Моя паранойя

      Я была счастлива. Впервые за долгое время. Сейчас я смело могла сказать, что я самый счастливый человек на планете. Где-то в глубине души все же закрадывалось тревожное чувство, не бывает все так гладко, обычно — чем выше ты возносишься в эйфории к небу — тем больнее потом падать, но я старалась об этом не думать.       Эта неделя была сумасшедшей, наполненной встречами, улыбками, объятиями, эмоциями и оргазмами. Мы не упускали любую возможность и минуту, чтобы встретиться и побыть вместе. Мы много трахались, очень много. Я словно насытиться ей не могла, все время хотела ее. Меня с ума сводили ее стоны и обнаженное тело. Наверное, в лицее уже не осталось мест, где мы не попробовали. Правда, было трудно, ведь нужно было быть постоянно начеку, осторожными и тихими, но это лишь сильнее возбуждало. — Мы с тобой как два дембеля, — пошутила как-то Волкова, пытаясь пригладить растрепавшиеся после бурного секса волосы. — Ну, знаешь, я слишком долго терпела, — я спрыгнула с подоконника в тесной коморке, где видимо, уборщицы хранили свои причиндалы. — И куда делась та скромная, напуганная девочка, которую я видела всего пару недель назад у себя в комнате? — с усмешкой на губах спросила Сеня, помогая мне застегнуть молнию на платье. — Сдохла от скромности, — хихикнув, я шлепнула Сеню по заднице, и выскочила из душного, тесного помещения.       Кажется, это было в среду. Да, точно, коморка для швабр была в среду. Сегодня пятница, неделя подходила к концу, а учебный день только начался. Точнее, уроки начнутся через пятнадцать минут, а сейчас мы с Волковой воспользовались моментом, что в женской раздевалке спортзала никого не было, да и физрука сегодня нет, очередные соревнования в городе. Так что зал был в нашем распоряжении. — Ты едешь домой на выходные? — поинтересовалась Есения между поцелуями. — Неа, — пробормотала я, скользя пальцами по изгибам ее тонкой шеи. — Мама не удивится, что ты так часто тут остаешься? — от упоминания матери у меня вмиг испортилось настроение. Я не хотела переносить это на Сеню, поэтому мягко отстранилась от нее, поправила блузку и села на скамейку. — Не думаю, — вдаваться в подробности тоже не хотелось, я понимала, что от Волковой не укрылась смена моего настроения, но она была слишком тактичной, чтобы лезть в душу. — Хочешь поехать со мной в город? — спросила она, присаживаясь рядом и положив руку мне на колено. — Хочу, а зачем? — Надо квартиру проверить, купить кое-чего, а потом вернемся, — я согласно кивнула, Сеня улыбнулась, взглянула на наручные часы, — Так, нам пора, давай беги, я минут через пять. — Я напишу если встречу кого-то по пути, — я встала, наклонилась и чмокнула ее в губы, быстро покинула раздевалку.       По пути в коридоре я никого не встретила, написала Сене, что все чисто, и направилась прямиком к классу физики. Аська уже сидела на месте, с прищуром наблюдая, как я пробираюсь по узкому ряду между толпившимися одноклассницами, к нашей парте. — Доброе утро, — я улыбнулась подруге, обняла ее и села рядом. — Войтенко, где ты была? — шепотом, чуть наклонившись ко мне, чтобы никто другой не слышал, спросила подруга. — В комнате у себя, а что? — я изобразила искреннее удивление, но на душе было гадко. Надоело врать. Но и довериться полностью я пока боялась. — Не вешай мне лапшу, — Аська не злилась, скорее в голосе вскользь мелькнула обида, но она умело запрятала ее, — Я тебе минут десять в дверь ломилась, и нифига. — Я музыку в наушниках слушала, — я пожала плечами, отвернулась, делая вид, что ищу ручку в сумке. — Ладно, допустим, -Аська сдалась, вздохнула и добавила, — У меня для тебя так себе новости. — Что? — я вздрогнула, испуганными глазами посмотрела на нее. Да, теперь, в сложившейся ситуации я дергалась каждый раз, как только слышала что-то подобное, боялась, что мы могли где-то проколоться, а это был бы полный пиздец. — У въезда в лицей машина твоей матери. — Какого ху… — я резко умолкла, на пороге появилась учительница по химии. Она окинула меня презрительным взглядом, я сжалась и сползла вниз по стулу.       Спокойной оставаться я не могла. Понятия не имею, что могла здесь забыть моя мать. Конечно, большая вероятность того, что завуч все же не дождалась моего исправления и настучала ей на меня, и уж лучше пусть это будет именно так.       Я ждала начала апокалипсиса в любой момент. Я знала, что маман явится ко мне, только не думала, что посреди урока. Когда дверь распахнулась, а на пороге появилась она- с гордо поднятой головой, ровной и уверенной походкой вошла в класс, даже не извинившись перед учительницей, я ручку выронила от такой наглости. — Войтенко, на пару минут, — она обращалась к химичке, но не спрашивала, а ставила перед фактом. И, не дожидаясь разрешения учителя, посмотрела на меня, указала рукой на дверь. — Извините, — я виновато улыбнулась и под непонимающие взгляды одноклассниц вышла в коридор. — Что ты вытворяешь? — свирепо шипела мама, стараясь не повышать голос, — Мне звонила завуч, рассказала о твоих хвостах! У тебя сплошные тройки и пропуски, о чем ты думаешь? Я кучу времени потратила на то, чтобы сюда приехать и побеседовать с учителями, у тебя всего один шанс, заметь, последний, чтобы исправить все. — она распиналась передо мной, грозила пальцем, словно нашкодившему ребенку, а я стояла и улыбалась.       Мне доставляло удовольствие видеть ее такой сейчас. Я создаю ей проблемы, нарушаю все ее планы, она ведь так мечтала о том, что ее дочь получит золотую медаль и отличный аттестат, — Что, взрослой и дерзкой себя почувствовала? — она встряхнула меня за плечи, я нервно скинула ее руки с себя. — Не такой дерзкой, как ты, — бросила я ей, видя, как расплывается в злобной гримасе ее лицо, — Это же ты позволяешь себе трахаться с кем-то, пока твоя дочь за стенкой находится! — я перегнула палку, поняла, что сказала лишнее.       Но, слова уже сорвались с моих губ и их уже не поймать, прикусывать язык было поздно. Я даже не успела понять, что произошло. Звук звонкой пощечины эхом прокатился по пустому коридору, растворяясь где-то в конце. Я прижала ладонь к горящей щеке, затуманенным взглядом смотрела на мать, она изменилась в лице, посмотрела куда-то мне за спину, и я вдруг с ужасом поняла, что у этой сцены были свидетели. — Разговор не закончен, — мама, видимо тоже поняла, что перешла черту, испугалась и решила сбежать.       Она резко развернулась на каблуках, понеслась к выходу. Я знала, что она могла бы дать мне по лицу еще не один раз, ей ведь не впервой, но она испугалась того, что это произошло на глазах у кого-то. Удар по ее идеальной репутации, хули. Я дождалась, когда она скроется за поворотом и повернулась. Волкова и Светлана Петровна — наш русовед, ошеломленные и растерянные смотрели на меня как на призрака. Я испытала дикое чувство стыда. Они видели мое унижение. Сорвавшись с места, забив на незаконченный урок, на вещи, которые остались в кабинете, я понеслась к туалету.       Едва за мной закрылась дверь, телефон завибрировал, сообщая о входящем смс. Я зашла в одну из кабинок, закрылась на замок и опустилась на унитаз, мне едва удалось сдержать слезы. Я не собиралась рыдать из-за того, что моя мать ведет себя по отношению ко мне как сука. Хватит, натерпелась уже. Я достала телефон из кармана брюк, сообщение от Есении. Что произошло? Ты в порядке?

Все нормально, вечером поговорим.

 — быстро напечатала я в ответ и сунула мобильник обратно.       Место удара все еще горело огнем. Я посидела немного, пытаясь привести себя в чувства, и за пару минут до звонка вышла из своего укрытия, посмотрела в зеркало. — Сука, — тихо выругалась я, глядя на розовый, отчетливо заметный отпечаток маминой ладони на своей бледной коже. Я снова достала телефон, дождалась, когда прозвенит звонок и набрала номер Аси. — Я в туалете, возьми мою сумку и иди сюда, — протараторила я, не отрывая взгляд от щеки.       В туалет группами начали вваливаться девчонки разного возраста, я, чтобы спрятать след своего позора распустила волосы, отчаянно накидывая их на лицо. Кажется, Аська мучительно долго идет, я начинаю раздражаться, вылетаю в коридор, к носу сталкиваясь с подругой. — Ты че? — Аська испуганно смотрит на меня, потом выдает, — Месячные пошли? — Если бы, — истерично хохотнув, я отбросила волосы, демонстрируя пятерню на своей физиономии. — Кто это сделал? — у Аси глаза расширились до нереальных размеров, она часто заморгала, кажется, пребывая в легком шоке. — Мать, — я забрала сумку из ее рук, взяла под локоть и потащила к выходу, — На остальных уроках меня не будет, спросят — соври, например, про болезненные месячные. — А ты куда? — Аська остановилась, тормозя и меня. — К себе, надо исправить это, — я ткнула пальцем себе в щеку, — Короче, потом Ась, все потом.       Я вышла на улицу, подставляя раскрасневшееся лицо под дождь. Холодные капли били беспощадно, ветер хлестал порывами, но я не чувствовала ни холода, ни боли, ничего. Все, что я сейчас ощущала — это унижение. Родная мать обращается со мной как с дрессированной собакой, а любимая женщина стала свидетелем этой отвратительной сцены. Меня передернуло. Самое ужасное было еще впереди, придется объяснять Волковой, что это было.       В комнате я спрятала отпечаток маминой ладони под слоем тональника, снова собрала волосы в высокий хвост. Остаток дня и вовсе выпал из моей реальности. Дико хотелось напиться, но нечем было. Я с нервозным нетерпением ждала вечера. Наверное, хотелось скорее внести ясность по поводу моих отношений с матерью перед Сеней, и наконец-то напиться.       Аська зашла попрощаться около шести. Прощание вышло быстрым и неловким. Я видела, как ей хотелось о чем-то спросить, но она не решалась, я заверила ее, что со мной все в полном порядке, и что я сама хочу побыть одна. Подруга чмокнула меня на прощанье и ушла. Я снова осталась одна, в мучительном ожидании Волковой.       Сеня пришла к девяти, когда уже все покинули лицей. Она выглядела обеспокоенной, слегка нервной. — Расскажешь? — спросила она, присаживаясь на край моей кровати. — Давай по дороге в город? — с мольбой в голосе попросила я, -Дико хочу курить и выпить. Сеня кивнула.       Собиралась я быстро, в полном молчании. До машины тоже дошли молча. Как только сели, Волкова протянула мне пачку Winstona и зажигалку. Я, уже по привычке, достала две сигареты, подкурила и отдала одну ей. — Мне жаль, что ты это видела, — тишину нарушила я. Выдыхая дым в приоткрытое окно, я избегала смотреть на нее. — Не говори глупости, — машина выехала на трассу, быстро унося нас все дальше от лицея, — Что произошло? — Моя мать — долбанная сука, — злобно вырвалось у меня, я вздохнула и прикрыла глаза, — Это из-за оценок, из-за того, что я скатилась, и еще, — я сделала новую, глубокую затяжку, от чего немного закружилась голова, и после небольшой паузы продолжила, — Она привела в дом своего нового хахаля, мы, мягко сказать, не подружились. — Она впервые ударила тебя? — спросила Сеня, я чувствовала, что она иногда поглядывает на меня. Мне все еще было стыдно смотреть на нее. — Нет, — я мотнула головой, она тяжело вздохнула, — Впервые она съездила мне по лицу, когда узнала, что я переспала с девушкой. Раньше она только кричала, диктовала свои правила и требовала беспрекословного подчинения, а потом, видимо новость о том, что ее дочь — лесбиянка, окончательно снесла ей крышу. — А что отец? — Отец и сам был подвержен ее влиянию, мне даже жаль его, зря он не развелся с ней раньше, — я горько усмехнулась, — Зря вообще женился на ней, вся наша семья — зря! — я всхлипнула. В носу защипало, еще немного и я бы разревелась. Этого, блядь, мне не хватало. Я сжала кулаки, до боли вонзая ногти в ладони. Сеня резко затормозила, съехала на обочину.       Я непонимающе уставилась на нее, ожидая чего угодно, только не того, что она сделала. Волокова схватила меня за капюшон толстовки, притянула к себе, жестко впилась в губы поцелуем. От такого неожиданного и горячего порыва я даже не сразу ответила ей, из оцепенения вышла только когда она прикусила меня за нижнюю губы, как бы намекая, что пора и мне принять участие тоже.       Я опомниться не успела, и вот мое кресло оказалось в горизонтальном положении, а я уже была без одежды, и лежала теперь полностью голая, с расставленными ногами, упираясь в прохладный пластик салона, пока язык Волковой доводил меня до исступления. Мои пальцы путались в ее волосах, притягивая все ближе. Она входила все глубже, заставляя меня в сладких судорогах двигаться ей навстречу. Впервые за всю неделю я могла не сдерживать себя, кричать в голос. Мои стоны заполняли все пространство машины, кажется, возбуждая Волкову еще больше. Она бесцеремонно, жестко и властно вошла пальцами, не давая привыкнуть, начала быстро двигаться. Я цеплялась за ее плечи, оставляя розовые полосы от ногтей. Но стоило ей приподняться и прикусить мой сосок, я не выдержала, кончила мгновенно. — И как это понимать? — тяжело дыша, обнимая лежащую на мне женщину, спросила я. — Это лучший способ избавить девушку от истерики, — хихикнула она, опаляя дыханием кожу на моей шее. — Возьму на заметку.