Дочки-матери

Тряпка в её руки была как будто вшита. Мать была с ней неразлучна. Протирала, мыла, чистила. Стирала, кипятила, утюжила. Готовила в накрахмаленном фартуке, с мерным стаканом или кухонными весами, строго следуя рецептуре. Но все равно было невкусно. Неаппетитно и пресно. На столах в доме не было ничего. Абсолютно. Ни сахарницы на кухонном, ни книги на письменном, ни безделушки на журнальном. Для этого есть шкафы. Ничего лишнего, так считала мать. На ее кухне хотелось скорее проглотить еду и уйти. Ее комнаты поражали стерильностью, оглушая безжизненностью. Юля не помнила маминых обнимашек, поцелуев. Они никогда не шутили. Не играли, не секретничали, не дурачились. Смеющейся или хотя бы улыбающейся свою мать Юля не знала. Девочка приносила пятерку - мать говорила "хорошо", двойку - мать кривила некрасивые, тонкие как нитка, губы. И продолжала орудовать тряпкой. Всегда худая, опрятная, с прямой спиной и опущенным взором. Такая же никакая, как ее еда. Отец был холеный красавец. Руководитель крупного департамента в областной администрации, со значимыми связями и отличной зарплатой. Дома он только ночевал. По выходным запирался в своей комнате, кабинете, и работал. С женой он жил, будто море и суша. Иногда они встречались на берегу, и он говорил о коммунальных тарифах и ценах на бензин. Жена молчала. Давал ей деньги два раза в месяц, строго 14 и 30 числа. Если что-то нужно, сообщи, говорил он. Она никогда не сообщала. У нее было всего одно платье и юбка. Блузки она шила сама. Когда Юле исполнилось пятнадцать, отец сообщил, что теперь он наконец-то имеет право пожить и для себя. И ушел жить в достроенный коттедж. По выходным Юля ездила к отцу. У него теперь собирались гости. Женщины были красивые. Они не кривили губ, много смеялись, шутили. Были остроумны, много знали и громко разговаривали. Они курили тонкие сигареты и с удовольствием пили вино. От них пахло дорогими духами и независимостью. Эти женщины смело смотрели в глаза мужчинам, таким же умным и разговорчивым. Юля любила их слушать, и никто не был против. Когда через два года встал вопрос, куда Юле поступать, женщины сказали, что только на экономический. Быть финансово обеспеченной - очень важно для женщины, аргументировали они. Они знали, о чем говорили. Экономический был окончен с отличием. Отец похлопотал о месте в престижном банке. Через год Юля стала руководителем отдела. Через три - замом руководителя филиала. Более чем отличная зарплата и бонусы, своя квартира и автомобиль. Теперь она была как те женщины - красивая, смелая и независимая. Желанная в любой приличной компании. Романы заводила для тонуса. Легко знакомилась, так же легко расходилась. Замуж не хотела. О детях даже не думала. Но однажды, очутившись в белизне больничной палаты, Юлю с безжалостной откровенностью поглотило понимание своего одиночества. В соседние палаты приходили родные, слышались мужские и детские голоса. Объятия, поцелуи, встревоженный тон вопросов, апельсины в сетках. У Юли тоже были апельсины, но их привозила безликая доставка. Вспоминая свою жизнь, Юля пыталась определить, когда именно, убегая от матери, она стала убегать от себя. Как случилось, что из боязни быть похожей на безучастную, равнодушную и, должно быть, от того несчастную женщину, Юля похоронила все свои девичьи мечты. И что останется после неё? Рутинные проекты? Счёт в банке? Дизайнерская квартира? А у кого о ней останутся воспоминания? У курортного любовника, специалистов клининга, массажистки? Она мечтала когда-то о своем кафе, маленьком и уютном. Ее муж и детки были бы рядом. Они были бы вместе, семьёй. И говорили бы друг с другом, говорили, говорили... Обо всем на свете. Много шутили бы и обнимались. *** - У меня гора с плеч, - глаза седовласого продавца светились радостью. - Сейчас не лучшее время для открытия нового бизнеса, а вы вот рискнули кафе купить, пусть и не совсем убыточное, но все же. Вывеску, наверное, смените? - Вот что-что, а вывеску менять не стану. "Печки-лавочки" - отличное название для семейного кафе, - улыбнулась Юлия. Она оглянулась на столики и словно воочию увидела улыбающегося мужа с полотенцем на плече и себя. Муж не похож на статусного самовлюбленного папу, а она не похожа на маму, что кривит губы, молчит и с вечной тряпкой в руках. И на властных женщин, которые красиво говорят и много зарабатывают, Юля тоже не похожа. Она - это она. Ей не надо ничего себе доказывать. И не нужно больше ни от кого бежать.