***
Прошло два дня, и за это время Грейнджер так и не получила никаких вестей от Малфоя. Было очень тоскливо и даже немного обидно от этого, и она решила развеяться — отправиться в Нору, чтобы провести время с близкими друзьями. И это было очень правильным решением, потому как день выдался просто потрясающим. Не обошлось и без казусов, к которым она, честно говоря, была готова. Во-первых, Поттер частенько пытался намекнуть, что Гермионе стоило бы всё же обдумать правильность своего выбора, хотя он и не высказывался резко на этот счёт. Благо, Джинни его всё же остановила, прямо заявив, что это не его ума дело. А ближе к вечеру домой вернулся Рон, сразу же сердито зашагав к лестнице, не обращая внимания на гостью, отчего снова младшая Уизли ринулась в бой за справедливость. Всё же оставшись в гостиной, он взгляда не поднимал на Гермиону, дёргаясь от каждого произнесённого вслух воспоминания с фестиваля, и едва не потерял терпение, когда Гарри заговорил про лимитированную метлу. Только столкновения с убийственным взглядом сестры остановили Уизли от непоправимых ошибок. Когда Грейнджер сказала, что уже собирается домой, Джинни принялась её забалтывать, начав обсуждать какую-то чепуху. Не обрати Гермиона внимание на то, что Поттер отвёл Рона в сторону, она бы точно подумала, что у её подруги начались проблемы с головой. Тяжело вздохнув, она всем своим видом показала, что ни к чему устраивать подобное представление, и Джинни виновато улыбнулась, поблагодарив за понимание. — Я пойду, пожалуй, — громко сказала Грейнджер. — Рональд, ты не хочешь поговорить? Уизли тут же оживился и, едва не отпихнув Гарри в сторону, уже намеревался отвести Гермиону в свою комнату, но она его остановила. — На улице, — твёрдо заявила она. Попрощавшись с остальными, она кивнула в сторону входной двери. Рон сразу же начал говорить о том, что с превеликим удовольствием проведёт её до дома, даже если они трансгрессируют сразу же к её крыльцу, но получил отказ. И, как только они отошли подальше от Норы, Грейнджер набрала в грудь воздуха и решительно сказала: — Я очень не хочу терять тебя… — Так и я не хочу! Я же ведь… — Не перебивай, — фыркнула она. — Давай продолжим наше общение, сделаем всё, чтоб оно было таким, как в школе? — Я так рад, что ты предложила, я сам хотел! — Рон сжал её ладони в своих. — Правда, я очень рад! — Значит, ты согласен? — уже было засияла Гермиона, но тут же улыбка сползла с её лица, когда Уизли продолжил: — С самого начала, с чистого листа, только я и ты, — и он попытался притянуть её к себе. — Нет же, Рональд! — разочарованно закатив глаза, она отдёрнула руки и поспешила спрятать их в карманы. — Просто друзья, как раньше! Появилась неловкая пауза, и по-хорошему Грейнджер должна была попрощаться прямо сейчас, но на свою голову она решила сгладить ситуацию. — Если ты дашь Лаванде шанс, вы оба будете счастливы… — Почему ты не хочешь видеть меня рядом? Ты же знаешь, что я брошу её ради тебя, — вспыхнул Рон. — Ты сам не понимаешь, почему? — выгнула бровь она. — Из-за него, — скрестив руки на груди, он надулся. — При чём тут он? — хмыкнула она. — Ты понимаешь, что я не испытываю к тебе никаких чувств, кроме дружеских? — Так если я тебе важен как друг, не общайся с ним, — пожал плечами Уизли. — Сделай это ради нашей дружбы. Ни один закат солнца в истории не сравнился бы в своей эпичности с тем, как Гермиона в этот момент закатила глаза. Периодически наивная простота некоторых индивидуумов заводила её в полнейший тупик, отчего в мозгу начинало неприятно покалывать. — Давай-ка ты не будешь лезть в мою жизнь, а я в твою? — предупреждающим тоном сказала она. Вопросительная интонация здесь была скорее как издёвка. — Зря ты решила со мной поговорить, — Рон развернулся и уже было зашагал к дому, как вдруг передумал. — Хотя, знаешь… живи так, как тебе хочется. — Вот уж спасибо за разрешение, — съязвила Грейнджер. — И в день, когда он тебя бросит за ненадобностью, не надейся, что я приму тебя в утешающие объятия, — рассекая воздух указательным пальцем, выпалил он. — Да, разумеется, — улыбнулась она. — Как скажешь. — Вот и играй в свои игры, сколько тебе влезет, — он шагнул к ней навстречу. — Только вот не проиграй, — не удержавшись, буркнул он. — Перемирие? — он развёл руки в стороны, приглашая её обняться. — Перемирие, Рональд, — и Гермиона лишь пожала его ладонь, чем окончательно его обескуражила. Успев шепнуть: «ни за что не проиграю», — она трансгрессировала сразу в свою спальню, искренне желая немного побыть в одиночестве. Всё же эта опека утомляла, хоть и друзья помогли отвлечься от тягостных мыслей. Ещё больше утомлял Рон, которому она упорно давала шансы на исправление, когда уже давно нужно было оборвать с ним всякое общение. На кровати оказалась коробочка изумрудного цвета, и она улыбнулась, прекрасно зная, от кого это. Только неожиданно стало интересно, как это оказалось на её подушке, и Грейнджер спустилась к родителям на первый этаж, которые как раз собирались ужинать. Как оказалось, ещё пару часов назад прилетела сова, и отец Гермионы не придумал ничего лучше, как положить подарок на самое видное месте в комнате. Прекрасно видя любопытные взгляды родителей, Гермиона поспешила открыть подарок, и её мама не удержалась от восторженного вздоха — в коробочке лежал тонкий серебряный браслет с небольшим четырёхлистным клевером возле застёжки. И тут же внимание привлёк маленький вкладыш пергамента. Только Грейнджер развернула его, как тот увеличился в размерах, и на пергаменте начали проявляться символы. Уткнувшись в письмо, она тут же встала из-за стола, направившись в свою комнату. Малфой искренне извинялся за то, что не написал раньше, рассказывал о том, что произошло на учёбе за эти дни, и пообещал, что вернётся через две недели и тут же помчится к ней, бросив чемодан у порога своей квартиры. Написав и отправив ответное письмо, Гермиона задумалась о том, чем стоит заняться на время отсутствия Драко. И буклет, лежащий на её столе уже чуть больше месяца, подсказал верное решение. Она давно хотела изучать чары, направленные на создание предметов, и недельный курс практической магии мог помочь определиться, точно ли ей нужно это направление. Ещё со школы Грейнджер хотела облегчить работу домовым эльфам, раз уж пока не могла полностью искоренить их рабство. Буклет, к слову, она взяла сразу, как только услышала в Косом переулке голос волшебника, что неистово жаловался товарищу на своего домовика, дескать, тот совершенно уже не справляется со своими обязанностями. В Хогвартсе практически не изучали магию, направленную на хозяйство. Хотя, будь такой предмет в школе, Молли Уизли была бы идеальным, даже незаменимым преподавателем. У этой женщины в арсенале было множество заклятий, облегчающих ей жизнь, некоторые из них она придумала сама, чем охотно поделилась с Гермионой, когда та принялась её расспрашивать. К сожалению или к счастью, никто не замечал огромнейшего таланта миссис Уизли, все воспринимали её только как отчаянную домохозяйку и мать-наседку.***
Можно было сказать, что время пролетело быстро. И это было бы самой грязной ложью со стороны Грейнджер. И если ежедневные двухчасовые занятия как-то ещё немного ускорили ожидание, то всё остальное только усугубляло нарастающую тоску. Встреча с друзьями — Пэнси и Невиллом, которые твёрдо решили строить отношения, — была, конечно же радостной. Но было бы всё же ещё лучше, не тискайся эти двое без остановки. Несомненно, Гермиона искренне желала им счастья, просто было очень неуютно быть одиночкой рядом с ними. Но все эти мысли отошли на задний план, когда Долгопупс с придыханием принялся рассказывать, как бабушке полюбилась его новоиспечённая девушка, и что они уже несколько раз ходили вместе в больницу Святого Мунго, навестить его родителей. Определённо, Паркинсон была для него идеальной парой. За две недели Грейнджер трижды наткнулась на Рона и Лаванду, которые, как назло, оказывались в том же месте и в то же время, что и она. И только беспросветно глупый человек не понял бы, что всё это было подстроено специально. Ожидать другого не стоило — каждая их встреча начиналась и заканчивалась словесной перепалкой с ревнивой Браун. Точнее… Гермиона с ней не разговаривала. Лаванда была настолько самостоятельной, что ей было необязательно слышать что-то в ответ. Что ещё раз доказывало ограниченность её ума. Грейнджер, честно говоря, очень хотела ей врезать хорошенько, чтобы раз и навсегда её заткнуть, но вовремя себя одёргивала, что пора взрослеть и не уподобляться этой выскочке. Когда уже наконец наступил день приезда Драко, Грейнджер не смогла дотерпеть даже до обеда, хотя всё утро уговаривала себя на то, что перво-наперво он обязательно встретится со своей матерью. Не дождавшись от Малфоя никакой весточки, она решила отправиться в центр Лондона, чтобы выпить латте из любимой кофейне в тени какого-нибудь парка. Выбрав самое укромное место, где почти не ходили люди, она достала заранее подготовленную книжку из сумочки, пролистала до нужной страницы и уже почти погрузилась в чтение, как до её ушей донёсся слишком знакомый смех. Сердце пропустило несколько ударов, когда она увидела Драко в компании белокурой девушки. «Белокурой», — подметил здравый смысл за секунду до того, как Гермиона уже почти трансгрессировала прочь. Присмотревшись, она увидела в ней слишком знакомые черты лица. — Ты достойна гораздо большего, так что не задумывайся и расставайся с ним, — заговорил Драко, обращаясь к этой девушке. — Не мне тебя учить. — И где ж мне найти такого, как ты? — ухмыляясь в какой-то определённо Малфоевской манере, она ткнула его локтем в бок. — Тебе только инцест поможет, — рассмеялся он. — Действительно, Блэкам это никогда не мешало, правда? , — расхохоталась она. — Ах, да, они ж не были заняты, что это я? — ехидно подметила она. — Проведёшь меня? — Извини, мне уже давно пора увидеться с Грейнджер, — сказал Драко и, чуть обернувшись через плечо, расплылся в хищной улыбке. — Она же с ума сойдёт, если я ей не объясню через секунду, что ты моя троюродная сестра. Выглянув из-за его плеча, девушка замахала рукой Гермионе, отчего та вдруг раскраснелась, жестами показала, дескать, времени нет совершенно, извини, и трансгрессировала. Грейнджер отчаянно прикрывала лицо книгой, пока Малфой, сунув руки в карманы, медленно приближался к ней, не переставая улыбаться. И как только он оказался совсем рядом с ней, она захлопнула книжку и почти что выкрикнула: — Нет, не ревную! — Я тоже рад тебя видеть, Грейнджер, — медленно моргнув, сказал он. — Значит, мне не придётся ничего объяснять? — ухмыльнулся он, присаживаясь перед ней на корточки. — Ты же слышала достаточно, не так ли? — Ты не в том положении, чтобы разговаривать со мной таким тоном, — выгибая бровь, Гермиона приподняла левый уголок рта, фактически отзеркалив ухмылку напротив. — И это я пока не ревную. — Ладно-ладно, сдаюсь, не прав, — подняв ладони вверх, Драко опустил взгляд в пол. — Не то чтобы оправдываюсь, но мы вместе вернулись с курсов. И я знаю, что должен был сразу её выдворить и мчаться к тебе, — нарисовав замысловатый узор указательным пальцем на её коленке, он тут же расплылся в кошачьей улыбке. — Фу, — скривилась она, — больше никогда так отвратительно не подлизывайся, — рассмеялась Грейнджер. — Я честно не следила за тобой. — Правда? Очень жаль, — Малфой подался вперёд, чтобы поцеловать её. — Я очень соскучился… А через секунду он удивлённо вскинул брови, когда Гермиона резко увернулась и вперилась взглядом в его шею. Новая татуировка не могла не привлечь внимания, особенно когда она лишь частично пряталась под коротким рукавом футболки и заканчивалась она только на запястье. Краем глаза убедилась, что ничего не перепутала — на другой руке был прежний рисунок, и восторженно воскликнула: — Ничего себе ты разошёлся… — Твоей маме не понравится мой вид, — хмыкнул Малфой. — Зато мне всё нравится, — улыбаясь, она чмокнула его в нос. — Эй, ты сегодня поцелуешь меня? — возмутился Драко, вновь потянувшись к ней. — Может быть, — хихикнула Гермиона. — Идём, тут скоро будет людно. Хотел было Малфой возмутиться, что «скоро» — это не прямо сейчас, но перечить не стал. Оглядевшись по сторонам, Грейнджер взяла его за руку и они оба оказались на заднем дворе её дома, вспугнув птиц громким хлопком. Покопавшись в сумочке и отыскав ключи, Гермиона приглашающим жестом указала на дверь, как только расправилась с замком. — Ты бы хоть родителей предупредила, что не одна, — пнув носком обуви невидимый камушек, Драко заметно смутился. — Во-первых, они не против того, чтобы ты к нам заходил. В первую встречу с ними что-то ты не особо стеснялся, — Гермиона протянула ему раскрытую ладонь. — А во-вторых, они придут только вечером. — Ну… тогда с тебя чай, — взяв её руку в свою, он нежно коснулся губами кончиков её пальцев. Кажется, больше всего на свете Малфой обожал её смущать. Только если бы он знал, как ей самой нравилось наблюдать за его победной ухмылкой, когда румянец упорно проявлялся на её щеках… За чашкой чая, а потом за ещё одной, они сидели на кухне и делились друг с другом новостями, произошедшими за две недели разлуки. Драко рассказывал о учёбе и о своих планах на будущее, в то время как Грейнджер охотно делилась идеями и некоторыми знаниями, которые она успела почерпнуть из курсов, которые посещала. Правда про разговор с Роном она пока решила не говорить, почему-то задумавшись о том, что сейчас это всё не так уж и важно. И когда Малфой наконец-то отказался от «ещё чаю», Гермиона смело предложила ему показать свою комнату. Ахнув от удивления, он тряхнул головой, прекрасно понимая, что совершенно не так воспринял это предложение, как следовало. И, судя по восторженно горящим глазам — Грейнджер сейчас напоминала счастливого подростка, решившего показать свой личный мир, — он действительно понял неправильно. Хотя и согласился не сразу. Не каждый родитель будет в восторге, если вдруг в спальне дочери окажется некий молодой человек, пока никого нет дома. Но любопытство взяло верх, когда Гермиона заговорила про картины собственного производства. Несколько минут Драко неотрывно разглядывал пейзаж Новой Зеландии, изображённый на большом холсте, всматривался в каждую деталь и трижды за это время повторил, что от картины веет теплом и спокойствием. — Я бы хотела побывать там, — стеснительно проговорила Грейнджер, взяв его под локоть, и прижалась к его плечу щекой. — Так давай, — хмыкнул он. — Что? — уточнила она. — Что слышала, — Малфой повернулся к ней. — Заканчивай свои дела, выдели дни и в путь. — Ну… я даже не знаю, — тут же замялась Гермиона. — Тебе что, страшно? — ухмыльнулся он. — Ты что, боишься? — Я никогда там не была, даже не читала ничего об этих местах, и… — Грейнджер поджала губы. — Да, ты прав, мне страшно в какой-то степени, — призналась она. — И со мной страшно? — удивился Драко. — Ты… серьёзно? Ты составишь мне компанию, если я вдруг захочу отправиться туда? — Гермиона растерянно кивнула на свою картину. — Конечно, — ответил Малфой так, словно это был сам собой разумеющийся факт. — Ты же ведь потом поедешь со мной на Огненную Землю, разве нет? — он обнял её за плечо и провёл костяшками пальцев по её щеке. — Поиграем в путешественников, Грейнджер? — С удовольствием, — охотно согласилась она и хотела сказать ещё кое-что, но заметила, как Драко несколько раз мазнул взглядом по её губам. Приподнявшись на носочки, Гермиона игриво приподняла брови, и Малфой, наклонившись к ней, поймал её губы своими. Его руки так и замерли на плечах, не смея нарушать скромность этого поцелуя. Кажется, с того момента, как они начали строить их отношения, Драко изменился. При том совершенно в другую сторону — все его действия стали гораздо скромнее. Словно он стал бережнее к ней относиться. Неспешно отстранившись от неё, Малфой подмигнул ей, когда Грейнджер не спрятала недовольство, что поцелуй закончился так быстро. И, чтоб заполнить неловкую паузу, он предложил сыграть ей в «правду или действие». — Хорошо, выбираю правду, — с азартом согласилась Гермиона и тут же уселась на кровать. — Почему попыталась соврать в Дырявом Котле? — Драко занял стул, стоявший у стола, только придвинулся вместе с ним поближе к ней. — И не увиливай, я знаю, что уточнение Паркинсон только спасло тебя. — Не хотела распространяться, — попыталась всё же уклончиво ответить она. — Зачем кому-то знать, где и с кем я целовалась? — Кому-то — мне? — ухмыльнулся Малфой. — Нет, — сказала она и тут же ехидно прищурилась, — или да. Кто же знает? Это уже другой вопрос, так что могу не отвечать по правилам, — тут же защитилась Гермиона, предугадывая претензию. — Выбираю правду, — наклонив голову набок, сказал Драко. — Почему ты хочешь показать всем, что ты плохой человек? — Достаточно того, что ты меня видишь настоящим. Как другие это воспринимают — их проблемы, — прямо ответил он. — Правда? — Гермиона кивнула. — Откуда этот страх высоты? Насколько мне… да и всему магическому миру известно, ты из Гринготтса улетала верхом на драконе. Кажется, после такого уже ничего не страшно… — Как ни странно, я начала бояться ещё больше как раз после того случая. Не знаю, если честно, это с детства, — Грейнджер задумалась и отрицательно покачала головой: — Нет, я не помню, как это началось. Покопайся в моих воспоминаниях, если тебе очень интересно, — предложила она. — Когда-нибудь потом. Выбираю действие, — лицо Малфоя не отображало никаких эмоций, но блеск в его глазах невозможно было спрятать ни одной маской. Сложно было судить, он ей так намекнул либо же доподлинно знал, что сейчас загадает Гермиона. Впрочем, это было не так уж и важно. — Подойди ко мне и поцелуй, — не задумавшись ни на секунду, сказала она. Приблизившись к ней, он замер, не без удовольствия наблюдая, как Грейнджер нетерпеливо закусывает губу, и лишь спустя десяток бесконечно долгих секунд коснулся губами краешка её рта, после чего поспешил отстраниться. — Малфой! — возмутилась Гермиона. — А ты уточняй, когда что-нибудь загадываешь, — коварно улыбаясь, подметил он и сел обратно на стул. — Дома никого нет, а ты ведёшь себя… — скрестив руки на груди, обиделась она. — Угомони свои гормоны, — пожал плечами он. — Всему своё время, прояви терпение. — Не боишься, что оно настанет, когда я уже состарюсь или умру? — встав с кровати, Гермиона подошла к нему и обвила его шею руками. — Ещё совсем недавно ты таким не был. — Пересмотрел ценности, — облизнув губы, ответил он. — Время позднее, Грейнджер, мне пора, — он аккуратно положил руку на её талию. — Я серьёзно говорю, не торопи события. — Останься, пока родители не вернутся, — состроив умоляющий взгляд, она погладила его ногтями по затылку. — Они не обрадуются, увидев меня в твоей спальне, — заметил Малфой. — Им не обязательно знать, что ты тут был, — Гермиона наклонилась к его уху и, чуть коснувшись губами его щеки, прошептала: — Пожа-а-алуйста… — Как ты, оказывается, любишь нарушать правила, — улыбаясь, он отстранил её от себя и поднялся со стула. — И я не буду к тебе приставать, даже не пытайся, коварная ведьма. — Это значит «да»? — засияла Грейнджер, как только тот согласно кивнул. — Иди сюда, просто полежим, — заверила она, увлекая его на кровать. Улёгшись головой на её животе, Малфой на всякий случай захлопнул дверь беспалочковой магией, и Гермиона вдруг неожиданно заговорила о Новой Зеландии, повествуя о тех мифах и легендах, которые он прежде никогда не слышал. Он не смел перебивать её, потому что ему нравилось её слушать. Некогда бесившая зубрилка… мысленно усмехнувшись тому, насколько он был не прав, Драко прикрыл глаза, изредка поддакивая интересному рассказу. Он не заметил, в какой момент она замолчала, ровно как и она не успела понять, когда Малфой преспокойно уснул. Поморщившись от яркого света солнца, такого редкого для Лондона, Гермиона медленно моргнула и дёрнулась, когда в дверь комнаты постучали. Малфоя рядом не было, он, видимо ушёл ещё вчера. Только мог, конечно, и записку оставить, а не коварно исчезать без предупреждения. — Милая, всё хорошо? — раздался голос матери. — Ты не заболела? — А? Нет, мам, всё в порядке, — тряхнув головой, отозвалась она. — Заходи. — Уже десять, — начала было миссис Грейнджер, заходя в спальню. — Я просыпалась, просто снова уснула, — виновато улыбнулась Гермиона и потрепала себя за одежду. — Ночью плохо спалось, — оправдалась она. — Вы поздно пришли? Недоверчиво коснувшись её лба тыльной стороной ладони, её мать даже не пыталась скрыть беспокойство и поверить словам дочери. — Не спи с открытым нараспашку окном, — строго сказала она, — не хватало ещё заболеть тебе. И как только она вышла из комнаты, Гермиона подбежала к окну, выглянув из него. — Серьёзно? — усмехнулась она, увидев Драко, прижавшегося спиной к стене. — Ты же мог трансгрессировать домой. — Это не так романтично, Грейнджер, — порывисто чмокнув её в губы, он снова прижался к стене, чтобы не съехать вниз по черепице. — Если буду через час, поверят, что меня тут не было?***
Грейнджеры всем семейством сидели в гостиной, обсуждая некоторые планы Гермионы, которыми она поделилась с родителями, когда в дверь позвонили. Ровно через час, как он и обещал, Малфой уже был на пороге её дома. — Это вам, — протянув небольшой букет полевых цветов миссис Грейнджер, он расплылся в радушной улыбке и поздоровался с отцом Гермионы. — И не спится тебе, — ухмыльнулся отец, приглашая его в дом. — Выспался в дороге, энергии столько, что кажется, будто по крышам могу прыгать, — отшутившись, он вошёл в гостиную. — Доброе утро, Гре… — опомнился Драко, что они не должны были ещё видеться, — Гермиона, — второй раз опомнился он. Завязалась беседа, и родители Гермионы то и дело переглядывались друг с другом, подмечая, как их дочь не сводит глаз с Малфоя. Затем, когда уже речь зашла о том, какие у молодёжи планы на этот день, Драко вдруг спросил: — Вы любите оперу? У меня совершенно случайно есть два билета, и, думаю, вы оцените это лучше, чем я или Гермиона, — вежливо улыбнулся он. — Выкупаешь её? — ухмыльнулся мистер Грейнджер за секунду до того, как его супруга попыталась начать отнекиваться. — Сообразительность вашей дочери ей передалась именно от вас, — изображая смущение, Драко опустил взгляд. — Но если это не поможет, моё предложение всё равно в силе… — тихо пробормотал он. — Не стоило… — миссис Грейнджер всё никак не могла перестать удивляться. — Ладно, дело молодое, — махнул рукой отец. — Но, вы хоть и совершеннолетние, я не хочу… — Папа, перестань! — раскраснелась Гермиона. Однако, вместо того чтобы смутиться или возмутиться, Малфой без издёвки внимательно выслушал лекцию о предохранении, дважды укоризненно глянув на Гермиону, чтобы она перестала перебивать отца. И как только она наконец догадалась изобразить послушную дочь, мистер Грейнджер довольно улыбнулся и наконец дал своё разрешение уйти из дома. Хотя, конечно, это и не требовалось, ровно как и небольшой презент от Драко. И без этого фарса родители бы не стали давить на неё. Прекрасно зная, что Гермиона давно не ребёнок и вполне может за себя постоять, её отец скорее мягко попытался намекнуть Малфою, что несмотря на всю симпатию слёз дочери он ему никогда не простит. И как только они вышли из дома, Драко тут же заявил, что хочет поскорее переодеться во что-то нормальное, раз уж ему больше не придётся сегодня изображать приличного парня. Настолько поскорее, что даже отказался прогуляться пешком и сразу же трансгрессировал с Гермионой в свою квартиру. Вернувшись к своему любимому образу этакого бунтаря, он взлохматил волосы, до сих пор слишком аккуратно причёсанные, и отыскал свои тёмно-синие кеды. — Теперь красавчик? — улыбнулся он. — Потёртые джинсы, цепочки, татуировки… ты похож на уличного хулигана, — подметила Грейнджер. — И согласись, что это выглядит лучше, чем костюмы. Особенно те, которые предпочитает… сама знаешь, — цокнув языком, Малфой ещё больше растрепал заметно отросшие с начала лета волосы. — Значительно лучше, — согласилась она. — Надо и тебе так однажды одеться, — Драко расстегнул ещё одну пуговицу на груди, чуть больше открыв обзор на татуировку. — Думаю, что вместе мы будем выглядеть очень круто, — мечтательно прищурившись, сказал он. — Может, ещё и волосы покрасить? — предложила Гермиона. — Нет, волосы никогда не трогай! — резко развернувшись к ней, он раздул ноздри. — И не стриги их никогда. — Вообще никогда? Ты хочешь, чтобы я стала похожа на Хагрида? — захихикала она. — О, да! С одиннадцати лет меня не покидает сексуальная фантазия с участием Хагрида, — рассмеялся он в ответ. — Какой же ты дурак, Малфой… — Хотя, конечно, если ты хочешь сменить имидж, кто я такой, чтобы тебе указывать, — подав ей руку, Драко потянул её на себя, как только Гермиона встала с дивана. — Говоришь так только потому что знаешь, что я не хочу ни краситься, ни стричься, — буркнула она. — И в этом правда, — согласился он. — Ладно, пойдём. Сегодня у нас планы просто грандиозные!