Потри мне спинку, Касл!

Кейт проснулась первой: за окном ещё только занималось утро. И это было их первое спокойное утро за эти выходные. Даже как-то не верилось, что в этот тайный уик-энд они хотели позаниматься исключительно друг другом, а пришлось перетерпеть тюрьму и включиться в поиски наркоторговцев. Но теперь уже всё было позади, и вечер накануне, со свечами, вином и безудержной страстью реально стал долгожданным праздником. Или просто такая у них карма, что одно без другого быть не может. — ТЫ моя судьба, Касл! — неслышно прошептали её губы, и, подтягивая колени к груди, чтобы обхватить руками, Кейт пристроила на них подбородок. Привычная её поза в одиночестве и с горьким сожалением в душе после встречи с каким-нибудь "недоКаслом". Да, это практически вошло у неё в привычку: физическое умиротворение тела и оглушительный внутренний протест. Потому что не хотела ни к кому привязываться, и искренней тоже быть не могла, но вот теперь отступает от канонов, потому что есть он, её Касл, с которым можно поделиться любой шальной и не очень мыслью и выслушать обстоятельный и содержательный ответ. Это только ранее казалось, что её привычка рассчитывать исключительно на себя таковой же навсегда и останется, но стоило распробовать живую натуру Касла, как Кейт нехотя призналась себе, что она по сути не жила, а сосуществовала, и душа её была черствой, заскорузлой, мёртвой, как кусок отпавшей с дерева коры. А теперь у неё есть дополнительные стимулы жить и раскопать поглубже дело мамы, где она уже давно не одна. И любит, по-настоящему любит, но пока не может, не может открыто Каслу в этом признаться. Даже заговорить об этом не может, пока, но разбудить Рика ради порции любви — это уж точно что-то новенькое. Правда-правда, практически ни с кем она так не поступала, и пожалуй, стоит быть немного осторожной. Это чтобы ей самой адаптироваться к новой планке отношений, а вовсе не ему. Потому что её выстраданный годами "жеребчик" Касл готов к прелюбодейству практически всегда: это было хорошо заметно по натянутой ткани его джинсов, что, впрочем, никогда не смущало Кейт. Ну, а что плохого в том, что мужчины правильно реагируют на красивых женщин, а? Тем более такие именитые, как Касл. Да ничего, все верно, тем более, что Рик тонко чувствовал запретную грань и никогда за неё не переходил. Теперь же можно, всё можно... Беккетт с улыбкой скосила глаза, затем расцепила руки и выпрямилась в струнку, ложась на правый бок. Чтобы в утреннем полумраке присмотреться к Каслу: Рик спал праведным, счастливым сном младенца, свободно раскинув руки и нежно улыбаясь во сне. Божественно, неповторимо и неотразимо. Беззащитно, трогательно и чуточку наивно. И в этом его особая прелесть: когда-то недостижимый, по ту сторону стола — на презентациях, а теперь рядом с ней, жарко выдыхающий в ухо и взметающий её каштановые прядки. И смотреть на него, спящего, можно было до бесконечности, но не для этого же они сошлись, ведь правда же? Аккуратно и осторожно с опорой на руки, не касаясь своей грудью его, Кейт нависла над Каслом, чтобы бережно исследовать поцелуями его лицо: кончик носа, припухлые от прикусов губы, бархатистый свод скулы и главный центр её некогда бессердечного воздействия — мочку уха, но... Касл продолжал сопеть во все дырочки, а потом и вовсе показал Кейт спину, перевернувшись на живот. — Ну, вот! — Беккетт наигранно надула губки. — И все вы, мужики, одинаковы! Одними подушечками пальцев, ни на что особо не надеясь, Беккетт прошлась по линии его позвонков, а потом неслышно переместилась на край кровати, свесив ноги. Нашарила на тумбочке заколки, подобрала волосы в пучок, посидела неподвижно, запрокинув голову, вспоминая экзерсисы недавних утех. Тихонько покусывая губы, бережно полапала себя под мышками, под грудью и в промежности: сплошные "катышки", и её коже требовался душ. Просто контрастный, мощный, хлещущий, безо всякой задней мысли. Затем скоротечный набег на холодильник и возвращение к их общему ложу. И, вне зависимости от того, проснётся ли Касл, возможны варианты. А вот, кстати, и ажурная комбинация, что сыграла вчера свою знаковую роль. Сейчас же она накинет её только в одну сторону... Поддевая на ноги тапочки и расправляя аккуратно невесомый шёлк, Кейт довольно усмехнулась. Всего-то ничего в доме Касла, а уже знает, и где есть вдоволь горячая вода, и пена для ванн, и весьма шикарная джакузи. Но это будет когда-нибудь в другой раз, а сейчас срочно вниз... Как и многое в доме Касла, душевая потрясала воображение. Изящная авторская мебель и замысловатых форм зеркала отменно сочетались с эксклюзивной сантехникой, а скрытые светильники, дающие мягкий свет, и блеск дорогущего кафеля ценой не в одну её зарплату придавали обстановке неописуемый шарм. Была даже специальная аудиосистема, встроенная в панель управления душевой кабиной. В которую, на минуточку, мог поместиться добрый скаутский отряд. Да-да, Беккетт никогда не видела таких громадных душевых, но вряд ли бы рассказала бы об этом Каслу. Кричащая роскошь — удел знаменитых детективщиков, а она просто коп, случайно затесавшийся в их компанию. Но ей же всё дозволено, не правда ли? Неброская внешне, но шикарная по исполнению дверь впустила её внутрь, и тут же зажëгся свет: Касл был верен себе, автоматика сработала безукоризненно. Слева от входа в стену был встроен шкаф, и едва Кейт коснулась изящного завитка на плитке, как шкаф явил своё нутро: махровые халаты, свежие полотенца, банные средства и тапочки именитых фирм, маникюрные наборы и ещё какие-то странно-непонятные вещи и предметы, назначение которых Кейт ещё только предстояло уяснить. - И здесь без Касла не обойтись! - задорно хохотнув, Беккетт ненадолго прикрылась ладонями. - И почему я этому больше не удивляюсь? Она через голову стянула комбинацию, чтобы отправить её в корзину, выбрала тапочки по вкусу, и только потом её свободные от заколок волосы заструились по плечам. Единственное, что хотелось бы ещё - чуть поменьше света, но как система регулируется, знал только Касл. Кейт ещё раз как следует осмотрелась: душевая кабинка в дальнем углу занимала примерно четверть общей площади, и к прозрачно-туманным створкам вела кремовая вспененная дорожка. Она словно манила своей нарочитой мягкостью, своей невесомостью, своей ажурностью, и Кейт коснулась дорожки большим пальчиком ноги. Клёво! Реально клёвое ощущение! Осторожно ступая, Беккетт даже походила по дорожке босиком, взад-вперед, наслаждаясь и изумляясь, словно провинциальная, неотесаная девчонка в гостях у какого-нибудь магната. Слов нет, Касл понимал толк в комфорте, и она над этим уже не будет смеяться, а будет постоянно этим пользоваться и воспринимать, как должное... Створки кабины распахнулись с легким шелестом, впуская Кейт внутрь, и плотно затворились за её спиной. Панель управления расположилась по левую руку, на матовой утолщенной вставке, с которой включалась музыка, пускалась вода, и регулировалась её температура, а контрастные пиктограммы на кнопках описывали их назначение. Рядом с пультом в стенку было встроено громадное, до пола, зеркало: как однажды обмолвился Касл, зеркальность можно было убрать совсем, а поверхность была обработана гидрофобным составом, не влияющим на отражающую способность. Кроме того, и следов от капель и мыла не оставалось практически тоже, что сильно облегчало уборку. И леек под потолком было не одна, а целых четыре, которые можно было включать индивидуально или все сразу. После обстоятельного изучения схематики пульта Беккетт настроила душ и с радостью вошла под водяной шатёр: вот где был неописуемый кайф! Мощный, размером с добрый поднос рассекатель, нужные температура и напор насыщали её тело и душу понятными, желанными эмоциями, и под крутившийся в голове мотивчик Кейт неспешно вытанцовывала, даже ей самой неведомый танец. Она то просто выпрямляла над собой руки, сцепляя их в замок, то, покачивая бедрами и извиваясь всем телом, подставляла под струи то один бок, то другой, и её маленькие ладошки, разбрызгивая капельки, выписывали во влажном мареве невообразимые па... - Меньше! — кто-то громко произнёс совсем рядом, и свет в душевой слегка попритух. - Ка-асл? - встрепенувшись от благостной отрешености, Беккетт повернулась на голос, убирая волосы с лица. - Что ты... здесь делаешь? - Да вот, пришёл убедиться - не сбежала ли ты? - усмехнулся Рик: он стоял по ту сторону створок, заглядывая внутрь, и легкий распущенный халат ладно облегал его плечи. - А ты, оказывается, тут, без меня, и танцуешь танец... А что он означает, кстати? - А ты догадайся, котик! - словно нимфа из водопада, она шагнула ему навстречу, чтобы брызнуть на него из пригоршни, но Рик лишь ошарашенно сморгнул и провёл по лицу рукавом, изображая усиленное раздумье. - Ммм... - мимика писателя была неповторима, и Беккетт брызнула в Касла ещё раз. - Как ни странно, но в голову вообще ничего не приходит. Если только... Если только тебя всё же заинтересовал рассказ о возможностях душевой, но как мне показалось, он был пропущен мимо ушей... - Хах! Крестись, когда кажется! - Кейт бесстрашно повернулась к нему спиной и снова шагнула под струи. И так уже ей хотелось, чтобы в комнате стало темней, а такой желанный, такой ненасытный в любви Касл принялся бы её разыскивать. И Рик словно прочёл чужие мысли. — Ладно! Тогда... Меньше! — словно мантру, повторил Касл, и в помещении опустилась полутьма, лишь местами рассеивался свет, да горели диоды подсветки кнопок. Раздался едва слышимый на фоне душевой капели шелест: это Касл явно надумал присоединиться к ней, и Беккетт нетерпеливо ждала объятий, но Рик почему-то медлил. Значит, его следовало как-то подтолкнуть. Неважно, словом или действом. - Потрешь мне спинку, Касл? - и Кейт упëрлась в зеркальную стенку обеими руками, слегка подвыгнув спину и оттопырив попу. Однако Рик по-прежнему молчал, хоть Беккетт физически и ощущала его присутствие, и её возмечтавшее о сексе тело уже отреагировало адекватно. Правда, Кейт не знала пока, что за дьявольские игрища задумал Касл, но повернуться прямо сейчас - значило спугнуть всё. Вот не сойти ей с этого места... И Беккетт стояла в одной позе, поводя плечами, с закушенной до боли губой, такая влажная, распаренная изнутри и снаружи... Как вдруг закончился дождь: в смысле Касл переключил воду на дальнюю от них лейку, которая и зашелестела там в гордом одиночестве. - Не смотри! - тихо, но с заметным придыханием произнёс Касл прямо на ухо Кейт. - И не двигайся! - Я и не смотрю! - твердо, в его же духе заявила она. - Ты думаешь, мне интересно? - А разве нет?! Кейт едва расслышала сглаженный хлюпающий звук, и через какое-то мгновение большая намыленная губка, мягко, но с усилием вжалась в её лопатки. И Кейт охнула, затрепетала от волнующего прикосновения, но верный себе Касл наглаживал её спину и бока, намеренно не задевая интимных мест. Да, их он оставил на потом, но твердо знал, чувствовал, что Кейт нравится то, что он с ней делает, и она сознательно покорялась ему. А он принадлежал ей и мог овладеть её телом в любой момент. И этот момент ещё только брезжил впереди... — Ааххх... — томно подкатила глаза Беккетт, когда губка переползла на живот, и теперь Касл методично выписывал мыльные круги на её теле, захватывая пространство всё дальше и дальше. Но вдруг остановился, и, словно что-то предвидя, Беккетт расставила пошире ноги. А Касл, тем временем, переместился к её правому боку, и Кейт доверяла только ощущениям: Рик стоял вплотную, сопя в основание её шеи, а его упругий член нет-нет — да и тыкался ей в бедро. Но Касл сконцентрировался не на этом: зажатая в твердой руке губка методично мылила то живот, то лобок, то промежность, то внутреннюю поверхность бедер, потом вдруг спустилась к лодыжкам (Касл для этого даже присел) и, нежно, попеременно выписывая витки, начиная от пяток, вернулась обратно к попе. Обширными круговыми вращениями Касл намылил сначала одну её половину, затем — другую, и змейкой вдоль позвонков поднялся к шее. Намылил плечо, прошёлся по правой руке до самой кисти, переместился на другую сторону и повторил процесс. И тихо постанывающая Беккетт, все также терпеливо ожидая соития, сотрясалась мелкой дрожью, когда Касл всё же зашёл сзади. Он прижался к Кейт вплотную: его намыленный "карандаш" теперь ненавязчиво тëрся меж аппетитных "булок" Кейт, а руки наконец-то переместились на бюст. Вот штришок под одной грудью, затем — под другой и выше к шее, под подбородок и снова вниз, по ложбинке меж грудей. И серия осторожных мазков поверх одного соска, затем — другого, и внезапная, в неимоверном мышечном напряжении пауза: так Касл подготовил Кейт для себя, а она, распаленная донельзя, постанывала и похныкивала, вжимаясь попой в его бёдра, и всё елозила, елозила, елозила. Каждым миллиметром своей кожи Беккетт ощущала Касла, и каждая клеточка её тела немедленно требовала любви. — Стоп! — вдруг громко сказал Рик, и дальняя лейка отключилась. — Первый! Пятый! Шестой! И едва Касл это произнес, как в любовников с обеих сторон и сверху прыснули веселые струйки. Они целенаправленно и методично смывали пену со скользких, липких тел, предвосхищая неописуемый кайф, и Касл отбросил в сторону ненужную более губку. Даже сказать ничего не успел, как Кейт тут же повернулась к нему лицом, и руки их устремились навстречу друг другу. Теперь больше не стесняясь, влюбленные обходили запреты: они гладили друг друга по эластичной коже, смывая остатки мыла, и тянулись губами навстречу, чтобы ещё теснее ощутить контакт, подводя обоюдно к главному... Беккетт тяжело, прерывисто дышала, когда Рик ловко подхватил любимую на руки и прижал к плитке всем телом, одномоментно проникая внутрь, а она, чтобы не соскользнуть, оплела ногами его бёдра, а руками охватила шею, прижимаясь вплотную. И они искали губами друг друга, словно соревнуясь в оральном искусстве, и плотно, с фрикциями, прижимались бёдрами, и в пароксизме наслаждения Беккетт подкатывала глаза. А Рик шпилил и шпилил Кейт размеренно, стараясь не ускоряться, а наоборот, вжиматься в её податливое, отзывчивое лоно с задержкой в конце, чтобы потом частично выходить и вводить вновь. А Кейт всхлипывала, царапая ногтями его спину, и всё массировала и массировала языком мочку его уха и по тому, как Касл напрягся и громко, резко выдохнул, Беккетт поняла, что достигла-таки цели. И её, и без того как следует разогретую, бросило в мощный, всеобъемлющий жар. Толчок внутри, ещë толчок, и они так и застыли в объятиях друг друга, и лёгкая теплая капель несильно барабанила по их плечам и спинами. И были они в изнеможении, но очень и очень счастливы, и не могли, и не хотели расцепить объятий. Так и стояли некоторое время: Рик, прижав ладони к груди Кейт, чуть шевелил пальцами, а Беккетт легонько поглаживала его пах, покусывая в сладкой муке губы. И полутьме Рик не видел этого, но целовал и целовал любимую в шею, пробиваясь сквозь влажную пелену её волос, и Беккетт это чертовски нравилось. Да так, что внутри неё постепенно завивался новый тугой узел. Нарастало возбуждение и у Касла: его член наливался кровью, желая похоти, и вновь подрагивал от возбуждения. И Кейт кратко хныкнула, и они звучно сошлись губами, а её рука легла на его ствол и плавно-плавно задвигалась вверх-вниз. И пусть у неё немного гудят ноги, но отказаться от забойного секса было невозможно. И Рик прохрипел: — Вниз, Кейт, только вниз! Рик отвел Кейт от стены в центр душевой и, покрывая поцелуями соски и под грудью, плоский живот, упругий лобок и бёдра, коленные чашечки, фактически сполз по её телу, чтобы усесться прямо на пол, а Беккетт так и застыла в ожидании, меж его расставленных ног. И Касл мял, ненасытно жамкал её ягодицы, целовал и выцеловывал шелковистую, влажную кожу лобка, потом потянул за руку, к себе. Беккетт безропотно подчинилась. Она тоже уселась на пол и, помогая себе руками, просунула ноги поверх его бёдер. Пододвинулась вплотную, помогая себе рукой и пятками, а другой нащупывая его член. И немного подправляя его в лоно, уселась сверху с жалобным гортанным выдохом. И Рик нащупал ртом её губы, подхватил под попу и спину, теснее прижимая к себе, и цыкнул сквозь сжатые зубы: так было насыщенно и плотно. И даже не двигаясь, Рик ощущал собой пульсации, которые посылала для него Кейт. И ещё ни одна женщина в мире не делала так для него, в этом не было никаких сомнений. И Касл чуть приподнял Кейт над своими бедрами, чтобы ещё сильнее, помогая тазом, усадить обратно. Вернее — насадить, первобытно, безжалостно, пробивая чуть не до темечка. А потом всё смешалось. Он пялил её и пялил, рычал и выкрикивал, крутил и вертел на члене, как куклу, утоляя интимную жажду, а она, помогая им обоим и пятками, и руками, кричала и вопила так, что у него зазвенело в ушах. И пришел оргазм, мощный, продолжительный, ниспадаюший волнами, закручивающий в узел и перебивающий дыхание. Их руки и ноги сковало спазмом, а легкие жадно хватали жаркий, насыщенный влагой воздух кабинки. И не было таких сил, чтобы отпустить друг друга, и теплый, ласковый душ понемногу брызгал на обильный, проступивший пот... - С...сто-оп...- сипло выдавил из себя Касл, ослабляя хватку вибрирующих рук. А когда Кейт пересела рядом, просто повалился спиной на кафель и устало прикрыл глаза. Однако рука его нащупывала любимую, и Беккетт тут же подкатилась ему под бок. Прижалась плотно, головой к плечу, а сгибом ноги — к бёдрам, и мечтательно улыбнулась. — Что?! — казалось, что Касл ощущал её улыбку всеми своими мускулами. — Я сделал... что-то... не так? — Нет... Просто ты... ещё не показал мне джакузи...