Воин Феникса

— Ты расстраиваешь меня, Малвал! —хищно протянуло драконоподобное существо из огня. — Этот мальчишка не так прост, как я думал, сломить его очень трудно. Я стараюсь, но… — А мне плевать - трудно это, или нет! Ты ОБЯЗАН сломить его, внушить что без жестокости и ненависти этот мир не покорить, сделай его своей копией! –виверна хищно смотрела на жертву, ее взгляд пугал мужчину до глубины души. — Если честно, то мне ни к чему возиться с этим щенком, все равно он ничего из себя не представляет, такой же слабак, как и его отец. — О нет, Малвал, ты БУДЕШЬ с ним возиться. А знаешь почему? А потому что в этом мальчишке полно злобы и тьмы, я никогда еще не встречал темного эльфа с такой душой! —демон сладострастно вещал то, что видел и ощущал, предчувствуя как этот лакомый кусочек попадет к нему в руки. — с помощью Борры вы, эльфы, сможете господствовать над людьми, станете венцом природы, начнете диктовать свои правила и... — Не уверен, что Борра на это пойдет, к тому же, ты слышал, что именно Он был избран Воином Феникса, Последним воином, для Последнего потомка Феникса. –эльф сложил руки на груди и сделал упор на левую ногу, анализируя его слова. — Да, известно. Но! События повернулись так, что мальчишка вряд ли согласиться защищать ту несчастную девицу. Он видел то, чего не следовало бы ему видеть. Ты знаешь, о чем я, так что злость и недоверие Борры сыграет на руку нам! —...ну все же вряд ли что-то получиться... –опять замялся Малвал, не смея даже смотреть на демона. — Малвал, у тебя нет выбора. Тебе напомнить, что если б не Я, то ты бы не стал Вождем объединенных народов эльфов, это благодаря мне ты сейчас живешь припеваючи и диктуешь правила своим сородичам. Ты душу мне продал, и я в любой момент могу сделать так, что ты лишишься всего, включая свою жизнь. —пожалуй эти кровавые воспоминания пустынник не особо любив вспоминать, но противная ящерица знала на какие точки давить. —либо делай что велено, либо милости просим ко мне. Ты меня понял? — Да, Мабайа - Мунгу... Солнце не спеша выходило из-за горизонта, окрашивая небо в пастельные цвета небо — от розовато ‐ красного до желтого, эти же тона отображались в воде, смешиваясь с синевой океана. Утренние лучи с трудом, но просачивались в подземную часть Обители через небольшие отверстия в пещерах снаружи. Жизнь понемногу просыпалась в Гнезде, временами можно было заметить бодрствующих эльфов, что были заняты уже своими делами. Из одной из хижин вышел потягивающиеся подтянутый молодой воин, разминая развитые по силе мышцы после глубокого сна; его родня пока спала. В планах Борры сегодня – разыскать во внешнем мире новые богатые на добычу места. Отлично. Большую часть дня его в Обители не будет. После завтрака пустынник хотел было зайти домой чтобы взять пару охотничьих вещей, но его остановил грозный и грубый голос: — Борра, тебе придется пойти со мной! —тон Малвала был настолько стальным, что было сразу ясно, что Вождь не потерпит возражений. — Что тебе надо от меня? —опять хамский голос, но ничего, ради своего плана, не по своей воле правда, мужчина стерпит неуважение к себе. — Хочу тебе кое-что рассказать. —на удивление спокойным голосом отозвался воевода, усмиряя свой не менее твердый характер. Жестокость понадобиться, когда он усилит тренировки для своего дальнего племянника. Двое мужчин даже не заметили, как за ними наблюдала пустынная женщина, с весьма обеспокоенным выражением лица. — Знаешь ли ты, малец, как я стал Вождем? –спросил предводитель, вальяжно идя рядом с племянником. — Нет, не знаю, и мне не особо хочется это слушать. —безразлично выразился Борра. Он намеревался заняться более полезным делом, чем выслушивать идиотские истории из прошлого. При чем прошлого эльфа, которого он недолюбливал. Пустынный предводитель сжал кулаки, сдерживая порыв после язвительности племянника. Спокойно. Вдох - выдох. Ничего, еще немного и он сможет оторваться по полной над сородичем. —А я все же расскажу. —настоял крылатый мужчина, подводя родственника к большой стене с валунами и выступом, находящийся на центральной площадке, где всегда проходили пиршества и где всегда находился вожак вне стен своего дома. —ты считаешь меня самым кошмарным Вождем в Обители? О нет, мой друг, до меня здесь правил самый ужасный вожак, который убивал своих же сородичей, когда они делали что-то не так, по Его мнению. Много душ полегло здесь во время его правления. Настоящий тиран! И тогда, Я, отдал душу Фениксу и он наградил меня такой силой, что каждый его прямой потом был ни в сравнении со мной. Я бросил вызов Вождю, и сверг его с престола, при этом специально заманив его в человеческую ловушку. Здесь в Обители меня встретили как героя и с тех пор я правлю в Гнезде и трепетно вас всех оберегаю! -первоклассно врал Малвал, даже немного начиная верить в свою ложь. Ну а что? Хочешь расположить к себе нужную цель, заставь верить его в свое превосходство. Он хороший, а предшественники плохие. Борра все равно никогда не узнает правду на счет восхождения на трон его дяди. Никто не расскажет, так как кроме нынешнего Вождя не знали правду, а он унесет этот секрет в могилу. Самое интересное, что как и пустынный воевода, предводитель не был таким уж злым. Его разум затуманила и отравила зависть. Зависть и желание доказать, что политика предыдущего правителя была в корне не верной. Старый миролюбивый слабак, и Малвал напрямую не мог бросить ему вызов так как Вождь обладал первичной магией, а у пустынника ее не было и лишь Мабайа - Мунгу помог ему с этим. Только вот цена желания настолько высока, что после смерти мужчина по полной поплатиться за это. Но! Когда он умрет это не значит, что вздохнут спокойно. Нет. Из племянника стоит воспитать полную копию себя. Борра станет превосходным лидером безжалостным и беспощадным не только к людям, но и к своему же племени, всех нужно держать в тонусе. Пока Малвал пребывал в своих мечтах, молодой мужчина подошел к стене и начал рассматривать рисунки – истории, то, о чем говорил сейчас дядя, но не это привлекло внимание темного эльфа. Проведя по наскальному изображению, он заметил, что краска не высохла и отпечаталась на пальцах, а на минуточку такая краска сохнет медленно, и если эти рисунки давнишние, то когда Борра прикоснулся к ним, то краска не смазалась бы, а просто посыпалась бы пыль. Хм. Что-то тут не чисто... Посмотрев на грозного мужчину краем глаза, крылатый подозрительно нахмурил брови, но говорить ничего не стал. За прошедшую ночь Наара так и не смогла прийти в себя, несмотря на крики здравого смысла о том, что жизнь не заканчивается на этом, однако отказ Борры девушка приняла слишком близко к сердцу. — О, Великий Феникс, Наара перестань так убиваться из-за какого-то мужчины! —обречена простонала Элиса, проведя ладонью по лицу. За всю ночь ее достало нытье сестры по поводу сложившийся ситуации. И между прочим лесная эльфийка предупреждала сестру о том, что пустынный воин даст ей от ворот поворот, но воительница никого не слушала. — на Борре свет клином не сошелся, найдешь кого-нибудь получше этого балбеса! Что, мужчин мало у нас в Обители? Вон, бери кого хочешь – можно постарше, можно помладше! —от своего последнего предложения эльфийская дива тихо усмехнулась. Элиса лежала на удобно обустроенной кровати: каменистая высокая плита, поверх которой ровно разложена сухая трава, а поверх сшитые в одну волчьи шкуры. Идеально уютно и мягко. Прям реальное гнездышко. А сестра Эли сидела на полу возле ее кровати с поникшим выражением лица, что уже опухло от слез. — Эля, тебе легко говорить! —громко воскликнула крылатая, кинув разъяренный взгляд на сестру. —у тебя-то есть возлюбленный! — У меня есть парень? Ничего себе. У меня есть парень, а я сама даже ни сном, ни духом! –с не наигранным удивлением воскликнула воительница, приподнявшись на кровати и устремив свой взгляд на собеседницу. — Хватит паясничать! У тебя есть Коналл, естественно ты не переживаешь на счет... –естественно ей не дано было закончить свою речь в виду предсказуемости Эли. — Ну, начнем с того, что мы с Коналлом не пара! С чего ты взяла что мы... — Ты постоянно проводишь с ним время. Ты сейчас дома почему? Потому что Коналл улетел во внешний мир, а так бы ты сейчас с ним где-то гуляла. Тем более многие уже говорят, что вы вместе, просто пока официально не заявили об этом. Рыжеволосая дива потеряла дар речи от этих слов, ошарашено глядя своими светло - зелеными глазами на сестру. Да, Эля и Коналл дружили с самого детства, практически не разлей вода, даже Наара не общалась столько с лесным эльфом, хотя она и ее сестра одногодки. Ну и что, что она и Коналл много времени проводят вместе, с ним весьма интереснее чем с другими эльфийскими мужчинами, и лесник легок в общении, но все же...нет, как партнера Элиса лесного друга не представляла. Ну или ей так казалось. По крайней мере ей все равно что там говорят другие. — Все Наара, отстань! —раздражено вскрикнула Эля, чуть ли, не вспархивая со своего ложа. — Коналл мой друг, и он никогда не станет мне кем-то большим! С этими словами она вышла из родительской хижины, думая найти себе какое-либо полезное дело. А вот наконец то повеселевшая вторая лесная девушка крикнула ей вдогонку: — Когда с Коналлом решишь обручиться, я напомню тебе твои слова! Да, Элиса все же та еще дурная девица, Наара всегда и всем об этом говорила. Все ведь видят взаимоотношения лесной эльфийки и лесного эльфа, видят, что они ведут себя друг с другом уже никак друзья. Друзья не проводят столько времени вместе, а эти постоянно где-то пропадают, воркуют и так далее. Однако никто не вмешивался в их взаимоотношениях, считая, что эта парочка должна сама прийти к истине. Главное, чтобы они пришли к этому в молодости, а не на старости лет. Воительница хотела уже сама пойти и разыскать для себя какое-либо дело, желательно чтобы не пересекаться с одним пустынником, но стоило ей пойти в сторону выхода из жилища, как в дверном проеме она столкнулась с Камо, лучшим другом Борры. — Камо? Ты что-то хотел? —прищурившись поинтересовалась эльфийка. Благодаря Эле, Наара отлично знала друзей ворчливого пустынного воина, в том числе и Камо, но чтобы они постоянно виделись это было редко. Да что уж там, девушка плохо знала ту личность что сейчас стоит перед ней. И вот она и удивляется, что забыл тут пустынник. — Что хотел? Ну...хотел поинтересоваться как ты, я видел и слышал твой вчерашний разговор с Боррой и вот... –он опустил глаза, замечая как кончики бурых крыльев девушки соприкасаются с полом. — Ты все слышал?! —задохнувшись от волнения переспросила эльфийка. О нет...Наара не очень хотела, чтобы подобная вещь, между ней и Боррой распространилась по Обители. Хватило позора от отказа. А что если Камо кому-то уже рассказал об этом? Нет. Молодой воин не создавал впечатление того, кто мог бы растрепать что-то на право и на лево. Вообще он не то что по сравнению со своим братом по духу, но и по сравнению со всеми пустынниками, вел себя не так вызывающе. Да, он дуралей, иногда его выходки не поддаются какой-либо логике. Те же шуточки его дурацкие. Но когда надо, крылатый становится весьма серьезным. Именно таким он был и сейчас. — ...не волнуйся Камо, со мной все в порядке, не стоит убиваться из за какого то напыщенного идиота! —она вскинула подбородок, подавляя в себе ,,минутную" слабость. — Нет, Наара, Борра не ,,напыщенный идиот". Просто...он не готов к новым отношениям. —единственное что пришло в голову. —ну сама посуди, у него погибла беременная жена, фактически он лишился семьи, своего будущего. После такого вообще можно и позабыть о таком понятии как — Любовь. –кому как не воину знать о состоянии друга детства. — Может ты и прав... — Тем более у него сейчас период такой...Борра изменился. Сильно изменился и далеко не в лучшую сторону. Он ведь был таким жизнерадостным, душа компании, а сейчас он закрылся в себе, никого не подпускает, огрызается на всех, все больше проводит время в одиночестве. Та ночь нанесла ему глубокие раны, и это уже не тот Борра. Его уже не вернешь. Камо был абсолютно прав. Прежнего Борру уже не вернуть, можно лишь наблюдать как боль и одиночество словно яд отравляют его. Ни в ком. НИ В КОМ он уже не найдет утешения для своих душевных рваных ран, которые окончательно не заживут, никогда, и при случае будут кровоточить. Мир для пустынника теперь не цветной, а черно - белый...нет...серо – черный…нет-нет, просто черный… — И все же прав твой дед был, когда говорил, что ты такой же жалкий слабак, как и твой отец! —прошипел Вождь, глядя на молодого воина, что тяжело вставал с каменистого пола, вытирая ладонью идущую из носа кровь. Да, именно в таком виде проходили тренировки для Борры – через боль, унижение, Малвал хотел подавить племянника, сломать его. И в какой-то степени у мужчины получалось это. Тренировки то между прочим давно проходят, а то что недавно сказал Мабайя ‐ Мунгу – это лишь мотивирующие слова, дабы Малвал поскорее бы свершал давно задуманный план. Однако вожак уже пожалел, что ввязался во все это. По его мнению, из двоюродного племянника невозможно сделать что-то стоящее. Вроде и жесткий, как подобает любому воину, а вроде и в глубине души слишком мягок. Весьма многогранен. Но у грозного пустынника не было выбора, он должен был что-то сделать, или хотя бы сделать вид, что что-то да делает, ведь если он не будет идти по сценарию злобной твари, то она заберет его к себе, там, где всегда темно, а темный эльф ой как опасался этого. Когда Борра встал на ноги, он с ненавистью посмотрел на своего Вождя, проклиная его черной бранью, произнося все плохие слова что знал. Он тоже жалел, что связался с предводителем. Все новые и новые синяки со шрамами на теле не от частых стычек с людьми (к которым он лез от скуки), а от ежедневных тренировок с Малвалом, весьма жестокой личностью. — Смотри на меня, щенок! —грозно прорычал мужчина, так же не прерывая зрительного контакта с учеником. —ты - позор всего эльфийского рода, позор своей семьи, Великий Феникс ошибся на счет тебя, ведь такое ничтожество как ТЫ не защитит не то что родных, таки и самого себя! —мужчина говорил так специально, раззадоривая воителя, заставляя в нем загореться огню. —хотя о чем это я, ты такой по вине своего бесхребетного отца! — Не смей трогать моего отца, урод! —Борра все же не вытерпел, он среагировал так, как желал этого довольно ухмыляющийся Вождь. —он в сто раз лучше тебя! А ты, вместе с моим дедом – вот настоящие ошибки темных эльфов, я ума не приложу как ТЫ смог стать Вождем, как Феникс допустил это?! Молодой мужчина переходил грань. Да, крылатый пустынник хотел, чтобы племянник вышел из себя, но сейчас он переходил черту. — Молчать! —вскрикнул эльф, широко расправив свои крылья. Лидер эльфов взмахнул копьем, что держал в руках, и от души полоснул острым кончиком по лицу племянника, оставляя за собой длинную рану, начинающуюся от левого рога и закончив правой скулой. Борра чувствовал, как кровь из раны начинает стекать по его лицу. В его душе кипел гнев, а в его янтарных глазах горел смертоносный огонь, от чего Малвалу стало не по себе. От раны останется хорошо заметный шрам...такой же...такой же, как и самого вожака. Это выглядело словно метка, обозначающего жестокого лидера. — Я. Ненавижу. Тебя. Ублюдок! —грозно прошипел молодой воитель, чье лицо было искажено в ярости, а если учесть, что по нему из раны сочилась кровь, то это выглядело еще более пугающе. После этих слов пустынник сорвался с места, улетая подальше от этого монстра. В этот день Амфара решила навести в семейной хижине порядок. С тех пор как она стала жить в Обители, то отказалась от статуса воительницы, и стала обычной эльфийской женщиной, что помогала старейшинам, целительницам, присматривала за детьми, чьи матери и отцы были заняты более важными делами: были на охоте, вылетали на патрули или стояли на страже Гнезда. Хэстер, мать Амфары так же посвящала себя хозяйственным делам. И если старшая пустынная женщина никак не изменялась внешне, то ее дочь увядала на глазах. Ей и ста не было, но вид у нее был через чур уставшим и поникшим, былые силы так же не спеша покидали ее. Измены в поведении и характере сына пагубно влияли на нее. Ей больно смотреть на Борру, и ведь она видела,что он так же мучается от этих изменений. Но воительница не могла ничего сделать, так как сын банально не слушает ни ее, ни Хэстер ни даже Рено. Ни - ко - го. Как-то на днях женщина сидела снаружи Обители, наслаждаясь запахом соленой воды, слушая как морские волны разбиваются о подножие огромного острова, а ее красивые глаза устремлены на звездное небо. — Мурата... —шепотом начала женщина, почувствовав, как в сердце кольнуло болевое ощущение. —мне сейчас так тебя не хватает, но...но больше всего тебя не хватает Борре, ему тяжело без отца. Ты учил нашего сына, что нужно уметь различать добро и зло, что воин не равно убийца, что нельзя людей грести под одну гребенку и всех их воспринимать как врагов. Однако Борра теперь поступает иначе, называя твои слова полным бредом. Наш сын становится другим, таким же как мой отец, и даже хуже...я не знаю, что делать, если он продолжит себя так же бездумно вести, то попадет как...сам знаешь к кому. Любая мать не хочет такой участи для своего ребенка. Слезы стекали по ее щекам, сердце нещадно болело, из-за неприятного кома в горле она задыхалась. Это нечестно! Почему Великий Дух так несправедлив к ней? Из троих детей рядом остался только один сын. Один! Единственный! Который ступает не на самый хороший путь. И самое главное это происходит в месте, где родился Феникс, что оберегает всех темных эльфов. — Я не знаю, что делать... —дрожащим голосом произнесла пустынница, так и продолжая смотреть заплаканными глазами на звездное небо. В лицо ударил холодный порыв воздуха, что устремился ввысь. И что? Это знак? Это молчание. Только и всего. Прошло пару дней, и каждый вечер Амфара наведывалась на верх Обители и смотреть на звездное небо. — Амфара. —окликнул эльфийку другой женский голос. Крылато – рогатая женщина вздрогнула от резкого голоса сзади, но поняв, что это всего лишь ее мать тут же успокоилась. Сделав шаг, она почувствовала, как у нее подкосились ноги, из-за чего она упала на колени выронив при этом деревянные плошки что с грохотом повалились на каменный пол. К пустыннице тут же подбежала Хэстер. — Ты чего? Все нормально? —взволновано опрашивала она воительницу, осматривая при этом ее, замечая какой у нее уставший вид. — Мама, что мне делать? —слезно поинтересовалась она. —что делать с Боррой? Он отдаляется ото всех, он уже не такой добрый и милый мальчик, он становится черствым и жестоким мужчиной, что только и думает о себе... — Это не твоя вина милая, ты не можешь изменить то, что не от тебя зависит. Тем более Борра...он изменился после тренировок с Малвалом, а тот по своей натуре тот еще урод. –Хэстер отметила очевидный всем факт, не было того, кто мог этого не заметить. Это все равно что сложить два плюс два. — Точно! —вытирая слезы воскликнула Амфара, соглашаясь с выводом своей матери. —и знаешь...Борра? —она не успела договорить, так как тут же вскочила к появившемуся в поле зрения сыну. — Мальчик мой, что случилось? —дрожащими руками она осматривала кровоточащую рану на его лице, положив ладони на его щеки. — Отстань, мама! —раздражено отвел он руки женщины, проходя внутрь семейной хижины. — Знаете что, молодой мужчина, извольте не грубить своей матери! —не выдержала Хэстер, уперевшись руками в бока и с осуждением глядя на охамевшего внука, не позволяя так общаться с Амфарой. — Твоего совета, бабушка, я... —он тут же повернулся в сторону старшей пустынницы, с осуждением тыча в нее указательным пальцем. — Мама выйди пожалуйста, мне нужно поговорить с Боррой. Хэстер немного смутилась, но все же оставила родных личностей наедине, умоляя самого Феникса на благоприятный разговор. — Ну давай, мама, говори, что хотела. —безразлично сказал пустынник, усаживаясь на свою кровать, без какого-либо интереса рассматривая родную мать своими янтарными глазами. Пока женщина собиралась с мыслями, ее сын протянул руку к висящей над кроватью полке, на которой стояла пиала с какой-то неприятной на вид темно – зеленой субстанцией,но несмотря на это она имела очень приятный запах ягод можжевельника вперемешку с лавандой и мятой. — Я всего лишь хочу узнать, сын мой, что с тобой происходит? Почему ты стал таким отчужденным? Дело в нас или твоих друзьях? –поинтересовалась Амфара, сложив руки на груди и наблюдая за реакцией сына, а зная его, она с уверенностью могла сказать, что даже малейшие движения воина что-то, а значили. — Нет, дело не в вас, дело в моих внутренних переживаниях, о которых вам знать необязательно! –на удивление спокойно промолвил Борра. — А вот тут ты ошибаешься! Я твоя мать, и я в первую очередь имею право знать почему мой сын становиться таким! Эльф глухо зарычал, глядя на мать, ощущая при этом неприятные ощущения, которые он испытывал, обрабатывая свою рану на лице. — Мама, пойми, я уже давно не маленький мальчик, которого надо контролировать! Я взрослый мужчина, который сам решает, что для меня лучше! И только я решаю каким МНЕ быть. И будь добра, ты либо принимай нового Меня, либо... –воевода отложил в сторону пиалу с мазью, осознавая, что чуть не сказал. — ...либо? –голос женщины дрогнул. — Либо не принимай ВООБЩЕ! —женщина открыла рот в немом шоке от слов сына, а тот в свою очередь сначала растерялся от сказанного, что выпалил на эмоциях, но его лицо вновь сделалось злым. — да, мама, либо принимаешь меня таким какой я есть, либо не принимаешь, но прекращаешь донимать меня своими дурацкими расспросами! Борра понял, что ему никто не даст заветного одиночества, дабы успокоится, прийти в себя, побыть наедине, поэтому последний раз взглянув на эльфийку, он вышел из хижины, дабы улететь к своему любимому месту, где он проводил все свое свободное время. Амфара была удивлена тому, что в этот раз у нее не было слез. Вообще ничего не было. Кроме назревающей злости. Злости к тому, кто намеренно портил ее семью. — Ты ответишь за это, мерзавец! —шепотом прошипела она, выхода из хижины и направляясь к месту где обычно весь день находился Малвал. — Борра, ты нормальный вообще? —Ини сейчас с укором смотрела на лучшего друга, что безразлично смотрел на нее, в душе злясь на то что и в этом месте ему не дали уединения. — Ини, отстань от меня! —морально он был вымотан, поэтому эти слова он произнес тяжело вздохнув, хоть и хотел показать свое настроение. — Правильно Шрайк говорит, что ты настоящий козел! —слова пустынницы нисколько его не удивили. Шрайк эльфийка достаточно твердая, самоуверенная, прямолинейная. Она мало когда врет, так как высказывает свои мысли напрямую, не осознавая что некоторым это неприятно. —ты не просто козел, ты неблагодарный козел! Как ты смеешь грубить собственной маме?! Ты не ценишь ее! У меня допустим родные погибли, но если б они были живы, то я все бы делала дабы не расстраивать их! — Брехня! Все так рассуждают, а в итоге находили бы причину чтобы поругаться! — Сил моих больше нет! Борра ты... —но девушке было не суждено закончить свои слова. — Значит так, Ини, сейчас ты закрываешь свой рот, убираешься с глаз долой и не отсвечиваешь по крайней мере один день. Я не посмею чтобы меня отчитывала и мною командовала малолетняя девица, что еще суть самой жизни не познала! –конечно он редко, когда грубил подруге, в силу того, что она гораздо младше и глупее, но сейчас она похоже стала забываться. Молодая эльфийка хотела еще что-то сказать, но понимала, что спорить с этим упрямым пустынником дело гиблое. Однако гордость не позволяла ей просто взять и уйти. Молча. — Я ненавижу тебя, Борра. —оскалившись прошипела девушка. — Я знаю... —шепотом промолвил молодой мужчина, смотря как подруга удаляется из помещения. — Я не позволю тебе, наглец, испортить моего единственного, оставшегося в живых, сына! —покраснев от злости кричала Амфара, по щекам которой в очередной раз текли слезы. — Как смеешь ты, женщина, указывать мне, Вождю что делать? —это было какое-то переигранное безразличие, хотя Малвал ощущал, как в нем закипала злость. Не любил он, когда им командовала женщина, для него это вообще было из ряда вон. У темных эльфов испокон веков было равноправие, все друг друга уважали, женщины наравне с мужчинами воевали, ходили на охоту, для женщин их расы это было какое-то обыденное дело, к которому никто не принуждал. Хотя не все темные эльфийки были воительницами и охотницами, некоторые были хозяйками и хранительницами домашнего очага. Присматривая не только за своими детьми, но и за детьми других женщин что были заняты войной и охотой. Малвалу такой расклад не нравился, и он частенько об этом говорил, не воспринимая женщин в серьез, но у него не было возможности отстранить их всех, так как большинство мужчин погибало в случайных стычках с людьми, на охоте, а если будет мало мужчин, то и защитить эльфийский род будет затруднительно. Естественно только нынешний Вождь был так недоволен присутствием женщин в тех делах, в которых им не место. — А как смеешь ты портить нашу семью?! –вопросом на вопрос спросила пустынная женщина. — Я всего лишь исполняю мечту твоего отца, делаю из Борры настоящего мужчину и воина. И к тому же, твой сын САМ пришел ко мне, никто силком его не тянул! –последнее предложение мужчины не было враньем, племянник серьезно сам пришел. — Лжец! Ни одному слову не верю! Ты делаешь из Борры не воина, а убийцу! — Все верно, я делаю из него первоклассного воина, чтобы он истребил земную чуму под названием – Человек. –давнишняя мечта вожака, о которой он думал с детства, когда его отец рассказывал о жестокости людского рода. — Но воин не равно убийца! — Замолкни, Амфара... — Не замолкну, да я лучше умру чем позволю тебе испортить моего сы... — Желание женщины – закон!...