Кружево

После выхода передачи мысль о красном белье, которую внезапно озвучил Боун, не дает покоя. Прем никогда раньше не замечал за старшим таких идей, да и скорее всего это просто была неудачная шутка. Но теперь ему любопытно посмотреть на реакцию Боуна, увидь он его в таком образе. Прем думает, что, возможно, ударился головой, как иначе объяснить тот факт, что он который час копается на сайтах с женским бельем. Не так-то просто найти подходящий комплект, когда груди, очевидно, нет, а остальные параметры далеки от миниатюрных. Да еще и так, чтобы был нужный цвет. Прем матерится, бесконечно измеряет себя во всех возможных вариантах, сверяясь с цифрами на сайтах, перебирает комплекты один за другим и уже подумывает бросить эту дурацкую затею. Но нужное все-таки находится, и он, сам не веря в то, что действительно делает это, оформляет заказ. Когда они, спустя пару дней, сидят вместе в кафе, Прем следит за своей рубашкой тщательнее, чем за чем-либо в жизни. И пытается понять, чем он вообще думал, когда творил такое. Да еще и рубашку надел без верхней пуговицы. Он не машет руками, вообще практически ими не шевелит. Не наклоняется, стараясь сидеть максимально прямо, чтобы точно ничего не было видно. Но в какой-то момент его предосторожности сбоят и он, сам не заметив, поворачивается как-то так... Как-то так, что Боун вдруг резко давится своей фразой и впивается взглядом в вырез. Прем дергается, понимая, что таки не уследил. Руку Боуна, тянущуюся к нему, он успевает перехватить, а вот как быть с тем, что Боун медленно облизывается и продолжает залипать, непонятно. Идиотская была идея. Что вообще ударило ему в голову. Мало ли что Боун ляпнул на очередных съемках. Он не разжимая хватки на запястье старшего, зовет официантку и поспешно расплачивается, понимая, что еще немножко и его разденут прямо тут, нисколько не заботясь о наличии посторонних наблюдателей. К выходу Боуна он тянет так же, за запястье, и отпускает только после того, как ловит такси и они оба усаживаются на заднее сидение. - Держи себя в руках, ради всего святого, - Прем не уверен, насколько Боун его вообще слушает, но ведет тот себя почти нормально, только ерзает на сидении, явно пытаясь сесть поудобнее, и бесконечно кусает губы, так что они потихоньку начинают краснеть. И Прем очень надеется, что никаких глупостей за те пятнадцать минут, что им ехать, не последует. - А это комплект? - от внезапного шепота на ухо Прем вздрагивает, а по коже от горячего дыхания Боуна разбегаются мурашки. Глаз Боуна не видно за стеклами очков, хотя Прем подозревает, что это к лучшему, но его интонаций хватает с лихвой. Так, что на минуту Прем даже допускает, что, может, идея была не такой уж и плохой. Но ему все еще надо дотащить Боуна до дома без потерь для репутации. И вообще без потерь. Но всю оставшуюся поездку блондин неожиданно молчит и даже не требует ответа на проигнорированный вопрос. Условного спокойствия хватает до лифта. Там, пользуясь отсутствием других пассажиров, Боун запускает руку под чужую рубашку, касаясь поясницы, и Прем внезапно понимает, что руки старшего ходят ходуном. Солнечные очки, до этого надежно скрывавшие глаза, теперь на макушке, и Прем проваливается в шальной взгляд, не понимая, каким чудом они вообще спокойно доехали. Если он и рассчитывал на какую-то реакцию, когда покупал этот чертов комплект, то явно ее недооценил. И не факт, что и сейчас оценил в полной мере. Боун и не думает убирать руку, когда лифт останавливается на нужном этаже, и его пальцы продолжают кружить по пояснице, против воли сбивая с мыслей. Хотя какие там мысли, когда Прем неожиданно даже для себя едва попадает ключом в замок и уже даже не сопротивляется, когда Боун буквально впихивает его в открытую наконец дверь. Похоже, то самое шаткое спокойствие закончилось окончательно. Сердце пропускает пару ударов, когда Боун с силой прижимается к нему со спины, сминая в пальцах полы рубашки, касается губами уха: - Так это все-таки комплект? Расстояния между ними нет совсем, и чужую дрожь Прем чувствует всем собой. Он мысленно проклинает кружево, скрытое под брюками, которое потихоньку начинает приносить дискомфорт, и снова игнорирует вопрос, хоть и понимает, что только сильнее дразнит Боуна своим молчанием. Вместо этого он заводит руку назад, наугад зарываясь пальцами в волосы старшего, и тянет его еще ближе к себе. С рубашкой Боун не церемонится: резко дергает полы в стороны и пуговицы разлетаются по комнате. Прем хочет было возмутиться и даже тянет раздраженное "Хиаааа", но старший стягивает ткань с плеча, тут же прижимаясь губами к голой коже, и возражения куда-то пропадают. Такой Боун непривычный. Он бесцеремонный, нетерпеливый и очень жадный, но от его поцелуев, скользящих вдоль бретельки, кожа горит огнем, и Прем понимает, что готов позволить ему все, что угодно. Но когда Боун зубами тянет кружево с плеча, Прем все-таки не дает этого сделать, поправляет бретельку и с насмешкой, откуда только голос взялся, интересуется: - Что, даже не посмотришь? Руки, до этого хаотично блуждавшие по животу, на мгновение замирают, обнимая еще сильнее, и Боун что-то неразборчиво шепчет ему в плечо, но все-таки отпускает и разворачивает к себе лицом, отступая на шаг. Прем вовсе не уверен в том, как выглядит. Наполовину снятая, измочаленная рубашка, уже ни сколько не скрывающая красное кружево белья, которое вряд ли ему так уж сильно идет... Но взгляд у Боуна черный, он смотрит жадно, кажется, даже не моргая, и у Према мелькает мысль, что такими темпами его отлюбят у ближайшей стены. Боун шагает обратно, вжимается в бедро Према, не сдерживая собственный стон, и, снова задевая губами ухо, шепчет: - Не хочешь отвечать, я сам посмотрю. Его пальцы ловко расстегивают брюки, Прем чувствует, как они медленно скользят по кружевной кромке белья. Боун молчит, словно не верит до конца, проводит еще раз и выдыхает: - Бляяяяяяя... Поцелуй, которым он впивается в губы Према, такой же непохожий на обычные поцелуи, как и все происходящее. Он царапает губы младшего зубами, кусается и не дает сделать ни одного лишнего вдоха. И Прем очень ясно может представить, как в следующую секунду его впечатают в стену, но все-таки успевает утащить Боуна в спальню, на правах наличия еще хоть каких-то мыслей в голове. Рубашка соскальзывает с него еще по пути, а кровать оказывается гораздо ближе, чем он ожидал, и падение на нее получается неожиданным и ощутимым. Поцелуй прерывается, и Прем с сожалением проводит языком по губам - он бы продолжил, еще и еще. Но Боун стягивает с него брюки, скользит голодным взглядом по всему телу и судорожно выпутывается из собственной одежды. И это очень даже неплохая замена поцелуям. Прему кажется, что этот взгляд он чувствует каждой клеткой кожи, и это тоже слишком хорошо, настолько хорошо, что когда Боун хрипло выговаривает "повернись", он немного медлит, нехотя переворачиваясь на живот. Так взгляда не видно, и на мгновение Према царапает странная мысль, что и его самого так не видно. Сойдет он хотя бы условно за девушку в этом комплекте? Но мысль исчезает, не успев оформиться, когда Боун поднимает его, ставя на колени, забирается рукой под кружево, сжимает член и бесконечно долго тянет: - Пааааоооо. Боун точно может делать с ним, что хочет. Сегодня так особенно. Старший стаскивает с него уже ненавистное бельё, избавляя член от прикосновений раздражающего кружева, и Прем утыкается лицом в скрещенные руки, пряча начинающие пылать щеки. Потому что даже в таком состоянии Боун точно поймет сразу же... Тихо шуршит выдвинутый ящик тумбочки, на секунду воцаряется тишина. Прем чувствует, как его касаются пальцы, смазанные прохладным гелем, и мысленно радуется своей извращенной предусмотрительности. - Прееееееем... Тыыыы... Твою ж... - Боун проглатывает слова, двигает пальцами, не встречающими сопротивления, и утыкается лбом в спину младшего, шепча что-то подозрительно похожее на "Ты меня с ума сведешь". Входит в него Боун с таким стоном наслаждения, что Прем окончательно убеждается: все это светопредставление того стоило. Его движения резкие и сильные, и Прем только и может, что до побелевших костяшек сжимать в пальцах одеяло и пытаться удержаться на разъезжающихся коленях. Ему кажется, что он мог бы совсем раствориться в происходящем, потеряться в горячечном шепоте Боуна, в котором нежности мешаются с отборным матом. Длинные пальцы, впивающиеся в бедра, лишь немного возвращают в реальность. И Прем не растворяется, он только прогибается сильнее, шепчет в ответ, сам не понимая что, о чем-то просит и захлебывается стоном, когда пальцы Боуна смыкаются на члене. На коленях в результате он все-таки не удерживается: стонет до хрипоты и повисает на руке успевшего его поймать старшего, впрочем, с трудом это осознавая. Самому Боуну хватает еще пары движений, чтобы со стоном рухнуть сверху, придавливая к кровати. От его дыхания, щекочущего шею, жарко, и к кровати, вроде бы худой Боун, прижимает так, что дышать получается через раз, но шевелиться не хочется слишком сильно. Разве что... Прем медленно разворачивается под Боуном, буквально собираясь с силами для лишнего движения. Смотрит на закрытые глаза, красные, искусанные губы и целует. Медленно, лениво, терпеливо дожидаясь, пока Боун приоткроет губы, отвечая на поцелуй.