Любовь в волчьей стае

Санса с усталостью вздохнула, оглядывая собравшуюся толпу людей, ожидавших начало бегов, гадая оправдается ли их ставка, что может обернуться для них успехом ли же крахом всех надежд. Немногие знали, что при помощи химических и биологических хитростей победитель был уже предполагаемо известен. Но большинство сюда прибывало не только ради желания поучаствовать в этом азарте и в игре ставок, но и ради возможности выйти в свет, найти полезные знакомства, заключить удачные сделки, раздобыть нужную информацию. Ради последнего юная мисс Старк и находилась среди этих смеющихся лиц, заботившихся о собственной личной выгоде. Санса не испытывала удовольствия от происходившего, но выбора у неё не было. Приходилось вновь примириться с собственной маской любезности и девичьей невинности, которая помогала окружающим иногда забывать о её имени. Она привыкла к этому оружию и исполняла свою роль, пусть и не питала к ней симпатии. В конце концов кто-то же должен был являться представителем от их в здешнем обществе. Семья Старков владела большинством важных точек различных доходов на Севере. Хозяева Винтерфелла долго добивались окончательного закрепления своего авторитета по всей территории и тратили много сил для сохранения этой власти. Им пришлось пройти долгий и трудный путь от нелегальной группировки до законной, лицензированной компании, хоть и не все дела удавалось привести от незаконного русла, но в том оставалась их цель. И ради неё они все пытались действовать. Одной из таких задач продолжало быть необходимостью регулярно посещать скачки, пусть там и присутствовал один член семьи. В частности, подобное выпадало на долю Сансы и Арьи. Две незамужние красавицы привлекали внимание, их пол отвлекал невежд, которые с охотой хвастались своим имуществом, а девицы делились сплетнями из домов семьи. Многое из услышанного, бывало, и гроша не стоило, но сёстры давно научились распределять этот поток, а особые связи служили помощью для попадания в важные круга в такие мероприятия. Но в этом случае работала лишь Санса, умевшая вести себя подобающе истинной леди. Арья же следовала тенью по всей зале, добывая сведения подслушивая и скрываясь, что всегда Сансе казалось эффективнее, пока она сама только придерживалась правил этикета, беседуя с различными представительными лицами. Из-за этого чувство зависти к удаче сестры часто просыпалось в ней. Санса тоже хотела не скрываться, быть собой, не притворяясь. Она всегда боялась, что за этой маской когда-нибудь потеряет настоящую себя. Но благодаря семье и ещё нескольким факторам в её личной жизни становилось проще отпускать этот страх. В нынешний момент сёстры Старк вместе наблюдали за сменявшимися лицами. Некоторые господа, узнававшие их, подходили с пожеланиями доброго дня и вопросами о том, на кого же поставили юные девушки. Люди верили, что столь знакомые с лошадьми леди из семьи, которая во многом влияла на происходившее, могли дать им верный признак нужного им жеребца. Это стало поводом для очередной уловки. Ведь казалось столь легко манипулировать азартными умами, когда они считали, что нашли столь простую подсказку. И такие бега были исключением. Арья с Сансой давно знали свои ответы, скрывая усмешки, глядя на лица людей, что после их слов будто завладели всеми тайнами мира и потому чувствовали своё превосходство над остальными, не замечая вновь старую игру. После очередной подобной беседы Арья тихо выругалась и зажгла сигарету, вдыхая в себя расслабляющий яд. Глянув на сестру, что просто обводила толпу глазами, не бросая чёртовой вежливой улыбки, она покачала головой:  — Боги, как ты это терпишь? И при всём этом ты ещё отказываешься курить. Санса сдержала усмешку на её слова:  — После полного курса занятий на медицинском и о разговорах на вечную тему вреда этих веществ на организм в подробном описании сомневаюсь, что я хоть когда-нибудь воспользуюсь сигаретой. Арья по привычке закатила глаза, будучи в чувстве безразличия на то, как выглядит для заполняющих арену зрителей. Это было присуще её поведению, как на публике, так и в окружении близких.  — И всё равно твоя способность выдерживать этот спектакль просто поражает. Санса лишь вздохнула, вновь поражаясь тому, насколько непредсказуемо могли измениться все пути и планы. Ведь десять лет назад она и подумать не смогла бы, что с чуть ли не откровенным призрением будет приходить на общественные мероприятия, пока девичья любезность служила только маской для неё без места настоящей искренности. Да… Раньше Санса действительно была другой. Но многое изменило её, показывая суровую реальность этого мира. И ей пришлось принять это. А ведь иногда Санса сама жалела, что не способна найти расслабления в курении, как почти все в её семье. Но едва она представляла то, как снова возьмёт несущую разрушения лёгких сигарету, её начинало мутить. Санса никогда не жалела, что пошла в изучение медицины. В тот момент это было одно из простых направлений учёбы для женского пола, и девушка пользовалась имеющимся шансом получить знания, особенно когда они были значимы для других. Санса помнила, как у них с Арьей и ещё нескольких девушек получилось зачислиться в нужный факультет, только её сестра особо не посещала занятия, проводя время на обучении стрельбе и рукопашному бою, но это старались скрывать от их матери во избежание предполагаемого ими скандала. И на удивление у них действительно получалось: лишь пару раз правда почти оказывалась раскрыта, но в итоге досталось Робу и Джону. После из этого вышли комичные эпизоды их жизни, которые стали более дороги в тяжёлые времена, навсегда завершивших их детство. Из воспоминаний Сансу вывело знакомое лицо, чья владелица с торжественной улыбкой подходила к ним, словно неся с собой волну восторженной радости, что овладевала почти всеми вокруг неё. Мисс Маргери Тирелл приближалась, пока Санса так и не могла в чёткости понять своё отношение к этой девушке. Как и старшая из дочерей Старк, она носила маску, из которой будто намеренно проскальзывало настоящее лицо, но никогда нельзя было с ясностью сказать, когда в ней появлялась реальная Маргери. Для Сансы в этой девушке открывалось хоть несколько приятное общество среди остальных присутствующих. Любезное общение переходило в настоящую беседу, иногда открывавшую откровения прошлого, что для них было связано с разрушительными войнами и размолвками семей Вестероса. В этот момент она услышала тяжкий вздох Арьи, которая понимала, что теперь они не спасутся классическими фразами и наверняка начнётся длительная беседа, не несущая в себе особого смысла, из чего младшая Старк явно не чувствовала себя комфортно. Но прежде чем Санса успела ей сказать очередные слова, что могли бы помочь дать её терпению продержаться, намечавшаяся собеседница уже подошла к ним, радостно приветствуя:  — Санса! Я так рада тебя видеть. Девушка, улыбаясь, кивнула:  — Как и я тебя. Маргери засмеялась и перевела взгляд к её сестре:  — Арья. Та вежливо вытянула из себя улыбку:  — Маргери. Тирелл весело обвела взглядом обстановку, окружавшую их, и тут же сказала:  — Чудесный день для бегов, не правда ли? Санса кивнула, соглашаясь, а Арья вдруг словно что-то уловило в глубине комнаты и в тот же момент произнесла:  — Прошу меня извинить, но мне необходимо оставить вас. И она удалилась, к тому же избавляя себя от нежелательной беседы. Маргери не смутила потеря собеседницы. Она будто была уже готова к подобному и вновь вернулась к Сансе, уводя в незамысловатый разговор, содержащий местные новости, выставки художников и сами скачки, хотя к последней теме беседа пошла в незапланированный момент, но Мисс Тирелл быстро смогла сориентироваться, спросив:  — На кого же ты поставила сегодня? Санса в эту минуту действительно искренне улыбалась, ведь они наконец-то затронули тему, что была близка к её сердцу и ей очень дорога.  — На Танцующего в пламени. Амберы в этот сезон смогли вырастить прекрасного жеребца. Юная Старк с детства обожала лошадей. Это было страстью всех в их семье. Однажды в континенте появились дети невероятного эксперимента, из одной породы лошади имели разный оттенок и даже размер, обладая необычной выносливостью. Их всех хватило на молодых членов семьи, потому они стали каждого верным другом. Свою кобылу Санса назвала Леди и очень любила её, иногда в сложные просто приходя к ней в стойло и кормя, будто при этом негласно говорила с ней. И такое негласное общение было во многом ей дороже и важнее, чем те однообразные беседы на подобных мероприятиях. И сейчас Санса наблюдала, как Маргери словно в понимании её слов кивнула и рассмеялась:  — Признаться, я так мало понимаю в столь милых созданиях… Иногда даже сожалею об этом. Но после разговоров с Уилласом сразу же перестаю. Он слишком увлёкся разведением Тирелловских жеребят. Уверена, у вас с ним нашлось бы много общего. По едва ли не хитрой улыбке Маргери Санса догадалась о столь почти не скрытом намёке о надежде на построение отношений, что могли выльется в брак. На подобное она уже с трудом сдерживала вздох, ибо её неизгладимо раздражало это бессмысленное сводничество. Но приходилось не терять любезной улыбки, лишь осторожно переходить на другие темы, спасаясь вежливыми фразами, как сейчас.  — Судя, по твоим словам, он настоящий джентльмен. Маргери кивнула:  — О, да… Знаешь, а ведь в своём последнем письме говорил, что хочет скоро приехать сюда. Это так чудесно! Скорей бы тебя с ним познакомить. Санса незаметно стиснула пальцы. Это было единственное, что она позволяла себе в ситуациях, когда едва могла сдерживаться. Подобные намёки вызывали гнев и раздражение. Почему все продолжали испытывать такое желание вмешаться в вопросах брака? Она ненавидела такие разговоры. Это желание управлять жизнями других вызывало больше отторжения от мыслей о браке с кем-то. Хотя всё это было и без того бессмысленно для неё… Маргери вдруг кому-то замахала и произнесла:  — Меня ждёт Томмен. Приятно было с тобой поговорить, — Она нежно положил свою ладонь на её, улыбавшись. — И вероятно в следующую встречу я буду почти миссис Баратеон. И с элегантной походкой мисс Тирелл удалилась, растворяясь в толпе, пока Санса, наблюдая за ней, тяжко вздохнула. Она знала, что за Маргери давно ухаживал юный мистер Баратеон, и та со всем желанием стремилась к этому браку, несмотря на то, что эта семья была полчищем гадюк. Ланнистеры являлись их вечными конкурентами на рынке Вестероса, и совсем недавно семья Сансы смогла дать им достойный и сильный отпор, сумев выгнать их со всех точек Севера. Пока между ними установился этакий холодный мир и оставалась взаимная ненависть. А ведь когда-то Санса сама желала стремиться к южным бизнесменам. Наивно верила, что там сможет найти внешний мир и не беспокоиться о возможности скорых похорон близких. Но те постыдные мысли были в прошлом. Санса избавилась от них, очистилась одним страшным летом, которое запомнила их семья навсегда. Время самого разгара бегов началось. Девушка из угла наблюдала за всеобщим сборищем, где люди кричали, бранились, радостно возглашали близящуюся победу. Для неё это не было самой приятной частью. Она почти всегда оставалась уверенной в победителях. Как и в этот раз. Конь Амберов оказывался очень удачным вложением, и Санса ни разу в нём не усомнилась. Она сама присутствовала на его тренировках и видела в его чертах бойца, настоящего победителя. А после сегодняшнего это будут знать и другие, ставя на него следующие разы. Пока он внезапно не подведёт все ожидания, пока ставки уже сохраняться в «Stark-Choice». К сожалению, они всё ещё мухлевали в этой игре. После всего для напряжённой публики дали шанс отметить или же оплакать свои выигрыши и потери с помощью выпивки и танцев. Завершающаяся часть, на которой осталось продержаться совсем немного. Пока Санса входила в заполняющуюся комнату, её внезапно нашло воспоминание, вот только повод был совсем иной тогда. Она до сих пор помнила… То лето… Отец решился на крупный договор со своим старым другом мистером Робертом Баратеоном, после многих лет игнорирования семьи Старков из-за предательства возлюбленной он захотел восстановить дружбу хотя бы с Недом. И они отправились на Юг: отец и дочери. Роба и Джона оставили за главных с помощью её матери. Санса тогда была в восторге. Её давняя мечта сбывалась. Каждый день казался подарком в этом мире грёз, где всё было ново, а рядом присутствовали миссис Серсея Баратеон, женщина, что одним видом говорила о своём величии, о том, что она оставалась Ланнистер. Санса слишком поздно заметила её суровой взгляд, когда к ней обращались по фамилии мужа. Но тогда она мало, что могла заметить из-за своей девичьей влюблённости в Джофри Баратеона. Он казался ей истинным джентльменом, настоящим принцем… Глупая девчонка! Санса не знала сможет ли окончательно простить себя за те бестолковые мысли… Она всё ещё помнила страшный день гибели «Титаника», когда ушло столько жизней. Санса сама носила траур по несчастным, хоть и не знала никого из них. И это словно стало предвещанием беды для них всех. Ведь спустя каких-то несколько недель скончался мистер Баратеон. И его похороны стали одним из мрачных событий в её жизни. Люди также были почти что в толпе, все говорили свои соболезнования миссис Баратеон и юному наследнику, пока остальные дети были не слишком близко. Всё длилось словно бесконечно. Мрачность комнат буквально давили на неё тогда. Сансе было жаль отца, потерявшего вновь обретённого друга, пускай у них и были разногласия, а также и семью покойного. Она решила сделать вежливый и сочувствующий шаг, после чего произошло то, что у неё до сих пор не получалось забыть. Санса помнила, как подошла к Джофри и сказала слова сожаления. Он лишь кивнул, а после странно посмотрел на неё и предложил уйти от всего этого сброда. Уже тогда она ощущала, будто что-то не так. Они вошли в его комнату, и он после пары безразличных фраз грубо прижал её к шкафу, начав нести всяческие пошлости и гадости ей в лицо. Испуг, страх пронзили её в тот миг, она была словно в клетке в эти мгновения. Но потом внезапно, как спасательная рука, пришло воспоминание тренировки, и Санса с силой ударила Джофри между ног, и он отшатнулся, начиная браниться, но девушка только успела вновь ударить его и сбежать из той ужасной комнаты. Она едва дышала и старалась быстрее найти укрытие, пока её внезапно не увидела Арья. Сестра сразу насторожилась, не найдя её в общей гостиной, и пошла искать. Видя в глазах Сансы панику, замечая, как дрожали руки, та сразу же крепко обняла её и смогла вывести из дома, прося прощение, говоря, что им нездоровится. Сама Санса едва понимала, что происходит, почти не замечая, как они сели в кэб, а после оказались в их съёмном доме. Арья сделала ей чай и ждала пока она не придёт в себя. А после кратких слов Сансы снова крепко обняла сестру и пообещала, что если этот ублюдок хоть приблизится, то он пожалеет. Если раньше у сестёр и были сильнее детские разногласия, то после того дня они навсегда оставались единой силой. Когда Санса смогла окончательно прийти в себя, она поняла, что никогда не перестанет благодарить Роба и Джона за тот урок защиты, которой её заставили выучить. Она тогда не особо стремилась к этому, но подчинилась желаниям отца и брата. И в тот день это спасло её. Они хотели рассказать отцу… Но всё пошло не по плану… Санса покачала головой, пытаясь отогнать воспоминания. Они всё ещё преследовали её. И это почти грозило свести с ума, но она научилась бороться, больше не будучи той наивной девочкой, которую могли так просто заманить в ловушку. Санса вздохнула, стараясь перевести внимание к чему-то яркому в комнате, чем оказался поднос с шампанским, что разносили по комнате, но она лишь покачала головой, когда его предложили ей. После произошедшего с ней Санса могла спокойно пить лишь виски. Она не знала почему, но только его резкий и обжигающий вкус действительно помогал расслабиться и приносил обещанную лёгкость, которую от других алкогольных напитков нельзя было добиться. Потому в светском обществе в крайних случаях Санса лишь только делала вид, что пробовала здешний алкоголь, ведь не могла переносить эти чересчур кислые или же сладкие вкусы вин и шампанского. Все они напоминали о юге, чего ей сейчас уж точно не хотелось. Санса заметила целенаправленное движение в свою сторону, тут же отмечая Гарольда Хардинга, и сдержала вздох. Очередной богатый наследник-денди, к которому она ощущала по большей части раздражение. Возможно, ей бы удалось счесть его симпатичным и даже учтивым, но она не могла. Не после множества его попыток похвалиться, а также знания, что он бросил молодую девушку, что забеременела от него, и откровенного не сокрытия своей связи с Мирандой Ройс, когда при этом давал Сансе классические знаки внимания с ярким намёком своего расположения, пока она пыталась делать вид, что не замечает подобного. Зато наследник Долины был чрезвычайно словоохотлив и хвастлив настолько, что иногда забывал, где нужно смолчать. И это единственное почему Санса тут же не скрылась из возможного поля зрения. Пришлось ждать его пожеланий доброго дня, комментариев о сегодняшних бегах и конечного приглашения на танец, и всё это время она не теряла своей вежливой улыбки, из долга протягивая руку, начиная медленно оказываться среди танцующих. Хардинг будто и не замечал её кратких ответов, начав рассказывать о новой породе лошадей из Орлиного гнезда, которые точно всех затмят в ближайшее время. Санса слушала и не упускала, что они для этого будут использовать нечто особенное, словно осознав ситуацию Гарольд переключился на обсуждение прогресса в вопросе машин. И в один миг Санса заметила за колонной лицо того, кто наблюдал за ними. Она встретилась с ним глазами и искренне улыбнулась, хоть и не ожидая его тут сегодня. Джон был здесь. И она знала, что он видел, как заметила его, при этом понимая, что что-то произошло. Санса с нетерпением дождалась окончания песни, быстро извинилась и направилась к тому коридору, что начинался у той самой колонны. И её тут же отвели в сторону знакомые ладони, скрыв от чужих глаз. Санса улыбнулась Джону:  — Что ты здесь делаешь? Но всё перестало быть важным, когда она увидела кровь на его рубашке, замечая, как он морщится, что было его привычкой при ощущении острой боли:  — Чёрт подери, ты ранен!  — Санса. Джон тихо произнёс её имя, смотря прямо в глаза, словно что-то отыскивал в них, и обратил их внимание на реальность, начав говорить сразу о деле:  — Я всё объясню позже. Сейчас найди Арью, и поезжайте в главный дом. Встретимся перед советом, мне нужна твоя помощь. И не дав ей ответить скрылся в тьме служебного коридора. Санса знала, что даже если рана не опасна, иначе бы Джон не приехал сюда к ней, ему необходимо её обработать и сделать повязку. Чёрт, она просто ненавидела, когда её близкие были опасности… Потому Санса быстро отыскала в толпе Арью, уже зная её привычные места, и они обе, сев в машину, поехали домой. Точнее они отправились в общий дом семьи, где все собирались во время собраний. Остальные почти все жили отдельно, но не покидая Винтерфелла, ведь это был их город, их дом, который никто из их семьи больше не покинет. В своём выборе Санса была уверена из-за своей клятвы, данной в юности. После похорон мистера Баратеона Санса собиралась сказать отцу о произошедшем. Но ему пришлось задержаться на сутки в делах, а после он вновь привёз их в тот ужасный дом, прося подождать, обещая с в этот же день они наконец поедут домой, о котором так тосковали. Санса верила его словам, потому сёстры решили укрыться в дальних уголках этого дома, просто ожидая в дальней старой комнате. Незаметно для себя они увлеклись разговорами о малых мелочах, наконец-то говоря без глупых споров, перерастив ту детскую соревновательность. Но недалеко послышался шум, и Санса решила проверить, что происходило; вдруг это отец освободился и пытался их найти. Пообещав сестре быть осторожнее и прихватив старый светильник в случае надобности защиты, пошла к шуму в дальний темнеющий коридор, вскоре застывая, не веря в то увиденное. Но Санса не могла спутать… Она видела, как Серсея Ланнистер была прижата к стене своим братом, Джейме Ланнистером, страстно целуя. Они о чём-то смеялись, а после застонали, и Серсея почти повернула голову в сторону Сансы, подставляя своему близнецу шею для поцелуев. Старк тут же пришла в себя и убежала к сестре, но чувствовала, что не осталась незамеченной. Она едва дышала и без объяснений быстрее увела сестру в холл. Та, видя волнение Сансы, только спросила имя Джофри, но она покачала головой, давая понять, что дело не в этом гадостном человеке. Почти сразу к ним вышел отец, и Санса шёпотом кратко рассказала им об увиденном. Та картина всё ещё стояла пред её глазами. Но реальность быстро отвлекла, когда Нед Старк отдал распоряжение Джори увести Арью, говоря, что им необходимо разделиться и встретиться у окраины, пока ему нужно было заехать в последнее место. Они тогда вместе быстро шли по улице, и отец держал Сансу за руку. Её охватила надежда, что весь кошмар скоро кончится и их наконец ждёт возвращение домой. Но всё обрушилось звуком меткого выстрела. Она никогда не сможет забыть, как упала вместе с телом отца, пытаясь помочь ему подняться, лишь спустя несколько секунд замечая, как холодна его ладонь, а голова была разорвана пулей, разъединив части человеческого мозга по земле. Санса едва могла дышать: отчаяние, ненависть, боль в один миг охватили её, а после жесткие руки этих убийц захватили девушку, утаскивая всё дальше от останков отца. Она пыталась кричать, но ей тут же закрыли рот, и от ужаса происходящего Санса лишилась чувств, уходя во тьму сознания. Вот только кошмар только начинался. Она проснулась в одиночестве, пытаясь принять произошедшее после неминуемой истерики. Потом к ней пришла Серсея. Она говорила о незавидном положении девушки, убеждая в решении их милосердия к ней. Санса молча слушала, лишь кивая на её вопросы. Она понимала, что вокруг лишь враги, и пыталась не привлекать внимания неповиновением. Но мисс Старк оставалась ценной пленницей. Только для Джофри это не стало поводом для того, чтобы перестать мучить её в ощущении своей полной власти. В один момент она просто не выдержала слов оскорбления её отца и грубо съязвила, за что один из его охранников Мерин Трант грубо ударил её по лицу. Санса сдержала вскрик от молниеносной боли, ожидая нового удара, когда увидела, как он вновь занёс руку. Но её неожиданно остановила другая, чей обладатель грубым голос произнёс:  — Думаю, девочка усвоила урок. Она была так удивлена, услышав слова Пса, как его называли. С этими уродливыми шрамами он отталкивал почти всех. Но теперь Санса была ему благодарна. После её отвели обратно в комнату, что служила ей темницей. В те часы она так старалась не поддаваться отчаянию, которое грозило полностью поглотить. Но Санса не теряла себя. Единственным, что служило надеждой, были слова, случайно услышанные ею о так и не найденной Арье. Она сбежала, и это дарило хоть какое-то облегчение. В памяти возник тот вечер, когда Пёс вывел её из комнаты, и Санса молча шла за ним, иногда изучая его лицо, чувствуя в себе столь сильную жалость к этому человеку. Он заметил её взгляд и резко спросил:  — Боишься меня, Пташка? На это Санса, не сдержавшись, усмехнулась:  — После всего вы последний кого мне стоит бояться, мистер Клиган. Вы не дали Транту продолжить меня избивать. Спасибо. Затем они шли молча, вдруг поворачивая к чёрному входу, проходя путь к выходу из здания.  — Ланнистеры хотят воспользоваться тобой для попытки перемирия. Но не всё должно идти по их грёбанным планам. Эти слова поразили Сансу, и она молчала весь путь, пока они не начали ехать на машине по тайным дорогам, а уже ночью остановились и вышли к горящему костру. Её удивлению не было предела, когда она увидела Арью, что тут же бросилась к ней, крепко обнимая, едва не рыдая. Они были живы и не ранены. Арья отвела сестру к огню, и Санса насторожилась, увидев рядом смутно знакомого юношу. На удивление младшая Старк засмеялась и познакомила её с Джендри, одним конюхом, что помог Арье сбежать, когда убили Джори, а после и договориться с Псом об оплате за помощь в побеге сестры. Она успела забрать отцовские накопления. Им обеим было тяжело, но понимание, что прежде необходимо выбраться, не давало скорби взять верх. Их всех разыскивали. И Арье удивительным образом удалось уговорить Сандора Клигана ступать с ними:  — Этих денег тебе всё равно не хватит надолго. А Робб и наша мать щедро заплатят. Ты сможешь начать заново после того, как наконец послал в пекло Ланнистеров. Эти слова убедили его. И они вчетвером следовали по лесам, городам, направляясь к Северу, в Винтерфелл. Домой. Путь был долгим. Постепенно они узнавали друг друга. Санса выяснила, что Арья познакомилась с Джендри в одной из здешних конюшен ещё до всего ожидавшего их безумия. Он спас её и помог выбраться Сансе, несмотря на грозившую охоту на него. Но этот человек был готов рисковать ради правильного дела. Даже Сандор стал раскрываться, однажды рассказав о том, что хочет отомстить своему брату и что послужило тому причиной. Разговоры о желании мести сблизили его с Арьей. Санса же старалась думать о родных, желая быстрее вернуться. И когда они почти добрались им оставалась одна ночь и несколько часов, чтобы добраться до столь желанного города, Санса едва смогла уснуть из-за волнения, от которого сердце в груди стучало так быстро. Удивительным было, что самым сложным временем оставались те часы, когда почти всё готово оказаться позади. В то утро Санса проснулась раньше остальных. И услышала шелест листьев под чьими-то ногами. Быстро поднявшись, она достала складной нож, который дал ей Сандор, и двинулась вперёд, замечая фигуру в двух деревьях от неё. Та приближалась, и Санса вытянула руку с оружием, стараясь произнести без дрожи в голосе:  — Кто ты? Но ответом послужило:  — Санса? Боги… Она едва верила, когда наконец увидела знакомые, родные черты, услышав его голос, шепча:  — Джон… Нож упал на землю, а Санса после пары шагов оказалась в его объятиях, плача, чувствуя, как он лишь крепче прижимает её к себе, буквально оторвав от земли, после целуя в висок, говоря:  — Всё хорошо. Ты в безопасности. А она не могла отвечать, не желая отпускать его, ведь действительно, впервые за эти дни чувствовала себя в безопасности. Потом было много слёз, радости воссоединения семьи, горечь из-за утрат. Похороны отца оказались слишком тяжелы. С тех пор Санса ненавидела чёрный цвет. Но она была дома. И знала, что больше не станет прежней. Она изменилась, понимая суть этих вещей. И поклялась в день возвращения, что больше не покинет Винтерфелл, что бы ни происходило. Многое стало лишь началом. Конфликты между бандами. Многолетнее противостояние. Санса не хотела оставаться в стороне, нуждаясь в цели. Так она с Арьей пошли на медицинское образование. Сандор и Джендри остались в Винтерфелле. Клиган стал охранником в их доме, получая хорошую плату, а Джендри — конюхом, хотя иногда он подрабатывал в их баре «Северный лютоволк». Но всё только начиналось. В подвале было почти темно. Лишь небольшая лампочка давала хоть какой-то свет. Хотя не избавляла от мрачности этого места. Как и от повода, из-за которого они находились здесь. Джон мог только на пару секунд дать себе закрыть глаза, но сразу же свет резал по ним, заставляя помнить о реальности. Обведя взглядом эту старую комнату, он чувствовал только усталость от необходимости происходящего, но знал, что иначе они поступить не могли. Сноу подошёл к Робу, и их взгляды были направлены на сидящего перед ними привязанного к стулу мужчину с кляпом во рту, который не давал ему произносить чётких слов. И этот человек, пытавшийся просить пощады, был предателем, шпионящим для одной из недовольных семей. Робб с Джоном подозревали Карстарков. Те всё ещё не могли успокоиться за все эти годы. Но удостовериться в своих предположениях они были обязаны так же, как и выяснить, где ещё следовало ожидать ловушек. Мужчины знали, как всё пройдёт дальше. Они слишком много раз проходили это. И перед началом Джон посмотрел на Роба, и тот кивнул, дав понять, что пора. Глаза предателя уже выражали ту меру страха и осознания своего положения в этот момент, что могло послужить облегчением в экономии времени процесса их допроса. И всё начиналось заново. После такого множества раз схема для них почти была детально известна. Сначала Робб начинал вести диалог, давая надежду на мирное разрешение, но редко кто решался и ухватывался за последний шанс спасения. Так пошло и с этим неудавшимся работником их компании. В ответ бросались либо проклятия с желаниями удачной дороги в преисподнюю, либо мольбы о пощаде и попытки солгать о незнании всего происходившего. И в дело шли кулаки. В этот раз бил Робб. Он жёстко, уже знав самые уязвимые места на лице и теле, попадал в них, вызывая у сидящего нестерпимую боль, которую нельзя уже было остановить. Так продолжалось долгие минуты. После Робб просил Джона принести сподручные инструменты, и, если человек не выдерживал, основное кончалось. Этот оказался гораздо крепче. Но недостаточно. Со стонами он рассказал про приказ Карстарков, а также что именно доносил, дал им несколько наводок на них и открыл, что те планировали разведку на заброшенный склад, в котором у Старков хранилось оружие. Робб кивал на его каждое предложение и под конец спросил:  — Когда? Тот, с трудом дыша, едва не захлёбываясь кровью, что всё текла, запекаясь, по его лицу, ответил:  — Сегодня… В полдень… Робб отошёл к стене, с яростью пнув один из стульев:  — Чёрт! Неугомонные… Он умолчал остальную часть фразы, ведь пытался перестать браниться. Талиса ждала ребёнка, и потому Робб не хотел, чтобы их дитя стало свидетелем этого элемента жизни отца, которую они не хотели для него. И он боролся с собой, даже в столь тяжёлые минуты. Нужно было отправляться к их складу, чтобы перехватить разведчиков. Здесь им больше ничего не оставалось, кроме последнего… Робб уже достал револьвер, но Джон забрал его у Старка, на полный непонимания взгляд отвечая:  — На сегодня ты уже пролил крови. Робб перевёл взгляд на свои окровавленные руки и с тяжёлым вздохом закрыл глаза, дав Джону завершить задуманное. Одно нажатие на курок, и меткий выстрел выполнил своё дело. Джон молча отвернулся, но зная, что старший Старк в эти минуты начнёт сожалеть, развернулся к нему и, глядя в глаза, проговорил:  — Тогда мы дали клятву, что разделим это бремя. И эту кровь. Робб кивнул и вышел из комнаты. Им действительно нужно было спешить. Перед выходом Джон взглянул на Сандора, что всё это время был с ними:  — Сможешь привести в порядок и сказать остальным про тихие похороны? Клиган кивнул, но словно видя тяжесть этих слов для него, спросил:  — Почему не дать было мне его убить? Я уже давно не веду счёт. Джон смог только вздохнуть и заставить себя перевести взгляд на тело несчастного. Может так бы они и поступали, но… Они были ответственны за все свои дела, за каждую отнятую душу… Они брали на себя это бремя, несмотря на возможность дать эту, казалось бы, простую задачу другим. И сейчас Джон не смог ответить, просто не знал, как объяснить происходившее внутри него противоречие, что раздирало душу каждый день. И существовало немного того, что давало ему покой и мир. И потому Сноу просто пошёл вперёд за Робом. Клиган был удивлён тогда тому, что Старки предложили ему работу. Джон помнил, как он едва скрывал свою нерешительность в решении и как обещание достойной прибыли окончательно убедило его. И мало кто замечал, но Сандор действительно привязался к Сансе и Арье, уча последнюю драться. Робб и Джон знали на что шли, когда скрывали прогулы сестры ради обучения физическому совершенствованию. И теперь Арья была сильной и умелой, способной бороться с таким же бойцом, как и Клиган. Образование она не забрасывала благодаря Сансе, которая давала ей свои конспекты и помогала с быстрым освоением материала. Для Сансы возможность пойти учиться стала почти что спасением после произошедшего на Юге. Джон был рад тому, что она смогла найти себе один из путей, свою цель, которая помогала ей идти дальше, не замкнуться в себе. С того момента, как он поймал её в своих объятиях в лесу, Джон поклялся, что будет защищать Сансу, пытаться помочь оставаться ей в безопасности. Тот миг словно открыл в них что-то… полное доверие друг к другу… И оттого, когда Джон уговаривал её начать учиться драться, она рассказала ему о том, что произошло на похоронах мистера Баратеона… Как же он жалел, что не мог в тот же миг избить этого ублюдка и убить… Но Санса шла дальше. И хоть боязнь быть с кем-то столь близко оставалась, она позволила Джону начать с ней уроки по выходным, когда у неё не было занятий. Её сила воли поражала и восхищала его. Несмотря ни на что из происходившего Санса не сломалась, лишь становилась ещё сильнее. И те уроки вскоре переросли не просто в обучение мастерства боя и защиты. Они много говорили, раскрывались, узнавая друг друга по-настоящему. Джон знал, что Старки были ему семьёй. Но не всегда ощущал это полностью в детстве. В его случае это было и неудивительным. Сирота, родившийся вне брака. В детстве дядя Нед пытался отгородить его от горькой правды, но Джон всё же узнал всё в десять лет. И истиной оказалось то, что сестра Эддарда Лиана бросила своего пылкого поклонника Роберта Баратеона ради женатого мужчины, у которого уже было двое детей. Его имя она скрывала. Лишь призналась, что он не мог получить развод, а после и вовсе оставил её перед тем, как она узнала, что ждёт ребёнка. Лиана решила не сообщать ему, возможно из гордости или ненависти. Она оставалась с семьёй, несмотря на осуждающие взгляды общества, но беременность проходила не особо хорошо. А когда пришло время рождения Джона, Лиана была так слаба, что даже не смогла взять его на руки. Ослабление организма после сильных потрясений и большая потеря крови лишили всякой надежды. Нед был рядом с ней и держал малыша, обещая сестре, что защитит и позаботится о нём. И выполнил свою клятву. Его дядя заменил ему отца. Растил как своего. Дал семью и возможность чувствовать себя не одиноким. Но не настолько, чтобы всегда быть счастливым и беззаботным ребёнком. Часто Джон ощущал себя чужим, словно что-то было не так. Начиналось всё с имени. Сноу среди Старков. Нед не успел договориться, чтобы мальчику дали фамилию матери, а по правилам тех лет требовали семейное имя по отцу, которого у него не было. Но Джон успел смириться, считав в подобном очередную насмешку судьбы. Вот только становясь старше, он с трудом переносил недобрые взгляды чужих, слухи за спиной, что называли его волчьем бастардом… Но юноше удалось построить щит, перестать обращать внимание на эту неизбежность. И после всего ему уже было глубоко безразлично на то, какое мнение было у других на его счёт. Его волновала лишь семья. Старки были его родными. Хотя от миссис Старк он никогда не получал чего-то родственно важного. Факт его рождения, свидетельствовавший о позоре её золовки… Вероятно, ранил её, задевал что-то внутри. Она никогда не была жестока. Как и нежно-ласковой. Но Джон примирился с её непринятием, ведь его кузены всегда оставались ему дороги. Робб, Бран и Рикон — они были его братьями, а Арья — сестрой. Санса же… Между ними не находилось места для близкого взаимодействия. Джон не понимал по какой причине, но… Он почти не знал её по-настоящему. Она не сторонилась его или в подобном роде… Просто из них не выходило родственников, что росли вместе. Они здоровались друг с другом, желали удачи в трудные дни, прощались, когда кто-то уезжал, но никогда не сближались… Но после их поездки на Юг, когда девочки чудом смогли выбраться, что-то изменилось. Они все пытались жить после утраты Неда Старка, при тяжёлом сердце стараясь бороться с нахлынувшими напастями и борьбой кланов. Санса находилась на грани, что грозила её окончательно сломать, и несмотря на все трудности с семейным делом, ведь Робб теперь был во главе всего с Джоном, что стал одним из важных советников и тем, кому всегда можно было довериться, как и миссис Кейтилин, Сноу не оставлял кузину. На выходных девушки они вскоре стали много говорить о своих увлечениях и любимых вещах, постепенно открываясь, и в один момент юноша осознал, что ему удавалась застать тот уже редкий смех Сансы, и она была так прекрасна в эти мгновения. И это зародило чувства, что становились всё глубже… Но началась война. Джон с Робом наконец доехали до склада. С ними были ещё трое из своих, и мужчины рассеялись по территории на уже обговорённых позициях, ожидая, чтобы не спугнуть «тайную» разведку. И вскоре они появились. За секунду до первых выстрелов, вскриков и потока ругательств Джон закрыл глаза, стараясь взять под контроль участившийся пульс. Всё сливалось в один бесконечный миг: перестрелка, бег по складу. Пятеро их против четверых. Но погоня была неизбежна. Но, пока Джон в очередной раз старался прицелиться, он внезапно почувствовал острую боль в левой руке, на инстинкте развернувшись и пальнув в нападавшего, сбивая с ног метким выстрелом. Настала тишина, но мужчина не замечал. В руке была агония из-за пули, но он не мог понять: прошла ли та на вылет. К нему подбежал Робб, намереваясь взять под руку, но Сноу покачал головой, с горькой усмешкой произнося:  — На войне видали и хуже. Но Робб не поверил в эту лёгкость:  — Сэм в эти дни уехал, так что тебе нужно к Сансе. Она должна скоро приехать после скачек. Поезжай в дом. Я разберусь здесь. Джону оставалось только кивнуть. Он добрался до машины, где его уже ждал Тормунд, что, усмехаясь, спросил:  — Тяжёлый денёк, не так ли? Ну что, Сноу, в главный дом? Но Джон лишь закрыл глаза, стараясь перевести дыхание. И видел их лица. Джон убил троих в этот день. Тяжёлое, ядовитое знакомое чувство ненависти подкрадывалась так близко, и только одно лицо могло спасти его сейчас.  — Нет, — Джон покачал головой и на недоумевающий взгляд друга сказал. — Едем в Темнолесье, где сегодняшние бега. Есть дело.  — Джон.  — Поехали. На его счастье рыжий не стал спорить и завёл машину. После дней на фронте они научились принимать те ситуации, когда лучше было не спорить. Война застигла их не в лучшее время. Но они не могли не идти на фронт. Тогда у всё ещё юных парней оставалась вера в честь и достижение справедливости в мире. Но они слишком поздно поняли, как ошибались: Робб, Джон и Бран. Все втроём познали тот ужас, страх смерти, потерю товарищей за один миг, ненависть в себе, когда руки оказывались причиной чьей-то гибели… И пережитое не оставит их. Они знали это. Пускай все владели медалями за заслуги, но не компенсировало шрамы на их телах и кошмары, преследовавшие по ночам. Справедливости не было. Пока старшие мужчины были на войне, над бизнесом работали женщины. Кейтилин возглавляла компанию, вела основные дела. Санса тогда сумела параллельно ходить на бухгалтерские курсы и после окончания стала вести учёт расходов и доходов, пока Арья помогала с второстепенными вытекающими. Они выживали, несмотря на конкуренцию со стороны Болтонов, что пользовались поддержкой Ланнистеров с Юга, на котором в связи с войной тоже начались крупные события, несущие мало хорошего. Хуже пришлось, когда у Рикона стали проявляться бунтарские черты, свойственных его годам, а Бран на фронте получил тяжёлое ранение и в результате срочной операции больше не мог ходить. Его отправили домой калекой со сломленной душой. Джон знал, что первые дни он почти не говорил, ненавидя весь мир. Но он смог оправиться во многом благодаря поддержке Миры Рид. Мистер Хоуленд Рид многим помогал им, будучи один из верных последователей их семьи, а его дети также стали почти что членами семьи. Мира и Жойен, который страдал падучим недугом, сблизились с Браном и помогали ему. Девушка и вовсе стала исполнять роль сиделки, несмотря на возражения, на которые она просто не обращала внимания, оставаясь с Брандоном. А вскоре после возвращения всей семьи они объявили, что намерены пожениться, ведь Мира ждала ребёнка. Это было шокирующей и безмерно радостной новостью, ибо их дитя стало началом нового этапа жизни семьи Старк. Все были счастливы, что Бран сумел обрести мир в себе и отпустить прошлое. Он действительно смог это сделать, теперь работая в компании аналитиком. Робу тоже было трудно, но его держала в реальности необходимость поддерживать семейное дело, привести в порядок дела, но внутри себя он почти начинал умирать. Кейтилин решилась тогда спасти сына весьма старомодным и не очень эффективным способом. Женитьба. Она сумела установить союз с зажиточным стариком Фреем. Брак Роба с Рослин должен был принести многочисленную выгоду, по мнению миссис Старк. Но Джон с Сансой видели тогда, что юные обручённые не могли быть счастливы. Но произошло удивительное чудо. Робб искренне влюбился. Это случилось по случайности, когда он зашёл в бар, где находились Санса и Арья вместе с несколькими однокурсницами, ведь девушкам, шедшими против старомодных общественных правил, нужно было держаться вместе. Так сёстры познакомили его с Талисой. Она переехала в Вестерос в юности и всегда хотела стать врачом. В её мечтах девушка желала быть хирургом и верила, что сможет этого добиться. За хорошие успехи мисс Мейгар смогла попасть в список добровольцев во фронтовой госпиталь. Однажды Санса поделилась с Джоном, что она и Арья хотели отправиться с ней в надежде найти их, но они не могли оставить мать одну с происходящим вокруг хаосом, и потому отправились только Талиса и Лили. Там они видели те ужасы, что и солдаты. Возможно, это было одной из тех вещей, что сблизило их столь быстро. Когда Робб сообщил о своём намерении быть с Талисой, Кейтилин пришла в ужас, не зная, как им удастся избежать конфликта с Фреями. Но Санса в те дни начала дружбу с Рослин и узнала, что та влюбилась в их дядю Эдмура. И зародился план, благодаря которому оскорблённой стороной оказались Старки, но мир удалось сохранить, а обе пары нашли своё счастье. Война во многом сломила их. Джон почти не мог спать по ночам. Но тогда они обрели верных друзей, братьев по крови, пролитой ими на чужих землях, с которыми они сражались до сих пор вместе на одной стороне. Сам Джон едва не сходил с ума. Но дома мужчина сумел найти ту душу, что приняла его, помогавшая простить себя за прошлое, давая незаменимую поддержку. И после произошедшего в этот день он должен был её увидеть. Тормунд довёз его до места. Кивнув ему, Джон пошёл по знакомому пути через чёрный ход, где мужчине не стали бы удивляться. Сами скачки уже завершились, а люди просто развлекались. Сноу стоял у колонны, скрываясь, в поиске в толпе родного лицо… И он увидел её. Санса танцевала с каким-то богатеньким наследником, а на лице ему был виден ненастоящий, притворный интересом к беседе, та маска, которую ей приходилось носить. Джон ненавидел это, как и сама Санса. Он продолжал смотреть на неё, не переставая думать, как даже сейчас она прекрасна. Но это видели и другие, как этот танцующий с ней сноб. За один его этот похотливый взгляд на неё Джон боролся с желанием пустить в него весь запас пуль из револьвера, но, увидев, что Санса заметила его, мужчина опустил эти мысли. Она знала, что он здесь. И Джон видел ту секундную искренность на её лице, обращённую именно к нему. Лишь она могла так смотреть. Без упрёков и ненависти. Только с состраданием и нежностью. И в эти мгновения душа исцелялась. Ради неё Джон был готов простить себя. Когда Санса сумела выбраться, ему пришлось быстро сказать лишь основное, не вдаваясь в подробности, и быстро ушёл. Возможно, это казалось бессмысленно, как явно думал Тормунд, судя по его взглядам на обратном пути, но Джону было необходимо увидеть её, услышать хоть пару фраз. Она оставалась его вечным лекарством. Санса желала, чтобы дорога кончилась как можно скорее. Волнение за Джона, а также желание узнать о том, что произошло, становилось только сильнее. И когда они наконец достигли дома, девушка сразу пошла в свою комнату, где хранила запасные медицинские принадлежности на подобные случаи, что, увы, не могли кончиться. Ей оставалось лишь ждать его. Когда наконец дверь открылась и в комнату вошёл Джон, Санса в одно мгновение усадила его на кровать, рядом с которой стояла тумбочка с готовыми для этой маленькой операции вещами, и попутно затворив дверь.  — Как твоё состояние? Джон усмехнулся:  — Как будто прострелили руку. Она хмуро посмотрела на него, начиная обрабатывать руки:  — Сними рубашку; она всё равно больше ни на что не сгодится. Он послушно стянул эту деталь одежды, морщась от боли. Санса, стараясь игнорировать то, как она невольно затаила дыхание при виде его, начала осторожно осматривать пораненную руку и вздохнула:  — Судя по всему, пуля всё ещё в тебе. Джон тихо выругался, но кивнул:  — Действуй, доктор. Она слегка улыбнулась и принялась специальными щипцами входить в рану, но прежде обработала её спиртом. Джон рефлексивно дёрнулся, шипя от боли, и Санса не смогла так бы работать.  — Подержи. Она дала ему щипцы, а сама быстро заглянула в свой тайник, достав запасную бутылку виски. На насмешливый, почти не верящий взгляд Джона, протянув ему алкоголь, Санса ответила:  — Обезболивающее, — И тут же добавила. — Но совсем немного. Скоро совет. Он улыбнулся, наблюдая, как она вновь села к нему и перевела взгляд на рану:  — Ты же знаешь, что я всегда помню о мере и сумею остановиться, даже несмотря на великие соблазны. Санса усмехнулась:  — Уж я в курсе… Но больше не стала отвлекаться, занявшись поиском пули, молясь, чтобы та не пробила артерию, иначе в случае неудачи Джон истечёт кровью на её руках. Может его бы устроил этот вариант, но не Сансу, потому она продолжала дышать и заниматься делом. Наконец девушка нашла пулю и стала осторожно вытаскивать её. Рука осталась в порядке. Санса выдохнула, взглянув на лицо Джона. Он смотрел на неё, устало улыбнувшись, кивнув на бутылку. Отпито было на один слабый глоток, хотя ладонь сжимала простынь в кулаке. Санса аккуратно перевязала ему плечо, строго произнося:  — Повязку нужно менять регулярно. Тебе не стоит сильно напрягаться в следующие дни. Он насмешливо покачал головой:  — Здесь не от меня зависит…  — Джон, — Она с серьёзностью посмотрела на него. — Ты и Робб обещали, что больше не станете лезть под огонь. Вы больше не на войне, чтобы жертвовать собой, слышишь? Мужчина кивнул, с усталостью закрыв глаза:  — У нас не было времени поступить иначе… Санса. Я сегодня убил троих. Кровь никогда не закончится. Санса замерла и с пониманием, какую тяжесть он вновь нёс, положила голову ему на плечо:  — О, Джон… Она знала, что любые слова бессмысленны, и потому просто была рядом, готовая вовлечь в мягкие объятия, столь необходимые для него сейчас в этой блаженной тишине. Спустя минуты, проходившие как миг наравне с вечностью, Санса прошептала:  — Ты должен быть осторожнее. Я не могу потерять тебя, Джон. И она нежно провела губами по обнажённому плечу, целуя, словно пытаясь забрать эту боль. Санса подняла голову к лицу Джона, что смотрел в её глаза, но спустя мгновения перевёл взгляд к девичьим губам. Она поддалась к нему, со всем желанием в ней, притягивая к себе как можно ближе. Санса могла вот так его лишиться. И с каждым таким разом чувство жажды не отпускать его становилось всё сильнее. Джон ласкал её губы медленно, неожиданно углубив поцелуй, и Санса почувствовала вкус виски. Он пьянил её. Своими поцелуями, словами, объятьями, взглядами… Она хотела его всего. Столь сильно… Она застонала, чувствуя, как Джон прикусил её губу, когда её пальцы перешли с его мягких кудрей к шее, не спеша следуя дальше по нагой коже груди и всего туловища. Но Джон со стоном нежно отстранил её:  — Санса… Она с раздражением посмотрела на него, уже знав, что силы её терпения начинали кончаться:  — Что, Джон? Ты целуешь меня, доводишь нас обоих до огня внутри, а потом отталкиваешь. Я хочу тебя. И не могу…  — Санса, — Он обхватил ладонями её щёки, заставляя смотреть в его глаза, и нежно произносил. — Ты же знаешь, что я хочу сделать всё правильно. Ты не достойна быть опороченной и… Девушка закатила глаза, не выдержав:  — Это не тот момент, когда ты должен оставаться джентльменом. Джон покачал головой:  — Дело не только в этом. Я боюсь, что мы можем дать жизнь… Санса вздохнула:  — Джон, сейчас есть множество способов, как избежать беременности…  — Я не смогу быть уверен… Будь они действенны, меня возможно бы и не существовало… А если ты забеременеешь, я никогда не прощу себе, что дал кому-то возможность своей судьбы. Санса хотела покачать и начать убеждать, что их ребёнок ни за что не повторит судьбу отца, но давнее гнетущее чувство завладело ею:  — Но ведь с другими ты был. Джон с удивлением посмотрел на неё. Она была права, но то казалось таким далёким. И уже не имело значения.  — Тогда всё было сложнее… Из-за войны и разведки… Санса кивнула, тут же коря себя за сказанное. Она знала, как ему тяжело было потерять Игритт.  — Прости… Просто… Я чувствую, что словно…  — Милая, — Она увидела его улыбку, в которой замечала понимание и маленькую искорку смеха. — Не стоит переиначивать термин «Ревность». Санса в притворном возмущении начала вырываться из его объятий:  — Ах, ты… Но смех Джона остановил её, ведь не столь часто она могла поймать такой момент. Он притянул Сансу ближе к себе, тихо и медленно произнося:  — Думаешь, я сам не чувствую это? Я же видел, как ты танцевала с тем снобом, — И на её застывшее лицо томно отвечал. — За один его чёртов взгляд, словно он раздевал тебя прямо там, мне хотелось убить его… Санса, хитро улыбнувшись, приблизилась к его губам:  — Ты знаешь, что этот взгляд мне важен лишь от тебя. Только от тебя, Джон… Он поцеловал её, едва дав договорить столь важные слова. Ей казалось, что она готова утонуть в нём, ведь Джон занимал собой все мысли, всё сознание, реальность. Но большего её и не было нужно. Уж точно не в эти мгновения. Но со стоном Джон отстранился, качая головой, нежно коснувшись её лба своим:  — Ты сводишь меня с ума, Санса. Но ты достойно большего, правильного пути. И я не смогу смотреть в глаза Робу, пока мы всё скрываем. Без него и твоего отца я был бы никем. И я хочу сделать хоть что-то верно. Санса вздохнула:  — Я устала столько ждать… Я так хочу быть с тобой по-настоящему и не держать всё в тайне. Джон кивнул, испытывая те же чувства:  — Я вскоре поговорю с Робом. Скажу правду. Я знаю, что это тяжело. Но прошу ещё немного терпения. Девушка посмотрела ему в глаза и, видя его взгляд, столь искренний и любящий, что казалось она могла в один миг утонуть в океане нежности, который он дарил ей, улыбнулась:  — Я слишком люблю тебя, чтобы отказаться от нашего шанса. Его губы растянулись в улыбке, и он прильнул к ней, прежде сказав фразу, что они повторяли друг другу столько раз:  — Я люблю тебя. Санса отвечала на поцелуй, обняв Джона, наслаждаясь их мгновением. Казалось, ничего не могло быть прекраснее… Раздался стук, и они нехотя отстранились, слыша девичий голос:  — Санса, ты здесь? Девушка лишь вздохнула, бросая на Джона хмурый взгляд, и открыла дверь, впустив Арью в комнату.  — Я помогала Джону с раной. Пытаюсь убедить его быть осторожней. Та хмыкнула, кивая:  — Прекрасно, значит от себя я добавлю лишь одно. И она с непроницаемым лицом подошла к Джону и резко стукнула по его голове. Он недоумённо смотрел на показывающую своё недовольство почти сестру.  — О чём ты думал? Вам больше нельзя лезть в самое пекло. Это же столько раз обсуждалось! Джон не успел ответить на гневные вопросы Арьи, когда она уже перевела внимание к сестре:  — Мама попросила нас прийти раньше. И, — Девушка вновь посмотрела на Джона. — Оденься, чёрт тебя подери. Они усмехнулись, и пара на мгновение смущённо нашли глазами друг друга, но Санса тут же отвела взгляд, уходя с сестрой. Сегодняшний день ещё не кончался. Сложно было сказать, когда это началось между ними. Оглядываясь в прошлое, Санса предполагала, что они столь сблизились после его возвращения с войны. Джон был так потерян. Произошедшее там не могло оставить его, преследуя во снах и иногда даже наяву, и казался таким чужим. Но Санса не покидала его. После перемирия стран Джона беспокоила старая рана, и она помогала ему исцелиться. Так Санса стала слушать его истории с войны. Все они были столь ужасны и трагичны. И девушка каждый раз готова, казалась, благодарить богов, что Джон смог вернуться. Она знала о том, каково чувствовать в себе эту борьбу, терпеть воспоминания. Санса словно действительно понимала его, как и он — её. И в один день они просто разговаривали, вспоминая нечто из детства, сидя на диване, и произошло мгновение, когда их лица были столь близко… И Джон поцеловал её. Нежно, осторожно, будто не веря, что это правда. Санса отвечала также, не помня, чтобы испытывала подобное когда-либо. После они пытались не думать об этом, считая то минутой забвенья. Спустя недели Санса и Джон честно поговорили, пытаясь понять, что чувствуют в действительности. Ответ оказался так прост, хоть и нелёгок. Они не могли друг без друга, ведь нуждались и любили. Это стало началом пути их долгого, неспешного изучения своих чувств, что казались столь нереальными. Санса никогда не любила так. Те глупые влюблённости казались пустыми, абсолютно ничем. А то чувство к Джону словно заполняло её всю… И она хотела попробовать, узнать, что будет. Джон же был влюблён один раз, в девушку, которая оставалась единственной с кем он был. Сноу встретился с Игритт во время войны. Его послали разведчиком, шпионом, в их лагерь, так как их командиры не доверяли членам другой части их страны, что во многом отличались от них. Джон не знал к чему всё придёт. Ему не нравилось его дело. Он не хотел предавать этих людей, одни из которых стали ему друзьями, а также эта девушка. Игритт была дерзкой, настойчивой, и ей сразу приглянулся Сноу. Поначалу Джон не понимал, что делать. Ему хотелось узнать её, быть с ней, но страхи из детства не оставляли его… Пока они не оказались под снарядами. И тогда, после пережитого страха, уже было всё равно на остальное. Они ловили миг, когда мир разрушался. И были счастливы. Но недолго, ведь разборки командиров посеяли недоверие, а после она умерла на его руках. Та потеря долго отзывалась в его сердце. Потом было много всего, но вера Джона в справедливость со стороны государства, честь в этом мире… оказалось потеряна навсегда. Как и у многих. Потому ему удалось договориться с остатками их Одичалых, как они теперь называли себя, и их союз оставался крепок. Их многое грозило сломать. Но Санса была рядом с ним, как и Джон когда-то помогал ей идти дальше. Они спасали друг друга. И стали дороже всего на свете друг другу. В начале они только говорили и целовались. Первые поцелуи казались столь невинными. Но они шли дальше, и каждое касание Джона, его губы, ласкающие до потери дыхания, глаза, проникавшие столь глубоко в её душу, руки, начинавшие исследовать юное тело… Но дальше ничего не происходило. Санса понимала, что во многом это было для её комфорта, ведь страхи из-за приставаний Джофри долго не отпускали. Она надолго замкнулась в себе и никогда не подпускала кого-то столь близко. Но Джон смог разрушить эти стены. И она осознавала, что хотела его. Желание бывало так сильно, но всё же они не торопились. По многим причинам. Санса действительно была готова ждать, ведь ей был нужен только он. Семейный совет прошёл по классическому сценарию. Были поданы на обсуждение темы из легального бизнеса, касавшиеся финансов и аналитических мыслей, где больше говорили Санса и Бран, а после других дел о важности новых вложений и о проблемах с Карстарками. Эта семья приносила неустойки сразу же после искоренения с Севера Болтонов, когда Старки сплотились и дали отпор. Пора было собирать все северные дома для коллективного обсуждения. Санса облегчённо вздохнула, когда они закончили, и на несколько мгновений посмотрела на Джона, пересекаясь с ним взглядом, заметив незаметный кивок, что служил уверением в контроле над ситуацией. Она же могла теперь направиться в свой кабинет и погрузиться в привычную работу с цифрами и бюджетом их компании. На удивление Сансе нравилось работать в подобном ключе. Мысли словно приходили в порядок, мозг переключался на рабочий процесс, а не на предположения о том, что ждёт дальше. Это часто бывало необходимым, особенно когда личные переживания едва не начинали разрушать всё изнутри. Работа стала спасением, как когда-то учёба. Вскоре в дверь постучали, и, не дождавшись ответа, в кабинет зашла Арья, покручивая пальцами в разминке, и села в кресло рядом со столом сестры, закрыв глаза:  — Ещё одна ставка или неправильно названное имя лошади, и я просто начну убивать. Санса могла лишь усмехнуться, отчасти понимая её. Иногда всё становилось слишком унылым и однообразным.  — Зато у тебя бывает возможность уйти по раньше. Не у всех есть такая роскошь. Арья согласно кивнула и внимательно посмотрела на сестру, привычным будничным тоном спросила:  — Что между тобой и Джоном? В неожиданности Санса уронила ручку, которая, благо, была не в чернилах, вздрагивая, и перевела взгляд к сестре, что ждала ответа, и она не знала, что сказать.  — О чём ты? Арья закатила глаза, издав раздражённый вздох:  — Я замечала, что вы оба в последнее время рядом друг с другом немного другие. И потому я хочу услышать правду сейчас от кого-то из вас, чем догадаться потом самой и чувствовать, что вы мне не доверяете. Ведь тогда мы придём к не очень хорошему исходу. Санса вздохнула и отвела взгляд от сестры, чувствуя смятение и неловкость. Ей не хотелось лгать и продолжать утаивать то, что было таким важным… и она чувствовала, что Арья уже была готова принять правду. Санса заставила себя посмотреть на сестру, которая продолжала ждать, и произнесла:  — Арья… Мы любим друг друга. Она застыла и на несколько мгновений изумлённо глядела на неё, словно с трудом верила, затем повела головой, освобождаясь от оцепенения, и выразительно посмотрела на Сансу, которая не знала каких слов ей ждать от сестры. Арья же перевела дыхание и хмыкнула:  — Что ж… Неожиданно. Но если подумать… Такого следовало ожидать с определённой точки зрения. Старшая Старк удивлённо слушала слова сестры, что теперь говорила, как будто, так и должно происходить. Арья заметила её недоумение и усмехнулась:  — Что? Думала, я начну говорить о том, как это дурно? Но это глупо. Вы оба столько пережили, — Она с искренней заботой смотрела на неё. — И сами вольны выбирать с кем быть. Просто… Как давно? Санса улыбнулась, радуясь реакции сестры, и повела плечами:  — Не знаю, как всё началось. Мы лишь были рядом. Уже почти полгода, как поняли, что именно чувствуем. Арья кивнула, хотя явно оказалась удивлена таким долгим сроком отношений дорогих ей людей, о чувствах которых никто не знал, но она приняла их:  — Я люблю вас обоих и хочу, чтобы вы были счастливы. Санса с нежностью посмотрела на неё:  — Я рада. Правда. Мы так волнуемся, как это все воспримут… Особенно Джон Арья вздохнула:  — Да… Он всегда так драматичен. Хотя в этот раз и не без оснований. Робб с Браном поймут и будут рады, а вот мама… Для неё это будет очень трудно. Санса закрыла глаза зная, что она права. С матерью дело грозило быть наиболее тяжким, но девушка верила в здравый смысл:  — В любом случае, Джон лучше, чем неизвестные наследники северных семей или напыщенных индюков с Юга, у которых могут оказаться проблемы с головой, как у Джофри. А Джон… Он искренний… Храбрый, нежный и сильный, несмотря на происходящее. Арья улыбнулась, кивнув:  — Отец хотел бы для тебя как раз такого человека. К тому же, раз ты с Джоном, то уж точно не покинешь нас. Санса засмеялась, признавая правоту сестры. А она же потянулась к ней через стол, мягко сжав руку, и проговорила:  — Я так рада, что ты смогла впустить в своё сердце того, кому доверяешь. Девушка замерла и кивнула, зная, что её сестра имела ввиду. Арья видела, как после произошедшего на Юге Санса с трудом могла кому-то открываться, а уж о том, чтобы заводить отношения с кем-то и вовсе не могло быть речи. Ей так много времени потребовалось, чтобы победить те воспоминания, пускай часть их последствий никогда не покинут её. Но Джон был рядом и помог ей справиться. Только ему она могла довериться настолько, чтобы отдать своё сердце и душу. Санса чувствовала прекрасную лёгкость от того, что могла теперь спокойно обсудить столь важное для неё с Арьей, которая была так часто её поддержкой и настоящим другом. Они редко что-либо скрывали друг с друга, всегда стараясь сохранить между ними искренность. В душе Сансы всё больше укреплялась надежда, что семья примет их чувства. Девушка заметила, как Арья напрягалась, словно вспомнив нечто важное. Санса настороженно посмотрела на неё в безмолвном вопросе. Её сестры вздохнула и нервно произнесла:  — Если всё так серьёзно, то нужно скорее сказать Робу и матери. Санса… Я слышала разговор мамы с дядей Эдмуром. Она хочет попытаться устроить тебе помолвку и брак с кем-то из Тиреллов. Похоже в следующие недели тебе придётся ждать весьма нежелательные встречи. Рыжеволосая почувствовала, как гнев закипает в ней. Какого чёрта? Она с силой ударила кулаком в стол, встав, не представляя, как ещё могла выпустить этот огонь ненависти к старомодным методам матери. Санса издала тихий стон, перемешавший ярость и раздражённость:  — Почему ей просто не оставить тему с браками? Она забыла, как мы чуть не влезли в перепалку с Фреями из-за её задумок про супружество Роба? Благо, наш дядя оказался тем ещё романтиком, — Она едва ли не с отчаянием посмотрела на сестру. — Я не позволю ей управлять своей жизнью. Арья вздохнула, понимая её чувства как никто иной, зная настырную черту матери обустроить личную жизнь своих детей:  — Вам лучше рассказать в самое ближайшее время. Будет буря, но мы избежим остального. Санса закивала, чувствуя, как сильное потрясение брало вверх наравне с яростью, и она уже ощущала скатывающиеся слёзы. Арья тут же поднялась к ней и крепко обняла, не давая почувствовать одиночество:  — Я рядом. Санса сильнее прижалась к ней, боясь думать, что бы с ней было без сестры. Она крепко прошептала:  — Спасибо. Арья отстранилась, нежно улыбнувшись, и помогла её вытереть слёзы:  — Ты ещё с Джоном сегодня встречаешься. Не смей раскисать. Они усмехнулись, и Санса кивнула, вновь взяв контроль над собой, и была готова к грядущим сложностям. Этот день был один из выходных, потому Санса смогла вырваться раньше, оставив часть разборку счетов на следующий день. Сейчас ей было необходимо вырваться и хоть как-то сдержать вновь рвущиеся наружу эмоции. Она чувствовала такую злость: на мать, которая хотела решать за неё, на мир, что заставлял их жить в этой реальности, где с трудом возможно понять суть чести и справедливости, но ради выживания приходилось принимать столь ужасные правила. Обычно в такие моменты Санса позволяла себе выпить стаканчик виски, чтобы хоть как-то успокоить внутренний вихрь чувств, обуревавший. Но сейчас ей хотелось иного средства успокоения. Она отправилась туда, где у неё ещё с детства получалось находить покой ещё с детства, с лучшей из компаний. С лошадьми в конюшне. Здесь время словно останавливалось, и это было чудесно. Улыбнувшись Ходору, здешнему конюху, Санса нежно погладила Леди. Девушке иногда казалось, что это кобыла имела со Старк необъяснимую связь. И рядом с ней у Сансы почти получалось найти спокойствие в своей душе. Но сегодня Леди была слаба для поездки в этот момент, и потому мисс Старк решила взять Призрака. Белобрысый жеребец принадлежал Джону, но во время войны обе сестры присматривали за четвероногими друзьями их солдат. За это тяжёлое время Санса очень сблизилась с Призраком. Иногда даже появлялись мысли, что он больше благоволил ей, а не Джону, что у того вызывало мелкие вспышки ревности. Девушка привычными движениями взобралась на коня и начала неспешные шаги по отведённой для прогулок территории. Она вдыхала свежий воздух, наслаждаясь гривой и ускоряющемуся темпу Призрака, что пришёл на бег. Санса смеялась, направляя его по кругу, чувствовав, как все мысли и проблемы ушли, а сейчас остались лишь она и он с этой свободой, словно окружавшая их в эти мгновения. В те секунды она не замечала, как на неё с улыбкой глядел Джон. Он собирался встретиться с ней и нашёл её здесь, столь живую, прекрасную и удивительную. У него едва не замирало сердце, когда Джон наблюдал за её развевающимися локонами, что выбились из причёски, и слышал счастливый, полный радости смех, который не так часто находил их. Сноу чувствовал, что всё больше, сильнее влюблялся в неё… Санса оглянулась, словно почувствовав его рядом, и улыбнулась. Она подъехала к нему и спустилась нежно поглаживая Призрака. Джон рассмеялся:  — Ещё немного, и он полностью окажется в твоей власти. Санса продолжала улыбаться, отводя их друга обратно в стойло:  — Что уж поделать, раз Леди сейчас ждёт их детей. А Призрак, как истинный любящий, спасает её от забот. Она захлопнула ставни и почувствовала его руки, что притянули её в объятия. Санса быстро посмотрела по сторонам, удостоверившись, что в конюшне никого не было. Джон усмехнулся, с нежностью смотря на неё:  — Я вполне могу понять его, ведь ты и Леди владеете необъятной властью над нами. Он поцеловал её, и Санса крепче прижалась к нему, решаясь сказать новости. Она слегка отстранилась и посмотрела ему в глаза, уже предвидя беспокойство:  — Арья знает. Джон замер, явно не ожидая и не зная, что чувствовать: облегчение или страх:  — Ты сказала ей? Улыбка завладела ею:  — Она почти сама поняла. И она рада за нас. Он улыбнулся, а его лицо озарилось счастьем. Санса знала, что Джон разделял её чувство в этом. Они оба устали прятаться. Она вздохнула, собираясь рассказать всё:  — Джон… Арья слышала разговор мамы с дядей… Она хочет попытаться устроить мне брак с одним из братьев Маргери. Санса чувствовала, как он похолодел и в изумлении смотрел на неё:  — Но… Это же… Она кивнула, нервно прикусив нижнюю губу:  — Я знаю. Джон покачал головой:  — Это невозможно. Мы не допустим этого, — Мужчина прикоснулся ладонями к её щекам, твёрдо произнося– Мы всё равно уже хотели рассказать. Но прежде… Санса с непониманием наблюдала, как он посмотрел вокруг и рассмеялся:  — Я хотел сделать всё иначе, но сейчас понимаю, что лучше момента нельзя найти. Итак, — С улыбкой Джон опустился пред ней на одно колено, потянувшись рукой к карману. Санса с изумлением смотрела на него и не верила. Неужели он был серьёзен? Неужели это происходило в реальности? Джон, не отводя взгляда, произнёс. — Санса Старк, ты выйдешь за меня? Она невольно застыла, чувствуя, будто готова заплакать, и, улыбаясь так искренне, с счастьем на лице кивнула:  — Да, Джон Сноу. Конечно да! С замиранием сердца Санса ощущала холодный металл обручального кольца, такого прекрасного, хоть и скромного, как и мечтала в детстве. Джон поднялся, и она поцеловала его. Они засмеялись, чувствуя себя безгранично счастливыми. Это был их шанс жить по-настоящему. И оба были готовы на всё ради него.