Прав или виноват? Имеет ли это ценность сейчас?
— Я не подведу Вас, Калим-сан! – новый заместитель преисполнен энтузиазма и Калим ярко улыбается ему. Сможет ли кто-то действительно заменить Джамиля? Аль-Асим старается теперь все делать сам. Но то и дело засыпает на собраниях старост, старается концентрироваться, но… мысли тонут морской пучине.Сложно.
Куфия под руками скользит, не желая завязываться в неаккуратный узел. — Позвольте, Калим-сан, — голос Джейда заставляет вздрогнуть и подскочить на месте, схватившись за волшебную ручку, — Оя, это просто я, Калим-сан. Джейд поднимает руки, будто сдается, щурит разноцветные глаза и приглядывается: Калим сейчас напоминает напуганного маленького выдрёнка, оставленного родителями в страшной чаще леса, где всё живое пытается тебя убить. Аль-Асим не чувствует себя в безопасности. Старые кошмары – чужие руки на шее фантомным удушьем будят по ночам. Но, наверное, это просто… надуманный страх? Без Джамиля становится одиноко, страшно… Калим ощущает себя беззащитным, совсем как раньше, как дома… когда его ребенком выхватывали из собственной постели, грубо зажимая рот, чтоб после требовать несметные богатства в обмен на жизнь наследника. Джамиль… предал его? Нет, он просто выбрал то, что сделает его счастливым. Калим должен радоваться за него, ведь друг теперь свободен, да?..Тогда почему уже который день в пустыне идет дождь?..
Аль-Асим безучастно смотрит в окно, опираясь на мраморные перила, наблюдает за блеском капель дождя, как быстро снуют под ним студенты Скарабии, стараясь укрыться от непогоды. Способность позволяет выразить то, что лежит внутри. Позволяет выплеснуть спрятанные от других эмоции. Ведь Калим, как все говорят, яркое солнце, которое не может грустить долго, которое всегда улыбается и дарит тепло другим. Аль-Асим старается, но кажется, что сам едва ли держится на ногах без какой-то опоры.***
— Хэй, Калим-кун, ты чего не ешь? — Рагги сидит напротив с Леоной, пока Калим безучастно ковыряется в еде, которую ему принес кто-то из студентов Скарабии. Даже пробовать не нужно было, чтоб распознать в порции яд. Но Аль-Асим улыбается сидящим напротив, отмахивается плохим аппетитом и выкидывает отравленную порцию, когда относит свой поднос с едой. С уходом Джамиля каждый день стал похож на русскую рулетку. Бояться за свою жизнь уже не осталось попросту никаких сил. — Ты снова расстроен, Калим-сан, — Джейд слишком зачастил в Скарабию, но Калим даже рад приходу Лича, невзначай тот иногда рассказывает о Джамиле. — Все в порядке, я просто не привык быть таким собранным, — отмахивается весело Аль-Асим, расположившись на подушках, даже игнорируя залетающие сквозь просторные своды капли дождя. Калим слышит что-то, отдаленно напоминающее «вот как», и снова отворачивается к пасмурной погоде за окном. — Я вижу, что в Скарабии снова идет дождь, что очень странно для неё, — Джейд качает головой, следит внимательно и опускается на подушки рядом с Аль-Асимом. Калим же неопределенно ведет плечом – в последнее время ему совсем нечего сказать, нечем поделиться, а самое главное – не на что отвлечься. Почти все так или иначе напоминало о том, что Джамиль в этом был лучше, делал все лучше... — Джамиль-сан хорошо вписался в коллектив кафе, — как бы невзначай говорит Лич, внимательно следя за Аль-Асимом. — Я рад, — улыбка кажется вымученной, но Калим старается быть искренне радостным за Вайпера. Ведь должен быть рад за друга… что тот свободен, что тот счастлив…Должен же?
***
Калим теряется в своих чувствах, пытается унять бушующие внутри эмоции, улыбается ярко, скрывая как внутри тонет. Отказывается от еды – чувствует яд почти во всем. Покидает уроки под неодобрительное ворчание учителей о плохом состоянии Аль-Асима. Калим тает на глазах, гаснет быстрее, чем зажженная спичка. Это не укрывается от сонных фиалковых глаз Сильвера, что метко подмечал уже некоторое время изменения в поведении своего одноклассника, который часто бодро подсаживался и в процессе урока засыпал мирно вместе с учеником Диасомнии. Юноша просыпается посреди урока и замечает сонным взглядом как нервно чужие смуглые руки сжимают ручку. Сильвер хмурится, скользит взглядом по выступающей меж богатых браслетов костяшке — слишком сильно выпирает. Сколько дней он уже плохо питается? Сильвер припоминает, как жадно Калим набросился на еду, которой поделился с ним рыцарь Маллеуса. Неужели с уходом Джамиля из Скарабии Калим перестал есть? Неловко Сильвер вспоминает и то, как беззаботно и с улыбкой Аль-Асим рассказывал о попытках отравления… может ли быть такое, что… «Он говорил, что умеет распознавать яды… значит ли это, что в его еду…», — но додумать юноша не успевает, так как замечает, что Калим не просто засыпает за нудной лекцией, а буквально теряет сознание, падая на своего соседа по парте. — Я провожу Калим-сана до общежития, — Сильвер вскидывается, придерживая за плечи, пришедшего в себя Аль-Асима и помогая ему собраться, — Калим-сан, Вы в порядке? — говорит уже в коридоре, закрыв за ними дверь в класс. — Да-да, прости, я просто не выспался, — неловко говорит Калим, не замечая, как они с рыцарем Маллеуса оказываются в зеркальном зале, — Спасибо, что проводил. — Калим-сан… — Сильвер не успевает договорить, как Аль-Асим уже скрывается в зеркале. Джамиль вместе с Азулом возвращается в общежитие, закончив с зельем раньше обычного и воспользовавшись милостью учителя Круэлла, что великодушно наградил возможностью уйти с занятия раньше за успешно выполненную работу. — Сильвер-сан? — Азул выгибает бровь, когда вместе с Джамилем они едва ли не сталкиваются с юношей. — Добрый день, — сонно проговаривает рыцарь, проходя мимо парней, —Простите, мне нужно вернуться в класс. Вайпер и Ашенгротто расступаются, пропуская Сильвера дальше по коридору. — Интересно, что делал ученик Диасомнии возле зеркала в Скарабию?.. — задумчиво произносит осьминог, проводя пальцами по своему подбородку, — Но это не так важно, не так ли, Джамиль-сан? Сегодня у нас запланировано еще много дел! Вайпер не отвечает, лишь хмуро следует за Ашенгротто и кидает мимолетный взгляд на зеркало, что вело в его прошлое общежитие. Кажется, он видел, как в свете огня сквозь портал пролетело несколько капель дождя?***
— Столько дней уже идет дождь. Вниз уже опасно спускаться, вода подмывает пески, — качает головой кто-то из студентов Скарабии, перешептываясь в коридорах школы. Калим не может это контролировать. Будто кто-то разлил на светлый кардиган чернильницу, а постирать уже и некому... Аль-Асим пытается держаться, пытается скрыть расползающееся отравляющее чувство, но не может… идет на поводу своих эмоций.***
— Черт, воды уже по колено! Позовите кого-нибудь, нужно найти главу! — дождь только усиливается с каждым днем, и когда вода стремительно поднимается к крыльцу общежития, студенты начинают бить тревогу. И вновь в «Монстро Лаунж» вваливаются несколько студентов Скарабии, и опять в поисках Юу… но… — Нам нужна помощь! — все промокшие и изрядно напуганные ребята смотрят с надеждой на человеческого мальчишку, а потом отводят взгляд от бывшего вице-перфекта, — Мы не можем найти старосту, а дождь, он… И вид представителей Скарабии сам говорит за себя: все промокшие до нитки, и с волос крупными каплями стекает холодная вода. И если у Юу и Грима на лицах написано удивление, то Джамиль даже не меняется в лице, осматривая вид скарабийцев и хмыкая. Кажется, что Калим совсем перестал контролировать свою способность и себя, что вовсе не похоже на него. Состояние обычно веселого Аль-Асима заставляло беспокоиться даже того, кто был готов бросить этого инфантильного мальчишку на край пустыни, обрекая на холодную смерть. «Если это продолжится…», — Джамилю даже представить сложно последствия. Вайпер прекрасно понимает, чем всё это может закончиться, но он не может представить, чтобы вечно улыбающийся непроходимый и непробиваемый оптимист, коим с самого их знакомства был Калим… мог всего за несколько недель потускнеть на глазах.«Неужели?..»
Обычно обласканное солнцем общежитие уже давно было объято тяжелыми и мрачными тучами, что несколько дней подряд обрушали на привыкшую к знойному теплу Скарабию холодный дождь. Подоспевшую подмогу встречают студенты Скарабии, что отчаянно защищали свое жилище от подступающей воды, и помогающие им Сильвер и Лилия, что отозвались на отчаянный крик помощи другой группы студентов. — Будто вместе с Калим-саном погасло солнце... — задумчиво говорит Сильвер, который вместе с Лилией оказался на месте раньше представителей Октавинэлля и Ветхого общежития. Сильверу кажется, что он что-то упустил и уже поздно. Упустил момент, когда стоило схватить Калима за руку и расспросить о происходящем. Аль-Асим, который всегда поддерживал других. Он сиял всегда для всех и без остатка. И никто, наверное, не мог подумать, что солнце может погаснуть в одночасье. Калим всегда поддерживал других, но никто не заметил, как плачет в темноте он сам. И Сильверу кажется, что он упустил этот момент. Упустил мгновение, когда тонкая смуглая рука робко тянулась в поисках поддержки. — Сосредоточься, Сильвер, мы не должны дать воде заполнить комнаты, а вы, — Лилия с легкой ухмылкой кивает подоспевшим студентам, — Найдите Аль-Асим-куна. Этот дождь – не каприз погоды. — Джамиль-сан, — Юу только успевает повернуться к Вайперу, услышав среди шума дождя и всплесков заклинаний раздраженное «тц». — Этот идиот, — сравнимо со змеей шипит Джамиль, сжимая руки в кулаки, но раздражение быстро сменяется недовольством, бывший вице-перфект Скарабии складывает руки на груди, оглядывая прибывающую воду, — Если Калима нет здесь, то есть только одно место, где он может прятаться. Но прежде чем Джамиль успевает озвучить якобы очевидное место, как немного вперед выходит Азул. — Я, пожалуй, останусь здесь, — сообщает Ашенгротто, доставая собственную волшебную ручку. Юу кивает и замечает, что Вайпер не стал дожидаться остальных, стремительно спускаясь по лестнице к подтопленному уже фонтану и быстро добираясь до здания общежития. Нужно быстрее найти Калима, нужно скорее остановить его, и не важно, что чертова вода замедляет бег в неудобной промокшей обуви. И не важно, что все остальные остались где-то позади. Вайпер не слышит их пустых разговоров – раскаты грома становятся сильнее, а дождь хлестко бьет по лицу, словно Джамилю отвешивают множество пощечин за то, что он ушел.Правильно ли он сделал, перейдя в Октавинэлль? Важно ли это сейчас?
Нет, важно было найти несносного мальчишку. Вернуть в чувства. Вернуть эту чертову, проклятую беззаботную улыбку, что так бесила постоянно. Калиму никогда не шли слезы, они только раздражали и вызывали чувство беспомощности перед чужой печалью. Бессилие от невозможности помочь. И смутное, странное ощущение тоски от того, что солнце угасает.Джамиль не хочет, чтоб солнце погасло навсегда.
— Э-эй! Подожди! Тц, он нас даже не слушает, — недовольно ворчит Грим на плече мальчишки, который старался успеть за устремившимся к цели Джамилем. — Ему не до нас сейчас, — спокойно говорит Джейд, имея уже догадку, где же состоится наконец встреча старосты и его бывшего заместителя. И ожидания старшего Лича оправдываются, Вайпер останавливается напротив массивной двери, что вела в сокровищницу. — Тц, заперся, — под нос шипит Джамиль, раздраженно пнув дверь, даже не обращая внимания на подошедших парней, — Нужно как-то отпереть ее. Недоговаривает до конца мысль, потому что краем серых глаз замечает взмах ручки в руке одного из Личей и лишь успевает увернуться от заклинания в сторону. Грохот заставляет вздрогнуть, а тяжелая дверь ломает засов под воздействием магической силы. Вайпер шипит на нетерпеливого Флойда, смотрит испепеляюще раздраженно: можно было и… — Время – деньги, — Джейд не теряет своей елейности. Верно. Метод сейчас не важен, важны минуты, которые они тратят в пустую. А теперь, когда преграда устранена, остается только протянуть руку к цели. — Калим-сан, — среди гор сияющего золота Юу находит Аль-Асима, сидящего на полу и обнимающего собственные колени, — Калим-сан? Но тот молчит, сжимает что-то в руке – Юу уверен, что заметил красный отблеск камня – и даже не поднимает головы, уткнувшись лицом в темную ткань одежды. — Калим-сан, пожалуйста, послушайте, — Джейд пытается говорить мягко, сладко, слишком приторно. Калим знает, из-за чего они здесь, но не может дать им то, чего они хотят. Не может попросту уже прекратить этот чертов ливень. Не может.Он опять доставляет другим проблемы.
— Калим, прекрати использовать способность, — голос Джамиля спокойный, безучастный, но такой все-таки желанный, что Аль-Асим вздрагивает и поднимает заплаканные глаза на Вайпера, отрывая лицо от колен, — Ты этим только навредишь остальным. Хотя со стороны казалось, что способность не самая уж и полезная… Калим горько и хрипло усмехается – нет уже сил и желания сиять как раньше. — Жалкое зрелище, — хмыкает Вайпер, скрещивая руки на груди. Да, действительно жалкое. Калим это и без него понимает, видит поджатые губы Юу. «Простите. Простите. Все простите. Я не могу этого остановить. У меня не получается… я не могу. Не могу. Мне так жаль… мне очень жаль. Я не справляюсь, извините… пожалуйста…», — в голове тысяча и одно извинение, снова зажимается, закрывается, не хочет, чтоб его видели таким. Он – наследник семьи Аль-Асим, он должен быть сильным и лучшим. Не имеет права на подобные затяжные слабости. Должен был отпустить Джамиля, а не падать по наклонной в бездну, когда тот ушел… Калим винит себя за то, что позволил другим увидеть его таким, винит себя, что причиняет столько хлопот, винит себя, что не смог в одиночку справиться. — Простите, — срывается шелестящее с губ Калима, но это вызывает только холодную усмешку. — Может уже хватит делать вид страдальца? — равнодушный голос Вайпера режет не по ушам, а по сердцу. — Твоя эмоциональность раздражает.Да, раздражает. Всех.
Калим прекрасно это понимает, понимает, что зашел слишком далеко. И не понимает, почему Джамиль сейчас стоит напротив него и прожигает светлую макушку холодным взглядом. Зачем сорвался, если ему так хорошо в Октавинэлле, зачем вообще пришел сюда…Быть может?..
Нет, не может. Просто из жалости и какой-то старой привязанности к прошедшему желанию стать старостой. Калим одергивает себя, не позволяя даже поселиться в душе ростку надежды. Каждый день после ухода Джамиля Аль-Асим топил себя в собственной вине. Ведь сам позволил уйти, ведь не попытался удержать, ведь… думал, что так будет лучше. — Калим-сан?.. — Юу делает робкий шаг вперед. Нет. Нет. Нет! Нельзя. Нельзя больше подпускать кого-то слишком близко. Сиять для всех и далеко. Так было бы правильно. Ведь чем ближе к тебе змея, тем больше вероятность, что она вонзит свои ядовитые клыки в твою плоть. Калим это усвоил еще с детства, когда виновником первого отравления Калима стала его няня. И еще несколько подобных случаев уверили еще юного Аль-Асима, что предать может даже самый близкий. Вот только он до последнего верил Джамилю……который тоже предал в итоге.
Чужая алчность, чужие обиды отравляют сильнее яда. Калим не против утонуть в них, если это поможет его близким. Аль-Асим согласен выпить смертельный яд, если это утихомирит пожар в душе самого близкого человека. Калим согласен добровольно утонуть. Вода подбирается к носу, но Калим даже не двигается. — Это же! — первыми вскрикивают вместе Флойд и Грим. — Оверблот! — раздается удивленный выкрик Юу и Джейда. Разрушая горы золота, с земли поднимается тучная фигура Джина с чернильной головой, скованного по рукам золотыми цепями. В руках парили изящные, украшенные драгоценными камнями золотые песочные часы, только вместо песка в них была прозрачная дождевая вода, в которой свернулся, обняв колени, сам Калим, подобно Джину, скованный по рукам и ногам золотыми кандалами. — Если мы не разобьем эту штуку, Ракко-тян утонет… — Калим… — Вайпер же смотрит ошарашенно, удивленно, чужое имя срывается дрожаще-шелестящим шепотом с уст, когда взгляд серых глаз замечает через толщу стекла в смуглой руке Калима поблескивающий красный камень с заколки Джамиля.