R.

— Если Вы спрашиваете меня о событиях того дня, то единственное, в чём я бесспорно уверен — это то, что я не спал уже несколько ночей. А как известно, сон — очень важен в поддержании нормального состояния организма, потому всё, что я расскажу Вам сейчас, на самом деле может являться лишь плодом моего воспалённого сознания. Это было прошлой осенью. Знаете, в такую отвратительно-дряхлую пору осени, когда ещё не стало слишком холодно, когда ночью ещё нет заморозков, и земля не превращается в камень; когда ветер, этот отвратительный, пробирающих до костей ветер, уже сорвал все листья с деревьев, и остались лишь эти тонкие чёрные костлявые пальцы; когда каждый день идёт дождь без грохота и какого-то трепетного торжества, что бывает летом. В эту пору мне особенно тошно: эта Серость, обволакивающая всё вокруг и пропускающая мир через чёрно-белый фильтр, приводит с собой Депрессию, мою давнюю подругу. О Депрессия, ты каждый год приходишь в мой дом, принося с собой лишь тоску, пустоту и холод, от которого коченеют ноги. Как же нравится тебе напоминать о моём одиночестве, заставляя откупоривать холодную янтарную бутылку, брать холодный бокал и садится в это холодное кресло, что стоит напротив моих излюбленных холодных окон в пол. Я сидел, нет, растекался так уже третий день. Бессонница крепко засела в моей голове и очень ответственно выполняла свою работу. Депрессия неплохо ей заплатила. Одна из бутылок уже была пуста, так же, как и мой взгляд, направленный куда-то и рассеянный по всей комнате. Время шло к полуночи. Ровно в полночь в дверь раздался стук. Я не сразу отреагировал на него: мой мозг даже не допускал возможности его возникновения. Стук повторился. Сомнений не возникало — кто-то пришёл ко мне, и этот кто-то решил, что я открою ему дверь. Третий стук. Я попытался встать, но попытка была абсолютно провальной. Четвёртый стук. Мне удалось вспомнить, что дверь открыта: — Открыто, — я попытался крикнуть, но было больше похоже на сдавленный хрип умирающего старика. Но у человека за дверью оказался тонкий слух, и дверь открылась. В первые за неделю небо было ясным, луна отлично исполняла роль фонаря, потому мне удалось разглядеть человека, что вошёл в мой дом. Эта была женщина. Красивая, статная женщина уверенно, но беззвучно вошла в квартиру. Я увидел шерстеное пальто цвета слоновой кости, спадающее с её плеч. Широкие белоснежные брюки с таким же белоснежным ремнём подчёркивали тонкость её стана. И шляпа. Шляпа с огромными полями скрывала её лицо от меня. Было ли это намеренно, думаю, да. Из-под шляпы мне удалось увидеть лишь волнистые платиновые локоны и алые, как кровь, что течёт от сердца, губы. Весь её образ буквально излучал элегантность, превосходство, абсолютную, не поддающуюся каким-либо сомнениям уверенность в себе, во всём происходящем. Пройдя в глубь комнаты, она остановилась в двух шагах от меня и сказала: -Здравствуй, мой дорогой! Неужели твои манеры настолько отвратительны, что ты даже не предложишь даме сесть! Ха-ха! Тогда я сяду сама, — она щёлкнула пальцами и напротив меня появилось кресло, такое же как у меня. С этого момента я перестал понимать происходящее. Всё это казалось полным абсурдом! Дамочка, заявившаяся ко мне из ниоткуда, со своим наглым голосом, буквально смеющимся надо мной, и кресло, появившееся из воздуха. Мне оставалось лишь ждать кульминации сего спектакля. -Леди R., — она протянула мне руку, обтянутую белой перчаткой, — приятно познакомится! Я бы сказала очень приятно! — я протянул ей руку в ответ, но R. уже вскочила и начала расхаживать по всему пространству. — Знаешь, мой дорогой, ты выглядишь абсолютно … жалко! Да, именно жалко. Тебе следовало бы привести себя в порядок, иначе диалога у нас не получится. — тут она вновь щёлкнула пальцами, и я уже сидел в кресле, одетым в свой лучший смокинг. Леди R. снова села в своё кресло, закинув ногу на ногу. — Так гораздо лучше, дорогуша! — Немедленно прекратите! Кто Вы и что Вы здесь делаете?! — Мой дорогой, ты абсолютно невнимателен! Я уже представилась — я леди R., — тут она взглянула на часы, — а ты 3 минуты и 27 секунд назад сам впустил меня сюда! — она обнажила свои зубы, превратив своё лицо в зловещий оскал. — Но слова в сторону. Я пришла сюда, чтобы предложить тебе сделку, дорогуша. — Сделку? — Да, сделку, дорогой. Мне нужны кадры, нужны, ммм… глашатаи. Новости, новости, новости! Ах, так много новостей, которых абсолютно некому внятно рассказать! Но даже не это так страшно, как гнусные лжецы, что пудрят мозги обычным людям! Они лгут, лгут, лгут! — она тараторила без умолку, я едва успевал улавливать поток её слов. — Я долго следила за тобой, и знаешь, мой дорогой, тебе больше не нужно быть «лишним человеком». Сделка проста и прозрачна — я даю тебе свободу, даю тебе интерес к жизни, даю билет на место, которое ты так давно искал! В свою очередь, ты должен всего лишь рассказывать о главном, кричать, визжать, смеяться, верещать, шептать! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! — Леди R. залилась безумным смехом, но вдруг резко оказалась около моего лица и прошептала стальным голосом: — И верность, мой дорогой. Верность, полная и безоговорочная. Ты поклянёшься кровью и жизнью. — отстранившись и мило улыбнувшись, протянула мне договор и кинжал. — Согласен? Я попытался взглянуть в её глаза, но увидел лишь беспросветную тьму. Обещанное казалось высшим даром, самым желанным в этом мире. Я не мог отказаться. Взяв кинжал, я полоснул по свой ладони и оставил несколько капель на листке. — Ха-ха! Отлично, мой дорогой! — она выхватила договор и захлопала в ладоши, — Я верю в тебя. — отряхнув полы пальто, леди отправилась к выходу — Инструкции на первое время тебе придут завтра. И не забывай об условиях! — тут она поцеловала меня в щёку и захлопнула дверь. Наступал рассвет. Это была первая осень за последние несколько лет, когда я смог заснуть.