Что это?

      Почему так холодно? Кажется, что это не класс, а пещера, в которой и не слышали про тепло. Тру руки, чтобы немного их согреть и продолжить писать.       Сейчас математика. Что ж, мне остаётся лишь поспевать списывать с доски, потому что в точных науках я полный ноль. Я честно пытался их учить, но понял, что всё это бессмысленно. Единственная задача на этот последний год—сдать ЕГЭ по математике, хотя бы порог. —Данил, тебе очень интересно?       Классная стоит возле доски и с укором смотрит на меня. Отвожу взгляд. Лучше не смотреть ей в глаза. Делаю сосредоточенный вид на записях в тетрадке. Едва ли в этих каракулях можно что-то разобрать.       Алёна, соседка по парте, так же, как и я, списывает с доски и даже не пытается сделать вид, что ей интересно. Честно говоря, математика—самый скверный урок для всего класса. Мне кажется, я лучше пробегу пару кружков на физре, чем решу задачу по геометрии. Впрочем, бегать я тоже не люблю.       Кстати, о беге. Звонит звонок, и все направляются в раздевалки. Сегодня опять будем сдавать нормативы. Сколько можно? Ещё немного и я просто умру! Сколько их там? Пять? Десять, двадцать? Миллион миллионов? Даже не пытаюсь сдать на четыре. Три—прекрасная оценка. Тем более, чем больше я стараюсь... —Смотри, куда прёшь! —Что, блять?       Что, блять? Он совсем обнаглел! Сколько можно меня задирать? То, что я гей, не даёт ему права обращаться так со мной. Чёртов гомофоб! Как будто это я чуть не сшиб его с ног. Пренебрежение Паши появилось, как только все узнали, что я гей. И если остальные к этому отнеслись более менее спокойно, то этот парень почему-то не хотел с этим мириться. Хотя какое ему дело до моей ориентации?       Только сейчас замечаю его ледяной взгляд на себе. Я что, ему ответил? Чёрт. Я останавливаюсь и не решаюсь идти дальше, ведь он стоит и смотрит на меня своими серыми глазами. Смотрит снизу вверх. Останавливается на глазах и, ухмыляясь, уходит.       Какого чёрта? Что значит эта ухмылка? Что надо мной посмеялись или это предупреждение? В любом случае, я не хочу об этом сейчас думать.       Захожу в раздевалку и пытаюсь быстро переодеться. Не люблю находиться рядом с этими людьми в комнатушки три на два. Не то, чтобы я их ненавижу, просто неприятные личности.       Достаю из портфеля футболку и бросаю его в сторону. Думаю, я выбрал не лучшую одежду на сегодня. На улице десять градусов, солнца на горизонте сегодня не увидеть, в отличии от дождя, который может нагрянуть в любой момент.       Снимаю рубашку, собираюсь надеть футболку, но чувствую на себе взгляд. Подняв глаза, встречаюсь с холодной сталью. Чёрт. Как можно быстрей отвожу взгляд и пытаюсь надеть футболку, но она похоже после стирки, поэтому приходиться её выворачивать. С опаской поднимаю глаза и вижу, что те же серые глаза смотрят не мне в глаза, а ниже, на мой живот. О, чёрт!       Надеваю футболку и вылетаю из раздевалки. Хорошо, что надел сегодня джинсы, не надо снимать штаны там. Стою возле стены и жду своих подруг. В отличии от меня, они не стесняются друг перед другом, поэтому могут растянуть свои разговоры на всю перемену. Первой выходит Таня. —Ты чего-то сегодня быстро. —Я вдруг поняла, что тема "у кого сколько получилось в пятом задании?", мне не интересна. Тем более, не хочу себя расстраивать.       Сзади раздаётся скрип двери, и в коридор выходит Паша с друзьями. Стальные глаза быстро перемещаются с меня на Таню. Он что, не смотрел в окно? Там явно не плюс двадцать, чтобы заниматься в шортах и безрукавке. —Паша, чего так легко одет? Не боишься попку обморозить? —Не бойся, у меня есть куртка. А вот твоему другу стоит поберечь свою попку.       Как только Паша уходит, Таня оборачивается ко мне с открытым ртом. Не хочу говорить об этом, потому что сам не понял. Что сейчас произошло? Это был злой стёб? Конечно, это был он, другого и быть не может. —Я просто тактично промолчу,—пытаясь сдержать смех произносит Таня. —Молодец, —заключаю я.       Наконец, выходят девочки и мы идём на улицу, не замечая, что звонок давно уже прозвенел. Обычно учитель сам задерживается, поэтому мы придём раньше него. Таня, как самая спортивная из нас, идёт впереди и подгоняет нас. Мы же особо не торопимся и успеваем поговорить на тему ошибок из задач, которую так избегает моя подруга.       Несмотря на то, что погода стоит такая же серая, как и в «Сумерках», я ёжусь от холода. Надо было брать куртку. На небе ни одного грозового облачка, хотя кажется, что вот-вот пойдёт дождь.       Что и стоило ожидать. Наши спортсмены уже вовсю висят на турниках. В том числе и Паша. Говоря о нём, стоит добавить, что он всегда отличался хорошей физической подготовкой. Это именно тот человек, который всегда ездит на соревнования, получает золотые значки ГТО, имеет лучшие результаты на физкультуре. Впрочем, это не мешает ему вести разгульный образ жизни.       Сам не замечаю, как засматриваюсь на него. У него хорошее тело. Нет, не так, у него отличное тело. Накаченные руки сжимают холодное железо, заставляя всё тело подняться. Я уверен, что широкая спина, закрытая светлой тканью, выглядит сейчас особо сексуально.       Слышу свист и мгновенно отворачиваюсь. Боже мой! Я что, только что пялился на этого гомофоба? Так нет, чтобы просто смотреть, так мне ещё понравилось его тело. Господи, до чего я докатился?       Быстро направляюсь к ребятам, которые уже встали в строй. Чувствую, как мои щёки заливает румянец. Встаю в строй и поднимаю глаза на спортсменов, которые ещё идут на поле. Он не смотрит на меня, разговаривает со своими друзьями. Это к лучшему, не увидит мой стыд. Быстро разделяемся на команды. Играем в баскетбол. Ну, что ж, это не самая худшая перспектива на ближайшие сорок пять минут.

***

      Ну, невозможно играть! Идёт только пятнадцатая минута урока, а я уже продрог до костей. Если так пойдёт дальше, всё закончится ангиной. Хорошо, что учитель объявил пятиминутный перерыв, могу погреться в каморке, где мы обычно переобуваемся на коньки.       Забегаю внутрь и сажусь в дальний угол. Садиться возле батареи нет смысла, отопление ещё не включили. Потираю руки и ноги, думая, что мне это поможет. Хотя я даже согреться толком не смогу, как снова придётся выходить на поле. Ну, что ж, попытка не пытка.       Особенно мне повезло, что я в команде Паши. Просто замечательно! Вообще не понимаю, почему он выбрал меня одним из первых. Я не умею хорошо играть в баскетбол, много не шевелюсь, обычно стою возле кольца. Наверно, чтобы посмеяться надо мной, над моей неловкостью. Ведь это так смешно!       Всё ещё злюсь на Пашу, как слышу скрип двери. Наверно, девочки пришли сказать, что пора на поле. Встаю и направляюсь к выходу, но тут резко прирастаю к земле. Что он тут забыл? С таким остервенением, с каким он играл, невозможно замёрзнуть.       Ладно, всё равно на него, я ухожу. Но только я пытаюсь обойти его, он заслоняет мне путь. И тут мне становится не по себе. Что он удумал? Хочу напомнить, что мы одни в этой каморке и наши силы точно не равны. Поэтому делаю шаг назад, пытаясь не выдать страха. —Надень.       Он протягивает мне свою флисовую куртку. Это шутка? Он что, действительно, думает, что я её надену? Как бы не так. От него можно ожидать, чего угодно. —Ты что, глухой? —Я не буду её надевать.       Кажется, это второй раз, когда я ему что-то ответил. Вау, делаю успехи. Как бы отвязаться от его мнимой благотворительности? Его глаза устремлены на меня. Он не думает отворачиваться. Паша смотрит так долго, что мне становится не комфортно.       Я больше не могу оставаться в этой напряжённой обстановке, поэтому пытаюсь обойти его. Но его рука преграждает мне путь. Боже мой, что ему надо? —На улице холодно, ты в одной футболке. Мне не нужны полуживые игроки.       Честно признаться, на первой фразе я немного растаял, но вторая подкрепила мои догадки о его личной выгоде. Он лишь хотел, чтобы я лучше играл в игру! Твоя куртка не волшебная, она не поможет! —Нет, спасибо, я как-нибудь без неё.       Не успел я сделать и пару движений, как оказался в тёплых объятиях куртки, которую пытался застегнуть Паша. Если честно, она была такой прекрасно мягкой, что мне не хотелось её снимать и идти на поле в одной футболке. Поэтому, всё, что мне оставалось, это лишь просунуть свои руки в рукава и угрюмо смотреть на парня.       Как только тот дошёл до верха молнии, наши глаза встретились. Он был явно раздражён. Ну, а что он хотел? Что я беспрекословно послушаюсь его? Как бы не так. Он всё смотрел и смотрел мне в глаза, пока резко не отшатнулся, потеряно посмотрел по сторонам и вышел. М-да, очень круто.

***

—Нет, Диана, ты не умрёшь, если выпьешь старую газировку.       Таня идёт рядом с Дианой и активно жестикулирует, доказывая ей, что она останется жива. Вторая же уже не рада, что вообще начала этот разговор. Она то и дело поглядывает на Алёну, прося о помощи.       Урок закончился минуту назад и мы идём обратно в школу через поляну с цветами. На мне до сих пор куртка Паши. Она такая мягкая, что мне жаль с ней расставаться. Все на поле сразу поняли, чья эта куртка, но тактично промолчали. Девочки бросали на меня двузначные взгляды, а я пытался сосредоточиться на игре. —Какая хорошая курточка! У кого взял? —Уля смотрит на меня с нескрываемой улыбкой и гладит поверхность куртки. —А то ты не знаешь! —Ну, услышать это из твоих уст всегда интересней.       Что за чеширский кот? Она смеётся и убегает вперёд меня, спасать Диану. Мы, как всегда, не торопясь идём в школу. На крыльце вижу пару одноклассников, которые уже пошли домой. Среди них нет Паши, значит он ещё в школе. Что ж, отдам ему куртку и всё на этом.       Девочки идут переодеваться и деружно говорят мне, чтобы я их подождал. Кивнув, направляюсь в раздевалку. Думаю, там как обычно будет столпотворение. Ни пройти, ни проехать. Но, когда я открываю дверь, помещение оказывается пустым. Это к лучшему, могу спокойно переодеться.       Снимаю куртку и вешаю её на крючок передо мной, чтобы не помялась. Футболка взмокла в нескольких местах, хотя в начале игры я замёрз. Снимаю футболку и обращаю внимание на портфель, лежащий рядом с моим. Это что портфель Паши?       Мысль не успевает задержаться у меня в голове, как сзади скрипит дверь. Я оборачиваюсь с футболкой в руках. Паша стоит в проёме двери и смотрит на меня. Не в мои глаза, а на моё тело!       Не успеваю прийти в себя, как Паша, захлопнув за собой дверь, стремительно приближается ко мне. От неожиданности и напора я отступают назад и натыкаюсь спиной на крючки. Спина саднит, но я как завороженный смотрю на Пашу, который остановился возле меня.       Между нами какой-то жалкий метр, который он безжалостно преодолевает. И теперь я могу чувствовать его дыхание на мне. В ямочках на моих щеках, вздёрнутом носе, губах. Жгучая сталь греет мои глаза, хотя казалось бы, она может только холодить душу. Он стоит неподвижно. В один момент его рука оказывается на моём плече. Его длинные пальцы стали поглаживать мои ключицы.       Я не знаю, сколько мы так простояли, но тут Паша начал наклоняться ко мне. То ли от страха, то ли от возбуждения я закрываю глаза. Мне не хотелось видеть, что произойдёт дальше. Или я уже знаю, что будет. Но я не оттолкнул его. Почему мне хотелось этого?       Паша наклоняется всё ниже, пока я не чувствую на губах его дыхание. Бабочки с весёлым трепетом порхают у меня в животе. Что мы творим? Что он творит! Этого просто не может быть! Мы совершенно разные!       Но тут все мои надежды рушатся, когда его дыхание с моих губ перемещается на моё ухо и я слышу: —Отойди, мне нужно взять куртку.       Боже мой, что это было?! Какой позор! Я открываю глаза и вижу его смеющееся лицо. Отхожу от стены, быстро надеваю футболку, хватаю портфель и выбегаю на улицу. Сегодня я иду домой один.