Слабость

Элисса любит дорогие шелка и различные украшения. Она скупает всё, что хоть мало-мальски покрыто золотом и сверкает на солнце. Ей нравится подчеркивать свою внешность воистину царскими ожерельями и кольцами, она любит сиять, словно самый дорогой бриллиант на короне короля Ферелдена. Пожалуй, Элисса Кусланд и сама похожа на всё то золото, которое так любит. Элисса — изнеженное, избалованное дитя. Элисса всегда получает, что хочет и, пожалуй, кого хочет. Она богата, у неё есть деньги, а эти звонкие золотые монетки — ключ ко всем благам жизни. Но она не может получить эту верткую, мерзостную эльфийку, так нагло флиртующую с ней и ускользающую, как вода сквозь пальцы, стоит только попробовать её поймать. Зевран — вольная птичка. Ей не знакома преданность, она никогда не даст связать себя путами привязанности. Она сама себе хозяйка. Зевран — вольная птичка, и, хоть она и бросает в сторону Элиссы откровенные, заинтересованные взгляды, никогда не разделит с ней ничего больше, чем постель. Элисса, честно говоря, её презирает. Презирает за эти верткие словечки, которые она нашептывает ей у костра, за вечную ухмылку на пухлых губах и за эти нелепые острые уши. Презирает, слушая по ночам её стоны, эльфийки, приходящей в её палатку неизменно каждый раз, когда заходит солнце. Элисса любит дорогие украшения, золотые изделия, бриллианты. Зевран никаким образом не относится ни к чему из этого. Но почему-то она раз за разом отдает ей маленькие золотые слитки, попавшиеся на глаза во время очередного похода. Будто от сердца отрывает, ведь из них можно было сплавить такие очаровательные украшения! А потом невольно задумывается о том, как эти украшения смотрелись бы на шее эльфийки и осекается, просто впихивая ей в руки очередной слиток. «На тебя смотреть больно, словно из трущоб вылезла». На что Зевран непременно отвечает ей, что в трущобах и родилась. В борделе, если быть точнее. Зевран любит дорогие украшения, ей нравится, когда на неё смотрят с немым восхищением. Зевран любит блестящее, словно она и не Ворон вовсе, а сорока. Но больше всего этого она любит кожу… обычную, дешёвую кожу, которую в Антиве делают. Элисса едва сдержала хохот, когда это услышала. Зевран не относит себя к другим эльфам, хоть мать её и была долийкой. Она рассказывала, что хранила её перчатки, пока их не забрали. Личные вещи иметь им было запрещено, видите ли. А потом Элисса приносит похожие, а может даже такие же, перчатки, и пихает их в руки эльфийки, сопровождая это словами «Подарок». Реакцию на что получает совершенно неожиданную. Зевран хмурится, пятится, перчатки судорожно в руках сжимает и косится как-то недоверчиво. Оказывается, подарков ей ещё никто не делал. На следующей неделе Кусланд обнаруживает её сидящей у реки, с крепко прижатым к долийской коже носом, будто аромат ее вдыхающей. Элисса абсолютно точно презирает эту эльфийку… Её привычки, её мимика — всё в ней её раздражает. Но больше всего ее раздражает то, что она сама начинает к ней тянуться. Это отвратительно, отвратительно, отвратительно… Но волосы и глаза Зевран цвета того же золота, которое она так любит. И это золото играет с ней злую шутку, становится её слабостью. Зевран становится её слабостью. Зевран — вольная птичка. Ей не знакома преданность, она никогда не даст связать себя путами привязанности. Она не разделит с ней ничего больше, чем постель. Жалкая серьга блестит на ладони эльфийки. Серьга отливает золотом, но она и в подметки не годится украшениям, которые ценит Элисса. И все же она принимает её, скептически хмыкая, покручивая в руках маленькое колечко. Это маленькое сокровище Зевран, которое она решила доверить ей. И Элисса не знает, стоит ли ей пойти на поводу у собственных эмоций и заявить о том, что последует за Зевран хоть в Чёрный Город. Она решает промолчать,

потому что слова здесь излишни.

Элисса любит дорогие шелка и различные украшения. Она любит бриллианты и золото. Драгоценности — её слабость.

Зевран — её слабость, А она — слабость Зевран.