Случай

«Удивительно, как люди по стечению обстоятельств пересекаются и как эти неожиданные встречи влияют на их дальнейшие судьбы», — размышлял подпоручик Величко, рассеянно изучая рисунок на затертой обивке сидений поезда. Две линии переплетались, образуя винтообразный узор, что проходил вдоль полотна ткани горизонтальными полосками. «Кто бы мог предположить, что выполнение самых обыденных дел может привести к трагедии, что выезд в мелочную лавку среди бела дня закончится пулей?» — заданный самому себе вопрос проложил между бровей мужчины складку. — «Зачем нужно было ему встревать в спор посторонних людей, до сих пор не могу понять… А ведь отправься он по своему привычному пути, не заглядывая к господину Абертасову, то попросту бы не столкнулся с той компанией, и не забудь бы этот господин свою шапку у нашего помещика, выход отца стал бы просто рядовой вылазкой в город и слился в памяти со всеми предыдущими. Хотелось бы мне знать: все произошедшее — цепочка нечаянных событий или предопределенный кем-то свыше план, который не поддается изменениям никем из смертных?» Эпизод, который занимал в тот момент мысли Величко, произошел немногим более 10 лет назад. Офицер давным-давно смирился с утратой и принял спровоцированные ею изменения, однако отпуск, проведенный в стенах родного дома, тоска от долгой дороги и злополучный рисунок на сиденье напротив заставили подпоручика погрузиться в безрадостные и бесплодные рассуждения о таинственных смыслах человеческих соприкосновений и вероятности существования вторжения высших сил в их внутренние процессы. В то же время новобранец Тетеря был обеспокоен сугубо практической частью вопроса взаимодействия людей друг с другом, минуя метафизический аспект. В течении первых двух недель пребывания в части его заставляли переучиваться ходить, стоять, жестикулировать при разговоре, а также посвящали в премудрости прочих, по его мнению, бесполезных во время боевых действий занятий. Парень был очень огорчен таким положением вещей, так что несказанно обрадовался, когда до него дошел слух, что тем вечером офицеры с парой военных нижних чинов планировали кое-что, в представлении новобранца, крайне оригинальное — провести игру, которую когда-то привез с собой с Дальнего Востока некий штабс-капитан. Прошло много времени с момента, как этот офицер покинул их подразделение, однако состязания не просто не сошли на нет, а переросли в традицию. К участию допускали в основном опытных бойцов, поэтому Тетере еще предстояло убедить организатора события, Данилова, принять его в ряды игроков, что и вызывало у него ранее описанное беспокойство. В поезде же царила иная атмосфера, вялая и располагающая ко сну и размышлениям. Обдумывая свой недавний визит в художественную мастерскую дяди Остапа, подпоручик пришел к однозначному мнению: «Решение возвратиться туда было абсолютно верным: все вокруг будто убеждало меня, что мое место определенно здесь и нигде более». В стенах этой мастерской мужчина провел свое детство и юность, оттачивая навык и мечтая однажды создать свое собственное творческое пространство. В теплое время года Величко выбирался на пленэры, и если бы сейчас его попросили выбрать только один момент или период времени, когда он был по-настоящему счастлив, не вызывает сомнений, что мужчина бы описал долгие летние дни в степях, когда, несмотря на жуткую жару, увлеченно вырисовывал окружающий пейзаж, любуясь тонкими стеблями ковыля и нежными головками васильков, что устремляли свое хрупкое тельце к небу. Величко попал в армию, вытянув жребий. Изначально он рассчитывал, что туда отправится его старший брат, освободив остальных мальчиков его семьи от воинской повинности, однако из-за смерти отца тот стал их единственным кормильцем и получил иммунитет от призыва. Таким образом на пути к цели среднего сына Величко образовалось труднопреодолимое препятствие. Отслужив положенное количество лет, он мог бы уйти в запас и заняться любимым делом, однако за 6 лет службы парень уже привык к жизни по уставу, успел себя хорошо зарекомендовать и познакомился с людьми, которые могли бы поспособствовать продвижению наверх — его жизнь была полностью устроена, поэтому он просто продолжал плыть по течению. «Я не был настолько сильным человеком, чтобы вот так все поменять. А насчет сейчас… Сейчас пришло понимание, чего я хочу на самом деле, и визит к Остапу этому только поспособствовал. Только вот кисть я не держал в руках ровно столько, сколько ношу военный мундир, не поздно ли уже начинать, так сказать, с чистого листа? Можно ведь продолжать строить карьеру… Нет, хватит уж колебаться. Я не был доволен своей жизнью, а получение удовольствия не самое ли в ней главное?» С грохотом поезд остановился и возвратил подпоручика в действительность. Мужчина, еще вдохновленный переменой своего внутреннего курса, бодро присоединился к торопящимся прочь из вагона пассажирам. В ту минуту Тетеря с небольшим отрядом направлялся в сторону пустой конюшни. Ему удалось уговорить Данилова взять его с собой, правда, пришлось пообещать взамен выполнить за него некоторые поручения. Детали предстоящего ему пообещали рассказать на месте. — Все, пришли, — оповестил их командир, когда группа добралась до постройки, — Что ж, новобранец Тетеря, теперь уже можно обсудить правила. Ты слышал что-либо об игре, называемой «Кукушка»? — Только ее происхождение, а в чем суть, мне никто не объяснял. — Игра неимоверно занятная! Все происходит в каком-нибудь строении, в нашем случае — это конюшня, веселее всего, когда уже наступила глубокая ночь, но можно и в сумерках. Суть заключается в следующем: из участвующих выбирается один человек, он будет называться кукушкой, все же остальные должны выбрать себе укрытие — спрятаться за баррикады в виде бочек и прочих подручных средств, наполнить барабан револьвера и завязать себе глаза. Затем отобранный в начале человек начинает двигаться и куковать, а прочие игроки должны стрелять в эту кукушку на звук. Раздается «ку-ку», затем залп выстрелов — и тишина, да такая тихая, что аж жутко становится, — и по новой. Всю ночь бывает так проведешь, пытаясь подстрелить птенчика, развлечение редкостное! — восторженно вещал офицер. — Погодите, поручик Данилов, это же безрассудство! Где это видано, чтобы командный состав, на радость врагу, сам себя перебил! — новобранец пребывал в замешательстве. — Ничего ты, вошь солдатская, я смотрю, не понимаешь. Зато какой дух потом, какие нервы крепкие — ничего уже тебя на поле боя испугать не сможет! Да и навык полезный приобретаешь. Ну если струсил, то так и скажи, не надо нам голову морочить. — Да дело не в этом… Ладно, давайте! И чтоб сомнений никаких не осталось — буду кукушкой! — Наш человек! — одобрительно похлопал поручик храбреца по плечу, — Пройдемте, господа и кукушонок! Посмеиваясь, бывалые игроки вошли в конюшню вместе с «кукушонком», выполнили необходимые приготовления и заняли свои позиции. Здание наполнила напряженная тишина, которую нарушал только появившийся от усиленного прислушивания звон в ушах охотников. Особенно настороженным в ту минуту был Тетеря, торопливо пытавшийся придумать какую-то тактику передвижения. — Ну, хватит тянуть резину! — не выдержав, один из офицеров пальнул наугад. Затем раздался залп беспорядочных выстрелов, и кукушка мигом спикировала на землю. В последующее мгновение наступило полное безмолвие, будто в один момент весь мир остановился. Отсутствие звуков оглушало Тетерю, адреналин зашкаливал, и его начал наполнять азарт: «Чему быть, того не миновать», — решил он и изрек заветное «ку-ку», а после стремительно скрылся за ящик. Пули пролетели мимо, никого не зацепив. Снова «ку-ку» — ловко перекувырнувшись за бочку, парень опять избежал ранения. Однако, стоило ему только случайно шаркнуть пяткой при подъеме на ноги, на него тотчас обрушился град выстрелов. Солдат отделался легким испугом и продырявленным рукавом. Пережитый стресс лишил его последней телесной скованности, и новобранец, войдя в раж, даже начал улыбаться и подходить ближе к стрелявшим, чтобы еще более пощекотать нервы. Боевые действия продолжались уже около часа, при чем усталости среди игроков не наблюдалось. Щепки, солома и клочки одежды летели во все стороны, маневры Тетери становились все более витиеватыми, а курки нажимались все чаще. Внезапно посреди всей этой кутерьмы «кукушонку» в голову пришла отчаянная мысль. Выбрав ближайшего к себе офицера, он аккуратно, на кончиках пальцев, подобрался к его укрытию. Бесшумно зайдя ему за спину, Тетеря заорал во всю мощь: «Ку-ку!» Жертва розыгрыша подпрыгнула на месте и, быстро сообразив, что к чему, повалилась наземь, лишая шутника свободного для передвижения пространства, и вынуждая его навалиться сверху. — Стоп! Всем прекратить! — завизжал потерпевший, хрипя под весом солдата, — Это что такое? Больно сообразительный нашелся?! — окончательно рассвирепев, офицер сорвал с лица повязку. Намереваясь разобраться в произошедшем, остальные охотники прекратили огонь и тоже освободили глаза от ткани. Понимая, что шалость не была оценена по достоинству, Тетеря кое-как поднялся и стремительно помчался в сторону прилегающего к конюшням леса. — Ах ты окаянный! Думаешь, что я не попаду, что ли? Считаешь, что в рубашке родился? Ну, поставлю я тебя на место! — пыхтя покрикивал пострадавший офицер, гоняя солдата по лесу и не стесняясь расходовать патроны. Тетеря уже порядком подустал и весь вымок, но живым сдаваться и не думал. — Кричите сколько хотите, а помощи от меня в моем же смертоубийстве и не ждите! Спустя некоторое время обе стороны конфликта молча плелись друг за другом. Они уже достигли предела своей выносливости, однако солдат еще боялся гнева офицера, который уже не стрелял, но и не позволял новобранцу свернуть в сторону части — не желал спускать Тетере его дерзость с рук. И потому им приходилось опутывать лес зигзагами, беря друг друга на измор. К тому моменту прибывший в часть Величко заканчивал дописывать рапорт об уходе. Предложения давались ему непросто, много бумаги было испорчено, но окончательная версия выглядела более чем сносно. Довольный результатом, подпоручик отправил документ в ящик письменного стола, а сам, наплевав на порядки и воспользовавшись своим положением, отправился в уже упомянутый лес проветрить голову после дороги и на всякий случай еще раз обдумать принятое решение. Деревья смыкались за его спиной стройными рядами, и шум уже кое-где начавшей желтеть листвы отвлекал его от тревожных мыслей и умиротворял. Величко присел на ствол упавшего дерева, закрыл глаза и прислушался к ночным звукам. Стрекотание сверчков его усыпляло, и совсем скоро подпоручик задремал. Где-то в районе того же леса, на радость офицеру, первым капитулировал Тетеря: — Вы не думаете, что пора уладить ситуацию? Я признаю свою вину и готов понести ответственность за сделанное, только давайте уже поскорее вернемся в подразделение. Мужчина из последних сил волочился за новобранцем, поэтому слова солдата были встречены лояльно: — Ладно, согласен, — сказал офицер и остановился. Он открыл барабан револьвера, чтобы посмотреть, сколько патронов было потрачено с последней перезарядки и подсчитать общую сумму, и тут его голову посетила идея: — А знаешь… У меня тут остался в барабане один патрон… Давай сыграем в последний раз: стань возле того дерева, я брошу монетку, и если угадаешь сторону, то закрою глаза и сделаю только один выстрел, а если нет, то стрельну столько, сколько мне вздумается. Играешь — прощаю, отказываешься — повлияю на лишение месячного жалования. По рукам? Тетере игра совсем не понравилась, но быть трусом ему не хотелось, а трусом без месячного жалованья тем более, так что он дал свое согласие, тем самым вверив себя в руки фортуны. Величко также по стечению обстоятельств находился во владении греческого бога: пребывал в царстве Морфея — сладких объятьях сновидений. До него долетали обрывки чьего-то разговора, но они гармонично вплетались в сон, поэтому не повлекли за собой пробуждение. Тем временем Фортуна выражала Тетере свою благосклонность: выпал орел, которого он и загадывал, так что офицеру предстояло нажать на спусковой крючок только один раз. Солдат был слишком измотан, чтобы испытывать волнение, так что смирно стоял и ждал развязки.Стрелок закрыл глаза, прицелился и спустил курок. Выстрел оказался не холостой: пуля пронеслась в непосредственной близости к лицу Тетери, но пролетела дальше. Парень уже хотел выдохнуть и направиться наконец восвояси, как вдруг услышал тихий вскрик позади себя и звук приземления тела на сухую траву. Рокот выстрела вмиг пробудил подпоручика. Он встрепенулся, намеревался встать, но что-то жестко впечаталось ему в лоб и мертвым грузом потащило вниз. «До чего сегодня чудесная луна, интересно, застынет ли у меня в глазах ее отражение?.. », пронеслось в голове Величко, прежде чем он окончательно провалился в забытье, а ночное светило скрылось за пухлыми тучами.

***

Утро третьего дня после злосчастной игры в кукушку вышло солнечным и теплым, природа будто бы вторила светло-печальным церковным пениям и проводам, охватившим все воинское подразделение. — Видите, что стряслось? А я говорил, что дело однажды плохо кончится — и в итоге вот что вышло! Я всегда был против подобных придумок! — сетовал один из троицы солдат, наблюдающих за проходящим действием. — Да-а-а… Такой выдающийся человек и так неприметно погиб! — А что поделаешь? Случай. В сущности жизнь — лотерея, исход которой сообщается внезапно.