Водка и лимонад

Пьяные, но счастливые. Рин почти спотыкается о порог собственной квартиры, пока её не ловят мощные руки. И почему-то смущённо хохочет. И слышит от Торико такой же смех. Она не хочет, чтобы он уходил. Впрочем, сегодня он и не уйдёт — слишком много выпил. Что и говорить, День Рождения Комацу удался на все сто. Торико бы, может, ещё посидел, но он и сам не заметил, как Рин уговорила проводить её домой. И по дороге мужчина не хотел останавливаться от такого простого желания как поцелуй. Долгий, горячий. На губах кислит лимонад, смешанный с водкой, — кто только вообще сделал эту адовую смесь? — Рин безумно любила это сочетание. Торико не смотрит, как его пиджак падает на пол, а рубашка ослабевает с каждой пуговицей. Всё внимание сосредоточено на плотной фигурке. Синие глаза девушки блестят лихорадочно, хмельно, желанно. И весь её вид так и кричит прикоснуться. Охотник чувствует податливость её тела, горячее дыхание, сбитое поцелуем. От Рин пахнет орехово-карамельным мороженым и гиацинтами. И вкус водки с лимонадом не вяжется никак. Рин не в силах держаться — её подминает под себя Торико, уверенно неся на кровать. Быть прижатой к стенке тоже неплохо, но Рин хочется чуточку другого. Падая на матрац, девушка снова целует. Жадно, чувственно, долго. И получает такой же ответ. Под покатыми и сильными мышцами девушка чувствует удары сердца. И целует прямо туда. Торико прошибает от такой выходки, а платье Рин куда-то отлетает в угол комнаты. Вкус водки и лимонада опять проявляется, стоит вновь оставить на губах поцелуй. Рин выгибается навстречу чутким и осторожным ласкам. Для них всё впервые, всё в новинку. Она чувствует, как её подбрасывает на волнах, кружит и обволакивает. Тепло охотника струится по её телу, ощущение его силы накрывает с головой. И у Рин перехватывает дух, когда его не менее хмельной взгляд в восхищении любуется её наготой. Чуть шершавые, но мягкие губы скользят по коже, и у дрессировщицы сбивается дыхание. Так хорошо, так сладко… Она смотрит нежно, и этот взгляд полон искренних чувств. Охотник слегка рычит, когда её пальцы касаются линий мышц, ведут вверх по коже, обводят шею, скулы. И ласково обводят веки, нос, губы. Вновь пьянящие поцелуи. Глубокие, медленные. Торико бережно сжимает грудь Рин, а та, краснея, обнимает мужчину за шею. Жмётся доверчиво, ищет тепла — и получает его в полной мере. Водка и лимонад глушатся на языке, а жар тел хаотично сплетается вместе. Красиво и нежно, слегка диковато. Но до боли приятно. Таких эмоций Торико ещё не испытывал. И хотелось их ощутить всё больше и больше. Рин такая маленькая в сравнении с ним. Хрупкая, слабая. Но отзывчивая и влюблённая. Запах орехов и карамели бьёт по рецепторам, невольно заставляет оставить укусы на ключицах. Рин впивается в кожу на плечах охотника ногтями, но ей всё равно. Она отдаётся всем естеством, мелко дрожит, когда чувствует мужчину внутри себя, и целует-целует-целует. Горячо, пьяно, глубоко. Их голоса тихим унисоном сплетаются, у солнечного сплетения словно нарастает комок, который потом растекается по телу жаром. Утыкаясь друг другу в лоб, они не в силах оторвать взглядов. Не в силах перестать греть кожу. Не в силах разжать руки. А Торико держит крепко. Прижимает собственнически, трётся носом вдоль виска Рин с шрамом. Приятная нега по телу растекается как хороший коктейль. Ударяет в голову, расслабляет. Рин еле ощущает аромат табака и кедра, но ей всё равно нравится. Она тоже оставляет на теле Торико несколько укусов, и почти всем своим видом кричит: «Не отдам»! Волна удовольствия накрывает с головой, внутри взрываются ощущения и лопаются как пузырьки в лимонаде. Охотник не спешит отпускать дрессировщицу, подминает под себя, окутывает собой. Не хочет разжимать руки. А Рин не против. Трётся носиком о шею Торико и греет своим дыханием.