Откройся мне

Он просто сидел и тихо наблюдал за теми, кто спорит о его убийстве. На какой-то момент он и вправду поверил, что умрёт. Просто это было так очевидно. Так… правильно. Слишком многие хотели его убить. И скорей всего кто-то из них это и сделает. Резкий рывок за волосы, заставил его забыть о всевозможных мыслях. — Сейчас и придёт его смерть! — вскричал его палач. И он снова поверил в свою смерть. Он закрыл глаза, надеясь на быструю гибель. Но, видимо, они решили продлить удовольствие. Тупое лезвие задело его шею и начало медленно двигаться кончиком от одного конца к другому. Он чувствовал, как кровь потекла по шее, заливая тряпки, в которые он был одет. Но в этот момент это было последним, о чём он стал бы волноваться. — Стоп! Он мой! Кто тронет его хоть пальцем, будет убит, а его кишки скормлены волку, — кто это? Неужели кому-то важна его жизнь? Особенно, считая, что ему она не нужна. Давайте, забирайте её! Несмотря на угрозы, лезвие никуда не исчезло, наоборот, оно теперь было полностью приставлено к его шее. Кровь всё текла, разум понемногу начинал уплывать. — Забирай его, — дальше была тупая боль в висок, и он подумал, что это конец. Неужели он не успел? Первое о чём подумал Робб, увидев Джейме с представленным к горлу лезвием. Тот не шевелился и вообще не подавал никаких признаков жизни. Может, он уже мёртв? Нет! Он точно успел! Они не могли убить его так просто. Почему на этого старикана не подействовали его угрозы? Ну, конечно, он ведь убил его сына. Интересно, кого он ещё убил? Такими темпами, рано или поздно, кто-нибудь всё равно до него доберется. Когда Ланнистер получил в висок, он чуть было не бросился на старикана. Но поняв, что это всё окончательно испортит, приказал слуге утащить Джейме в его палатку. Убедившись, что он в безопасности, обратил свой взгляд на старикана. Тот, казалось, выглядел довольным, небось, надеется, что убил его. — Казнить его! — только и сказал Робб. Один из его людей поспешил выполнить поручение, но даже перед смертью, он улыбался. Наконец, когда голова старикашки лежала у его ног, он смог с чистой совестью отправиться к Джейме. Даже сейчас, находясь в предсмертном состоянии, он был необычайно красив. Грязные волосы с засохшей грязью и кровью лежали на прекрасном лице. Ему захотелось убрать их, но он решил, что слишком рано. Неужели он ещё жив? Как это вообще возможно? Он неуверенно приоткрыл глаза и зашипел от резкой боли в шее. Точно, ему же глотку пытали перерезать. Он попытался восстановить зрение, но когда это, наконец, получилось, он пожалеет об этом. Он вообще пожалел, что ещё жив. Он увидел волка Робба, тот лежал в каком-то метре от него и с нескрываемым удовольствием поедал чьи-то внутренности. — Очнулся? — отвлёк его голос хозяина этого монстра. — Тебе плохо, ты такой бледный? Но он не отвечал, он вообще не мог ничего делать, он просто застыл, наблюдая за животным. И когда он приподнял на него свои зверские глаза, ему показалось, что он сейчас упадёт замертво. Но этот мальчишка не должен видеть его страх. — Что т-тебе н-нужно? — он старался говорить уверенно, но голос срывался и дрожал. Он неуверенно отвёл взгляд от волка и бегло осмотрел короля, а он совсем не изменился. Хотя с чего бы ему меняться, он лишь мальчишка, который получил север. А кто он? Он всего лишь цареубийца, человек, который не добился ничего. Он всю жизнь будет наказывать себя, пусть все считают его холодным и чёрствым, но это не так. У него тоже есть чувства. Только никто и никогда их не увидит. А он, никому о них не скажет. Никогда. Он поднял взгляд на Робба, его глаза молили о понимании, о поддержке. Он не просил многого, ему хотелось, чтобы хоть кто-то понял его. Он заметил настороженный взгляд короля и вновь сделал глаза стеклянными. — Кто ты? — неожиданно спросил мальчишка. Почему он это спрашивает? Неужели сам не знает ответа. — Ты и сам знаешь, я цареубийца. Я подлец и эгоист, я… — пощечина заставила его прерваться и недоумённо посмотреть на Робба. Почему он его ударил? Что ему не понравилось в его словах? — Я не хочу слушать всё это, я хочу услышать о том, кто ты на самом деле, — тот выглядел опечаленным и… разочарованным. — Слушай, мальчик, — он постарался с больше презренностью выплюнуть это слово, — тебе мало слушать обо мне от других, хочешь, чтобы я унижался, перечисляя свои грехи? Король ничего не ответил, только посильнее стянул верёвки, от чего у Джейме свело руки. После чего он просто вышел. Работа, проблемы и решения, одна война и нет жизни. Как же он хотел отдохнуть от всего этого. Хотел бы, он много чего хотел, хотел, чтобы Джейме Ланнистер перестал врать, он хотел увидеть его настоящего. А не эту верную маску, сегодня, сидя перед ним, он на миг заметил какие-то чувства глубоко внутри, но дотянуться не мог. Ланнистер просто не позволял, не позволял самому себе видеть в себе что-то хорошее. Когда он зашёл в палатку, была уже глубокая ночь. Было темно, но его глаза, привыкшие к тьме, сразу заметили силуэт. Джейме лежал, прижав ноги к груди и даже во тьме, Робб видел, как он дрожал. Он хотел бы отправиться спать, когда услышал шёпот. Поняв, что это Джейме, он нагнулся к его рту. Теперь, его губы находился в нескольких сантиметрах от его него. — Прошу, прости, я… я виноват. Я не прощу, и ты… ты, наверное, тоже. Прости, прости, — Робб поднялся, Ланнистер продолжал шептать “прости”, но ему хватало и этого. Он винит себя, в этом, наверное, всё и дело, он не мог простить себя, а потому, каждый раз, когда слышал все эти речи про себя, ещё сильнее закрывался. Он переоделся и лёг спать, когда услышал тихие всхлипывания. Он что плачет? Что же ему там сниться? С этими мыслями он и уснул. Он проснулся совершенно внезапно, вокруг была давящая тишина. Он лежал, пытаясь понять, почему же он проснулся. Наконец, он сел потягиваясь. За ночь он совершенно забыл о Ланнистере, потому потерев глаза, он хотел было опереться о край кровати, но не рассчитал расстояние и упал, больно ударившись лицом об землю. С минуту он просто лежал, пытаясь, приди в себя. Наконец, он поднялся и почувствовал по рту солёный привкус. Он был весь в крови, но не вытер её. Может он был мазохистом, но ему нравилось ощущать её, нравилось чувствовать, как она течёт по лицу, подбородку, как капает на одежду, ему нравилось чувствовать себя жалким, это приносило ему… наслаждение. — Нравиться страдать, — тихий голос заставил его вздрогнуть и обернуться. Как же он мог забыть о нём. Должен быть начеку, никто не должен знать о его странностях. Он отвернулся и собирался уже выйти, когда услышал: — Ты называл моё имя, — что? Когда? Этого не может быть! — А ты… — он прикусил язык, если он скажет ему о том, что слышал ночью, Ланнистер никогда не довериться ему. — Что я? — он заметил секундный страх в его глазах. Он развернулся и вышел. Но вспомнив о крови, резко шагнул назад. Никто не должен видеть его в таком виде. Он подошёл к ведру с ледяной водой, и не думая вылил её на себя. Теперь он с головы до ног был мокрым, но ему было не до этого. Его дыхание сбилось, и он осел на землю. О чём он только думает? Почему пытается чего-то добиться? Он ничтожество! Никто! Все эти люди говорят ему, что он король, но это не так! Он всего лишь жалкий мальчик. Он ничего не может сделать. Перед людьми он ведёт себя величественно, но в душе он всегда понимал, что он ничто. И он видел в Джейме себя. Это так тянуло его к нему. Он чувствовал, что он единственный, кто поймёт его. Но он не мог быть уверенным, а потому продолжал молчать. Солёные слёзы вперемешку с кровью текли по его щекам. Он повернул голову к Джейме. Тот внимательно смотрел на него. Робб неуверенно встал и на шатающихся ногах подошёл к мужчине. Плюхнувшись перед ним на колени, он поддался вперёд. Прикоснувшись к его губам своими, он почувствовал себя способным на всё. Сейчас это всё уже не важно. Всё это другое. Сейчас здесь только он и Ланнистер. Последний попытался отстраниться, но Старк сжал его плечи, не давая отстраниться. Если бы не связанные руки, Джейме давно бы уже оттолкнул его, но сейчас у Робба было преимущество. Когда воздух закончился, он разорвал поцелуй и посмотрел на Джейме. Его глаза расширились, а дыханье участилось. — Что ты творишь?! — его голос почти срывался, но было видно, что он крепиться до конца. — Расслабься, тебе понравиться, — сейчас, когда у него есть такой шанс, он ни за что его не упустит. И он резким движеньем сорвал тряпку, оголяя его грудь. Не до конца высохшие ледяные руки заскользили по широкой груди. Вызывая у Ланнистера сбивчивое дыхание. Он задел сосок, и видя положительный эффект принялся с необычайным усердством целовать и вылизывать его. Неуверенно приблизившись к груди, он принялся осыпать её поцелуями. Начиная от шеи и медленно приближаясь к торсу. Каждое его движение вызывало слабый стон наслаждения. Он начал медленно стягивать штаны, когда Джейме снова попытался что-то сказать. Не отрываясь от дела, он заткнул его поцелуем. Тот застонал ему в рот, когда Робб обхватил его член. Разрывая поцелуй и наклонился к его стоящему органу. Он провёл языком по всей длине. Наслаждаясь вызванными стонами. Возбуждение начинает затмевать здравый смысл. Он замер над ним, скорей всего Джейме чувствует его прерывистое дыхание. Может он догадывается о его желаниях.… Но сейчас это не важно. Сейчас он, наконец, может получить все, что так давно хотел. Он может получить Джейме Ланнистера. Чуть дрожащими руками он стягивает с себя одежду, чувствуя на себе пожирающий взгляд. Когда он полностью оголился, то неуверенно придвинулся к мужчине. Его член уже вовсю стоял, он видел огонь в его глазах, интересно, если бы верёвок не было, согласился бы он переспать с ним. Наверняка нет, отогнал от себя глупые мысли Робб. Сейчас его руки заняты, правда вряд ли он сможет всё сделать сам. Чужая помощь ему бы пригодилась, но если он отпустит Джейме, то скорей всего он убьёт его на месте, не задумываясь, и сбежит. Он нанёс немного смазки на стоящий член и, закусив губу, резко насадился на него. В следующий миг ему показалось, что он охрипнет, или как минимум разбудит половину лагеря. Боль была адской, нетерпимой, на миг ему показалось, что он просто потеряет сознание. Он замер, не зная, что делать дальше, сквозь свои крики он слышал стоны Джейме. Неожиданно на его бёдра легли чужие горячие руки и глубже насадили его. Новый крик, уже не такой громкий, но и не такой тихий, заставил его уткнуться лицом в чужую горячую грудь. Дальше ему начало казаться, что это лучшее, что происходило с ним в жизни, он продолжал стонать, кусая грудь Ланнистера. Тот явно был не против. В какой-то момент его повалили на спину, и чужой член вышел из него. Робб прикрыл глаза, хотелось большего, он не может остановиться сейчас, он открыл глаза и столкнулся с похотливым взглядом. В следующий миг в него вновь ворвались грубо и неожиданно, но он и не был против, сильнее обхватывая любовника ногами, он громко стонал, прогибаясь под ним. Наконец, достигнув развязки, Джейме свалился на мальчика. Тот глубоко дышал, продолжая держать его ногами. Но ему это даже приносило некое наслаждение. Усталость накатила неожиданно и он отрубился. Проснулся, когда почувствовал шевеление под собой. Он скатился с Робба, пытаясь сбросить с себя сон. Неужели Робб добровольно переспал с ним. Как это вообще может быть возможно? Может он был пьян? Скорей всего. Он посмотрел на свои руки, когда он успел выпутаться из верёвок? — Что это было? Робб, наконец, перестал ёрзать и посмотрел на него, улыбнувшись чуть пошловатой улыбкой. — Я не заметил, что тебе что-то не понравилось, — он потянулся к нему с целью поцеловать, когда в палатку вошла Серсея, он тут же её узнал и резко подскочил. — Знаешь, братец, мы все за тебя беспокоились, волновались. А ты тут хорошо живёшь. Развлекаешься, как я посмотрю, — он замер, она язвила, он видел неприязнь и отвращение в её взгляде. Что ему делать теперь? Он не сможет вернуться домой. Он может одеть чёрное… — Вам что-то нужно, королева? — самым наиучтивейшим голосом произнёс король. Робб был весь красным, с капельками пота на лице, но он держался на удивление по-царски. Это было так сексуально. Робб перевёл свой взгляд на него, и его улыбка поползла вверх. — Рот прикрой, а то так и хочется тебя поцеловать, — господи, чего он там ещё болтает. Джейме резко наклонился вперёд, затыкая Робба в страстном поцелуе. Он обернулся, его сестра исчезла. — И что мы будет делать дальше? — как же ему хотелось услышать, что они не расстанутся. — Поживем, увидим.