Warhammer 40000 и... логика!

      Он сидел в кресле в своих покоях на борту флагмана и смотрел на большую записную книжку. Если бы кто-то открыл её, то увидел бы, что она почти вся исписана рунами быстрого, летящего почерка самого Императора. Он знал, когда и как он это написал. Только вот до сих пор, обстоятельства этого события были очень сильно необычными. Необычными даже для этого безумного мира. Император понимал, что он не идеален, и многое из того, что он делал, было, скажем так, далеко не самыми лучшими решениями. Что-то можно было сделать лучше, что-то — иначе, но… на тот момент, других альтернатив просто не было. К тому же, зачастую, на тот момент, те решения казались единственно верными, а того, что было в этой записной книжке, просто не существовало. Эти данные появились у него сравнительно недавно, и Император понимал, что с таким источником лучше не спорить — он прекрасно понимал, кто и откуда передал ему эти сведения. Этому источнику вполне можно было верить…       У него была дилемма. Корабль подходил к миру, где он должен был забрать одного из своих сынов. На самом деле, этот мир был совершенно не интересен Империуму. Довольно низкий уровень развития — только примитивные виды технологии. О космосе они забыли столь давно, что даже не мечтали о нём. Но эта планета была важна, так как именно сюда попал тот его сын… И в этом как раз и была дилемма. Император не собирался приводить этот мир к Согласию, так как тот был ему не нужен. Он только собирался забрать сына, дать ему Легион — и уйти назад, на Терру. Только вот, если верить записанной книжке, так лучше было не делать — просто потому, что в этом случае, Легион, что сейчас был одним из самых хороших (буквально — образцово-показательным), превратился бы в рассадник психопатов — просто потому, что они все пошли бы тем же путём, что и их примарх. И, наверное, это было бы не так уж и важно — Императора мало волновали такие вещи, но, при малейшем подозрении на предательство, этот Легион бы в полном составе отвернулся бы от него. Так что, наверное, не стоило бросать этого сына на произвол судьбы…       Император вздохнул — он на самом деле не хотел этого делать, но… это было нужно. Он активировал интерком и сказал:       – Мостик?       – Мостик на связи.       – Расчётное время прибытия?       – Около десяти минут до выхода на рубеж атаки.       – Хорошо.       Император отключился и вышел на связь с магистром Псов Войны, что находились на борту корабля. На его столе появилась фигурка Астартес в полной броне.       – Командующий Хакс на связи, сир!       – Так. Под нами — Нуцерия. Там находится ваш примарх. Он сейчас возглавляет восстание рабов. Их окружают превосходящие силы противника. Нужно помочь примарху, прикрыть их огнём, а потом и полностью привести этот мир к Согласию. Я возглавлю атаку, телепортировавшись туда. Сразу после этого — отправить несколько звеньев терминаторов на сигнал моего маяка.       – Так точно, сир!       После того, как Калиб Хакс отключися, Император встал. «Зачем мне всё это?», — спросил он себя. — «Ведь они — не люди! Они — просто оружие, а любое оружие можно контролировать! Так почему я ведусь на эти «записки» и делаю это?». Но он знал ответ на этот вопрос. Просто потому, что так было надо. Потому что так было правильно. И потому, что контроль — это одно, а верность надо завоёвывать. А с этим сыном верность была важна.       Император проверил, хорошо ли выходит меч из ножен. Генераторы работали прекрасно. Орудийная установка в левом наруче. Системы целеуказания. Сами доспехи заряжены и работают идеально. Что же, пора.       Он встал в круг телепорта. Для того, кто носит броню, созданную по технологиям Тёмной Эры Технологий, никакие капсулы и прочее не нужно. Достаточно просто встать в круг на полу каюты — остальное техника сделает сама. И, как только Повелитель Человечества надел шлем и подтвердил движением глаза команду на телепорт, он исчез из каюты с хлопком воздуха, который рванулся заполнять вакуум. Мгновения бесконечности иного измерения — и вот он стоит уже среди битвы. Различить «своих» и «чужих» было не так уж и сложно. Те, кто пошёл за Ангроном, были в примитивной броне, вооружены примитивным оружием. Сам Ангрон выделялся среди своих людей — более высокий и крепкий, с рыжими волосами, вооружённый двумя топорами. С громогласным криком, он вёл в атаку своих людей. Несмотря на то, что неподалёку были видны «коробочки» боевых машин, противники сошлись врукопашную. Изредка гремели выстрелы, но большая часть военных Нуцерии предпочитала действовать при помощи силовых клинков и аналогичного оружия…       Император вступил в бой, пробиваясь к Ангрону. Системы наведения настроились на противников Ангрона. Тяжёлые болтеры, установленные в наруче, выкашивали противников чуть ли не пачками — всё же, болты, сделанные для пробития брони, зачастую пробивали не одно тело, прежде чем взвестись. И он шёл вперёд — просто и неотвратимо, как шёл когда-то на Терре, во главе Громовых Воинов и Десяти Тысяч. Шёл, как при первых сражениях Крестового Похода. Терминаторы прикрывали ему спину, хотя особо работы им не оставалось…       Вот и Ангрон. Император подошёл к сыну и крикнул ему:       – Ангрон! Спина к спине!       Неизвестно, понял ли его Двенадцатый, но занял место за спиной отца. Так они и работали — прикрывая друг друга, до тех пор, пока Псы Войны не начали высадку. Десантные капсулы заполонили небо. Как только они падали, тут же раскрывались и Астартес в бело-голубой броне бросались в бой. Противники решили задействовать бронетехнику — Псы Войны применили плазмобои и ракетные установки, буквально выкашивая танки и БМП. Через полчаса всё было кончено.       – Кто ты такой, черт тебя подери? — спросил Ангрон, глядя на здоровяка в позолоченной броне, залитой, несмотря на все защитные свойства, потоками крови противников.       – Я — твой отец, — ответил здоровяк, снимая шлем.       – Кто? — не понял Ангрон. Гвозди начали постепенно активировать его агрессию.       – Я — твой отец. Просто капсулу с тобой унесло варп-штормом. Ты попал на эту планету, и мне лишь чудом удалось найти тебя. Теперь ты спасён!       – Зря ты это сделал, — без всякого почтения бросил Ангрон, лицо его было перекошено от боли, что шла от Гвоздей. — В покое нас точно не оставят, тем более после того, что ты тут учинил. Мы ведь все должны были сегодня погибнуть здесь, на этом поле…       – Но, я не мог этого допустить! Ты — мой сын…       – А эти люди мне верили! Они пошли за мной, потому, что я обещал, что они погибнут не рабами, но свободными!       – Теперь им не придётся погибать, — сказал Император. — Мы подарим вам этот мир. А потом ты пойдёшь со мной.       Приведение Нуцерии к Согласию не заняло много времени — как только войска Императора вошли в столицу, всё сопротивление было очень быстро прекращено. Ангрон хотел поквитаться с теми, кто изуродовал его, но Император предложил повременить.       – Зачем? — буквально провыл Ангрон. — Ты не представляешь, как меня терзает эта боль!       – Может, и не представляю. Но я думаю, что они могут знать, как вытащить это из твоей головы.       Разумеется, они не знали. Говорили, что «мы только вставляем это в головы, извлекать нужды не было!». Предлагали извести несколько рабов, чтобы попробовать, что вообще можно сделать. Разумеется, Ангрон отказался. Да, теперь рабы получили мир — и гарантии безопасности, но проблему с Гвоздями нужно было решать обязательно. Император понимал, что их извлечь почти невозможно — не убив Ангрона. Тем не менее, оставлять всё, как есть, тоже было нельзя.       – Тебе придётся отправиться со мной, на Терру, — сказал Он Ангрону.       – Зачем? Мой дом здесь!       – Дело не в том, где твой дом, Ангрон. Дело в том, что я соберу на Терре всех специалистов, которые будут решать, что сделать с твоим имплантатами. Если ничего не сделать — ты умрёшь.       – Это не важно. Я сражался за своих людей!       – Сын, теперь твои люди — это весь Империум.       – Где был этот твой Империум, когда я оказался здесь? Где вы все были, когда меня изуродовали? Когда заставляли драться на потеху публике?       – Сын, Галактика огромна. Прежде чем отправиться искать вас всех — а вас было двадцать, и я нашёл пока не всех — я должен был навести порядок на Терре. Тем не менее — я не бросил никого в трудной минуте. Вы все нужны мне, и я непременно найду способ, как извлечь Гвозди из твоей головы!       – А мои люди? Что станет с ними?       – Воздействие Гвоздей на мозг простого человека и на мозг примарха — разное. Оттуда их более реально извлечь. Мои апотекарии займутся этим, Ангрон. Но тебе придётся лететь со мной…       Конечно, Ангрон Фаль’Кр согласился лететь на Терру. На Нуцерии, тем временем, приведение к Согласию завершилось. Местные очень быстро поняли всю глубину своих заблуждений — рабство, гладиаторские бои и прочее — это ошибки сложно было не признать, когда по улицам твоих городов разгуливают зловещего вида громилы в бело-голубой броне, а по дворцам ходят ещё двое — бывший раб, у которого очень плохое настроение и какой-то непонятный здоровяк совсем уже ненаучно-фантастического размера…       От рабства они отказались. Бывшие рабы, кому успели вживить Гвозди, получили пенсионное обеспечение до конца жизни — несмотря на то, что извлечь Гвозди было почти невозможно, а их воздействие на мозг простого человека можно было купировать, всё же, правители планеты им сильно задолжали по жизни. Теперь Нуцерия представляла собой обычный мир Империума, разве что — немного более честный, по отношению к своим жителям.       По возвращении на Терру, Император собрал большой консилиум, на котором присутствовали все, кто хоть немного разбирался в медицине вообще и нейрохирургии в частности. Нужно было решить вопрос — как избавить примарха от действия Гвоздей Мясника. Император прекрасно понимал, что сами по себе Гвозди, если их правильно контролировать, могут принести и пользу — например, Астартес под их действием, становился бы просто машиной разрушения — живучий, сильный, быстрый и всё такое. Только вот, если на Ангрона Гвозди действовали далеко не лучшим образом, то, как они будут действовать на обычных Астартес? Всё же, если они под действием этого имплантата будут полностью терять разум, если весь план боя будет «лететь в тартарары», то какой в этом вообще смысл? К тому же, Императору не давало покоя содержимое той записной книжки. Конечно, он знал всё, что там написано — он сам ведь всё это и записал, но… Слишком необычным был способ, каким он обо всём этом узнал, слишком необычным…       Лучшие специалисты Империума долго изучали Ангрона и его «апгрейд». Проблема была в том, что некоторые детали «устройства», фактически не были вживлены в мозг, а заменяли собой его части. И вот в этом-то и была проблема. При необходимости, Гвозди можно было извлечь, но — это убило бы примарха. Но, на самом деле, почти любую проблему можно было решить. Да, имплантат, частично сохранял жизнь Ангрону, но, с другой стороны, он же и медленно убивал его. Приступы гнева, внутричерепное давление и прочее — это не улучшало состояния Ангрона. Кроме того, Гвозди, фактически, подавляли высшие нервные функции его разума. И именно с этим надо было что-то делать…       «Коллективный разум» постановил, что проблему решить можно. Сложно, да. Дорого — но можно. Была проведена сложнейшая нейрохирургическая операция, в процессе которой Ангрон побывал в стазисе, который полностью останавливал все жизненные процессы в его организме — так как те участки мозга, что были удалены на Нуцерии, фактически, выращивались заново. Гвозди, как известно, буквально «проросли» через нервную ткань Ангрона, став с ним единым целым. Чтобы удалить всё это, было затрачено очень много усилий и средств — и то, удалить всё окончательно было невозможно. Путём проведения экспериментов было выяснено, что эти остатки не будут опасны для здоровья примарха, как физического, так и умственного. Конечно, от проблем с нервами это его не защитит, но — можно было бороться с этим…       И вот, пришёл тот день, когда всё было закончено. Ангрон был приведён в чувство. Впервые за очень долгое время, у него не болела голова. Впервые за долгие годы он не испытывал гнева и прочих чувств. Впервые за годы он ощущал себя нормальным! И это было здорово!       Конечно, теперь ему «светило» обучение тактике и прочему — просто потому что он понимал, что всё это, всё, что было ранее его стилем ведения боя — было совершенно неприменимо в реальности. Но это, как говорится, уже совершенно другая история. Важно лишь то, что Легион Псов Войны так и не стал Пожирателями Миров, и они продолжили покрывать себя славой во имя своего примарха и Императора. Да, капитан восьмой роты Кхарн, благодаря своим личным качествам, смог стать другом и советником примарха — но, разумеется, ни о каком чемпионстве Кхорна, и речи не было…              Барбарус. Мортарион.       Он сидел в убежище, на той самой базе, откуда руководил войной против Владык. Да, всё пока шло неплохо. Они побеждали — но лишь потому, что Владыки в своей самоуверенности не ожидали серьёзного сопротивления. Ну, нельзя было сбрасывать со счетов тот факт, что Владыки не особенно хорошо ладили друг с другом — то есть, когда воины Мортариона атаковали одну крепость Владык, ей никто не приходил на помочь. Это и их самоуверенность, вера в том, что люди ничего не смогут им сделать — вот и все слагаемые успеха. Да, Мортарион на самом деле обучал своих людей, они изучали тактику и стратегию. Разрабатывалось новое оружие и способы его применения — но, помимо всего этого, Владыки, несмотря на всю свою крутизну, были не самыми серьёзными противниками. Да, они отчаянно сопротивлялись, у них было более серьёзное оружие, чем у людей — но до самого конца, никто из них не верил в то, что люди могут оказывать им сопротивление.       На самом деле, Мортарион размышлял о своём соратнике, с которым вместе он начал борьбу против Владык. Соратника звали Калас Тифон, и он был просто прирождённым бойцом. Именно, спасая его, Мортарион бежал от Некаре. И Мортарион доверял ему на все сто процентов. Хотя, были и проблемы. Например, Тифон сказал, что «его мать понравилась одному из Владык», после чего, когда он родился, её утопили в реке. То есть, в Тифоне текла кровь одного из Врагов! Тем не менее, Мортарион понимал, его его друг и товарищ искренне Владык ненавидит — потому что они не считали людей, живущих на Барбарусе, разумными. Они уничтожали их, охотились на них — и использовали для своих нечеловеческих экспериментов.       Только вот, несмотря на то, что Калас Тифон искренне ненавидел Владык и всё, что с ними было связано, была в нём какая-то… одержимость. Какая-то неправильность, из-за которой Мортарион порой очень сильно желал уничтожить соратника. То что он, при первой их встрече использовал какое-то колдовство, о котором высказался, что, мол, ничего особенного ты не видел, то что-то ещё порой проскальзывало в его поведении… В общем, было в Тифоне что-то такое… неприятное, но Мортарион пока никак не мог понять, что именно. Даже несмотря на то, что Мортарион открыто уличил Тифона в том, что тот может «творить чудеса», тот отмахнулся, сказав, что у него есть «особые навыки, которых слабые умы не понимают». Да, на тот момент у Мортариона хватало других, более важных и неотложных дел, но сейчас, когда ситуация была более-менее стабильной, он позволил себе задуматься.       Колдовство… Как же он не любил колдовство — и всё, что с ним было связано! Просто Владыки, как правило, колдовством владели все — поголовно, и единственной причиной того, что они не уничтожили людей на Барбарусе полностью, было то, что сделав это, им просто не на кого будет охотиться… Люди были для них не только дичью — но и развлечением. И то, что Калас нормально ко всему этому относился — несколько напрягало Мортариона. А то, как тот часто подвергал критике дела и помыслы Повелителя Смерти? В этом тоже не было ничего хорошего — как и в том, что Тифон часто старался не отвечать даже на прямые вопросы о своей связи с разного рода «колдовством». Мол, это «особые навыки», на это не надо обращать внимание… А то, что он часто говорил о каком-то «Чумном Деде» — это и вовсе не поддавалось никаким логическим объяснениям… В общем, как казалось Мортариону, очень скоро ему пришлось бы принимать решение — или как-то разбираться с Тифоном, или всё это очень плохо кончится. И Мортарион, несмотря на то, что без Тифона не было бы и того сопротивления Владыкам, понимал, что сделать это придётся. Ведь он был весьма прагматичным молодым человеком…       Но, так всё сложилось, что Мортариону не пришлось ничего решать. Судьба — и его настоящий Отец и Создатель всё решили за него…       После того, как первая атака на Некаре не увенчалась успехом, унеся немало жизней, оказалось, что в Убежище прибыл… некто. У него был странного вида летательный аппарат, он обещал помощь раненым и помощь в войне. И, разумеется, он знал, кто такой Мортарион.       Мортарион понимал, что Пришелец говорит правду, но не мог — и не хотел поверить ему. С одной стороны, ему казалось, что Пришелец всемогущ, но — тогда как он мог допустить, что его, Мортариона, забросило сюда? С другой — если он не всемогущ, то зачем ему всё это… Тем временем, пришелец продолжал рассказывать об огромной звёздной империи, где много всего разного, где технологии могут сделать жизни людей легче и безопаснее… Надо лишь присоединиться к нему — и тогда всё будет хорошо.       Только вот упрямство и недоверие Мортариона говорили ему, что он этого странного Пришельца буквально «разит» колдовством. И тогда Мортарион пошёл «ва-банк».       – Всё это очень хорошо, — сказал он. — Но почему я ощущаю, как от тебя буквально исходят флюиды магии? Это же колдовство! Мы тут сражаемся, потому что те, кто наделены такой магией, убивают нас!       – Да, ты прав, — спокойно произнёс Пришелец. — Я действительно могу пользоваться «магией», как ты сказал. Только вот, это не та магия, от которой страдаете вы. И я на самом деле хочу помочь вам здесь, на планете. А что до магии… В итоге я сделаю так, что она будет просто не нужна в Империуме. Сын… Да, ты мой сын, Мортарион, и ты мне нужен. Я понимаю, что ты хотел бы спросить, почему, если ты мне так нужен, я так долго сюда добирался… Я старался сделать это быстрее — но Галактика велика, и я даже не знал, куда всех вас забросило…       – Я не один?       – Верно. У тебя, Мортарион, есть братья. И так же, как и мне, ты нужен и им. Я лишь прошу у тебя разрешения — разреши мне помочь закончить тебе войну против Некаре!       – А что взамен? Служение тебе?       – Да. Но — эти люди будут свободны от Владык. Да, остался лишь Некаре — но, ведь ты не можешь добраться до него, как я понял?       – Да. Не могу…       – Я помогу тебе.       Мортарион понял, что он верит этому Пришельцу. Верит, несмотря ни на что. Он излучал такую ауру тепла и света, что ему на самом деле хотелось верить. И Мортарион пошёл с ним. Когда они шли к его кораблю (который уже успели назвать «Ястребом»), они проходили мимо Тифона. Внезапно Пришелец, глядя на Каласа, нахмурился и очень внимательно посмотрел на него. Тот, несколько подбонечившись, внимательно посмотрел на Пришельца. Внимательно рассмотрев «сподвижника», Пришелец спросил Мортариона:       – Кто это?       – Это Калас Тифон, мы давно вместе, с самого начала восстания против Владык.       – Ты говорил про магию и колдовство, которые ты сильно не любишь, так?       – Да.       – Так вот, этот человек — не только носит в себе кровь Владык, он ещё и несёт в себе заразу «Повелителя Чумы»…       – Калас?       – Да. Дедушка принесёт мир на Барбарус! Всем будет хорошо! Вечная жизнь, никаких болезней и прочего…       – А о том, какой будет эта «жизнь» — ты ничего сказать не хочешь? — спросил Пришелец. — Может, о том, каково это — гнить заживо? Или о том, что тот, кто несёт на себе метку Нургла, должен распространять его заразу?       – Ну, это же такие мелочи — по сравнению с вечной жизнью… — начал было оправдываться Тифон.       – Изыди! — просто и без затей произнёс Пришелец. Тифон, который, явно, готовился с жаром рассказать о чём-то, наверное, очень важном, просто превратился в кучку пыли, которую тут же подхватил ветер.       Мортарион от удивления закрыл рот.       – То есть, ты только что уничтожил человека, который был рядом со мной, с первого дня восстания? — спросил он.       – Да. А ещё этот «человек», по сути, был агентом влияния того самого Нургла. Сейчас мы придём на корабль, и ты сам всё увидишь…       Умом Мортарион понимал, что загадочный гость был прав — он и сам давно уже заметил такое… странное поведение за Каласом — но вот так, запросто испарить человека… Нет, это просто не укладывалось у него в голове. Тем не менее, он пошёл за Пришельцем. А тот, тем временем рассказывал. Рассказывал о том, что есть такое измерение, как варп, где живут разного рода «сущности», которые могут обладать разного рода… способностями. А ещё есть места, где грань между варпом и реальностью столь тонка, что влияние варпа может влиять на реальность. И есть люди, что чувствительны к варпу. И хорошо, если эти люди готовы работать на благо Империума — где им можно найти применение, и намного хуже, когда они применяют свои таланты именно ради того, чтобы претворять в жизнь путь этих «сущностей» варпа…       Так, за разговором, они добрались до корабля. В одной из кают стоял огромный скафандр. По крайней мере, эта штука выглядела именно так. Мортарион понял, что этот высокотехнологичный бронекостюм предназначен ему. Особенно его поразило то, что около доспехов стояло оружие, похожее на косу. Оно было необычным — например, в рукояти косы было нечто, что можно было опознать, как некий генератор. Но — откуда?       – Я не читаю твоих мыслей, Мортарион, — сказал Пришелец у него за спиной. Просто, пока мы летели сюда, удалось произвести удалённый мониторинг всего, что здесь происходит. Я знал, что ты сражаешься при помощи косы. Вот я и приказал изготовить это для тебя.       Пока странного вида полулюди-полумашины помогали Мортариону облачиться в доспехи, Пришелец показал ему, что за сущность варпа этот самый Нургл и чем он известен. Зрелище было… неаппетитным. Разумеется, никто не мог проникнуть столь глубоко в варп, чтобы сделать пикты с ним, но у хозяина этого корабля, как выяснилось, были разные источники информации. По его словам, погибло немало хороших людей, чтобы получить эти данные.       – И как мы поступим? — спросил Мортарион, двигая руками и ногами в доспехах. Ощущения были странными — он почти не ощущал их веса. Такое ощущение, что доспехи просто повторяли и усиливали его движения… И как это вообще может быть возможно?       – Мы долетим до владений Некаре. Драться с ним будешь ты. Я просто побуду рядом, чтобы он не выкинул что-то… нехорошее. Идёт?       – Да, Отец.       Послушалось шипение запирающегося люка. После этого раздался звук могучих двигателей корабля, и он поднялся в воздух. Несколько минут полёта, за бронестеклом иллюминаторов всё затянуло ядовитым туманом. Мортарион высказал опасения — насчёт опасности для корабля.       – Не беспокойся, — сказал Отец. — Туман ничего не сделает этим иллюминаторам.       Посадка. Разгоняя клочья тумана струями двигателей, корабль опустился на плато, где и жил Некаре. Мортарион и его отец надели шлемы и закрыли их. Теперь, когда их доспехи были полностью загерметизированы, им не страшны были токсины здесь, на высоте. С оружием наизготовку, они вышли из корабля. Некаре ждал их. Понимая, что ему просто нечем сбить корабль, он решил встретить пришельцев лицом к лицу, так как отступать ему было больше некуда.       Слова, такие же ядовитые, как и сам воздух вокруг были готовы сорваться с его губ, но… Некаре замер, поняв, что Мортарион, его приёмный блудный сын, пришёл не один. И пришёл не страдающим от недостатка кислорода, а в хорошо сделанном доспехе, защищённом от любого воздействия. И Некаре понял, что ему предстоит драка, и драка эта, скорее всего, станет для него последней. Просто вместе с Мортарионом из корабля появился тот, кого он не знал лично, тот, про кого Некаре приходилось лишь слышать. Тот, кого со страхом и ненавистью в голосе называли «Анафема»…       Некаре с отчаянием бросился на Мортариона, рассчитывая победить его в бою один на один. Но бывший сын, как оказалось, очень хорошо научился сражаться при помощи своего, довольно странного оружия. Несмотря на то, что Некаре отлично владел клинком, коса Мортариона всё время оказывалась у него на пути. Этот парень довольно умело защищался… А потом он перешёл в атаку. И Некаре понял, что это конец. С трудом он смог отразить несколько ударов косы. Но потом меч просто был рассечён каким-то полем, что делало лезвие косы тоньше волоса. А следующий удар буквально разрезал Некаре пополам…       И всё было бы хорошо, но перед тем, как душа Владыки унеслась в варп, он успел увидеть, как Мортарион обнял Анафему. План Нургла провалился окончательно.        На "печеньки" автору https://money.yandex.ru/to/410011418909383