After all

      Джесси держал в руках чашку. В ней плескалось молоко с медом, успевшее стать уже традицией. Парень сидел на кровати в комнате Уолтера и ждал, пока тот придет, но его все не было. Джесси ощущал некое беспокойство, правда толком не мог понять его источник. Просто что-то было не так.       Случай со спасением девушки достаточно быстро выветрился из головы. Парень, конечно, сильно понервничал, но, в остальном, все ведь в порядке. О том, что случилось бы, не успей он помочь Роуз, Джесси старался не думать. Девушка в порядке и это главное. Звонить он ей не собирался. Несмотря на то, что Роуз осталась жива только благодаря нему, Пинкман не считал своим долгом следить за ее дальнейшей жизнью. Если она умрет завтра от передоза или опять, по собственной глупости, окажется под колесами какого-нибудь транспортного средства, это не будет проблемой Джесси. Хотя, зная себя, он понимал, что в чем бы не убеждался сейчас, все равно позвонит через пару дней и спросит все ли в порядке. Не мог он по-другому.       Однако сейчас мысли парня занимала отнюдь не Роуз. Мистер Уайт — вот истинная причина беспокойства. Джесси страшно обрадовался, когда узнал, что рак не прогрессирует, он испытал настоящее счастье. Но потом тревога вернулась. Возможно, все дело просто в расшатанной нервной системе и полном отсутствии умения контролировать собственные эмоции. А может и нет. Внутри у Джесси зарождалось нехорошее предчувствие. Больше всего ему сейчас хотелось избавиться от него, еще раз спросить Уолтера о том, все ли в порядке и услышать уверенное «да» в ответ. Лишь тогда он сможет успокоиться.       Только вот мистера Уайта уже не было где-то тридцать минут. До Джесси долетали звуки льющейся воды и стук открывающихся в ванной комнате шкафчиков. Это несколько настораживало. Уолтер никогда не проводил в душе много времени. Сам парень любил подолгу стоять под теплой водой и размышлять о разном, но его старший партнер наоборот предпочитал не задерживаться в душе дольше необходимого. Джесси находил необычным, что сейчас вода льется уже полчаса.       Необычным, хотя, куда больше подойдет слово пугающим, он находил и многие другие вещи в поведении Уолтера. Иногда ночью, мистер Уайт выбирался из постели и спускался вниз. Посреди дня, когда они смотрели телевизор или занимались еще какой-нибудь ерундой, он также мог встать и уйти, не говоря ни слова. Джесси слышал, как из-за закрытой двери доносится кашель. Хотел сорваться с места, пойти к Уолтеру, но каждый раз себя останавливал. Наверное, в такие моменты Уайта действительно лучше не беспокоить. Были и другие моменты. Уолтер просто занимался чем-то обыденным, а потом на долю секунды в его глазах проскальзывала физическая боль, он закусывал щеку с внутренней стороны и продолжал делать то, что делал, как ни в чем не бывало.       Уолтер думал, что Джесси не замечает, но Джесси замечал и Джесси было страшно.       Молоко успело окончательно остыть к тому моменту, как вода стихла. Парень все равно его выпил и поставил пустую чашку на тумбочку. Уолтер появился в спальне через минут пять и сразу же залез под одеяло. Но не стал пододвигаться к Джесси, не стал его обнимать, как это делал обычно. Лицо Уайта не выражало никаких эмоций, но, на самом деле, внутри бушевал ураган.       Уолтер хотел, чтобы чертов рак просто оставил его в покое, но, к сожалению, это так не работало. С болезнью нужно бороться и бороться не так, как с остальными проблемами. Будь раковая опухоль человеком, то Уайт просто пустил бы пулю ей в голову или подсунул яд. Нет, он мог и сейчас так поступить, но опухоль бы забрала его с собой в могилу, потому что она была его частью. Такой же, как мозг или сердце, только чужой, инородной. Она не имела права захватывать его организм, но тем не менее, опухоль процветала и Уолтер ничего не мог с этим поделать.       Уайт понимал, что умрет, но смириться не мог. И в то же время, больше не горел желанием продолжать борьбу. Днем ему позвонили из клиники и сказали, что завтра назначен новый примем на одиннадцать утра. Уолтеру отчаянно хотелось послать их всех к черту и больше никогда не пересекать порог клиники. Он устал от лечения и был готов сдаться, будь что будет. Удерживало его лишь одно — Джесси.       Было бы непозволительно оставить парня, как Уайту казалось. Он ведь так и не сказал заветное «я прощаю», он еще не в порядке, значит, Уолтер продолжит лечение.       На самом деле, противоречий было намного больше, чем могло показаться на первый взгляд.       Перед Уайтом стоял выбор. Причинить Джесси боль или причинить Джесси невыносимую боль. И он сделал выбор в пользу себя, он выбрал второй вариант.       Первый вариант заключался в том, чтобы открыть парню правду и оставить его, не мучать больше, не тешить ложными надеждами. Попрощаться и уехать. Джесси будет больно, но он справится, переживет и, в итоге, начнет по-настоящему новую жизнь. А был второй вариант — соврать. До последнего говорить, что все в порядке, заставить Джесси смотреть, как он медленно умирает и, в конце концов, однажды просто не проснуться. Обречь парня на то, что когда-нибудь он вновь откроет глаза и обнаружит рядом с собой холодное безжизненное тело. Невыносимая боль, после которой Джесси едва ли сможет жить дальше. Пакетик с героином — Уолтер предполагал, что он предназначен именно на такой случай.       Уайт все понимал, он не был глупым человеком, и все равно сделал выбор в пользу второго варианта. В краткосрочной перспективе это был путь наименьшей боли. Он не бросит Джесси, будет с ним до конца, разве это плохо? Данной мыслью Уолтер смог убедить себя в том, что поступает правильно. Правда, не будь этих убеждений, он бы все равно соврал про рак, потому что он так хотел. Он сам хотел быть с Джесси до конца. Не желал умирать в одиночестве и, по сути, не придавал действительного значения тому, чем на самом деле обернется его выбор для мальчика.       Он опять ошибался? Возможно, но Уолтеру оставалось слишком мало, чтобы думать об ошибках, все равно ему не придется разбираться с их последствиями.       — Все в порядке, мистер Уайт? — спросил Джесси.       — Да. Только мне завтра в одиннадцать придется еще раз съездить в клинику.       — Но почему? — Джесси почувствовал, что вместо долгожданного облегчения, напряжение усиливается еще больше. — Ты же сказал, что все хорошо и, ну, лечение помогает.       — Да, просто врач забыл выписать кое-какие рецепты.       — Херовый какой-то врач.       — Один из лучших в городе, — Уолтер погасил свет в комнате. — Давай спать, сегодня был тяжелый день. И ты молодец, что спас ту девушку.       — Спокойной ночи, мистер Уайт.       Джесси поправил подушку и накрылся одеялом. Последнее время Уолтер всегда обнимал его, но сейчас просто лег рядом, причем достаточно далеко. Парень хотел было взять инициативу на себя, но потом передумал, так и не решившись обнять Уайта. Не стоит навязываться, если он не хочет, может просто устал, всякое бывает.       Джесси долго ворочался, все никак не мог найти удобную позу. Он до последнего ожидал, что Уолтер все же придвинется к нему, но нет. Уайт не спал, парень видел, что его глаза открыты и направлены в потолок.       — Мистер Уайт, — тихо позвал Джесси. — Только не обманывайте меня, ладно?       — Конечно, Джесси, конечно.       Уолтер закрыл глаза. Парень нашел под одеялом его ладонь и накрыл своей, переплетая их пальцы. Рука Уайта была сухой и холодной.

***

      Джесси сидел на кухне и рисовал какие-то каракули карандашом на маленьком квадратном листочке для заметок. Его окутывало облако белесого сладковатого дыма. Косяк, зажатый между средним и указательным пальцем левой руки почти закончился. Марихуана медленно, но верно начала овладевать разумом парня. Тревога отступала, линии, что он выводил на бумажке из резких превратились в более плавные.       Впервые за последние две недели Джесси не выспался. Он проснулся в районе трех часов ночи и, не обнаружив Уолтера рядом, отправился на поиски. Мистер Уайт сидел на кухне со стаканом виски в руке. Парень ничего против не имел, каждый имеет право расслабиться. Однако раньше он ничего подобного не замечал за Уолтером. На вопрос, что происходит, он получил предложение присоединиться. Не отказался, и, забрав свою порцию виски, вернулся в постель. Уснул, так и не дождавшись Уайта. Правда все равно не выспался.       С утра они почти не разговаривали. Потом Уолтер уехал, оставляя Джесси одного.       Парень сразу взял купленную вчера траву, скрутил косяк и закурил. В процессе к нему пришла весьма странная идея — порисовать. Он взял пару листов для заметок и карандаш. Что конкретно рисовать не знал, поэтому бездумно выводил какие-то непонятные линии, в ожидании эффекта от употребления марихуаны.       Докурив до конца, Джесси положил карандаш и откинулся на спинку стула. Ему нравилось спокойствие, пусть и вызванное искусственным путем. Он все еще знал, что Уолтер где-то там в клинике, но больше не переживал. Да и с чего он вообще начал переживать? Мистер Уайт же сказал, что все в порядке, значит это правда. Разве есть повод не верить ему? Разум Джесси говорил, что да, но марихуана перебила это «да», уверенным «нет».       Довольно быстро устав от безделья, Джесси принялся с новой силой крутить в руках карандаш. Занятие казалось забавным, но только до той поры, пока парень не придумал кое-чего получше. Нужно было порисовать, не какие-то бессмысленные каракули, а реально порисовать. В детстве Джесси нравилось рисование, он придумывал супергероев с дурацкими суперсилами и переносил их на бумагу. Сейчас он, конечно, таким бы не занимался, хотя вполне мог бы нарисовать себя, спасающего Роуз от поезда. Но хотелось чего-то другого. Для начала неплохо было бы найти бумагу.       Отыскать ее так и не удалось, возможно, потому что в их доме просто не было бумаги. Зато, в стопке почты Джесси удалось найти рекламный буклет Партии зеленых. Лист стандартного размера, абсолютно чистый с обратной стороны. Чем не бумага?       Джесси вернулся за стол, взял карандаш и набросал будущий рисунок. Горы. Он по памяти воссоздал пейзаж, который так восхитил его совсем недавно. Поездка в горы с Уолтером стала одна из лучших моментов, случившихся с ним на Аляске и ничего удивительно, что изобразить захотелось именно его. По истечению нескольких десятков минут, Джесси понятия не имел насколько хорошо в итоге получилось нарисовать горы, но удовольствие он получил. Возможно, всему причиной марихуана, но какая уже разница?       Джесси внимательно посмотрел на получившийся рисунок и задался вопросом, почему не рисовал раньше. Целыми днями он валялся перед телевизором, а ведь мог вновь попробовать себя в старом увлечении. Парень сделал в голове пометку, что обязательно нужно купить бумагу и какие-нибудь принадлежности для рисования. Почему бы и нет, это поможет скрасить скуку.       Уолтер вернулся достаточно быстро. Когда он вошел в дом, Джесси все еще сидел на кухне и смотрел на свой рисунок. Первое, на что Уайт обратил внимание, был характерный сладковатый запах марихуаны.       — Ты бы хоть окно открыл, — вздохнул он.       — Что сказал врач? — спросил Джесси, мигом забыв про рисунок.       — Все в порядке, — ответил Уолтер. — Но сейчас я хочу немного полежать, ночью не выспался.       — Ладно, — пожал плечами Джесси.       Надолго его не хватило и спустя минут десять он без стука вошел в спальню Уолтера, которую уже успел начать считать и своей собственной. Уайт лежал на кровати и читал какую-то книгу. Джесси молча разулся, и забрался на кровать, положил голову на плечо Уолтера и обнял его. Ему так хотелось и он это сделал.       — Скажи мне правду, если тебе станет хуже, пожалуйста, — наивно попросил он.       Уайт промолчал. Какое-то время он еще пытался читать книгу, но потом отложил ее и обнял Джесси в ответ. Нет, он не скажет. Уолтер прижимал парня к себе и видел в этом какое-то счастье, странное, но счастье. И он хотел сохранить его до самого конца.       — Мистер Уайт?       — М?       — Я…я типа люблю тебя, — заплетающимся языком произнес Джесси. — Я не смогу без тебя.       Уолтер улыбнулся, почувствовал как где-то в районе груди разливается приятное тепло. Он прекрасно понимал, что Джесси сказал эти слова лишь потому, что находился под влиянием марихуаны. Однако все равно радовался им той радостью, на которую, казалось бы, уже давно не был способен. Кто-то все еще любит его, несмотря ни на что, после всего, что он сделал.       — И ты прощаешь меня? — спросил Уайт.       Эти слова донеслись до Джесси будто из другого измерения, но он каким-то образом прекрасно понял их суть.       — Нет, но я люблю, ты…ты только не оставляй меня и…       Фраза так и осталась недосказанной. Джесси пригревшись в объятиях Уолтера, провалился в сон.       Не простил. Уайта это должно было расстроить, но отчего-то не расстроило. Джесси любил его, разве это не дороже? Впрочем, признался он в этом явно неосознанно, но неосознанность не означала, что слова ложь. Уолтер был более чем уверен, что сказанное Джесси правда. Да, он совершил много неоднозначных поступков и в то же время, на его счету много хорошего. Например, если бы не Уайт, то Джесси до сих пор оставался в плену. Совесть сказала: «Если бы не ты, он бы там никогда не оказался», — Уолтер ее проигнорировал.       Заслуживал ли мистер Уайт любовь Джесси? Ему казалось, что да. Вполне.