Поиграем?

— Ты… просишь? Удивления Малфою не было предела, ведь эта скромница куда больше покраснела от предложения остаться у него на ночь. Честно говоря, он уже начал думать о том, что совершает неимоверную глупость, за которую с большей вероятностью поплатится в будущем. — Ну… да, выходит, — ещё смелее заявила Гермиона. — А вдруг я не сдержусь? — он загадочно улыбнулся, отпив кофе. — Ты же ведь обещал мне, — и в голосе послышались нотки сомнения. Поначалу Драко приблизился к ней очень неспешно, своим спокойным дыханием вызывая мурашки на спине, медленно провёл ладонью по щеке, а потом сжал пальцы на её подбородке. — Вдруг я маньяк, Грейнджер? — он сдавил пальцы чуть ощутимее. — Может, в моём шкафу есть проход в потайную комнату, где хранятся трупы таких же хорошеньких и наивных девочек, которые повелись на мой шарм? Гермиона попыталась отпрянуть, но Малфой прижал её к себе второй рукой, подскочив со стула одновременно с ней. — Отпусти, и я просто пойду домой, — твёрдо заявила она и прищурилась, уловив лёгкую ухмылку на его лице. — Боишься, — не удержавшись, он всё же усмехнулся, — а зря. Ну как, получается у меня играть последнюю сволочь, каковым вы меня все считаете? — Нет, ты куда больше похож на идиота. Клянусь, Малфой, ещё только одна подобная шутка, и… — И ты всё ещё хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — внезапно он осознал, что она не торопится отстраняться. — Самодовольный индюк, который думает, что ему всё можно, — зашипела Гермиона, с вызовом глядя ему в глаза. — Я ведь задал вопрос, — отпустив её подбородок, Драко запустил руку в её волосы на затылке и притянул к себе. — Наглый, самовлюблённый, невоспитанный, заносчивый, — Грейнджер послушно приблизилась к нему, всё так же твёрдо выговаривая слова и не отводя взгляда. — Так хочешь или нет? — проговорил он тихо, задевая её губы своими. — Да! — рявкнула она, нахмурив брови. Сквозь улыбку он мягко поцеловал её и прикрыл глаза, прежде чем проскользнуть языком меж её губ. Томительно медленно, ласково, настолько странно и по-другому, что Гермионе на одно лишь мгновение показалось, будто она сейчас спит или внезапно оказалась перед совершенно другим человеком. Осторожно, словно она в любой момент могла получить отказ, Грейнджер обвила его шею руками, добавляя лёгкой напористости их поцелую. Виктор Крам так не умел, а Рон Уизли — подавно. Истинных мотивов Малфоя не выдавало даже слегка участившееся дыхание, однако она была уверена, сама не зная, почему именно, что ничего дальше не произойдёт. Драко держал себя в руках ничуть не хуже, чем её сейчас обнимал ими. Даже Джинни Уизли целовалась куда более пошло и развратно! Ладони Малфоя не скользили по спине, пальцы не сжимались на девичьей коже, он просто придерживал её, немного рвано выдыхая, когда Гермиона сама осмеливалась провести руками по шее или плечам. Она замешкалась, и он, почувствовав это, завершил поцелуй лёгким касанием их губ, улыбнулся и неспешно отстранился. — Поиграем? — сразу же задал вопрос Драко, усаживаясь на стул. — Что? Сейчас не… — А, а, Грейнджер, ты не имеешь права отказаться. Уже забыла? — перебил он и игриво пригрозил ей указательным пальцем. Вздохнув, Гермиона уселась на барный стул и, подперев кулаком щеку, уставилась на него вымученным взглядом. Малфой поманил кофейник волшебной палочкой, чтобы снова наполнить чашки, а затем достал из кармана два игральных кубика, положив их на столешницу. — Красный — это сколько ты можешь задать вопросов, а чёрный — сколько постыдных историй ты должна рассказать, — принялся пояснять он, указывая на кубики. — Правда или стыд? Серьёзно? — фыркнула она и ехидно улыбнулась. — А, так ты в курсе правил… Ну, бросай ты первая, уступаю, — приглашающим жестом он указал на кости. Тряхнув в ладонях кубики несколько раз, Гермиона хмуро оглядела выпавший результат — две чёрные точки и пять красных. Но сразу же заулыбалась, когда кости бросил Малфой, потому что ему предстояло рассказать четыре постыдные истории, и пусть он мог задать ей шесть вопросов, её едва ли это огорчило. — Ну, я жду, — ухмыльнулся он. — С чего ты начнёшь? — Может, давай по очереди вопросы, а потом уже стыд? — кокетливо предложила она. — Почему ты не встречаешься с Уизли? — сразу же задал вопрос Драко. — Ну… меня не устраивает его собственническое поведение, не люблю излишнюю настойчивость… Хотя и сама уступила, согласившись на перерыв, после которого уже будем решать, стоит ли, — задумчиво ответила Гермиона и заметно погрустнела. — Впрочем, мы оба сейчас свободны, так что плевать. Малфой, встречаешься с кем-нибудь? — Нет. У меня была девушка, с которой мы скорее просто удовлетворяли друг друга, но мы разошлись, у неё своя жизнь, а я просто рад любому исходу, — пожал плечами он и отпил кофе. — Что поспособствовало тому, что ты всё же согласилась у меня остаться? — С тобой интересно проводить время, а ночью порой разговоры выходят куда интереснее, особенно когда хороший собеседник рядом, — заправив прядь за ухо, Грейнджер едва заметно засмущалась, — и немного азарт… Ты ведь ненавидишь меня, так почему вдруг решил общаться, если мы всего-то под обломками просидели некоторое время? — за неожиданным вопросом тут же последовала резкая смена голоса и выражения её лица. — Я тебя не ненавижу, — снисходительно улыбнулся он. — По большому счёту, так мне вообще плевать на убеждения семьи или кого бы то ни было, я сам по себе такой. Мне нравится оставлять гадкий осадок и неприятные впечатления о себе. Я ведь и тебя сейчас до рассвета могу целовать, осыпать комплиментами, а потом назвать… магглорождённой в грубой форме, — хмыкнул он и развёл руки в стороны. Гермиона почувствовала, как что-то внутри кольнуло, но не принесло неприязни или боли. Малфой не произнёс слово «грязнокровка», хотя открыто описал себя тем ещё ублюдком. И оттого появилось осознание, что если и хорошего в нём нет, то нейтральное точно присутствует. — Исчерпывающий ответ, — она взяла в руки чашку и только спустя десяток секунд сделала несколько неторопливых глотков. — Задавай вопрос. — Я не ответил на твой, — напомнил он. — Ой, верно. Так почему же решил вот так со мной общаться? — Азарт, — отрезал Драко и уставился на стену перед собой. — Ещё, конечно, играет факт, что ты не глупа, с тобой есть о чём поговорить, и ты, выходит, интереснее многих, с кем я общался всю свою жизнь, — усмехнулся он. — Кто бы мог подумать, что ты не пустая заучка, а настоящий живой ум. Почему ты хранишь девственность? Это какие-то убеждения, вроде как секс только после свадьбы, или что-то другое? — Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы это произошло по моему желанию, а не потому что кто-то не в порядке от долгих поцелуев, — Грейнджер хихикнула. — Я никогда не думала, что первый секс должен быть только по большой любви и только с тем, кто до конца моих дней будет рядом. — Я просто уточню, — он окинул её внимательным взглядом, — то есть ты вполне смогла бы отдаться, скажем, первому встречному, просто потому, что захотелось самой? — Не на столько, — заулыбалась она. — Едва ли первый встречный за короткий промежуток пробудит во мне столько страсти. Просто я бы не плакала в подушку потому, что меня лишили девственности, а потом у нас не вышло никаких отношений. Знаешь, даже секс без обязательств я не рассматриваю как что-то постыдное. Грейнджер говорила спокойно, но её полыхающие щёки выдавали её с потрохами. А следующий вопрос окончательно убедил Малфоя в том, что он до ужаса её смутил, и совсем скоро придётся прекращать игру: — Для чего ты задаёшь такие компрометирующие вопросы? Драко поджал губы, взглянув на неё поначалу виновато, но после в его глазах сверкнул привычный «слизеринский» блеск. Он подобрался к её ладони своей рукой и слегка коснулся кончиками пальцем. — Мне очень интересно понять, что ты за фрукт такой, — честно ответил он. — И мой следующий вопрос такой, Грейнджер, — Малфой склонил голову набок, — почему ты честно отвечаешь? А если я начну трепаться об этом? — Не начнёшь, — она махнула рукой, тихо рассмеявшись, — ты даже не станешь использовать это в собственных целях, — Гермиона откровенно усадила его задницей в лужу, раскусив с такой же лёгкостью, как тонкую медную проволоку. — Почему ты решил съехать от родителей? — Мне восемнадцать, и я могу позволить себе жить так, как хочу я. Без разговоров о свадьбах, невестах, а уж особенно слушать охренительные планы моих родителей на мою жизнь, — он честно обрадовался этому вопросу и заметно расслабился. Но характер сделал своё дело, и Малфой тут же перешёл в наступление, спросив: — По какой причине ты попросила поцеловать тебя? — По глазам твоим было видно, что тебя с ума свела бы эта просьба, — Грейнджер смело сплела их пальцы, сжав его ладонь, и принялась кокетливо накручивать прядь волос на палец. — Мне ведь тоже восемнадцать, я могу делать то, что хочу. Сама целовать, просить об этом, оставаться на ночь у тех, кто, по мнению некоторых, са-а-амый злейший враг, — особенно подчёркивая мимикой свои слова, Гермиона, как только договорила, клацнула зубами, отчего Драко слега вздрогнул, и усмехнулась. — Да, к слову, а почему ты предложил остаться? — Знал, что согласишься. О, на его лице было написано всё то самодовольство, с которым он использовал оружие Гермионы против неё же. Правда, он несколько расстроился, что в его голове реакция была совершенно другой, а не вот эта лёгкая улыбка, пропитанная флиртом и женским коварством. — Да шучу я, — прищурился он. — Честно говоря, предложил не подумав, очень не хотелось куда-то идти, а через камин — не романтично, не провести тебя — так и вовсе какой я после этого мужчина, — виновато улыбнулся Малфой. — Но если бы ты отказалась, то повёл домой, что ещё делать? Так, ну всё, переходим к твоему стыду? — Ты не задал последний вопрос, — напомнила Гермиона, с сожалением посмотрев на пустую чашку. — Хочу задать его чуть позже, — нарочито добавляя загадочности своим словам, Драко проговорил это почти что в манере Северуса Снейпа. Грейнджер наигранно надула губы, всем своим видом обвинив Малфоя в нечестности и нарушении правил, но как только он предложил перебраться в гостиную, сразу же согласилась, перестав строить из себя обиженную. Оба сели по разным углам дивана, вполоборота, лицами друг к другу, и коварная улыбка на лице Драко заставила её покраснеть, но она нашла в себе силы посмотреть на него с вызовом. — Однажды в школе… я притащила после каникул маггловскую книжку про секс, было настолько интересно, что я не сразу услышала шаги, и меня застукали Гарри и Джинни, — рассмеялась она. — Но самый настоящий стыд я испытала тогда, когда Гарри начал говорить про такую интимную литературу Рону! — и Гермиона запрокинула голову, расхохотавшись ещё громче. — А Поттер не дурак, — подхватил Малфой. — У-у-у, я и не знал, что ты такая, — он прикусил нижнюю губу. — А меня однажды оштрафовали, потому что Филч застукал меня и одну девчонку с Когтеврана в коридоре. Как раз в тот момент, когда она отчаянно пыталась стащить с меня штаны. — Фу-у-у, ты мерзкий и пошлый, — захихикала она. — Я не верю, что тебе было стыдно! — Я держал свои штаны из последних сил! Не надо, я был девственником и испугался не на шутку, когда она окончательно озверела и начала говорить какие-то страшные слова, будто сейчас ртом… ужас был, в общем-то, — он театрально прижал тыльную сторону ладони ко лбу. — Я даже не знаю, что было более стыдным! Её поведение или моя реакция. Гермиона залилась смехом, представляя всю эту картину в голове. Почему-то она предположила, что это было примерно на шестом курсе, если не на пятом, и так чётко фантазия нарисовала испуганную физиономию Малфоя, что она расхохоталась ещё громче, а на глазах проступили слёзы. — Мерлин всемогущий! Что ж ты, дурачок, не расслабился и не начал получать удовольствие! — О, обязательно так и сделаю, когда ты решишь приставать ко мне, — съязвил он и получил декоративной диванной подушкой в плечо. — Давай-давай, я знаю, что тебе есть ещё чего стыдиться, говори уже! — После того, как мы все покинули Хогвартс, я некоторое время у Уизли провела. И в один из дней Рон начал приставать ко мне, а я закатила жуткую истерику, накричала на него, почти расплакалась и убежала в ванную, — гордо заявила она. — И что же тут такого стыдного? — поинтересовался Драко. — А то, что произошло после, — Гермиона игриво повела плечиком. — Я закрыла дверь, включила воду и решила, что самое время немного расслабиться. Чёрт возьми, я в душе себя ублажала, пока он там за дверью прощения просил, а сама вообще другого человека представляла! Она уткнулась лицом в подушку и громко вскрикнула. На самом деле у Грейнджер было множество случаев, за которые ей было совестно, но этот превосходил абсолютно все. И она решила её рассказать потому, что в какой-то степени надеялась: с кем-то поделится — и тут же станет легче, перестанет быть таким диким и вопиющим. — Грейнджер, ты такая похотливая и коварная! — отчаянно сдерживая смех, он пытался говорить ехидно. — Так, ладно… ещё три истории… Чёрт, я даже не знаю, мне обычно не бывает стыдно… Драко задумался. Но вдруг он повернулся к Гермионе. Его немигающий взгляд был очень странным, почти что пугающим. Он слегка наклонил голову, шумно выдохнув, и сощурил глаза, отчего Грейнджер стало совершенно не по себе. — Мне очень стыдно за тот день… за момент один, — тихо произнёс он, — когда пришлось яд высасывать одной особе из руки. — Стыдно за то, что спас? — сработала защитная реакция, и Гермиона прикусила язык, понимая, что зря это ляпнула. — То есть, что произошло это… извини. — Нет. Мне стыдно, что я тебя довёл до этого отчаянного действия. Честно говоря, я уже давно понял, что чистота крови — ерунда. Все эти гордые аристократы, которые марионетки обезумевшего полукровки, — он горько усмехнулся. — Но твой гадкий характер решил за тебя, что ты должен говорить, — печально подметила Грейнджер. — Да, именно так. Честное слово, я больше не знаю, что рассказывать, нечего… — И не надо тогда, — характер игры стал слишком серьёзным, почти накалённым, и Гермиона была отнюдь не против прекратить это. — Кстати, ты ещё вопрос должен мне. — Я хотел задать его когда-нибудь… завтра, — улыбнулся Малфой. — О, тогда хорошо, спросишь завтра, — улыбнулась она, заметно расслабившись. Пауза между ними затянулась, и Драко встал с дивана, направившись к невзрачной двери, а вернулся через несколько минут с двумя футболками. Грейнджер несколько усмехнулась тому, что даже в такой маленькой квартире гардеробная сделана отдельным помещением. — Это самые длинные, вот эта даже мне великовата, а ты довольно мелкая… — Можно в душ? — резко оборвала его она и выхватила из рук ткань. — Разумеется, что за странные вопросы? — он приглашающим жестом указал за её плечо. — В шкафчике чистые полотенца. И пока она была в душе, он приволок из гардеробной матрас, кое-как расстелив его на полу, а для Гермионы честно подготовил приемлемую постель на диване. Поток мыслей о том, что же между ними творится, что это за химия или какая-то запретная магия, не давал покоя. Вероятно, Малфой просто поддался азарту, заигрался или что-то в этом роде, но ему определённо нравилось… поведение Грейнджер? Или то, как он ведёт себя с ней? Вопросы перестали врезаться в голову, как только Гермиона вернулась из душа и спокойно повесила платье на спинку стула. Перевернувшись на живот и опёршись на локти, Драко оглядел её и улыбнулся. Обычно он не позволял девушкам надевать его одежду, это несколько раздражало, и он мог в случае капризов даже попросить незамедлительно покинуть его дом. Но именно ей так шла его футболка… — Смешная такая, — ухмыльнулся он. — Забирай её себе. — Отлично, будет мой личный трофей, в котором я буду щеголять по дому! — победно заявила Гермиона, чуть одёрнув ткань, доходящую почти до колен. — Ах, как жаль, что мой трофей остался у портальщика в кармане, — язвительно подметил он. — Вот подонок! Я в Хогсмид больше ни ногой! — возмущённо заявила она, забравшись на диван, и раздражённо подоткнула одеяло. Драко погасил свет и обратил внимание, что Гермиона опустила одну руку, и он поддался порыву пощекотать её ладонь, а потом начал перебирать её пальцы своими, разглядывая их в полумраке. — Что ты делаешь? — опомнившись, спросила она. — Пальцы твои трогаю, — как ни в чём не бывало ответил он. — А зачем? — не убирая руку, спросила она. — А тебе не нравится что-то? — он улыбнулся тому, каким забавным становится диалог. — Не знаю, нет, наверное, — задумчиво протянула она. — Ну тогда и не пытайся меня раздражать, лежи молча, — нахмурившись, ответил Драко. — Тогда зачем всё это, если я тебя раздражаю? — спокойно, но с ощутимым укором поинтересовалась Гермиона. — Да не ты меня раздражаешь, а вообще всё вокруг. Я нервный и гадкий, ясно? — не выдержал он. — Пасмурно! — фыркнула Гермиона и, выхватив свою ладонь из его руки, привстала, чтобы посмотреть на Малфоя. — Хватит уже, твоя надменность… — Тебе нравится, иначе бы ты была дома, а не на моём диване и в моей футболке, — гаденько ухмыльнувшись, заявил Драко. Он был прямо-таки уверен, что именно эта черта его характера цепляет Гермиону. Хорошие девочки всегда в восторге от плохих мальчиков. — Самодовольный хорёк, — цыкнула она, откинувшись на подушку. — Гордая выдра, — буркнул Малфой в ответ. Началась перепалка, и тоны постепенно стали повышаться. И если Грейнджер просто перечисляла всё, что думает о Драко, то он её намеренно провоцировал, язвил и ядовито отшучивался, чем, в конечном итоге, окончательно разозлил. — Ты просто… А-а-а! Всем нутром хочется так врезать тебе, что просто терпеть невыносимо! — Так врежь, — засмеялся он, будто того и добивался. Правда, улыбка тут же сползла с его лица, когда Гермиона приземлилась на колени рядом с ним и хорошенько тряхнула его, схватив за плечи, а потом ещё и ударила ладошкой по одному из них. — О-о-о, больно, меня убила Грейнджер! — театрально застонал он. — Я всё расскажу моему отцу-у-у! — протянул Малфой. — Да хватит! Прекрати немедленно меня раздражать! — от отчаяния она стукнула его кулаком в грудь. — Прекрати ты! — рявкнул он и слегка оттолкнул её. — Врежу, врежу… а на деле бьёшь как девчонка, — прошипел он. — Перестань меня щекотать своими кулачками, если говоришь — делай, или ложись спать вообще! То, что Малфой будет жалеть о сказанном уже через секунду, он догадывался. Но когда её ладонь почти со свистом рассекла воздух и врезалась в его щеку, он стиснул зубы. Когда он провоцировал её, едва ли думал о последствиях, а теперь, когда окончательно нарвался, злился на себя самого, что не заткнулся вовремя. — Прости, — ахнула Гермиона, неверно расценив его эмоции, и прижала руку к его лицу. — Я немного… извини. — Какая же ты… И он не смог договорить, лишь дерзко отмахнулся от её ладони. Сжав челюсть, он сурово смотрел на неё, буквально прожигая взглядом, и видел, что на её лице отражается испуг. Медленно моргнув, Малфой схватил её за плечи, несколько не рассчитав силу, и Грейнджер взвизгнула от неожиданности и страха.