Аномалия

Дверь открылась, впуская в ту самую просторную, стоющую миллионы, квартиру. Интересно, сколько Чон вбахал за эти квадратные метры? Да, в принципе, какая разница. Чимин снова здесь. Как говорится: повторение мать учения.? — Проходи, садись — командует Чонгук И Чимин слушается Будто он робот, и в его программу силой внедрили эти команды, которые он успешно выполняет. Парень смотрит в стену напротив, заставляя себя переключиться на альфу. Брюнет сидит, скрючившись, положив замок из рук на колени и пристально смотрит на омегу. Он не может перестать, ни винить себя, ни прекратить то, что он творит. Помотав головой, он обращается к парню. — Мне нужно поднять продажи, это во-первых, а во-вторых, я не слишком уж и заигрался с тобой, мне мало, малыш. — Поднять продажи… А я каким боком сюда вписываюсь? — Ты слишком привлекательный для моих клиентов. Омега резко отдёрнул голову, огруглив глаза. Бедного парня будто кипятком ошпарило, заставив вспомнить всевозможные молитвы, хотя ни одну он и не знал. — Я не думал, что ты настолько больной, Чонгук… Решил продать меня. Вот зачем брал меня тогда с собой? У тебя совесть, блять, вообще есть? Чон усмехнулся, потом залившись громкоголосым смехом произнёс — Ха-ха, тебя.? Продать, ха-ха, кому-то? Знаешь, принцесса, я свои игрушки не дарю никому, даже за огромные деньги. Вот такой я жадина, ха-ха. Накрыв голову руками, омега сжимает розовые пряди у корней и с силой жмурит глаза, усаживаясь обратно на кожаный диван. — Ты мне нужен лишь для того, чтобы привлечь внимание клиентов. Богачи любят милых и до одури смазливых мальчиков и девочек. Когда увидят ходовой товар, то обязательно заходят выложить нехиленькую сумму за твое приобретение. Когда же узнают, что ты не продаёшься, обратят внимание на другой товар. Купят из предложенного.Ибо чего это мне выставлять страшненьких вместе с лучшим экземпляром? Полюбому кто-то им да приглянется. Ты лишь должен постоять там чуть-чуть, среди других. — Ты такой псих… Я в шоке. С чего мне тебе вообще верить? Вдруг ты меня реально спустишь кому-нибудь? И мне поебать на твои продажи. Я не обязан это делать. Я не вещь, когда до твоей бошки уже дойдет?! Я отказываюсь — Так говоришь, будто у тебя есть выбор, котёнок. — облизнулся альфа, показывая белые зубы. — Новостные каналы все ещё в недоумении и очень хотят пообщаться с аномальным омежкой. Учёные ищут парня по больницам, вот что происходит в центре сейчас. А ты знаешь, как они проводят опыты? Нет? Хочешь узнать? Я всего лишь не выдам твоё местоположение за небольшую услугу. — Говоришь так, будто я преступник. Ладно. — Так быстро согласился? Думал, придётся дольше уговаривать. — Я не хочу, чтобы моя семья подверглась насмешкам. Я не хочу проводить свою жизнь в лаборатории. Я хочу жить, как нормальный человек, хочу в будущем свою семью, пусть родители и против. Хоть что-то из этого тебе понятно, Чонгук? — Хм… Понятно. Иди в свою комнату, малыш. Я закажу покушать, а ты будешь послушным мальчиком, а не будешь, Тэхёну придётся не сладко. — Я ненавижу тебя… — Повторюсь, от ненависти до любви один шаг. А сейчас ведь и не поспоришь… Да, Чимин.? *** Снова игрушка. Снова верный пёсик. Он не будет больше приплетать Тэхёна. Он итак многим ему обязан. Чимин не хочет, чтобы, не дай бог, ещё и Тэхён расплачивался так, как он. Парень берет телефон и окончательно закапываеет себя. Вы: Спасибо, Тэтэ. Ситуация с Чонгуком разрешилась. Предатель: Ты уверен, Чимин-а? Говоришь так, будто тебя заставили. Предатель: Засранец, только попробуй соврать. Вы: Да все в порядке. Правда Предатель: Охотно верю. Если что, ты всегда можешь на меня положиться. Люблю тебя, мелкий Вы: И я тебя, Тэ Чимин улыбается. Надо бы переименовать друга. Делать особо нечего, Чонгук перебирает непонятные бумаги, то и дело что-то печатая в своём ноуте. Хочется расслабиться, просто освежиться. Чимин поднимается, немного поежившись, направляется в комнату альфы. Дежавю. Опять. Только хвоста с ошейником для полного счастья не хватает. — Чонгук… Я могу принять душ? — Попроси лучше — не отрываясь от ноутбука, печатает. Тишину разряжают лишь пальцы альфы, то и дело клацающие по клавиатуре. — Ну, я жду. — Пожалуйста, можно мне принять душ. — Неправильно, детка, неправильно. Чимин вздыхает полной грудью. Надо всего то произнести. И всё. Паку уже точно от этого ничего не будет, а Чон разрешит. — Папочка, можно пожалуйста принять душ. — Кому принять? — Черт — тихо ругнулся Пак, шёпотом посылая альфу куда подальше. — Твоей детке. — Малыши не так просят, Чимин. — Откладывает гаджет, хлопая по коленям. Унижение, снова. Чонгук вскидыает брови, когда омега медленным шагами направляется к нему, аккуратно перекидывая ноги по обе стороны, и садится на колени. Руки парня тут же смыкаются на талии и притягивают ближе, усаживая немного выше тех самых колен. — Папочка… Пожалуйста, дай своей детке принять душ, папочка… «Папочка» Видимо, Чонгук и правда извращенец, раз слово, велетающее из пухлых губ, так сладко отдаётся звоном и посылает импульсы вниз живота. Хочется прямо сейчас кинуть на кровать и отиметь во всех позах. Альфа держится, наслаждаясь испуганными глазами омежки. — Конечно, малыш. Видишь, можешь же попросить, когда захочешь. — Иди в жопу! Чёрт, какой же ты извращенец! Если бы я не был омегой, было бы все прекрасно — Думаешь, я бы не нагнул тебя, будь ты альфой? Наивный... — Ненавижу —  В догги-стайл ты бы смотрелся великолепно — шлепнул по ягодице — С чего это вдруг, мудила?! — Потому что ты, Пак, сучка редкостная… *** Тёплые капли равномерно стекают по подкаченному телу, скатываясь с ровных виднеющихся кубиков, скользя по подтянутым ногам. Нежный розовый цвет волос из-за воды стал немного темнее. Чимин думает, что нужно перекраситься. Хочется попробовать что-то новое — Зачётная задница, малыш Пак резко подпрыгивает, прикрываясь — Какого хера ты?! Хватит глазеть, придурок! — Пф, чего я там не видел? Хотя, ещё много чего не видел — в своей привычной манере ухмыльнулся Чон, пока в его сторону не полетел близ стоящий бутылек. — Да все-все, ушёл, я полотенце принёс, ты не взял. — смеясь уходит альфа, затем резко разворачивается — Там лежит нижнее белье, хочу, чтобы ты надел именно это. Не бойся, это не для меня. Дверь с грохотом закрылась. — В смысле, не для тебя.? — в пустоту задаёт вопрос Чим Домывшись, омега несмело подбегает к комплекту, отмечая для себя лишь то, что снова будет твориться какая-то жесть. Взгляд падает на белые чулочки, кошачьи ушки, ошейник, уже другой хвостик и кожаные белые боксеры, связанные с такого же цвета портупеей. Чимин хлопает ресницами и словно рыба открывает рот в попытке издать хотя бы тонкий писк. Одевшись в нормальную одежду, Пак на всех парах бежит к Чонгуку, настежь открывая дверь и рвано дыша. — Читай по губам: Я-Это-не-на-де-ну. — Наденешь — Сейчас ты мне все объяснишь! Если не тебе, то для кого мне так наряжаться?! Совсем с ума сошел! — Приманка должна быть очень привлекательной для покупателей. Сегодня ночью будет проходить тот самый аукцион. Тебе просто нужно посидеть в таком виде на стенде, потом я тебя заберу. — Пожалуйста, Чонгук. Я не хочу так выглядеть перед теми людьми. Почему я должен быть почти голым. — Потому что такое любят, малыш. Альфа приблизился к омеге и обнял за плечи, вырисовавая в воздухе круги указательным пальцем. — Консепт такой: Милый, послушный котёнок, готовый зализать любые раны. — Фу, это отврательно! — парень скинул руку Чона с плеча. — Но тем не менее. Так надо. Раз сам не хочешь одеваться, тогда я помогу тебе. Воспользовавшись опешевшим Чимином, Чонгук ловко хватает того и перекидыает через плечо, попутно заходя за комплектом в ванную комнату и двигаясь в направлении своей спальни. — Чонгук, не надо, пожалуйста! Альфа спускает омегу на кровать наслаждаясь тем, как тот хватается за шёлковое покрывало, пытаясь прильнуть к мебели. — Чонгук… — Молчи. Я сказал, что сам тебя переодену. Пак бесшумно хнычет, руками отодвигает пальцы Чона, что поднимают свободную футболку. Больше не сопротивляется Бесполезно. Тёплая ладонь скользит по голой коже, очерчивает позвонки, опускаясь ниже. Штаны летят в том же направлении, что и футболка. — Чонгук, пожалуйста, я сам переоденусь… —  Не лишай меня этого удовольствия, Чимин. Снимает чёрные боксеры, пока Пак закусывает губу и жмурит глаза до разноцветных кругов. Медленно натягивает белые кожаные боксеры. Подцепляет портупею, будто ненароком задевая подушечками пальцев затвердевшие соски. Омега тяжело выдыхает, закусывая губу. Старший носом скользит по задней стороне шеи. Пальцы вырисывывают геометрические фигуры на подтянутом животе. — Чонгук… Альфа ненадолго отстраняется, вытягивая из пакета белый ошейник с бубенчиком и затягивает на форфоровой шее. Кожу обдает мурашками. Также быстро на голове появляются аккуратные кошачьи ушки. Чон резко переворачивает парня лицом к себе и опускается на колени, выуживая из пакета белые чулки. Пак краснеет, закрывается, сводит ноги, но рука альфы останавливает его, подхватывая бедро. Губами ведёт по бедру, поднимаясь выше. Затем убирает и другой рукой постепенно помогает натянуть чулок от пальцев ног до середины бедра. Оттопыривает резинку и та с характерным звуком врезается в молочную кожу, оставляя еле видную красную полоску. Чимин ойкает, повысив голос на несколько октав. Чон заканчивает со вторым чулком, положив руки на колени младшего. Аккуратно встаёт, не прерывая зрительного контакта.Чонгук не замечает, как участилось его дыхание, и как у самого подкашиваются ноги, как непослушная чёлка спадает на лицо, попадая в глаза. — Мы забыли кое-что, детка — Я сам… Не помогай. — Ослушаешься, я отшлёпаю тебя. Ремнем. Чимин не соображает. В любое другое время он бы выбрал ремень, но не этот злополучный хвост. Альфа вытаскивает пробку, немного покрутив в руках, улыбается, захватывая тот самый лубрикант. — Повернись, котёнок — Чонгук, не надо… — Послушные мальчики так себя не ведут, Чимин. Садится рядом, немного подвинув парня. Давит на поясницу, заставляя прогнуться навстречу. — Это мы снимем Пальцы проскакивают под боксеры, настойчиво оттягивая вниз, открывая взор на ранее недоступные места. Чимин мнется, зажимается. Рука окончательно стягивает боксеры, все-таки вообще снимая и выкидывая. Придвигается ближе, мнет руками мягкие половинки, невесомо целует кожу, после оставляя слабые укусы. Проводит пальцем сначала сзади вдоль члена, а потом по ложбинке меж ягодиц. Продолжает выцеловывать кожу, находясь в опасной близости от самого запретного. Омега громко выдыхает, стоит почувствовать горячий язык совсем возле колечка мышщ. Дрожит всем тельцем, пока одной рукой Чонгук поглаживает плечи, а второй начинает массировать немного вставший член. Идеально гладко выбритый мальчик, без одного намёка на растительность, чистый. Сладкий. Чон готов взорваться от этого вида. Пульсирующая розовая дырочка судорожно сжимается. Парень оставляет плечи и одной рукой крепко удерживает дрожащие бедра, проходясь языком по девственному нутру. Чимин выгибается и задерживает дыхание, давая Чонгуку повод продолжать. Юркий язык очерчивает мышцы, затем проникает внутрь, заставляя Чимина терять равновесие. У Пака звезды перед глазами. Чон ускоряет темп, массирую чувствительную головку большим пальцем, и продолжает проталкиваться языком в розовую дырочку. Чимин стонет, прерываясь на короткие вздохи, сминает руками простынь и пытается не потерять равновесие. Чонгук продолжает трахать языком, очерчивая нежные стенки. Затем отстраняется. Готовит хвостик, смазывая. Чимину немного грустно, Чонгук принёс такое удовольствие, вылизывая его, что Пак готов кричать от боли шлепков, лишь бы снова это ощутить. Сильное возбуждение заставляет забыть обо всем, отдаваясь прекрасному моменту. Чимин мычит, когда холодный материал касается анального кольца, проталкиваясь глубже. Хочется совсем не пробки. Хочется Чонгука. Сам альфа аккуратно шлепает ягодицы, тут же поглаживая, тем временем проталкивая широкую часть пробки.  Чимин выть готов от приятного контраста боли и нежности. Омега тает, находясь в умелых руках альфы. Младший закусывает щеку изнутри, дыша носом на полную. Рука снова массирует член, сменяя медленный темп на быстрый, резкий. Решив зайти дальше, Чонгук вытаскивает пробку наполовину и снова вставляет. Массирует, имитирует поступательные движения, надрачивая парню в такт. — Папочка… Пожалуйста. — Малышу дать кончить? — Да… да! Ещё несколько движений, и Чимин изливается в руку Чона и немного на простынь, бессиленно падает на чистое место. Чон вытирает все салфетками, целует обессилевшего Пака в спину и говорит натянуть предмет гардероба, который они успешно откинули в сторону. Брюнет быстро ретируется, забегая в ванную и справляясь с собственным возбуждением, пачкая стенку  белой жидкостью. С Чимина сегодня хватит. Но на роговице глаза снова отпечатывается недавняя картинка, заставляя ещё на несколько минут задержаться здесь. *** Ближе к ночи парни стали выдвигаться в нужном направлении, ни словом не перекликнувшись друг с другом. За обычной одеждой скрывается вот такой сюрприз. Чимин ненавидит это. Ненавидит себя за проигрыш. Сегодня он снова позволил Чону делать с ним все, что тот хочет. Ему стыдно представать в таком свете перед альфой. Снова краснеет, отворачиваясь к окну, замечая на себе редкие поглядывания брюнета. А может… Просто перестать брыкаться…? Зайдя в нужное помещение, Чонгук ведёт парня в кабинет, заставляя пригототовиться. Скоро начнётся аукцион и Пак, пусть и понарошку, главный товар. Чимин готов выйти и встать на свое место, но губы предательски дрожат. — Малыш, всё будет хорошо. Просто стой и молчи. — Чонгук, я не могу — цепляется за дорогой пиджак — Здесь слишком страшно, даже для меня. Здесь продают людей… Брюнет аккуратно подходит и приобнимает за плечи омегу, стараясь не смотреть на откровенный наряд. — Успокойся, скоро все начнётся и также быстро закончится. Немного подождав, он видит, что всех собирают и отводят на положенные места. Тошно. Тошно видеть свое имя и начальный ценник. Дорого. Очень дорого. Он располагается на стенде, освещаемым прожекторами. Он слышит. Народу пришло много. Много извращенцев, готовых купить молодых людей. Ведущий говорит свою речь. Паника. Чимина бросает в холод. А если бы мама это видела? А если бы отец? Инфаркт сразу обеспечен. Пытась восстановить дыхание, успокаивает себя тем, что где-то среди тех лиц стоит Чонгук, наверняка с бокалом бренди в руках. — Итак, начинаем аукцион! Занавес падает и омега видит всех. Его сжирают глазами, раздевают и уже нагибают в голове во всех известных позах. Он видит, как у них едва ли слюни не текут. Много людей уставили поросячьи глазки на личико парня, то показывая пальцем, то облизываясь, то посылая ему всем известные неприличные жесты. — А кто проводит аукцион? — Инкогнито. — А почему этот котёнок сегодня самый дорогой? — А ты что не видишь, почему? Мальчишка на вес золота! — Как думаешь, сколько ему? — Да не больше двадцати, молоденький ещё. — Эй, смотри какие губки. Они бы так красиво смотрелись на моем… — Красотуля, а у папочки большой! Хочешь поиграться? Грязь со всех сторон отдавалась в ушах. Хотелось свернуться калачиком и зыкрыть уши. — С кого господа хотят начать??! — Да единогласно за розового! — Да, за мальчишку. — У него начальная цена самая высокая! Ведущий торговался с покупателями, выманивая богачей, готовых заплатить больше. Им не жалко денег для плотских утех, не жалко на рабов. Они разбрасываются огромными купюрами направо и налево. Чонгук не прогадал. Торги за Чимина начались сразу и с довольно высокой суммы. И тут до Чимина дошло. Он выставлен ни как приманка, а как товар. Чонгук обманул. Глаза постепенно наполняются солёной жидкостью, пока сам парень уже находится в прострации. — Начинаем торги с пятнадцати миллионов долларов! — Пятнадцать миллионов долларов, сто тысяч! — Пятнадцать и сто раз, пятнадцать и сто, два…! — Пятнадцать с половиной! Чимин больше никого не слышал. Он смотрел в пустоту. Ноги немели, руки дрожали. Его сейчас продадут как вещь. Торги все шли, цена все росла, а мальчик беззвучно плакал. Боролись два человека. Жирные дядьки, прожигающие глазами маленького омегу. — Не забывайте, Самый дорогой лот сегодня уедет вместе с покупателем! Не жалеем денег!!! Мужчины никак не отступались. — Сорок два миллиона! — Сорок два миллиона раз, сорок два миллиона два… Второй лишь с силой ударил ногой стол и покачал головой. — Сорок два миллиона тр… — Сорок пять миллионов долларов! Прокричал до боли знакомый голос. — Ого, у нас новый борец! Чимин видит его. Он вальяжно ступает, стуча дорогими классическими туфлями, и, как омега и предполагал, с бокалом алкогольного напитка. Среди всей толпы он выглядит до невожности молодо и свежо. Он тот, кого Чимин любит и ненавидит. Может, любит это сильно приувеличено, но факт остаётся фактом. Он пришел. Он не позволит купить. — Чёрт! Мужчина ругнулся. — Сорок шесть…! — Пятьдесят миллионов! — Пятьдесят миллион раз, пятьдесят миллион два, пятидесят миллионов три! Продано!!! Завистливые взгляды прожигали Чона, пока тот забирал свою покупку. У Чимина как от сердца отлегло, стоило альфе коснуться его руки, по особенному ухмыляясь. — Не расстраиваемся, друзья! У нас не только котята, но и зайчики и медвежата! Обратите внимание на эти прекрасные экспонаты. — Ну, и правда. Че это за него столько бабок отдавать, лучше этого возьму! — Да, согласен. А вот девушки симпатичные! Богачи переключились на новый лот, не обращая внимание на пару. — Чонгук, зачем ты так делаешь? — не сдерживает себя Пак, наклоняя голову, чтобы тот не увидел обилие слёз. — Не Чонгук, а Папочка, Чимин. Ты разве не понял? Омега насторожился — Я купил тебя, малыш. Теперь ты официально принадлежишь мне, без права на побег. Оскал. Не добрая кроличья улыбка. Волчий взгляд тёмных глаз и уверенная поза. — Теперь это не будет считаться похищением. Ты по праву принадлежишь мне. Все бумаги подписаны, а деньги я уже перечислил на счёт твоей семьи. Они ещё ничего не знают, но скоро все разьяснится. Брюнет наклонился к уху, опаляя мочку горячим дыханием — Ты больше не сбежишь, Чимин. Омега начал брыкаться, пока Чонгук удерживал в тисках. Тусклый, отчужденный голосок разрядил напряженную тишину между ними. — Всё это было… Специально…? Но что твой план… — Планы поменялись, детка, планы координально поменялись…