока мы не придем к соглашению." Неожиданная атмосфера агрессии окрасила линии его тела, контрастируя с внезапным волнением, подорвавшим его тон. -"Я предлагаю тринадцать тысяч клубеков в неделю и ни цента больше." Это была примерно треть от того, что Джоплинг нес с собой, но он был заинтересован; чувство, которое он не испытывал уже довольно давно до этого момента. Джоплинг про себя счел такую новизну достаточной платой. Джоплинг встал, и их тела соприкоснулись. В одно и то же мгновение им обоим стало ясно, что Дмитрий стоит на голову выше самого Джоплинга, и взгляд Джоплинга совершенно решительно упал на нижнюю половину его лица. Он столкнулся с одной из многих причин, по которым избегал Лутца, да и вообще этой части континента, когда это было возможно: там они росли намного выше, чем на Западе, откуда пришел Джоплинг. Он вздернул подбородок, глядя на Дмитрия со всей убежденностью человека, который привык смотреть на свой нос так же, как более высокий человек смотрел бы на него сверху вниз. "Похоже, я твой человек." Дмитрий бросился на него, движение было настолько неожиданным, что ему удалось опрокинуть Джоплинга на кровать. В ту же минуту, как Джоплинг ударился спиной о матрас, он качнулся. Дмитрий схватился за лицо: -"Какого хрена!" - сказал он с достаточно тихим голосом, что было вполне возможно, что он говорил больше сам с собой, чем с Джоплингом. Он потер нижнюю губу тыльной стороной ладони, размазывая по губам кровь из раны, которую нанес Джоплинг. "Как насчет того, чтобы отложить это на более поздний вечер."- сказал он, и Джоплинг с трудом смог разобрать это как вопрос или утверждение. Как бы то ни было, Дмитрий определенно пришел к какому-то выводу. Решив это, он снова набросился на Джоплинга, его губы скользким жаром прижались к губам самого Джоплинга. Теперь, зная, чего ожидать, Джоплинг позволил Дмитрию сделать то, что он хотел, его руки неловко болтались в стороны, не зная, должен ли он был снять латунь или нет. Дмитрий, казалось, не испытывал никаких колебаний. Он потянулся назад, стягивая с себя пиджак, даже не прервав на мгновение их поцелуй. Он небрежно швырнул одежду на пол. Его руки поднялись между ними, сначала ослабляя галстук, а затем быстро расстегивая пуговицы рубашки, начав с тех, что были у горла. Джоплинг решил, что пассивность никому из них не идет. Его руки легли по бокам изможденного лица Дмитрия, и он, наконец, прижался к нему в поцелуе. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз был с кем-то, и Джоплинг обнаружил, что ему очень нравится мягкое прикосновение усов Дмитрия к его губам, вкус крови, придающий остроту их страсти, контрапункт, так полно соответствующий очевидной страсти Дмитрия. От его прикосновения Джоплинг почувствовал, как Дмитрий дрогнул, их поцелуй принял форму хмурого взгляда. Это не то, в чем Джоплинг признался бы вслух - и уж тем более Дмитрию, когда они познакомились поближе; и конечно, после этого момента не было никого, с кем Джоплинг мог бы поделиться такими сокровенными тайнами, не оставляя ему никого, кому он мог бы признаться в этом, — но только в этот момент Джоплинг полностью осознал масштаб работы, в которую он только что вошел. Он на мгновение ослабил хватку и отодвинул пальцы от лица Дмитрия, позволив латуни выпасть из его рук на матрас, где ее полностью поглотило плюшевое одеяло. Разобравшись, он скользнул руками вперед, запутавшись своими пальцами в беспорядочной копне волос Дмитрия. Джоплинг дернул. Тело Дмитрия превратилось в вялую выпуклую линию, совершенно изогнувшуюся. Дерзкая борьба его существа, которая была так заметна всего несколько секунд назад, полностью исчезла. Детали, которые Джоплинг попросил ранее, были, наконец, даны. Дмитрий раздвинул их губы ровно настолько, чтобы он мог говорить, и сказал: -" Я люблю, когда меня трахают."Часть 2
"Завет Федона"
Джоплинг обнаружил, что Лутц гораздо более гостеприимен, если смотреть на него изнутри ухоженного гостиничного номера. Вид был прекрасной картиной тела Дмитрия, когда он работал над членом Джоплинга. У мужчины были гибкие бедра, скрывающие силу, которая хорошо соответствовала его выносливости. Он не был громким в постели, а вместо этого общался с помощью чрезвычайно четкого языка тела. Джоплинг чувствовал себя так, словно они вели целые беседы, просто читая Джоплинга по движению плеч Дмитрия, наклону его рта, изменению его дыхания. Иногда становилось ясно, что у Дмитрия слишком много свободы воли, и Джоплинг брал верх над ним, замедляя темп Дмитрия или поощряя его ускоряться. Состояние трансцендентности появлялось на лице Дмитрия, и казалось, что Дмитрий был частью этого момента в той же мере, что и он сам. Когда стало ясно, что Дмитрий больше не выдерживает, Джоплинг повалил его на бок. Он трахал Дмитрия с такой силой, что тот отскакивал от него, а матрас делал за них почти половину работы. Так продолжалось всю ночь, пока даже такому человеку, как Джоплинг, не захотелось спать, и тогда он обнаружил, что Дмитрий имеет такое же право на сон, как и на бодрствующее состояние, и его тонкие длинные конечности захватывают невероятное пространство в большой кровати, которую Джоплинг снял для себя. Несколько раз за ночь Джоплинг просыпался и обнаруживал, что Дмитрий присвоил себе одеяло, оттянул Джоплинга к краю матраса или и то и другое вместе. И что самое тревожное, Джоплинг не возражал.Часть 3
"The Tailor of Schloss Lutz (Kunstmuseum, 31, fol. 1r)"
Там были довольно высокие и грозные ворота, которые окружали поместье Десгофф-унд-Таксис, его главная цель, вероятно, состояла в том, чтобы удержать людей, подобных Джоплингу, от преждевременного прекращения позолоченных жизней тех, кто находился внутри. На самом деле Джоплинг был совершенно уверен, что ни один человек, подобный ему, никогда не имел права войти через парадную дверь, не говоря уже об остальном. Но Мадам Д. была за границей во время одной из своих поездок, и поэтому Джоплинг вошел через вестибюль. Дмитрий встретил его в дверях, одетый лишь в шелковую черную пижаму, его смокинг был сшит в восточном стиле, что еще больше подчеркивало красный цвет его домашних туфель. Джоплингу он показался похожим на вождя культа, который способен обвести вокруг пальца упадочную деревню, стоящую на краю гибели, а затем без малейшего сожаления перебраться в соседний район. То есть Дмитрию это очень шло, и Джоплингу очень понравилось. -"Значит, мы идем прямо в твою комнату,"- заключил Джоплинг. Дмитрий отошел от него и нахмурился. -"Нет, - сказал он. - Почему?" Джоплинг решил больше ничего не говорить. К тому времени он уже три недели состоял на довольно интимной службе у Дмитрия и считал себя искусным в чтении Дмитрия. Он начал переоценивать эту оценку. Столкнувшись с молчанием Джоплинга, Дмитрий заговорил: -"Пойдемте со мной, я нанял человека, чтобы он вас снабдил." Учитывая то, что Джоплинг знал о вкусах Дмитрия, он не мог задаться вопросом, было ли это своего рода эвфемизмом. В конце концов они прошли через множество залов, поднялись по многочисленным лестницам и оказались в одной из бесчисленных комнат особняка, где наткнулись на человека, который сообщил Джоплингу, что его специальность - кожа, и попросил его встать на возвышение, чтобы снять с Джоплинга мерки. Джоплинг встал, хотя ему это и не понравилось. "Что все это значит?" - спросил он Дмитрия, который успел скрыться на стуле в нескольких шагах от него и, казалось, выпил для себя за то же время, что и Джоплинг, чтобы подняться на платформу и снова повернуться к нему. Вместо ответа Дмитрий уставился на Джоплинга тяжелым взглядом, стоявшего совсем как макет, которым манипулируют ради удовольствия хозяина. Единственным его утешением было явное и все возрастающее неудовольствие Дмитрия, который явно хотел говорить, но не мог в такой смешанной компании. Когда портной, наконец, закрыл свой дневник, Дмитрий, не теряя времени, вскочил на ноги. "Большое спасибо, - сказал он мужчине. - А теперь убирайся к чертовой матери." Он послушался. В одиночестве у Дмитрия, казалось, был целый колодец слов, которые только и ждали, чтобы излиться из него. "Ты не поверишь, какое дерьмо навела на нас Летиция на этот раз, - начал он, а затем продолжил еще долго после этого. Когда дошло до того, что Дмитрий начал повторяться, Джоплинг решил за них обоих, что дело сделано. Он подошел к стулу, который Дмитрий оставил в разгар своих возбужденных разглагольствований, и сел на него, махнув Дмитрию рукой с противоположной стороны комнаты, к которой он подошел. Дмитрий пошел. Он прекрасно выглядел на ногах, а с набитым ртом, как они убедились за прошедшие недели, ему намного труднее работать над собой. На следующее утро явился ювелир, нанятый снять мерки с пальцев Джоплинга. Днем это был сапожник.Часть 4
"Второе совещание признанных сторон"
То, что у Дмитрия было что-то похожее на дружеские отношения, стало шоком для большинства из тех, кто его знал. Особенно Джоплингу, учитывая, что человек, о котором идет речь, - это тот, кого он тоже знал. Они были в кабинете Дмитрия; Джоплинг отдыхал, лежа на диване в углу комнаты, а Дмитрий строил планы за письменным столом. Дверь открылась, и они оба посмотрели вверх. Там стоял Серж, а за его спиной возвышалось знакомое лицо, и объявил, что к нему пришел мистер Джеймс М. Дмитрий не улыбнулся, но его тон был достаточно теплым, тогда он сказал: "Черт возьми, давно не виделись, ты макиавеллианский ублюдок." Джеймс не ответил, вместо этого его взгляд остановился на Джоплинге. "Так вот где ты прятался?" И хотя Джоплинг полностью наслаждался временем, проведенным с Дмитрием, он никогда не позволял склонности Дмитрия к самообману и прихоти мешать ему бояться такого инцидента, как этот. Он полагал, что это лишь вопрос времени. Дмитрий, однако, выглядел совершенно потрясенным. На его лице застыло злобное выражение, разочарование стало ощутимым, все следы хорошего настроения исчезли. -"Джоплинг, - сказал он отрывисто, - откуда ты знаешь этого человека?" Джеймс, казалось, достаточно хорошо знал Дмитрия, чтобы понять, что он чем-то обидел его. Он закрыл за собой дверь и шагнул в глубь комнаты, чтобы не повышать голос больше, чем необходимо. -Это тот парень, которого я нанял, чтобы убить мою сестру в прошлом году." Джеймс посмотрел на Дмитрия. Дмитрий посмотрел на Джоплинга. Джоплинг довольно решительно уставился на замысловатый коврик, на котором только вчера ублажал своего партнера, ожоги от которого, должно быть, до сих пор тревожили спину Дмитрия. "Убийца.- Дмитрий сказал это так, словно примерял концепцию на размер, не более чем костюм. Джеймс сел на стул перед столом Дмитрия. -"Убийца," - сказал он. -"Привет, Джим, - сказал Дмитрий, снова садясь и беря ручку в руку. Мужчина выпрямился во весь рост, явно желая, чтобы к нему обращались с большей фамильярностью и куда менее враждебным тоном. - Убирайся к чертовой матери." Джеймс ушел, оставляя хаос на своем пути. Тогда в голове Джоплинга промелькнуло много разных мыслей. Что Дмитрий может рассердиться на него за ложь. Что он заподозрит, что Джоплинг манипулировал им все это время, что Джоплинга послали туда по заданию. Хуже всего было то, что он начал бояться Джоплинга. А затем, потому что Дмитрий был тем, кем он был, и удача Джоплинга была именно такой — -"Насколько легко тебе было бы прикончить младшего брата моей матери?" Дмитрий приземлился на возможность, которую Джоплинг не рассматривал о чем-то бесконечно более сокрушительном: о полной реклассификации его использования для Джоплинга в целом.Часть 5
"Насилие: Интерлюдия"
Ни разу за все его годы Джоплинг не был так мелочно управляем, как при Дмитрии. Этот человек хотел получать новости с каждой станции, куда прибывал Джоплинг, не заботясь о том, что такая переписка, несомненно, оставит след для любого, кто достаточно мотивирован. Джоплинг изо всех сил старался сделать все подобные сообщения как можно более расплывчатыми, прагматичными в их передаче. Ответ на который от Дмитрия всегда был один и тот же: ЭТО ВСЕ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ? Джоплингу потребовалось гораздо больше времени, чем обычно требовалось для такого задания, чтобы лучше замести следы. Если все провалится, он был уверен, что, если их поймают, он сможет держать Дмитрия в безопасности в любой тюремной камере с преступниками, в которую они будут брошены, но он не был полностью в восторге от мысли о том, что его ограничат расписанием, выходящим за рамки его. своя. То есть за пределами дома Дмитрия. В конце концов Джоплинг поймал дядю Дмитрия, когда тот возвращался домой после визита к овдовевшему другу, и в перерыве между его обычной манерой обращения с такими вещами позаботился о том, чтобы все это выглядело как несчастный случай.Часть 6
"Отель "Гранд Будапешт"."
Джоплинг прибыл в Лутц ночью, принеся с собой свою жалкую меланхолию. Сам вечер был довольно приятным, свежий осенний воздух все еще хранил тепло лета, даже когда надвигалась зима. Дом был закрыт на ночь, и Джоплинг не собирался навлекать на себя подозрения, явно возвращаясь из поездки так поздно. Он поймал себя на мыси, что ему не хочется возвращаться в город, зная, что "Мариллен" в этот момент будет лишь солью на его ранах. Он перелез через стену дома и вошел в комнату Дмитрия, где устроился в шезлонге, который Дмитрий держал у окна, - недавняя покупка, сделанная после того, как Дмитрий обнаружил, что Джоплинг склонен читать в начале дня. Ночь подошла к концу. Джоплинг смотрел, как солнце показалось из-за горизонта. Свет ударил Дмитрию в лицо, разбудив его. Он моргнул, глядя на окно и на Джоплинга, который по своей природе был здесь. "Срань господня." Дмитрий вскочил с растрепанными волосами и заморгал, глядя на Джоплинга с кровати. Джоплинг оглянулся на него: - "Доброе утро." Дмитрий встал с постели, а затем, похоже, передумал и натянул одеяло до ушей. -"Эй, - позвал он. - съеби сюда." Джоплинг встал, чувствуя себя очень старым. Его суставы ныли от сквозняка, проникавшего в комнату. Огонь погас за долгую ночь, и холодный камень вокруг них никак не мог удержать его затянувшееся тепло. Ему никогда не было холодно, когда он делил постель с Дмитрием, но Джоплинг полагал, что теперь жизнь осталась позади. Он покорно стоял у постели Дмитрия. - Работа сделана?" У Джоплинга не хватило духу сказать ему, что он не торопился и что во всем виноват Дмитрий. -"У меня прекрасно выходит то, что я делаю," - решил он в конце концов. Он практически видел, какие планы проносились в голове Дмитрия. -"Ты человек многих талантов, - согласился он. - А теперь какого хуя ты нависаешь надо мной, как чертов стервятник?" Джоплинг моргнул. Дмитрий закатил глаза и переместился на середину матраса. -"Я обходился без него неделями, - сказал он, и, казалось, был особенно огорчен тем, что произнес это так ясно. -Не думай ни на секунду, что я буду тебя умолять." Джоплинг снова моргнул и вспомнил последние две недели, а затем и все свои отношения с Дмитрием с самого начала, искренне размышляя о том, с кем он имел дело. Он скинул ботинки и забрался в постель, чувствуя себя довольно тронутым тем, что Дмитрий отказался от теплого для сна места ради Джоплинга. Дмитрий постучал себя в грудь тыльной стороной ладони. - Почему ты не разделся, глупый?" "Потому что ты собираешься сделать это сам для меня." Его лицо выглядело совершенно несчастным из-за этого, но Дмитрий сделал так, как ему было велено, сняв с брюк полы рубашки Джоплинга, прежде чем приступить к застегиванию пуговиц. -"Я знаю, кого я хочу, чтобы ты убил следующим, - сказал Дмитрий. Он покончил с рубашкой Джоплинга, оставив ее расстегнутой на груди, и принялся за брюки. - Да?" "Моя мать." Джоплинг вздохнул. "Не начинай с этого дерьма." Дмитрий хлопнул его по бедру, и Джоплинг приподнялся, позволив Дмитрию стянуть ткань с ног достаточно, чтобы Джоплинг смог их сбросить. "Сначала я отсосу тебе, а потом расскажу о своем плане. И тогда-и только тогда! - я буду слушать тебя, ублюдок, хорошо?" Джоплинг решил, что это вполне справедливый компромисс. В худшем случае, он был уверен, что сможет спасти Дмитрия от самого себя, когда все кончится. Сын убитой графини бесследно исчезает Где Дмитрий? Информация, просочившаяся через недовольного подчиненного, уволенного из рядового состава полиции Лутца, наводила на мысль, что власти не располагают никакой информацией о местонахождении предполагаемого убийцы Дмитрия Деcгоффа унд Таксиса. В последний раз его видели в заднем ряду ложи наблюдателей в первые часы после дачи показаний Гюстава Н. Он внезапно ушел через несколько минут после начала слушания. Вполне вероятно, что его вывоз из страны и, возможно, с континента был организован заранее, учитывая: а) количество чемоданов, которые были сложены, сложены и разбросаны по крыше и багажнику его "Даймлера"; и б) тот факт, что он был одет в тропический льняной костюм и эспадрильи под соболиным пальто. Ордер на его арест находится на рассмотрении.