Генрих III и супружеская верность

Итак, по техническим причинам, наше повествование временно перемещается внутрь, как мы уже не раз говорили, убежища страхов, предательств и бед, сердце тогдашней Франции - таинственный и страшный Лувр... Именно это место было источником всяческих трений среди как простого люда, так и королевских особ. Но, нужно признаться, при дневном свете французского солнца он не казался таким уж страшным. На первый взгляд там царили мир и спокойствие, сохраняемые на данным момент Тем-Кого-Нельзя-Называть. Нет, тёмная магия тут вовсе не при чем. Этим загадочным типом был Шико, королевский шут, обычный королевский шут. Вернее, не совсем обычный. Он часто проводил время у короля, внимая его мыслям по поводу своего грешного существования. Так и сейчас, в период хандры короля, как кажется, бесконечной, он томно взирал на его фигуру, меланхолично расположившуюся в кресле, и изредка пытался поймать солнечные зайчики. И сейчас, когда Генрих III Валуа сделал многообещающую паузу, шут попытался дотянуться до очередного лучика. - Шико, ты совсем меня не слушаешь, - сердито заметил он. Шико послушно присел на место и повернулся. - Генрих, я бы слушал, если бы было, что слушать, - проговорил он. - Шико! Твоя обязанность - внимать своему королю, а не делать вид, что ты полнейший идиот. - Моя обязанность - быть идиотом, - невозмутимо поправил тот, - а официальное право - не слушать бредни своего господина, когда ты сам в грезах. - Да? - удивился король и требовательно развернулся к шуту на сто восемьдесят градусов. - Ну, расскажи тогда о своих грезах. Мне тоже интересно послушать, о чем мечтают и бредят мои подданные. Шут ответно развернулся и вытянул руки замочком, давая таким образом понять, что рассказ будет долгим и скучным. - Значит, слушай, Генрих, - протянул он и начал: - Появились в твоём государстве странные особы. - Так? - ...с одной, кстати, ты имел удовольствие быть знаком, - Шико с иронией посмотрел на короля, - а с другой знаком Генрих Наваррский. - Так? - с интересом сказал король, явно насупившись. - И что же они такого делают? Я их не знаю. - Конечно! Об этом говорит и смятая вторая половина кровати, и кровь на простыне. Генрих, до которого не сразу дошёл смысл сказанного, буквально побагровел. - Я тебя не понимаю. - А тут и понимать нечего... Генрих! Ай-ай-ай! Ты же только женился, да ещё и на такой прекрасной даме, как Луиза... - Закрой рот, Шико! - вспыхнул Валуа опасным пламенем. - Не хочу тебя видеть впредь! - Тоже мне, не пройдёт и четверти часа, как Шико опять понадобится. - Шут с видом победителя широким шагом прошёл через весь зал и, не оглядываясь, вышел. Король был в недоумении и, главное, в ярости. - Подозревать меня? Да как он смеет! - он со всего размаха ударил кулаком по столу, и тот от той силы, которую Генрих вложил в этот удар, подпрыгнул. - В какой-то простолюдинке, пришедшей поразвлечь..! Вдруг Генрих остановил сам себя, беспокойно озираясь по сторонам. - Но позвольте... Генрих подскочил к кровати. - Он говорил про кровь... Какая может быть кровь, если никого не было? Он не решался отбросить одеяло и посмотреть внутрь. В душе притаилась ужасная догадка. - Я сегодня вообще не спал здесь. Я же уснул на диване... Моя хандра, мои причитания... Луиза?! Оставив кровать в таком же состоянии, как она была до этого, он рванул в спальню жены, не удостоверившись даже проверить, правдивы ли слова Шико о красном пятне. - Луиза! Луиза, где ты? Королева сидела на том самом диване, где спал этой ночью Генрих. Смиренно опустив голову, тем самым заставляя короля все больше сомневаться в её верности, ещё не ухоженная, с растрёпанными волосами, она произнесла своим чарующим голоском: - Да, мой супруг? Король, не теряя рвения, подскочил к ней, упираясь руками в её колени. - Говори: с кем ты была сегодня ночью, и где? Королева в недоумении тряхнула головой. - Я спала одна... Ах, да. Я спала в Ваших покоях, потому что вы остались спать в моих. Я... не решилась разбудить Вас, Ваше Величество. Генрих выслушал и, предчувствуя явное разоблачение, продолжил допрос: - Вы постеснялись меня? Луиза бросила на него красноречивый, открытый взгляд, что не решалась сделать ещё, наверное, никогда. Проще говоря, она не смогла и слова вымолвить. Её фальшивая, как показалось королю, покорность в первый раз начала того по настоящему раздражать, и он был почти уверен, что Луиза не так чиста, как кажется. - Вот как, - криво усмехнулся король, - и поэтому Вы решились уединиться с любовником? - Ваше Величество... - простонала королева, оторопев, - я бы никогда... - Докажи, - неожиданно для обоих выпалил Генрих. Луиза не на шутку испугалась, хоть и понимала, что виду испуга подавать нельзя. - Ну же, - хищно продолжил тот, - сделай что-нибудь. Луиза не знала, что нужно супругу. Она не понимала, чем она провинилась перед ним, когда наивно старалась любить его больше всех на свете. Но... Он ожидал верности, не так ли? Значит, ему не все равно; значит, её старания прошли не зря... - Генрих, - с нежностью пролепетала она, впервые за все время замужества назвав мужа по имени, - я никогда... никогда не хотела бы кого то другого... Поверьте, я верна Вам... Король удовлетворенно улыбнулся, но ничего лучше не придумал, как погладить супругу по голове и... уйти. Не готовый сделать что-то большее. Луиза тем временем готова была заплакать, что она, собственно, и сделала. Уткнувшись лицом в ладони, дрожа тонкими плечами, она вложила в свои слезы все то недоумение и непонимание, которое испытывала всякий раз, когда видела вседержавного супруга. "А наследник? НАСЛЕДНИК?" Вернувшись к себе, подавленный Генрих сел на злополучную кровать и закрыл лицо руками. Нет, сомневаться в супружеской верности Луизы было бы просто плохо по отношению к ней самой.