По ту сторону надежды

      - И вы пришли сюда для того, чтобы что?       - Я бы хотел извиниться за то, что сделал Саша, - сказал Толя, пытаясь поймать взгляд парня, но тот постоянно ускользал.       - Почему ты извиняешься за него? – Артем встал на ноги. – Ты всегда позволял ему об себя ноги вытирать и даже после его смерти ничего не меняется. Пришел сюда весь из себя правильный, письма мне принес, - он потряс стопкой писем, а затем достал из кармана зажигалку и, чиркнув колесиком, поджег. – Мне плевать на его письма, слова извинений и мнимую любовь! – он швырнул горящую бумагу в пепельницу, стоявшую на столе. – Он никого, кроме себя и своих денег не любил, и, если ты думаешь иначе, мне жаль тебя. Ему нравилось трахаться со мной и плевать ему было, что меня каждый раз выворачивало после этого в ванной. Так поступают с любимыми? Сомневаюсь!       Толя смотрел на него и видел злость в глазах парня. Ему было больно осознавать, что он любил человека, которому настолько было плевать на других людей. Хотя, конечно, внутри Цоя шла борьба: с одной стороны – Саша и жизнь, которую он с мужчиной прожил, а с другой – парень Артем, озлобленный мальчик, который мог поливать сейчас его грязью просто потому, что его жизнь была разрушена.       - Знаешь, - сказал Артем, отвлекая Толю от размышлений, - он и о тебе говорил. Постоянно повторял, что ему с тобой повезло, кто еще может ему принести столько бабла. Он говорил, что ты любишь его и сделаешь все, что он скажет, а ему тебя жалко. – Артем наклонился к Цою и произнес ему прямо в лицо: - Мне была противна даже мысль о близости с ним, а ты умудрился делить с ним постель, работу и добровольно отдал себя ему во власть. Мне жаль тебя!       - Да пошел ты!       Толя резко встал, оттолкнув от себя парня и пошел на выход. Его выбесил этот мальчишка, который считает, что знает, как кому нужно жить, а сам оказался в дерьме. Он выскочил на улицу быстрее ветра и остановился только около машины. Стас обеспокоенно смотрел на него.       - Что произошло? – спросил он.       - Теперь я понимаю, почему даже собственная мать его не ищет, - сказал Толя. – Давай, будет считать, что я никогда не находил этих писем и не знакомился с этим парнем? – предложил Толя. ***       На следующий день Толя поехал в полицию, куда его вызвали для дачи показаний. Стас предлагал пойти вместе, но Цой отказался. Не хватало еще и в это друга впутывать. Мужчина не выспался и чувствовал себя отвратительно. Всю ночь он думал о словах Артема, ворочаясь с боку на бок, и гадал, что из его слов могло быть правдой, а что ложью.       - Анатолий Васильевич, скажите, в каких отношениях вы находились с Александром Даниловым?       - В деловых – он был моих продюсером, и в дружеских – мы довольно давно сотрудничали.       - А вот его жена утверждает, что вы были любовниками?       - Его жена очень мнительная женщина, - ответил Толя, стараясь контролировать собственные слова. – Она не очень хорошо относилась ко мне, считая, что я и моя музыка слишком много времени отнимаем у Саши.       - Значит, это не правда?       - Нет, конечно.       - Тогда, что вы скажете по поводу того, что Александр ехал к вам в момент смерти?       - Не знаю, - честно признался Цой. – Мне было неизвестно о том, что он ехал ко мне. Обычно мы созванивались перед подобными визитами, но в этот раз звонков не было.       - А сами вы где были?       - Дома.       - Это может кто-нибудь подтвердить?       - К сожалению, нет, - покачал головой мужчина. – Я живу один, а прислугу у себя не держу.       - То есть ваше алиби никто не может подтвердить?       - Выходит, что так, - согласился Толя.       - Скажите, вы замечали какие-либо изменения в поведении Александра, странности?       - Нет, он был, как обычно, собран и трудолюбив, ничего необычного.       - Можете вспомнить кого-нибудь, кто желал бы смерти Данилову? Кто-то, с кем у него был конфликт?       Толя задумался на секунду. В памяти всплыл Артем и то, с какой агрессией он говорил о Саше. Он был рад, что тот мертв. Возможно, он даже хотел его смерти. Вот только вопрос: стал бы он так заморачиваться ради банальной мести? Анатолий вспомнил лицо Артема и ему почему-то хотелось верить, что Пиндюра не причастен к убийству.       - Нет, я не могу вспомнить никого, с кем бы у Александра был бы конфликт, - уверенно произнес он. – Возможно, что такое было в мое отсутствие, но при мне точно нет.       - Хорошо, - следователь протянул ему протокол. – Напишите вот здесь «с моих слов записано верно» и распишитесь.       Толя выполнил все и попрощался со следователем. Выйдя из полиции, он остановился, не зная, что ему теперь делать. Раньше все было подчинено строгому распорядку, не оставалось даже времени на сон, а сейчас не было ничего. Странно было признавать, но такое спокойствие нравилось мужчине. ***       Толя решил немного прибраться на участке. Повсюду валялись какие-то непонятные доски и балки, загромождая лужайку. Он перетаскивал их к сараю за домом уже двадцать минут, когда в домофон позвонили. Мужчина снял грязные перчатки, сделал глоток воды и пошел открывать. По ту сторону калитки стоял Артем. Сегодня он выглядел не таким злобным, как неделю назад. Скорее уж растерянным. На парне была кепка, повернутая козырьком назад, белая футболка, не скрывающая ни одну татуировку на теле, и черные джинсы, выгодно обтягивающие его ноги.       - Привет, - сказал ему Толя.       - Здравствуй. Я хотел извиниться за ту сцену в кафе, - произнес Артем, окончательно ломая выстроенный Цоем образ.       - Проходи, - махнул ему мужчина, и сам направился обратно в дом. – Хочешь чего-нибудь выпить?       - Воды, если можно?       Толя налил ему воды. Артем неловко улыбнулся, забирая стакан. Он сейчас был весь какой-то ни такой, что Цоя это как-то смущало. Они застыли напротив друг друга, ведя себя как школьники на первом свидании.       - Мне правда жаль, что я повел себя, как ублюдок тогда, - нарушил тишину Артем. – Я ненавидел его, это действительно так, но мне не стоило срываться на вас. На самом деле, я так не думал! Мне не было жаль вас в том плане, который я придал своей фразе. Я просто никогда не понимал, как вы могли его любить.       - Прошу, хватит мне выкать, я так чувствую себя совсем стариком, - прервал его Толя.       - Как скажете… скажешь.       - Я знаю, что он разрушал тебе жизнь, закрыв путь к славе, но я не думал, что ты его настолько ненавидишь…       - Я не ненавижу его за то, что он закрыл мне путь к славе, как ты выразился, - Артем покачал головой. – Я ненавижу его за то, что он сломал меня. Сделал меня вот этим, - он указал на свое тело руками, - на того, кого я в зеркале с трудом видеть могу. – Пиндюра сделал глоток воды. - Знаешь, почему вся эта ситуация с твоим "любимым" меня выбесила? – Он показал пальцами кавычки на слове «любимый». - Все просто. Когда мне было 16, моя старшая сестра пошла на вечеринки и там решила сыграть в "правду или действие". Она была рисковой, поэтому выбрала действие. Ей загадали, чтобы отсосала одному из парней... И когда она это делала, этот ушлепок ее сфоткал, как доказательство, ведь она не согласилась делать это при всех. И по факту потом он стал ее шантажировать. Моя сестра тащила из дома все, что можно было продать, а потом решила сбежать, но он ее отыскал. – Артем смотрел на Толю, не мигая. - У нее больше ничего не было. Их ссору заметил друг нашего отчима. Когда он узнал, в чем дело, он выкупил это фото. Но дело было не в благородстве. Он хотел сделать её своей личной шлюхой. Моя сестра поняла это не сразу, а когда поняла, то сбежала. Но недалеко. Выбежав на улицу, она попала под машину. Моей сестры не стало из-за двух уродов, которые не могли удержать свой член в штанах. Так что, когда твой Сашенька предложил мне стать его персональной шлюхой, я был в ужасе. История повторялась!       Толя сам налил воды и залпом осушил стакан. Он не думал, что для Артема все было в таком свете. Он считал его злобным мальчишкой, но на самом деле, он был разбитым человеком, раненным в самое сердце, а Данилов просто провернул в этой ране нож, выпуская оттуда всю гниль.       - Мне…       - Нет, не говори, что тебе жаль, - воскликнул Артем. – Я не за жалостью сюда пришел, а попросить прощение и заодно поблагодарить, что не сдал меня ментам. Ты действительно такой, каким я тебя себе представлял.       Он опустил голову, а затем развернулся и покинул дом Толи, оставляя хозяина один на один с целым ворохом совершенно разных мыслей.