Пятилистный клевер

      Кобра пришел в себя после избиения в переулке. По ощущениям, все тело горело огнем. Судя по окружавшим его людям с металлическими обрезами, это был далеко не конец мучениям. Руки совершенно не чувствовались от онемения. Хотелось спросить, откуда вообще мог взяться в современном подвале такой предмет, больше подошедший бы антуражу средневековой камере пыток. Хотя то помещение, где оказался лидер Санно, и являлось таким местом. Об этом говорило многое, в том числе и целлофан, накинутый на лампы, с каплями крови. Видимо, Кобра здесь далеко не первый «гость».       Грязный пол, обшарпанные стены, груда металла. Часть одежды с Кобры сорвали, пока он пребывал в бессознательном состоянии. Валяется ли она где-то здесь или выброшена там, на улицах Сворда, Кобра не знал, да и не думал об этом. Хотя краем сознания пожалел о красном шарфе, ставший за много лет верным спутником.       От шума в голове было сложно сосредоточиться на том, что ему говорили, что вообще творилось вокруг. Хотя особо не хотелось. Кроме боли, вкуса крови во рту, чувства собственного бессилия, ярости, больше ничего не ощущалось. Кобра отстранено задумался: сколько ударов он получил? Наверное столько, что можно становиться в дополнение лидером ещё и Окаямы. Размышления позволяли внутренне отстраниться от боли, вызванной возобновившимися побоями, которые с усердием наносили люди Курю. Например о том, до чего по-идиотски все сложилось.       Кобра уже давно не мог вспомнить, когда последний раз дрался в одиночку. Обычно рядом всегда кто-то находился: друзья — Ямато, Нобору; члены Санно; товарищи из Мугена. Как оказалось, в людях и была его сила. Если задуматься, в одиночку никогда ничего не выходило. Не уговорил Нобору, не удержал Михо, не переубедил Рокки. Казалось, нужно спросить: на что он рассчитывал, когда пошел один против нескольких десятков человек? Почему решил, что так сможет покончить со всем? Нобору действительно это спросит. Потом. Наедине. Когда все остальные члены Санно, усталые, но счастливые, разойдутся по домам. Но спросит не с осуждением, а мягко, однако с какой-то угрожающей аурой, как всегда умел делать только он. Неудивительно. Именно Нобору являлся тем человеком, кто в школьные годы отчитывал своих самых близких друзей за прогулянные уроки или за какие-нибудь глупости. И в такие моменты и Ямато, и Кобре становилось не по себе. Но они всегда знали, что Нобору любит их, так как при этом он всегда предлагал свою помощь с учебой и с любым другим делом и выкладывался ради друзей на полную. Впрочем, эти чувства были взаимными.       «Зачем ты пошел один на встречу с Курю? Почему не сказал нам?». Кобре не хотелось отвечать на эти вопросы. Когда голова поостыла, ему и правда казалось необдуманным решением, залетевшим в голову после обвинений Дана и остальных отделившихся от Санно. А ведь даже Рокки, отказавшись от помощи всех остальных банд, не пошел на битву без своих людей. Выходит, всё то, что сейчас с ним происходит, Кобра заслужил? Своей глупостью, своим упрямством.       Можно ещё спросить: а кто вообще знал, что череда событий и поступков приведет к нахождению в этом подвале? К войне с Курю? Точно никто. Когда Муген распался, Кобра продолжал помнить слова Кохаку о том, что у Нобору должен быть «дом», куда бы он смог вернуться. На этом и основывалось решение создать новую банду. Существовали и другие причины. Многие бывшие члены Мугена не являлись хорошими людьми, а потому пытались даже после роспуска пользоваться прежним влиянием и свободно чинить на улицах беспорядки, вымогать деньги. Из тени стали выползать и новые банды, желающие захватить власть над городом, стать новым Мугеном. Территория города могла превратиться в поле битвы и нуждалась в защитниках, а потому начали появляться сильные группы, способные держать ситуацию под контролем. Раскалсы, Руды. Свою вершину под началом Мураямы покоряла Окаяма. Кобра решил защищать торговый квартал — район, где вырос. Казалось, так будет проще собрать банду. В конце концов, у каждого из парней, позже вступивших в Санно, живущих на улицах этого района было семейное дело, спасение которого стояло на первом месте. В одиночку всё не защитишь. А вот у группы людей шансов больше. Ещё была Наоми — единственный человек, оставшийся из того, ушедшего «прошлого». Кохаку исчез, Тацуя погиб. И хотя девушка не промах, Ямато и Кобра не хотели оставлять её одну. Тем более, что Наоми ушла с головой в работу, таща Итокан в одиночку. Только так ей виделось возможным держать связь с погибшим братом.       Помня о прошлом, Ямато предлагал для новоиспеченной банды сделать выделяющуюся одежду. Но Кобра отказался, ограничившись лишь изображением на бумаге, да повязками, закрывающими лицо. Слишком свежи воспоминания о погибшем Тацуе, пострадавшем Цукумо и тех веселых днях, которые они проводили в Мугене.       Со временем, решение, принятое ради блага одного человека, превратилось в благо для всего района. На улицах действительно стало спокойнее и безопаснее. Хотя и хлопот добавилось. Кобра ни раз думал о том, что чувствовал Кохаку, когда был лидером Мугена, о чём он размышлял, чем руководствовался. Почему-то при принятии новых решений, касающихся Санно, приходили в голову не пылкие слова Кохаку, а спокойные рассуждения Тацуи. Осторожность, нежелание без необходимости лезть на рожон, — всё это стало частью политики Кобры, как лидера. И во всём этом можно было увидеть влияние Тацуи. В начале казалось, всё будет просто. Драки — дело привычное, почти рутина. С зарвавшимися хулиганами расправлялись быстро. Жизнь спокойно потекла по созданному руслу. А спустя время, с таким трудом отстроенный мир вновь начал рушиться. Конфликт поочередно со всеми бандами Сворд, параллельно угроза от новых «друзей» Нобору, затем от Кохаку и зарубежной мафии. Каждый раз Кобре приходилось принимать решения самому. Без совета или помощи со стороны других. Однако он всегда чувствовал после этого поддержку, с начала со стороны Санно, а потом и других банд, решивших биться рядом.       Однако в этот раз, единолично приняв решение и единолично выступив, Кобра проиграл. Он не только оказался в руках врагов, но еще и стал абсолютно бесполезным, чтобы помочь другим.       Размышления помогли немного отвлечься, однако, люди Курю (надо отдать им должное) добросовестно выполняли свою работу. «Кулинарный шедевр», варившийся несколько минут в ржавой посудине в углу комнаты, сочли готовым к использованию. Кобра почувствовал, как ему с силой раскрыли рот, грубо пихнув жестяную воронку, так чтобы нельзя было вывернуться. Да и сил бороться почти не осталось. Какой-то шум на фоне происходящего, голоса, вздохи — все посторонние звуки слились во что-то невнятное. Кобра не видел ничего кроме слепящего света лампы, а потому не заметил, что в один миг ситуация вокруг него изменилась. Только почувствовал, что попытки влить в него отвратительную смесь прекратилась, руки мучителей исчезли и на несколько секунд он почти безвольно повис, удерживаемый только цепями.       — Кобра? Эй, ты слышишь меня? Кобра! — лидер Санно, морщась от громкого голоса Нобору, несколько раз с усилием моргнул. Зрение потихоньку возвращалось, ведь глаза больше не раздражал яркий свет лампы.       — И какой был толк кричать о необходимости альянса, тратить время, бегая за всеми нами, если в итоге ты просто свалил в ночь разбираться с делами один? А? Кобра-чан, — Мураяма отпихнул Нобору в сторону, сев на корточки перед лидером Санно.       — Почему вы здесь? — только и смог ответить Кобра. Губы плохо слушались от крови, побоев и чувства жажды.       — Все тебе объяснять надо, — Мураяма легко щелкнул лидера Санно по лбу.  Мураяма говорил задорно, но только он знал, как нелегко ему это далось. Если бы не Нобору, заранее нашедший информацию о всех приобретениях Курю на территории Сворд, они бы так и искали в слепую с весьма малым шансом на успех. Пришлось проверить несколько домов, прежде чем обнаружился нужный. Мураяма убеждал себя, что при встрече даст Кобре в морду за всю его самодеятельность. А ещё лучше несколько раз. Только бы найти его живым. Только бы успеть. Когда члены «спасательной бригады» добрались до Кобры, у Мураямы как-то даже времени не нашлось на то, чтобы облегченно выдохнуть. Руки просто начали жить своей жизнью, избивая всех противников без разбора. Чан с цементом с противным чавканьем опрокинулся на лица двух парней, что выглядели наиболее воодушевленными совершаемым. Случилось это благодаря одному точному удару, прилетевшему как ни странно не от Мураямы (он попросту не успел, хотя и хотел), а Нобору. На несколько секунд Мураяма увидел на лице этого парня тоже звериное выражение, что было и в тот день, когда он размахивал пистолетом. Лидеру Окаямы и прежде интересовало, что же в этом человеке такого особенного, раз Кобра так отчаянно пытался вернуть своего друга с темной стороны. И при этом отказал в дружбе самому Мураяме. Нобору появился для всех членов Санно словно из какой-то бездны (хотя можно сказать. что так оно и было). Вчерашний противник занял свое место в банде и не абы какое, а фактически за спиной лидера, рядом Ямато. Занятно, что прежде место Нобору было либо рядом с друзьями, на равных, либо в отдалении из-за разницы между миром драк и обычным миром. И теперь после совершенных ошибок и предательства, он занял нишу, предназначенную для него с самого начала создания Санно. Хотя учитывая его прошлое, логичнее было бы переодеться в белое и податься в банду Раскалсов, продолжая мстить за женщин. Никто из банды не рискнул открыто высказаться против нового положения дел. Хотя Кобра и показал свою иную сторону и рассказал об истинной причине создания Санно, район по-прежнему нуждался в защите от врагов, а потому, когда было объявлено о восстановлении Санно, все только пожали плечами, рассудив, что так будет лучше.       — Ты вечно толкуешь о дружбе, о связях между людьми, — продолжил говорить Мураяма, — а что делаешь потом? Ты не один, ясно тебе? Мы твои друзья, и мы будем рядом с тобой. Хочешь ты того или нет! — на последней фразе лидер Окаямы приложил кулак ко лбу Кобры, чей взгляд наконец-то начал проясняться и становиться более осмысленным.       — Меня в свои слезливые бредни не приплетай, аж тошнит, — голос Хьюги с характерной манерой растягивать слова было сложно не узнать. Кобра почувствовал, что руки больше ничего не тянет вверх, нельзя сказать, что он не почувствовал в связи с этим облегчение. Он покачнулся и начал заваливаться на бок, так как тело долгое время находилось в неудобном положении.       — Я держу тебя. Говорить это вслух не было необходимости. Кобра и так чувствовал теплые руки Нобору на своих плечах. Хотелось на несколько секунд просто закрыть глаза и побыть в этом ощущении безопасности, но это слишком большая роскошь.       — Смоки, — вспомнил лидер Санно. Ему хотелось произносить слова громко, но не выходило. Спасителям приходилось вслушиваться в полуохрипший голос, — Курю отправились за ним. Надо скорее ехать к Рудам иначе эти уроды убьют его и…       — Успокойся. У нас все схвачено. Твой номер два, как там его… Ямато и Рокки уже там, со всеми нашими парнями, — перебил Мураяма, прохаживаясь по комнате, осматривась по сторонам, — братья Амамия и твои друзья из Мугена узнали много интересного. Кажется, у них есть план. Лидер Окаямы поднял какую-то лежащую рядом со столом тряпку и, предварительно встряхнув парой резких жестов, накинул Кобре на плечи. На проверку это оказалось сорванной в начале пыток рубашкой.       — Вот для этого и нужно действовать всем вместе, разве нет, Кобра-чан? — улыбнулся Мураяма, положив руку лидеру Санно на плечо.       — Хватит сопли на кулак наматывать. Еще ничего не кончилось, а вы разлеглись на полу и отдыхаете, — недовольно процедил Хьюга, разминая шею. Под его ногами, словно в качестве голоса поддержки, захрипел один из побежденных людей Курю. Лидер Дарум подошел и решительным жестом помог Кобре подняться, (а по сути просто вытянул и поставил на ноги).       — Поехали, — скомандовал Хьюга, первым направляясь к выходу.       — Весь из себя такой раздраженный и равнодушный, а ведь бегал вместе с нами и волновался за тебя не меньше, — тихо прошептал Мураяма на ухо Кобре, пока они двигались по лестнице.

***

      — Ты правда собрался сдавать на права? Мураяма узнал обладателя голоса даже несмотря на то, что его глаза в тот момент были закрыты. Вопрос в том, что этот человек делал на территории, играющей роль границы между Окаямой и Санно.       — А почему нет. Все равно нет никакого интересного занятия. Злодеев мы победили. Мир в Сворде восстановлен. Каждый занят своим делом. Смоки спасли, сейчас он под наблюдением врачей, а заодно и журналистов, составляющих сенсации одну за другой. Безымянную улицу наводнили проверки. Раскалсы скоро будут отмечать открытие нового клуба. Ты подраться тоже не приходишь, Кобра-чан. Сидишь в своем районе, хотя твоих парней можно увидеть то тут, то там. Мураяма открыл глаза, уперся локтями на колени и поднял голову вверх, оценивая реакцию собеседника.       — Могу помочь с этим. В смысле научить ездить, — как-то совсем не характерно-тихо проговорил Кобра, словно боясь, что его услышат, — покажу, что и как.       — Я согласен побыть твоим учеником, но при одном условии, — Мураяма поднялся с нагревшегося асфальта, важно подняв указательный палец, — ты сводишь меня в Итокан. Я много слышал о нем. И говорят, там вкусно готовят. Пару секунд Кобра не отрываясь смотрел на лидера Окаямы, а затем искренне рассмеялся.       — Ладно, идем.