Выпад – движение фехтовальщика вперед из боевой стойки толчком сзади стоящей ноги и последующей опорой на выставляемую впереди стоящую ногу.
– В этом классе учится Сейширо Сэцуна? Сэцуна переложила тяжелую голову поудобнее и из-под опущенных ресниц уставилась на дверной проем. Чем ее место чуть ли не в самом конце класса было хорошо, так это тем, что с точки в самом углу было прекрасно видно все происходящее вокруг. Одноклассники заинтересованно зашептались, поглядывая то на Сэцуну, то на внезапно нарисовавшегося интервента. – В этом, – ответила приставучая девица, выходя чуть вперед. – А по какому вопросу она вам нужна? Невысокая темноволосая девушка помахала подозрительно знакомой листовкой и, по-хулигански уперевшись локтем в дверной косяк, хищно сощурилась, проходясь внимательным взглядом по лицам учеников. Сэцуна выпрямилась на стуле и задумчиво дернула себя за выбившуюся из хвоста волос прядь – какова была вероятность того, что кто-то пришел записаться в ее клуб? – Хочу вступить в клуб фехтования, – снисходительно пояснила девушка, сделав шаг в класс и небрежно поправив челку. Сэцуна медленно моргнула, ощутив, как гулко застучало в груди сердце, и сглотнула – по ощущениям сейчас как минимум решалась ее судьба. Если эта девушка действительно хочет вступить в клуб, у Сэцуны появится как минимум один соратник и партнер по тренировкам, и клубная жизнь станет немного легче и приятнее! А там уже можно и с боевой практикой окончательно разобраться – Сэцуна уже написала Фудзимуре-сенсею в InTeam [1] и теперь преданно ждала от него ответа, – и инвентарь заказать, и форму оформить… Когда Сэцуна вчера вернулась домой – ей едва удалось выцепить шпагу из загребущих рук дорвавшихся до ее прелести волейболистов, что заняло некоторое время, – мама встретила ее со списком организационных мелочей, с которыми Сэцуна как глава клуба должна была разобраться в отсутствие сенсея-куратора или менеджера. Если насчет первого еще была надежда – все же Мидзуки-сенсей дала какое-никакое, но обещание, – то насчет последнего Сэцуна сомневалась очень и очень сильно. – Послушай, – вздохнула приставучая девица, – никому этот клуб не интересен. Он бесперспективный – ему вряд ли будет выделено соответствующее финансирование, маловероятно, что он добьется хоть каких-то успехов в ближайшие пару-тройку лет, сомнительно, что люди повалят туда сплошным потоком. Оно тебе надо? Сэцуна не понимала, что эта девица имела против нее – почему-то вставлять ей палки в колеса для нее было делом принципа. Она стряхнула несуществующие пылинки с мятой юбки и, скрипнув стулом, стала подниматься на ноги, готовясь в красках расписать все прелести фехтования и ближайшее развитие клуба как спортивной единицы Карасуно, как вдруг выражение лица незнакомой девушки стало угрожающим. В классе моментально повисла тишина, потому что девушка схватила приставучую девицу за идеально завязанный бант и, притянув ее к себе, низким, грубым голосом произнесла: – А ты кто такая, чтобы решать, какой клуб достоин жить, а какой – нет? – Это же очевидно, – брезгливо отозвалась девица, не пытаясь, впрочем, оторвать чужие руки от своего банта. – Любой, у кого есть хоть капля мозгов в голове, поймет бесперспективность этой затеи. При всем моем глубочайшем уважении к Сейширо-чан, фехтование не такой уж популярный и распространенный спорт, чтобы каждый желающий вступить в клуб умел фехтовать хотя бы в теории. С каждым ее словом незнакомая девушка мрачнела все сильнее, и чем мрачнее она становилась, тем тише говорила приставучая девица, пока в конце ее голос почти не сошел на нет. – Ты идиотка, что ли? – ласково протянула девушка, сильнее дернув за бант, так, что девица заполошно схватилась за свою шею. – Думаешь, имеешь право судить, просто потому, что ты самая умная? А вот хрен там был! Она издала какой-то боевой клич и с силой вмазала лбом по чужому лбу; раздался страшный глухой звук, и девица со стоном осела на пол, прикладывая ладони к пострадавшей голове. – Меня зовут Нишиноя Юна, класс 2-3! – проорала девушка, размахивая листовкой, как победным знаменем; на ее лбу стремительно наливалась цветом здоровенная шишка. Светло-карие глаза цепко оглядели весь класс и, на удивление безошибочно выцепив Сэцуну из ряда других школьников, расширились. Не обращая больше внимания на стонущую девицу, вокруг которой уже суетились ее подруги, она ловко проскользнула между рядов парт, бухнулась перед замершей Сэцуной на одно колено и, протянув ей уже заполненный вступительный бланк, расплылась в широченной улыбке и оглушительно завопила: – Сейширо-сама, пожалуйста, примите меня в свой клуб! Сэцуна недоуменно моргнула, уставившись на нее, и озадаченно склонила голову вбок. Признаться честно, она совсем не была уверена в том, что подача заявления о вступлении должна была проходить именно таким образом. В свое время Сэцуна просто подкралась к главе клуба со спины и вручила ей бланк, после чего ей сказали приходить на вечернюю тренировку. Стоявшая на одном колене девушка неотрывно таращилась на нее, не переставая при этом широко улыбаться, и, кажется, линию поведения менять не собиралась. Сэцуна моргнула еще раз, а после забрала заявление и вскользь пробежалась по нему взглядом. Нишиноя Юна, класс 2-3, клуб фехтования. Чуть ниже в соответствующей колонке – перечень достижений за последние четыре года: результаты выше среднего на префектурном уровне [2], значительно ниже среднего – на национальном [3]; впрочем, Сэцуна ее не помнила. Была капитаном команды на последнем году средней школы. Весь первый год в старшей школе в соревнованиях не участвовала – объяснимо, ведь в старшей Карасуно фехтовального клуба не существовало. До тех пор, пока в нее не поступила Сэцуна. Сэцуна подняла взгляд на Нишиною – пора была запоминать имена своих сокомандников, – которая так и продолжала стоять на одном колене, воодушевленно улыбаясь и игнорируя перешептывания, и просто сказала: – Хорошо, принимаю, – и, немного подумав, добавила: – Добро пожаловать в фехтовальный клуб старшей Карасуно. – Нишиноя! Ты что здесь устроила? – явно недружелюбно зарычал кто-то от двери, но Нишиноя даже ухом не повела – плавно поднялась на ноги, и, глядя на Сэцуну сияющими глазами, произнесла благоговейным шепотом: – Благодарю вас, Сейширо-сама, я не подведу! Сэцуна снова моргнула, отходя немного назад от такого пыла, а Нишиноя снова улыбнулась, глубоко поклонилась и, развернувшись на пятках, рванула к выходу. – Дзюичиро-сенсей, я уже ухожу, я всего лишь подавала заявление в клуб! – радостно завопила Нишиноя, ловко увернулась от руки, которая попыталась ухватить ее за плечо, и выскочила в коридор. Послышался жизнерадостный визг, затихающий вместе с тем, как, видимо, его источник удалялся от класса. – Бессовестная, только и умеешь, что сеять хаос! – высунувшись в коридор, проорал сенсей и, с силой задвинув дверь, свирепо осмотрел класс. – Ну, и к кому она приходила? Все взгляды скрестились на Сэцуне. Она не успевала реагировать на события, сменяющиеся вокруг нее с огромной скоростью, и теперь стояла на своих двоих посреди класса, прижимая к груди бланк заявления на вступление в клуб. Дзюичиро-сенсей недовольно прищурился, и Сэцуна робко подняла руку с листом бумаги. – Сейширо, – с непонятной эмоцией в голосе протянул он. – Ну конечно, кто бы сомневался. Вы двое друг друга стоите, определенно. Вас друг к другу притянуло, так сказать. Класс зашелся смешками, а Сэцуна, опустив руку, села обратно на свое место. Бланк она положила перед собой на стол и некоторое время любовалась им, разглядывая чуть кривоватые иероглифы. Ласково погладив края листа кончиками пальцев, она выпрямилась и подняла голову, чувствуя, как внутри зреет довольство. Нишиноя Юна, класс 2-3. Первый член клуба, да еще и имеющий за своей спиной неплохой послужной список, – самый настоящий джекпот. Сэцуна ощутила тепло, пробежавшееся по венам, когда она поняла, что у нее начала формироваться команда. Сидевший впереди Кагеяма не смеялся, в отличие от всего класса, был привычно мрачен и хмур. На Сэцуну он смотрел так же недовольно, как и обычно, но Сэцуну это не трогало – она лишь бегло кивнула ему и снова уставилась на бланк, время от времени опуская на него ладонь, чтобы убедиться, что это все реально. Урок прошел без каких-либо особых проблем. Сэцуна вполуха слушала сенсея, записывая конспекты практически на автомате, и представляла, как скоро она сможет взять в руки шпагу, надеть маску [4], жесткость [5] и приступить к парной работе. Да, может, Нишиноя и не фехтовала примерно год, но возвращение навыков было делом времени. При особом везении можно даже исхитриться и занять место выше ожидаемого [6], но особо расчитывать на такой исход не стоило, как и заранее себя обнадеживать. Соревнованиям, которые должны были пройти на следующей неделе, был присвоен ранг национальных с коэффициентом один. [7] Сэцуна не скрывала, что сложившаяся ситуация ей не очень-то и нравилась – вместо того, чтобы готовиться к турниру, она бегала по школе высунутым языком и пыталась совладать со всеми навалившимися на нее проблемами сразу. Получалось достаточно скверно, потому что у Сэцуны не было поддержки, но теперь, с приходом Нишинои, она искренне надеялась, что должно стать полегче. Вообще Сэцуна уповала на то, что второгодка Нишиноя имела больше контактов и знала больше людей в школе – по понятным причинам Сэцуна никак не могла похвастаться тем же. Если бы Нишиноя привела в клуб еще людей, хотя бы одного-двух, Сэцуна была бы благодарна ей по гроб жизни. Когда урок закончился, Сэцуна вышла из класса в числе последних, захватив с собой бенто. Мама с утра ворчала на рассеянность Сэцуны, потому что та умудрилась в очередной раз забыть коробочку, которая была положена прямо перед ее носом, и искренне недоумевать по поводу ее месторасположения. На улице все еще было недостаточно тепло, чтобы обедать там, поэтому Сэцуна направилась в столовую – в надежде заполучить место, что было маловероятно. Из-за своей неторопливости Сэцуна в принципе временами страдала, потому что куда-то вечно опаздывала. Исключение, разумеется, составляли соревнования – там-то Сэцуна вечно была в числе первых. Но не в школе. Сэцуна нерешительно помялась на пороге столовой, разглядывая битком забитые столики, и качнулась с носка на пятку. Возможно, ей следовало поискать другое место, потому что сомнительно, что здесь она нашла бы, где сесть, особенно учитывая то, что социальные навыки Сэцуны оставляли желать лучшего. – Сейширо-сама! – жизнерадостно воскликнул кто-то справа от нее, и Сэцуна, моргнув, обернулась на источник голоса. Перед ней, широко улыбаясь, стояла Нишиноя, сцепившая руки за спиной. – Я заняла нам место, идемте! Зачем Нишиное было занимать ей место, Сэцуна не поняла, но все равно кивнула, позволяя ей показывать направление. В Харьюрюу никто никогда не контактировал с Сэцуной за рамками клубной деятельности, и она считала, что это нормально – все же их в первую очередь объединяло фехтование, и общаться по бытовым вопросам было излишним. В конце концов, вина в том, что у Сэцуны не было подруг, в первую очередь лежала на ней самой – она никогда не была объектом привязанностей и считала это более, чем просто нормальным. А теперь, садясь за столик напротив Нишинои, которая не прекращала при этом широко улыбаться, Сэцуна как будто ощущала какую-то неправильность в своих действиях – впрочем, до дискомфорта было далеко. – Хоть Карасуно – небольшая школа, в столовой школьники занимают места на раз-два, потому что кушать хочется всем, – зачем-то заметила Нишиноя, беря в руки палочки. – Тебе в первую очередь, Юю, – насмешливо фыркнул парень, сидящий рядом с ней, и Сэцуна, поначалу не обратившая на него внимание, вздрогнула от неожиданности. – Заткнись, Юу, – прошипела Нишиноя, угрожающе сузив глаза, и Сэцуна с интересом уставилась на них двоих. Она встречала близнецов раньше, но лично никогда не общалась, а теперь таковая возможность была ей предоставлена. Пользоваться ей Сэцуна конечно же не стала. Пока близнецы препирались между собой, перепихиваясь локтями и обмениваясь какими-то колкими репликами, Сэцуна исподтишка их изучала. Нишинои – Юна и, кажется, Юу – выглядели безумно похожими друг на друга. Один овал лица, форма носа и подбородка, форма бровей и губ, разрез глаз – все без исключения выдавало в них близнецов. У них обоих были светло-карие глаза и темные волосы с высветленной прядью – разница была в том, что Юна заплетала свои волосы в две косички, которые лежали у нее на плечах, а волосы Юу стояли торчком. Телосложением они, наверное, в какой-то мере тоже могли быть похожи, но Сэцуна не бралась утверждать. – Беги от нее не оглядываясь, Сейширо, она больная, – выпалил Юу, заговорщически нагнувшись вперед. Сэцуна непонимающе моргнула. – Не слушай его, он сам не ведает, о чем говорит, – перебила брата Юна, с силой пихнув его в бок. Юу закономерно возмутился и попытался, видимо, пихнуть ее ногой в ответ, но вместо этого вдарил коленом по столу, из-за чего тот содрогнулся. – Да ты кретин, из-за тебя мой сок пролился! – А кто просил тебя пихаться? – возмутился Юу, разглядывая поочередно то бардак на своем подносе, то на подносе Юны. – Сама виновата! – Это ты первый начал! – Нет, ты! Сэцуна подумала, что, кажется, где-то в такой ситуации недавно уже успела побывать, но благополучно выкинула эту мысль из головы. Благо, ее бенто уцелело после прилетевшего пинка по столу и все еще было съедобным, поэтому Сэцуна решила съесть его поскорее. Во избежание. Когда она поднялась из-за стола, Юна, уловившая ее движение, моментально поднялась вместо с ней, не переставая недоброжелательно коситься на Юу. Тот корчил ей недовольные рожи в ответ, и Сэцуна, тихо поблагодарив его за компанию, развернулась и неспешно поковыляла прочь из столовой. – Сейширо-сама, – окликнула ее Нишиноя, которая оказалась тут как тут, идя по правую сторону от Сэцуны. – Когда и во сколько у нас первая тренировка? Где она проходит? Сколько человек в клубе? Есть ли тренер и менеджер? И кто куратор? – Сегодня сразу после занятий. В большом спортивном зале на сцене. В клубе два человека. Тренера нет, как и менеджера. Куратора пока что тоже. Нишиноя умудрилась поднять интересную тему – наличие в клубе тренера. Сэцуна даже не думала о том, что его стоит попытаться найти – она почему-то считала, что с его обязанностями она сумеет справиться самостоятельно. Впрочем, Сэцуна не знала, есть ли у нее способности и качества, которые присущи хорошему тренеру, и заданный Нишиноей вопрос ее сильно озадачил. – Как двое? – громко и неподдельно возмутилась Нишиноя, аж остановившись на месте. На ее лице было написано негодование – это было ясно даже Сэцуне, не особо разбиравшейся в человеческих эмоциях. Тонкие ноздри всколыхнулись, а темные брови нахмурились – Нишиноя была недовольна. – Всего двое? В вашем-то клубе?! – Ну да, – легко согласилась Сэцуна. Она проблем как таковых не видела – в конце концов, клуб существовал едва ли три дня, и о его существовании вряд ли знала хотя бы половина школы, несмотря на все усердия, которые Сэцуна приложила к распространению новости. Нишиноя, кажется, с ней была не согласна, и Сэцуна тоже затормозила, последовав ее примеру, и вопросительно склонила голову к плечу. – Эти идиоты совсем не понимают вашей уникальности! – неожиданно заявила Нишиноя, уперев руки в бока, и обвела недовольным взглядом пустующий коридор. Сэцуна недоуменно моргнула. О какой уникальности вообще шла речь? – Ваше фехтование – это искусство, – с чувством произнесла Нишиноя, подавшись вперед и заглянув Сэцуне в лицо с особым вниманием. – Люди не могут понять, каково это – наносить укол, выходить во флэш, уклоняться в приседе… Им не постичь этого, равно как и не осознать вашего стремления к прекрасному. И поэтому мне, как вашей самой преданной слуге, ничего не остается, как отыскать других ваших последователей самостоятельно! Нишиноя неожиданно сделала серьезное выражение лица, а потом резко схватила Сэцуну за руку и едва ощутимо сжала ее в пальцах. – Будьте уверены, Сейширо-сама, ради вас я выполню все в лучшем виде, – проговорила Нишиноя, кивнула сама себе и, отпустив руку Сэцуны, стремглав промчалась мимо нее, тут же скрывшись за ближайшим поворотом. Сэцуна ничего не поняла. Совсем. Пространные речи Нишинои были непонятными, и максимум, что Сэцуна выцепила из них – это фехтовальные термины: укол, флэш, присед. Все остальное казалось для нее темным лесом; более того, Сэцуна ничего даже не успела попросить, а Нишиноя уже куда-то унеслась, пообещав при этом что-то исполнить в лучшем виде. Что исполнить-то? Найти последователей? Но Сэцуне не нужны были никакие последователи, Сэцуне нужны были сокомандники и члены клуба! – Сейширо-сама? – мрачно переспросил кто-то за спиной Сэцуны, и она обернулась, вопросительно уставившись на Кагеяму, умудрившегося чудесным образом подкрасться незамеченным и, видимо, услышать часть диалога. – Просто Сэцуна. Или же Сейширо, – пожала плечами Сэцуна. – Я не об этом. Почему она так тебя называет? – Не знаю. – К тебе обращаются в максимально уважительной форме [8], а ты даже не знаешь причину? – нахмурился Кагеяма, подойдя ближе. Сэцуна некоторое время потопталась на месте, переминаясь с ноги на ногу, а потом все же продолжила движение в сторону класса. Кагеяма последовал за ней. – Мне без разницы, – честно ответила Сэцуна. – Она член моего клуба. Наверное, это нормально. – Наверное? Ты же состояла раньше в клубе, так почему в таких мелочах не уверена? – почему-то рассердился Кагеяма. Краем глаза Сэцуна уловила его недовольство и задумчиво почесала заживающую кожу на ладони. Что ему было от нее нужно? Что он хотел услышать? На его месте Сэцуна просто прошла бы мимо и слова ни сказала, но Кагеяма почему-то продолжал ее расспрашивать, причем о том, о чем Сэцуна не имела ни малейшего понятия. – Я почти не общалась с другими членами клуба в средней школе, – просто призналась она. – И я не знаю, как они друг друга называли. Мне не с чем сравнивать. Кагеяма замолк и больше ничего не говорил, и Сэцуна, больше не обращая на него внимания, первая пересекла порог классного кабинета и, пройдя чуть глубже в класс, села за свою парту. В перешептываниях и разговорах одноклассников она краем уха слышала свое имя и имя Нишинои, но совсем в них не вслушивалась – вряд ли о них говорили что-то приятное и полезное. Наверное, перед приставучей девицей все же следовало извиниться – хотя бы потому, что Сэцуна теперь была капитаном клуба, в котором Нишиноя официально состояла, и несла за нее ответственность. Почему-то Сэцуне казалось, что Нишиноя о сделанном не то чтобы не сожалела – даже не задумывалась. А вот Сэцуна, единожды взглянув на голову приставучей девицы, совсем не картинно прикладывающей руку к виску, испытала фантомную боль на своем лбу. Сэцуна соскользнула со стула и осторожно протиснулась сквозь ряды парт, подойдя к месту, где сидела приставучая девица. Ее подруги одарили Сэцуну подозрительными и недовольными взглядами, но, видимо, какой-то контроль она все же прошла, раз ее допустили до самого сокровенного – страдающей девицы. – Чего тебе? – недружелюбно буркнула та, стрельнув в Сэцуну взглядом исподлобья. – Я хочу попросить прощения за Нишиною Юну, – тихо произнесла Сэцуна, склонившись над партой, но при этом соблюдая подходящую вежливую дистанцию. – Я поговорю с ней и попрошу ее, чтобы она так больше не делала. – Держи свою бешеную псину при себе, Сейширо, – процедила приставучая девица, отняв ладонь ото лба. – Иначе в следующий раз я за себя на ручаюсь. – Но у меня нет собаки, – недоуменно сказала Сэцуна. – Да ты стебешься, что ли? – прошипела приставучая девица. – Пошла вон отсюда. – Так вы приняли извинения? – Да, только свали уже! Видеть тебя уже не могу, как бельмо на глазу! – Спасибо, – серьезно ответила Сэцуна, благодарно кивнула и, посчитав свой долг исполненным, решила последовать совету и с чувством выполненного долга вернулась за свою парту. Вскинув голову на доску, Сэцуна неожиданно столкнулась глазами с Кагеямой, который по-прежнему угрюмо сверлил ее взглядом. Посчитав, что ему попросту больше некуда смотреть, Сэцуна безразлично повела плечом и раскрыла рабочую тетрадь, нехотя готовясь к уроку. Литература прошла быстро, за ней же проскочила и химия с физикой. Вещи Сэцуна собрала в числе первых – теперь ей надо было поскорее сменить школьную форму на спортивную и наконец-таки отправиться в зал; в конце концов, она ждала этого весь день и с утра даже протащила в зал рюкзак с экипировкой, подкараулив волейболистов, пришедших на утреннюю тренировку. В сумке лежала спортивная одежда, которую Сэцуна надела, заскочив на пару минут в туалет. В кабинке, конечно, было неудобно и тесно, но выбирать не приходилось – путем несложных размышлений Сэцуна все же решила, что проситься к женской волейбольной команде в клубную комнату будет не очень красиво, поэтому лучше было подождать у моря погоды. Вдруг после окончательного утверждения клуба им таки выделят собственное клубное помещение, где можно будет переодеваться в нормальной обстановке. Сэцуна выскочила из туалетной комнаты и неспешно пошла по направлению к залу. Мельком она оценила погоду на улице – ясное небо, ни единого облачка – и признала ее удовлетворительной для занятий на улице. К ее удовольствию, колено болело немножко меньше – или, по крайне мере, Сэцуна отчаянно себя в этом убеждала. Получив огромное количество боевых ранений – колени, лоб, ладони – за кратчайший промежуток времени, Сэцуна уже ни в чем не была уверена. Безусловно, она знала, что спорт в принципе является достаточно травмоопасным занятием, но от получения этим самых травм это ее не спасало совершенно. Легкий порыв ветра встретил Сэцуну на выходе из школы и небрежно растрепал ее челку. Она пригладила ее пальцами и сделала шаг вперед, соскакивая со ступеньки, но кто-то с разбегу врезался в нее сзади и заверещал, когда Сэцуна чуть не завалилась вперед – устоять на ногах ей удалось лишь каким-то чудом. Чудо звалось нежеланием травмироваться в очередной раз и отчаянно стремилось презреть законы гравитации, не иначе. – Простите! – пискнул кто-то за спиной Сэцуны и согнулся в поклоне. Сэцуна констатировала, что из-за небрежного обращения ее колено опять решило заболеть, и понадеялась, что наколенник лежит у нее в сумке. – Виноват, тороп!.. С-с-сейширо-сан? – Ничего страшного, – ровно ответила Сэцуна, мельком взглянув на Хинату. Тот быстро-быстро хлопал глазами и всячески старался на Сэцуну не смотреть, переводя взгляд то себе под ноги, то куда-то вверх. Для себя Сэцуна сделала вывод, что она ему не нравилась, и вывод этот на ее настроение никак не повлиял. Насильно мил не будешь – так, кажется, любила говорить мама? В дверном проеме показался чей-то высокий силуэт, и мгновение спустя Сэцуна распознала в нем недовольного Кагеяму. Он осмотрел их обоих с выражением крайнего раздражения на лице и особенно тщательно «обласкал» взглядом Хинату, который в ответ пялился не менее экспрессивно. Сэцуна задумчиво стукнула носком кроссовка о стык двух плит, из которых состояла дорожка, и, проведя пальцами по лямке висящей на плече сумки, резко развернулась на пятках в сторону зала. Сумка после такого неожиданного поворота с плеча, разумеется, свалилась, и Сэцуна не успела ее поймать. Ничего особо ценного и хрупкого там, слава богам, не было, но прежде, чем она, наклонившись за ней, успела подхватить ее и повесить обратно, кто-то решил ее опередить и теперь Сэцуна уткнулась в повисшую на чужой руке сумку лицом. Разогнувшись, она меланхолично уставилась на двух парней – Хината держал ее сумку за лямку, а Кагеяма вцепился в сумку за ручку. На нее в ответ они не смотрели, будучи поглощенными гляделками друг с другом. Попытавшись отобрать сумку, Сэцуна столкнулась с проблемой – сумку ей отдавать почему-то не хотели. – Я первый поднял, – торжественно заявил Хината. – Нет, первым был я, – сердито возразил ему Кагеяма. – Я раньше подошел! – Я был первее! – Нет, я! Сэцуна с опустошением посмотрела в небо, пока парни, не переставая препираться, начали сдвигаться в сторону зала, до которого оставались считанные пять-десять метров. Сзади зашелестела открывающаяся дверь, и знакомый голос произнес: – Сейширо-сама? Сэцуна моргнула и растерянно обернулась. Стоявшая на пороге Нишиноя широко улыбалась, но улыбка ее померкла, а на лице появилось угрожающее выражение – сведенные к переносице тонкие брови, поджатые губы и раздувающиеся крылья носа придавали ей крайне воинственный вид. – Что случилось? Кто вас обидел? – процедила Нишиноя сквозь зубы, подойдя близко-близко к Сэцуне, и внимательно заглянула ей в глаза. – Ничего не случилось. Никто меня не обижал, – возразила ей Сэцуна, но, кажется, ей не поверили. Нишиноя выглянула из-за ее плеча, что-то с крайней степенью внимательности изучая, и вдруг что-то утробно пророкотала, а после коршуном бросилась по направлению к залу. – А ну быстро вернули сумку Сейширо-сама, дебилы! – заорала Нишиноя, неотвратимой бурей надвигаясь на Кагеяму с Хинатой, которые успели дойти до двери в спортзал и, не прекращая перетягивать сумку Сэцуны, застряли прямо около входа. Сэцуна без эмоций смотрела за тем, как разбушевавшаяся Нишиноя, вырвав несчастную сумку из чужих рук, теперь активно препиралась с Кагеямой, не собирающимся сдаваться, в то время как Хината забился в угол, защищаясь руками, и старался не отсвечивать. – Она всегда такая, – негромко произнес кто-то над ее ухом, и Сэцуна вновь развернулась. Девушка, светловолосая и зеленоглазая, сделала шаг назад и мягко улыбнулась. В красоте Сэцуна не то чтобы прекрасно разбиралась, но, наверное, эту девушку можно было назвать красивой. – Да и брат ее тоже очень шумный. Я думаю, это у них семейное. Сэцуна молча кивнула. Осознав, что девушка больше ничего говорить не собирается, она развернулась и таки пошла к спортзалу, до которого оставались считанные метры. Девушка пристроилась рядом с ней, совершенно не смутившись ее реакции, и только сейчас Сэцуна обратила внимание, что та была одета в спортивную форму. – Меня зовут Хошино Сэнго, класс 2-5, – сказала девушка, и Сэцуна снова кивнула. – Сейширо Сэцуна, класс 1-3. Очень приятно, – ответила она. – Нишиноя-сан сказала мне, что фехтовальному клубу не хватает участников, – добавила Хошино, и Сэцуна воззрилась на нее с неприкрытым интересом. Хошино лишь улыбнулась и продолжила: – Я думаю, что в моих силах помочь. – Помочь? – напрямую спросила Сэцуна. – Вы хотите вступить в клуб? – Так и есть, – ответила Хошино и, перекинув через плечо рюкзак и покопавшись в нем, вынула пластмассовую папку, откуда достала бланк заявления на вступление. – Вы примете меня в клуб, Сейширо-сан? Сэцуна пробежалась взглядом по идеально ровным иероглифам – Хошино Сэнго, класс 2-5. Стабильные результаты на префектурном уровне и сравнительно неплохие на национальном, даже несколько раз побывала на заграничных турнирах, где, правда, особо высоких мест не заняла. Внутри что-то радостно затрепетало – Сэцуна была невероятно рада получить еще одного члена команды. – Правда, хочу заранее предупредить, что я очень много времени уделяю индивидуальным занятиям скрипкой, – сказала Хошино, когда они вплотную подошли к залу. Сэцуна заглянула внутрь – Нишиноя вовсю гоняла Хинату и Кагеяму, чуть ли не изрыгая огонь изо рта. – Так что иногда могу пропадать – конкурсы и репетиции, все дела. – Пока вы посещаете соревнования, все нормально, – ответила Сэцуна. – Благодаря вам у нас теперь есть команда. По-хорошему было бы найти еще одного человека для полного комплекта [9], но втроем тоже неплохо. – Я думаю, у меня есть человек на примете, – задумчиво протянула Хошино, накрутив на палец прядь светлых волос. – Лично мы не знакомы, но это легко исправить. Только я сомневаюсь, что она согласится. – Попытаться все равно стоит, – сказала Сэцуна, снимая обувь на пороге. Оглядевшись, она обнаружила свою сумку, сиротливо лежавшую в паре метров от нее, и, подняв ее, стряхнула с нее пыль и вынула оттуда спецы. С улицы донесся чей-то ор, и спустя секунду в зал влетел брат-близнец Нишинои, который, найдя взглядом сестру, завопил: – Юю! Прекрати обижать моих кохаев, или я за себя не ручаюсь! – Нишиноя-семпай! – всхлипнул забившийся в угол Хината, который с неимоверным ужасом смотрел в сторону бешеной Юны. – И что ты мне сделаешь? – заорала она в ответ, круто развернувшись на пятках, и воинственно сверкнула глазами. – А ты подойди сюда и узнаешь! Близнецы сцепились друг с другом, вопя что-то нечленораздельное, и Сэцуна, некоторое время полюбовавшись их битвой, по стеночке пошла в сторону сцены. Увидев ее, она замерла – теперь с потолка свисала крупная веревочная сетка, отделявшая фехтовальщиков от волейболистов. – О, еще вчера ее не было, – заметила Хошино. – Кто-то похлопотал над вашим клубом, ваш куратор? Сэцуна мотнула головой. – Куратор волейбольного клуба. Он преподает у меня литературу. Сказал, что поможет. – Это здорово, – искренне произнесла Хошино. Она шла по левую руку от Сэцуны и с улыбкой осматривалась по сторонам. Поднявшись на сцену и окинув зал взглядом, Сэцуна обнаружила, что волейболисты тоже начали подтягиваться на тренировку. О чем-то переговаривающийся с каким-то лысым парнем капитан безошибочно заметил ее внимание и приветливо кивнул. Сэцуна кивнула в ответ и отвлеклась на сумку. Рядом Хошино завязывала волосы в высокий пучок. В зал вошел светловолосый тренер, сопровождаемый высоким парнем в школьной форме и со смешной челкой. Парень потоптался на пороге, что-то раздраженно бросил тренеру и, помахав ему рукой, свалил без оглядки, а тренер одним лишь окриком разнял дерущихся брата и сестру Нишиноя и начал строить волейболистов. Нишиноя вскоре сама прискакала на сцену – закинула на нее сумку и запрыгнула следом, причем, кажется, без особых усилий. Пока Сэцуна сматывала бинт и натягивала на пострадавшее колено наколенник, Нишиноя с интересом пялилась на работу ее рук. – Какие планы на сегодня, Сейширо-сама? Сэцуна ровно ответила: – Разминка на улице, передвижение в зале. Раз вы не принесли сегодня форму, значит, ограничимся упражнениями, которые не требуют оружия. Потом заминка и уборка. Завтра вы обязаны быть с формой. – Надеюсь, она мне еще как раз, – пробормотала Нишиноя и задумчиво уставилась в потолок, а после перевела взгляд на Хошино. – Сэн-чан, тебя приняли? – Ага, – отозвалась Хошино, расстегивая молнию на спортивной кофте. – Сделаю все, что в моих силах. – Отличный настрой! – одобрила Нишиноя, переминаясь с ноги на ногу, и, сцепив руки над головой, гибко выгнулась в спине. Послышался хруст позвонков и довольное кряхтение, а на лице Нишинои расползлась довольная улыбка. Сэцуна поднялась на ноги и отставила спецы в сторону – все равно она сейчас будет надевать уличную обувь для разминки, так что спецы ей ни к чему. Лицо Хошино странно исказилось – причину этого изменения Сэцуна не знала. – Не делай так, пожалуйста, Нишиноя-сан, – попросила она, растянув губы в улыбке. – Я же просила. – Прости, Сэн-чан, я совсем забыла, – отмахнулась Нишиноя, проигнорировав тяжелый вздох Хошино, и оживленно уставилась на Сэцуну. – Итак, командуйте, Сейширо-сама, я вся ваша! Сэцуна взглянула сначала на Нишиною, нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу, потом на Хошино, поправляющую рукав футболки, и сказала: – Идем на улицу.***
Примечания: [1] InTeam – выдуманный чат, голосовой (как Discord) и текстовый (как чат вк) одновременно. [2] префектурный уровень – соревнования, проходящие в рамках одной префектуры. Представители других префектур не имеют права в них участвовать. [3] национальный уровень – соревнования, проходящие в рамках Японии. В них участвуют спортсмены со всех концов страны. [4] маска – экипировка, защищающая голову. [5] жесткость – часть женской экипировки, защищающая грудь. Представляет собой пластиковую защиту, вплотную прилегающую к ребрам и груди. [6] итоговое распределение мест в фехтовании зависит от коэффициента. Фактически есть два тура: отборочный и прямого выбывания. После отборочного тура в тур прямого выбывания проходит примерно 75-80% фехтовальщиков. Их место в туре прямого выбывания определяется путем вычисления коэффициента по окончанию отборочного тура (сумма всех нанесенных уколов минус сумма всех полученных уколов). Чем выше коэффициент, тем выше место в туре прямого выбывания. Сам тур прямого выбывания проходит таким образом, что каждая ступень сокращает число участников в два раза (128, 64, 32, 16, 8, 4, 2). Когда, предположим, фехтовальщик проигрывает бой за вход в 16 лучших спортсменов, полученный им коэффициент является основополагающим фактором для определения занятого места. То есть спортсмен-1 с коэффициентом +5 будет лучше спортсмена-2 с коэффициентом -3, но хуже спортсмена-3 с коэффициентом +16, соответственно, из всех троих спортсмен-3 получит самое высокое место. Данное распределение не относится к призовым местам – лучшим трем или четырем спортсменам. [7] коэффициент соревнований – число, на которое умножаются очки, зависящие от занятого на соревнованиях места. В основном очки даются начиная от ступени 32. Чем выше занятое место, тем больше очков. [8] Сейширо-сама – наивысший официально-уважительный японский именной суффикс, аналог русского «досточтимый, уважаемый, дорогой». Обыкновенно используется в любых письмах, открытках, посылках, в деловых и-мейлах, независимо от адресата, в устной речи — при обращении к любым божествам, к духовным авторитетам, людям, превосходящим тебя по возрасту, статусу, умению, к которым хочешь заслуженно выразить своё почтение. [9] команда в фехтовании может состоять из трех или четырех человек. В одной командной встрече на дорожку в специальном порядке выходят три участника, четвертый считается запасным.