Часть 1
10 сентября 2020 г., 22:48
На часах почти четыре утра, когда раздаётся звонок. Вот так всегда, устало думает Швецова, поднимаясь с дивана, только ты решишь, что дежурство прошло удачно, кто-нибудь обязательно кого-нибудь убьёт.
Вот только голос в трубке не похож на прокуренный голос дежурного. Вся сонливость спадает со Швецовой за секунду.
– Марь Сергеевна, тут такое дело… – едва слышно начинает Люся Колонкова, студентка, пришедшая к ним в прокуратуру на практику, а на самом деле лишить Швецову последних нервных клеток. – Мне очень нужна ваша помощь.
Швецова хочет отчитать её, пригрозить рассказать её отцу, как она доблестных работников Центрального района отвлекает от работы, но по дрожи в голосе девушки, понимает, что что-то очень и очень неправильно.
Люсенька пришла к ним всего месяц назад, но уже основательно навела шороху. Молодая, бойкая, с очевидными бунтарскими наклонностями, она очаровала большую часть отделения, и даже Швецова, назначенная её руководительницей, не смогла устоять перед её чарами. Буквально сегодня утром Люся, положив на стол перед ней большущую папку с отсортированными материалами – за которой её послала Швецова, надеясь занять её на большую часть дня – заговорщически наклонилась ниже и попросила отпустить её пораньше. Швецова с вежливым, по её убеждению, интересом, естественно, спросила зачем.
– Меня на свидание пригласили, на концерт, – подмигивает ей Люся, отчего у Швецовой предательски пересыхает в горле.
– Надеюсь, у твоего молодого человека только честные намерения, – Швецова избегает смотреть Люся в глаза и не замечает, как её счастливая улыбка становится натянутой. – А то мы его быстро оформим.
Швецова должна была догадаться, что ничем хорошим это не закончится, особенно после того, как Люся попросила не рассказывать её отцу. Но в последнее время говорить “нет” Люсе и её сияющим глазам стало почти невозможно.
– Что случилось, Люсь? Ты где? – подсознательно ждавшая чего-то подобного весь вечер Швецова спрашивает, когда дальнейшего объяснения с той стороны провода не следует.
– Я… Она… Чёрт… – дрожащим от слёз голосом Люся называет адрес и просит забрать её.
– Так, во-первых, успокойся, – чтобы скрыть собственное волнение, Швецова переходит на приказной тон, свободной рукой подцепляя сумку. – Во-вторых, стоять на месте, никуда не двигаться, я скоро буду.
Она кладёт трубку, и на секунду её накрывает паника, потому что адрес, который назвала Колонкова – на окраине города, и как туда добраться, Швецова имеет очень смутное представление. Она спускается вниз, чтобы попытаться уговорить служебку довести её, но к счастью Кораблёв, который зачем-то тёрся поблизости весь вечер, как оказалось, остался тереться ещё и на ночь. Она хватает его под локоть и бесцеремонно тащит на улицу, не давая ему даже возможности возразить.
– Что вы себе позволяете, Марь Сергеевна?! – возмущается он, по её указке заводя машину. – Пожар где что ли, что Вам надо отвлекать меня от работы?
– Хуже, – Швецова диктует ему адрес и просит быть побыстрее. – А ты что, работал разве? Как-то слишком громко и очень похоже на храп. Ты чего не дома, балда?
– А меня кот на порог не пускает. Я у него последний кусок колбасы отобрал, – щерит зубы Лёня, за что получает по руке.
Ночной Петербург мигает за окном, и Швецова зажимает руки под бёдрами, чтобы не выворачивать их от нервов. Она очень жалеет, что у неё нет мобильника, чтобы позвонить Люсе и проконтролировать, что с ней пока всё в порядке.
– Так, если не секрет, – спрашивает Кораблёв, – что за дело-то государственной важности?
– Дочку генеральскую спасаем, – вздыхает Швецова.
– О, Люся опять что натворила? Ха, а вы говорите, чего я не дома. Как дома-то сидеть, когда у вас тут такие страсти?
Дорога по пустынным улицам занимает всего минут двадцать, но для Швецовой это самые долгие двадцать минут в её жизни. Едва они останавливаются у нужного места, громадного заброшенного завода, на заднее сиденье залетает Люся и тяжело выдыхает.
Швецова тут же осматривает её пристальным взглядом, не имея возможности сесть ближе. Помимо размазанной по щекам туши и раскрасневшихся от ночного холода щёк, девушка выглядит живой и здоровой, немного шокированной, но это только на пользу, решает Швецова.
Люся сидит, уперев взгляд вперёд и прижав к груди сумку, напряженно выпрямив спину, и упрямо молчит. После всего того волнения, Швецова чувствует, как начинает злится.
– Ну что, Люсь, с очередной неудачей! – подаёт голос Кораблёв, надеясь разбавить обстановку.
– Мы расстались, – глухо отвечает Люся, опуская взгляд.
– Ну и что? Что он за человек-то такой? Ну расстались и расстались. Почему он хотя бы до дома тебя не подвёз? – презрительно спрашивает Швецова, надеясь отвлечь Люсю от тоски.
Но вместо того, чтобы броситься защищать своего ухажера или наоборот ругаться на него, Люся словно съёживается и шепчет что-то неразборчивое в ответ.
– Что, прости? – переспрашивает Швецова.
– Это была девушка, – отвечает Люся в полный голос, вновь поднимая глаза и смотря на Швецову с открытым вызовом. У Швецовой перехватывает дыхание, и словно пребывая в тумане, она не может понять только ли шок – причина тому, что она не может отвести взгляд.
– А почему до дома-то не довезла? – с искренним удивлением интересуется Кораблёв.
Люся вздрагивает от неожиданности и смущенно отворачивается. Впрочем, Швецова успевает заметить маленькую улыбку на её губах и ей приходится снова сесть на руки, сдерживая себя, чтобы не перегнуться через сиденье и не провести аккуратно пальцем по Люсиной щеке, убирая подтеки.
– Ну, значит мы довезём, – весело продолжает Лёня. – В лучшем виде!
– Мне нельзя домой! – испуганно прерывает его Люся. – Вы не понимаете, отец меня убьёт, если узнает… – она снова переходит на затравленный шепот, вжимаясь в сиденье.
– Переночуешь у меня, – с неожиданной уверенностью говорит Швецова, не давая себя и секунды на раздумья, и чтобы не разозлиться опять на Люсиного отца.
– Правда? – от вспыхнувшей в Люсиных глазах наивной надежды становиться тепло где-то глубоко внутри.
– Конечно, – улыбается в ответ Швецова.
– А мне на этом празднике жизни места, я полагаю, не найдётся? – с притворной обидой встревает Кораблёв.
– А тебе надо домой, мириться с котом, – успокаивающе поглаживает Швецова его по плечу.
Лёня довозит их прямо до парадной и даже провожает до квартиры.
– Должны будете, Марь Сергеевна, – козыряет он, а потом загадочно подмигивает Люсе.
Когда за ним закрывается дверь, в коридоре повисает неловкая тишина. В этот момент собственная квартира кажется Швецовой чужой и неуютной. Костик на даче с бабушкой, а Андрей забрал свои последние вещи ещё неделю назад. На этом фоне Люся, замершая посреди прихожей, слишком яркое пятно.
Швецова тянет её в объятья.
Люся сначала напрягается, а потом делает глубокий вдох и обессилено утопает у Швецовой на руках.
– Вы, наверное, меня ненавидите, – сдавленно шепчет она Швецовой в грудь. – Всё со мной неправильно. Всем приношу только проблемы. Вот даже дежурство вам испортила.
– Ну, субординации тебе действительно немного не хватает, – хмыкает Швецова Люсе в макушку. – Но я тебя не ненавижу. Ни в коем случае. Как я могла бы, если я тобой горжусь?
Люся поднимает на неё покрасневшие глаза, сияющие не только от слёз. Её взгляд на мгновение дольше чем положено зацепляется за губы Швецовой, и Маша почему-то уверена, что Люся сейчас её поцелует. Почему-то она уверена, что не будет против.
Но Люся отводит взгляд и смущённо улыбается, и момент упущен.
– Спасибо вам, Марь Сергеевна. За всё. Я не знаю, как бы я без вас…
На этом Швецова решает, что пора закругляться. На дежурство возвращаться бессмысленно, к завтрашнему нагоняю от Ковина она морально готова, поэтому она расстилает диван на двоих и, не принимая возражений, укладывает Люсю спать.
Люся, конечно, сопротивляется, из вежливости или чего другого – не понятно, но засыпает, едва Швецова накрывает её одеялом. После таких потрясений это не удивительно, с трогательной усталостью думает Швецова. И по старой привычке, не удержавшись, целует Люсю в лоб.
"И что же мне с тобой делать?" – вздыхает она, ложась рядом.