***
— Нашёл, — Юрий Викторович нащупал в своём рюкзаке связку ключей и, изучив второй рукой дверь, принялся её открывать. — Сейчас, подожди немного, ладно? — Учителю не нужна помощь, чтобы найти очки в квартире? Я бы мог… — Нет-нет, не стоит, в квартире я уже неплохо ориентируюсь и без них. Просто дай мне пять минут, — с этими словами Юрий Викторович юркнул за дверь. Через минуту за ней послышалось несколько глухих ударов и порция отборного мата. Лёха тихо посмеялся в кулак. Всё-таки учитель где-то навернулся в поисках очков. И чего он постеснялся его туда впускать? Ведь лёхино проникновение в эту квартиру было лишь вопросом времени. Эх, учитель такой забавный! Через какое-то время Юрий Викторович показался из-за двери. На нём красовались такие же гигантские очки в толстой оправе, но на этот раз круглые. Лёха мысленно обрадовался, ведь ему больше не придётся переживать, что на его учителя кто-то позарится в его отсутствие. Красота Юрия Викторовича была надёжно скрыта за этими лупами! — Ты мне сегодня очень помог. Возьми в качестве благодарности, — учитель протянул ему плитку шоколада с тёплой улыбкой на лице. — Ну что Вы, это совсем не обязательно, — Лёха совершенно не ожидал такого. Его сразило волной трепета, отчего он слегка залился краской. К счастью, в тёмном коридоре это тяжело было заметить. — Нет-нет, я настаиваю, — учитель уверенно взял его за руку и положил ему шоколадку в раскрытую ладонь. — Ты очень хороший человек, Алексей. Пожалуйста, никогда не меняйся! — с воодушевлением заявил Юрий Викторович, глядя прямо ему в глаза. Он просил об этом со всей серьёзностью без тени лукавства. Лёха совершенно пропал в его благодарной улыбке. Кое-как распрощавшись через силу, он, погружённый в свои мысли, всё же покинул учителя. Ему ужасно хотелось поскорее вернуться, изучить входную дверь Юрия Викторовича, прикинуть, как можно её вскрыть, рассмотреть получше сам дом, чтобы составить полную картину об учителе и его материальном положении, но вместо этого уныло поплёлся домой. Он предполагал, что учитель мог из праздного интереса подсмотреть за ним в глазок или увидеть его, шатающегося по округе, из окна. Поэтому нужно было отвести от себя подозрения и побыть хорошим мальчиком. [Вам начислено 500 баллов расположения. Текущее количество баллов: 1750.]***
Дома Лёха влюблённо вздыхал, вспоминая события этого дня. Как много он касался учителя! Как учитель был прекрасен без очков! Какие слова он сказал ему перед уходом! Вот только что они значили на самом деле? Так или иначе, у Лёхи теперь остался точный адрес, шоколадка, которую он спрятал в тёмном и прохладном месте на случай, если ему станет невыносимо грустно, а ещё огромная куча баллов. Тот факт, что в дороге у него не были отняты баллы за вторжение в личное пространство Юрия Викторовича, говорил о том, что по крайней мере Лёха не был противен учителю. И что его прикосновения (пусть и «обоснованные») не вызывали дискомфорт. Это ли не удача?***
В кабинете физрука не было двери. Всё дело было в том, что дальнее крыло школы проектировалось под места общего сбора и склады. Но Леонид Семёнович наотрез отказался от того, чтобы его устроили в учительской. По неясной причине он избегал женского общества и предпочитал держаться от него подальше. Поэтому он велел поставить стол в небольшой комнатке для спортивного инвентаря. Вся стена была увешана скакалками, на полках лежали мячи, а в дальнем углу все маты были сложены в огромную стопку. Его маленькое рабочее место выглядело как мечта минималиста. Кроме стола и двух стульев там не было ничего. На столе стояла одна-единственная смешная чашка с нарисованным котом. Немало удивившись такой скромности, Юрий Викторович всё-таки решил соблюдать правила приличия, учтиво постучался в дверной косяк и тихонько позвал: — Леонид Семёнович, прошу прощения, Вы заняты? Физрук отозвался не сразу. В данный момент он заполнял журнал, поэтому сначала дописал строчку, а лишь потом развернулся. — В чём дело? Юрий Викторович счёл это за разрешение войти. Он сделал два шага и уже оказался возле стола Леонида Семёновича, присев на свободный стул. Вот настолько маленькой была эта комната. — Я бы хотел извиниться перед Вами за своё вчерашнее поведение. Было крайне неуважительно с моей стороны заявляться к Вам в середине урока и срывать занятие, — Юрий Викторович принялся объясняться со всей серьёзностью. — Прошу Вас, не стоит, — физрук хотел остановить его, но было уже поздно. — Нет-нет, пожалуйста, дослушайте меня! Из-за того, что я работаю здесь не так давно, я не был уверен, как мне стоит поступить в сложившейся ситуации, поэтому действовал опрометчиво. Но это никак меня не оправдывает. Мне следовало прежде узнать в учительской, как я могу решить этот вопрос без вторжения на чужое занятие. Обещаю Вам, что впредь такого не повторится, — Юрий Викторович слегка склонил голову, демонстрируя своё искреннее сожаление. Леонид Семёнович удивлённо вскинул бровь. Он не ожидал, что молодой преподаватель был способен вести себя со старшими настолько уважительно. При этом всём он совершенно не считал его виноватым. Остальные учителя не колебались дважды, прежде чем зайти к нему на занятие. При этом они передавали какое-то ничтожное послание для учеников, будто оно не могло подождать до перемены. Впервые кто-то отнёсся к его занятиям также серьёзно, как он сам. — Думаю, что извиняться следует не Вам, — бесстрастно ответил он. Юрий Викторович сразу понял, о ком идёт речь. Он тут же замотал головой и сложил руки в просительном жесте перед собой. — Пожалуйста, не ругайте его. В этом только моя вина. Алексей очень хороший молодой человек, Вы ведь это и сами знаете. Он послушный. Просто недавно ребята от кого-то узнали, что у меня небольшие разногласия с преподавательским составом, поэтому пытаются мне помочь и… — У Вас какие-то разногласия с преподавательским составом? — А Вы разве не знали? — удивился Юрий Викторович. — Я думал, что в учительской об этом уже все в курсе. Ох, как же неловко получилось, я Вам тут нажаловался… — Я не бываю в учительской. И терпеть не могу эти пересуды, — холодным голосом ответил Леонид Семёнович, всем своим видом демонстрируя то омерзение, которое у него вызывали слухи. — Неужели? Я думал, я один там не появляюсь! Вот оно что, — Юрий Викторович сложил руки на груди, обдумывая услышанное. Ему казалось, что его ненавидят за спиной в частности из-за того, что он избегал эти дурацкие обязательные совещания. Но, кажется, не такими уж и обязательными они были, раз физрук тоже их игнорировал? — До Ваших проблем с другими учителями мне дела нет. Я привык составлять своё мнение о человеке самостоятельно. Услышав это, Юрий Викторович поднял глаза на Леонида Семёновича удивлённо, а потом искренне ему улыбнулся. — Я очень рад, что мне удалось с Вами поговорить, — тепло заметил он и всмотрелся в лицо физрука. Он ведь так и не успел его увидеть вчера, поэтому сейчас активно составлял первое впечатление о нём. Было тяжело не заметить, как хорошо сложен Леонид Семёнович, но его внимание привлекла аккуратная родинка под правым глазом. Очень забавно было видеть её на столь строгом и серьёзном лице. Это придавало суровому физруку свою изюминку. После того, как они какое-то время смотрели друг на друга молча, Леонид Семёнович нарушил тишину: — Мы с Вами нигде раньше не встречались? — Не знаю, вряд ли… — На каком автобусе Вы добираетесь до школы? — На двадцать третьем. — Думаю, я Вас там видел. — Правда? — Юрий Викторович изобразил крайнее удивление на лице. — Мы с Вами всё это время ездили на одном автобусе, а я Вас там ни разу не увидел? Не меняя строгое выражение лица, спустя пару мгновений физрук ответил: — Не туда смотрели. Юрий Викторович даже почувствовал небольшой укол вины. И действительно, как можно было его не заметить?! Такая персона! Просто Юрий Викторович по пути домой и обратно обычно витал в облаках. Даже удивительно, как он ни разу не врезался в те многочисленные препятствия, от которых его вчера спасал Лёха…***
К огромному удивлению Лёхи, на следующем занятии физрук его так и не отчитал. Это нашёл странным не только он, но и друзья, с которыми он поделился этим фактом в столовой. — Должно быть, он слишком высоко ценит тебя. Не хочет, чтобы ты из команды ушёл, — предположил Миша, пожав плечами. — Дело не в этом, — сказала Мила. Лёха тут же обернулся к ней, ожидая разъяснений. Он ведь и сам понимал, что Леонид Семёнович был совсем не таким человеком. Превыше всяких природных способностей он ценил только беспрекословное подчинение и самодисциплину. Он скорее мог выгнать его из команды после такого, чем помиловать. И если у кого и была информация на эту тему, так это у младшей сестры физрука. — Просто его попросил Юрий Викторович, — Мила расплылась в довольной улыбке и посмотрела на Лёху, ожидая реакции. И она не заставила себя ждать. Лёха мгновенно помрачнел. Всё-таки учитель вмешался, хотя Лёха просил его ничего не делать. Значит, теперь он был у физрука на хорошем счету. Ужасно. Просто ужасно. Нужно было что-то срочно предпринять, пока Леонид Семёнович не начал сближаться с его учителем!***
— Юрий Викторович, у меня к Вам есть просьба, — после очередного урока литературы, где Лёха получил какие-то жалкие пятьдесят баллов в сумме за пару заранее подготовленных ответов, он дождался, пока остальные покинут класс и подошёл к учителю. — Я тебя внимательно слушаю, — Юрий Викторович тут же отложил телефон и развернулся к ученику, награждая его своим безраздельным вниманием. — Я бы хотел попросить Вас позаниматься со мной частным образом. Дело в том, что один из этапов моего поступления — это собеседование. К нему нужно подготовить речь, а также уметь грамотно отвечать на любые вопросы, — Лёха говорил чистую правду. При поступлении от него действительно требовалось блестящее прохождение сложного собеседования, которое решало гораздо больше, чем результаты ЕГЭ. — Я был бы очень благодарен Вам, если бы Вы согласились мне помочь. Вы можете назвать любую сумму за занятия, это не проблема. Тут Юрий Викторович покачал головой. — Я боюсь, что моей квалификации здесь недостаточно. У меня есть некоторые знания в области риторики, но лучше поискать того, кто занимается этим профессионально… — Учитель, я бы очень хотел, чтобы это были именно Вы. Вы умеете захватить внимание целого класса. У Вас всегда такая грамотная и поставленная речь. Я вижу только Вас в роли своего наставника, — Лёха дал слабину и уже вовсю рассыпался в восторженных комплиментах учителю. Но он не мог допустить, чтобы Юрий Викторович ему отказал. А вот учитель наоборот сконфузился, припоминая, как совсем недавно орал благим матом сначала на уроке физкультуры, а потом у себя дома, когда Лёха стоял прямо за дверью. Ну ничего себе грамотная речь! — Ты настолько во мне уверен? — Юрий Викторович даже как-то растерялся. Он поправил очки и посмотрел в стол, смутившись. Конечно, ему было приятно, что он смог произвести такое неизгладимое впечатление на своего ученика, что тот готов был упасть на колени, упрашивая его позаниматься с ним. Но мог ли Юра в действительности позволить себе взять ответственность за чужое поступление? В конце концов, у паренька решалось будущее! Он бросил взгляд на Лёху, пытаясь оценить риск. Тот смотрел на него словно верный пёс на своего хозяина. Именно это выражение лица, полное бесконечного доверия и искренней надежды, окончательно добило Юру. — Что ж, мы можем попробовать, — сдавшись, заявил он. — Но если вдруг я почувствую, что наших занятий тебе будет недостаточно, то мы с тобой обязательно придумаем что-нибудь ещё, хорошо? — Да! — Лёха светился от счастья так, что освещал собой весь класс. Глядя на такое радостное и красивое лицо, Юрий Викторович тоже не смог сдержать улыбки. — Скажите, сколько будут стоить наши занятия? — Перестань, — Юрий Викторович замахал рукой. — Я же сказал, что я не профессионал в этом. Я не буду брать с тебя денег. Отнесись к нашим занятиям как к личным наставлениям, но не более того. — Нет, учитель, я так не могу. Я прошу Вас, позвольте мне как-нибудь отблагодарить Вас, пожалуйста, — и вот опять этот умоляющий тон. Юрий Викторович каждый раз так легко ловился на эту удочку и даже не пытался сопротивляться. Ну разве можно было оставаться безучастным, когда на него так преданно смотрели! — Ох, я даже не знаю, что придумать, право слово, — он замялся, пытаясь высчитать какую-то сумму, которую ему позволит брать совесть. Но такой совершенно не находилось! Юре казалось, что он не имеет никакого морального права обдирать ученика за знания, которыми едва владеет. Это ведь даже не были уроки литературы! Но тут Лёхе пришла на ум совершенно гениальная идея: — Вы… Вы любите китайскую кухню? Юрий Викторович замер. Он широко распахнул глаза (хотя сквозь очки они всё равно выглядели маленькими) и смотрел на Алексея, не моргая. Лёха нехило испугался. На секунду ему показалось, будто учитель словил какое-то дежавю. Не мог же он… не мог же он вспомнить о Ло Бинхэ?! — Ты умеешь готовить? — спустя минуту осторожно уточнил Юрий Викторович. — Китайские традиционные блюда? —…да? — ещё более осторожно произнёс Лёха. Он никак не мог понять, почему этот факт произвёл на учителя настолько сильное впечатление. Разве что тот действительно вспомнил что-то о своей прошлой жизни! Но Лёха даже не смел надеяться на такую великую удачу. В чём же было дело? — Тогда ты… действительно можешь что-нибудь приготовить, — учитель стал вести себя ещё более странно. Он смотрел куда-то в бок и почесал затылок, будто никак не мог переварить услышанное. До конца разговора он избегал зрительного контакта с учеником. Кое-как они договорились о занятии, и Лёха спешно его покинул. Он боялся, что если задержится ещё хотя бы на пять минут, то учитель передумает и в панике сбежит от него. Так или иначе Лёха своего добился. Всё, что теперь от него требовалось — это не проебаться! Во всех возможных смыслах. Он ведь справится с этим, верно? Не успел Лёха добраться до первого этажа, как Система разразилась громким уведомлением: [Поздравляем! Вам начислено 1000 баллов расположения. Текущее количество баллов: 2800. Продолжайте в том же духе!]