Я всегда был твоим

Если бы Оздоеву сказали месяц назад, что он влюбится в Джикию, он бы просто рассмеялся. Слишком многое стоит между ними, и это нельзя просто выкинуть. Правда, последние сборы изменили мнение Маги, дали почувствовать себя чем-то значащим для Георгия. Но Магомед сейчас стоит около своей квартиры, не в силах зайти в парадную. Сблизившись с Джи, он совершенно забыл о Ракицком. Точнее, вспоминать о нём не хотелось, и парень просто постарался выбросить его из головы. Это получилось, но проблема не испарилась. Что он скажет Ярику?  — Привет. Останься здесь, хватит бегать друг от друга. — произносит Джикия, видя, как Магомед собирается встать и уйти. Оздоев остался. Это то, как всё начиналось. Первые фразы, за которыми последовал разговор о том матче, когда они наоорали друг на друга. Им раньше надо было сделать это, после случившегося, но тогда они решили друг друга избегать, просто оставить всё так, как есть. А потом пошли тренировки, переезды, которые они провели вместе. Особенно вспоминалось один случай… — Ребят, кто-то из вас должен дать интервью для канала о матче с Венгрией. — А почему именно мы? Есть же Дзюба, Шунин! — спрашивает капитан «Спартака», всё ещё держа свою голову на плече Магомеда, пока тот рылся в телефоне. — Они были после матча, а нам необходимы новые кадры. — Иди ты. — немного толкается плечом Мага, улыбаясь. — Почему это я? — Джи тоже не мог сдержать улыбки, видя эти озорные глаза Маги. — Потому что без доводов. — Так и скажи, что хочешь от меня избавиться! — Георгий был, по виду, оскорблён, но улыбка выдала в нём слишком плохого актёра. Ему больше ничего и не надо было, разве что этого сносного мальчишки, который, по не очень понятным причинам, стал родным. Именно с Магой он мог не строить из себя чёрствого и твёрдого в своих решениях человека, а побыть мягким и спокойным. — Давай на «камень — ножницы — бумага»? — задаёт вопрос Оздоев. И вот, хватило нескольких секунд, чтобы Джи встал около камеры, готовясь отвечать на различные вопросы Пока Оздоев поднимается на лифте, он вспоминает свой гол. Точнее, то, что отмечать его Джикия не пошёл, за что и извинялся, когда Оздоев обиделся.  — Маг, ну прости, чего ты? Не очень хочется ругаться. Давай не будем, ладно? — он внимательно смотрит на него, немного толкает. — Неужели мы снова пришли к тому, что не вместе? — слова вырываются сами собой, хотя повода для них не было. Оздоев затаил дыхание, понимая, что произнёс, но Джи это, кажется, не смутило. — Нет, такого больше не будет. — серьёзно говорит он, и Мага верит. Не может не верить… — Маг, давай, что было? Как гол? Какие эмоции? — спрашивает Ракицкий, когда в руках Магомеда оказывается чашка чая. А Оздоеву вспоминается лишь самолёт… — Джи, а что между нами? Как это понимать? — совсем скоро самолёт сядет в Москве, а там все окончательно разъедутся по клубам. Полузащитнику хотелось узнать всё прямо сейчас, чтобы понять, можно ли рассчитывать хоть на что-то. — Я очень не хочу это потерять, понимаешь? Я знаю, что ты испытываешь это тоже, но мне не хочется всё это потерять. Мы оба с тобой обладатели «горячей» крови и потерять всё из-за неё я просто не хочу. — Джикия говорил, а Магомед понимал, что такого серьёзного он его видит впервые. У них есть всё, что они захотят, а хотят они лишь любви друг друга. — Ярик, мне нужно тебе кое-что сказать… — начинает Оздоев, но замолкает, видя взгляд Ракицкого. Он всё понимает. Он не может не понимать. Прошло несколько часов, и Мага привыкает к тихому звучанию своего дома. Ярослав ушёл без криков и ссор. Спокойно выслушал, собрал вещи и расстворился в городе. Парни решили остаться друзьями, чтобы остальная команда чувствовала себя комфортно. Неожиданный звонок в дверь испугал Магомеда и вывел из пучины мыслей. Увидев, кто там, парень трясущимися руками стал открывать. Там был его Джи. Даже не дав успеть что-то ему сказать, Оздоев поцеловал его сразу же в коридоре. — Вот теперь ты точно мой. — удовлетворённо произнёс Мага. — Я всегда был только твоим.