Разоблачена

— Поверить не могу, что ты так со мной поступила! Эмма смотрела на стоящую перед собой женщину, которая явно была в гневе. На её лице были высохшая пятна от подтёкшей туши, а глаза опухшие от слез. — Реджина, что случилось? — с тревогой в голосе произнесла Свон. — Я всё знаю! Прекрати строить из себя дурочку! Я знаю абсолютно всё, и не могу поверить, что ты не можешь признаться в этом. Эмма опустила взгляд и заметила у Миллс в руках стопку знакомых ей писем. Эти письма она писала на протяжении года, и они ни в коем случае не должны были попасть в руки своему адресату, а тем более быть прочитанными. Свон почувствовала, что ее внутренности сжались и вот-вот выйдут наружу. Она понимала, что Реджина прочла обо всех ее чувствах. Обо всех чувствах и мыслях к брюнетке. Её охватила настоящая паника, ведь она понимала, что уже ничего не будет как раньше. С этого момента изменится всё. — Реджина... — Нет! Молчи! Я знаю уже достаточно, — голос Миллс почти срывался. — Ответь только на один вопрос! Как давно? Реджина смотрела в наполненные слезами зелёные глаза, но сама не выражала никаких эмоций кроме гнева. — Прости меня, пожалуйста. Это правда. Да, я люблю тебя, Реджина, и я не знаю, как и когда это произошло. Сейчас мне кажется, что все началось с нашей первой встречи, — слёзы ручьём текли по щекам Свон, её голос дрожал, в горле пересохло от страха, что она потеряет Миллс. — Но осознание пришло примерно год назад. Я хотела тебе сказать, но боялась. Боялась, что потеряю тебя навсегда. Как ты нашла эти письма? — О! Они лежали прям на моем рабочем столе. Тут мое имя, — Реджина указала пальцем на написанное ее собственное имя корявым почерком. — И я решила, что имею право их читать. — Они не должны были к тебе попасть. — То есть, ты считаешь, что лучше держать все в себе? Смотреть мне в глаза и делать вид, что ты относишься ко мне как к подруге? Реджина сделала шаг навстречу к Эмме. Она обхватила лицо Свон руками и погладила большими пальцами ее щеки, стряхивая слёзы. — Я боялась потерять тебя... — сказала Эмма почти шёпотом. — У меня к тебе очень сильные чувства и я испытываю такое счастье, когда ты рядом, которое я не испытывала ни с одним человеком. Пожалуйста, прости, я все испортила... — Знаешь почему я злюсь? — уже мягко сказала Миллс. — Я злюсь, потому что ты молчала так долго. Эмма, когда я читала эти письма, я испытывала все те эмоции, о которых ты писала и тогда я поняла, что люблю тебя. Я люблю тебя, Эмма Свон. Она наклонилась к губам Свон и нежно обхватила ее нижнюю губу своими, осторожно передвигаясь в ожидании ответной реакции. Когда Эмма пришла в себя, а сердцебиение стало менее частым, она ответила на поцелуй и немного приоткрыла рот, приглашая углубить поцелуй. Реджина так и сделала. Они двигались осторожно и нежно, не задумываясь о том, какими должны быть следующие действия, будто они делали это уже много раз и знают как правильно. Реджина обхватила шею Эммы руками, и пропустила свои пальцы в ее волосы, аккуратно перебирая шелковистые кудри. Свон взяла Реджину за талию и прижала к себе, чтобы ощущать ее еще ближе. *** Не разрывая поцелуй, они упали на кровать. Реджина легла сверху и прижалась к девушке всем телом. Она развела ее ноги и прижалась коленом к пульсирующему клитору, Эмма издала громкий стон. — Боже, Реджина, я так тебя хочу. — Вот сейчас и проверим, дорогая, — сладко произнесла Миллс. После этих слов, ее рука скользнула по талии блондинки и нащупав ширинку джинс, расстегнула их. Она плавно залезла ладонью внутрь трусиков и почувствовала горячую влагу. — Даже больше, чем я ожидала, — она улыбнулась Эмме в губы, и это было самое лучшее чувство, которое она когда-либо испытывала находясь в такой близости с человеком. Миллс вытащила свою руку из узких джинс и положила ее на грудь Эммы, которая, как оказалось, была без лифчика. Девушка издала ещё один стон. Реджина начала целовать щеки Свон постепенно опускаясь ниже. Оставив засосы, она села на бёдра Эммы и стянула с неё майку, оголив ее тело. В комнате единственным освещением был лунный свет. Реджина рассматривала ее тело с приоткрытым ртом. Оно было идеальным. Красивая пухлая грудь с розовыми уже затвердевшими сосками. Она провела рукой по животу блондинки, ощупывая гладкую кожу. От чего у Эммы побежали мурашки. Медленно опустившись, Реджина взяла в рот затвердевший сосок и начала сосать, осторожно покусывая его. — Боже, Реджина.... — Молчи, моя девочка! — голос Миллс был властным и нежным одновременно. — Откуда ты знаешь, что делать? — тихо сказала Эмма. — Я знаю тебя. Она начала прокладывать дорожку влажных поцелуев, опускаясь все ниже и ниже. Когда ее губы остановились на плоском, подтянутом животе, она поднялась и медленно стянула джинсы Свон смотря ей прямо в глаза. Она видела, как грудь Эммы приподнимается от частого дыхания, а губы приоткрыты. Эмма Свон была чертовски привлекательна, когда возбуждена, и Реджина хотела насладиться этой картиной подольше, но было слишком жестоко не позволять Свон кончить в их первую ночь после откровений несколько минут ранее. Когда она отбросила джинсы в сторону, она развела ноги Эммы и заметила четкое влажное пятно на трусиках. Реджина улыбнулась. — Моя, — нежно сказала брюнетка. — Твоя, — ответила Эмма. Когда последняя деталь одежды Эммы полетела в сторону, Реджина медленно опустилась к желанному месту Эммы, нежно поглаживая ее тело рукой. Она начала покрывать поцелуями внутреннюю часть бедра девушки, дразня ее. Эмма почувствовала легкую дрожь в теле, которую можно снять только одним способом. — Так хочу тебя попробовать, — хрипло проговорила брюнетка. — Реджина, пожалуйста... — Что, дорогая? — Трахни меня! Я хочу кончить! После того, как последние слова сорвались с губ Свон, Реджина нежно провела языком по клитору Эммы и начала его посасывать. Спина девушки выгнулась, а громкий стон сорвался с губ. Язык Реджины плавно скользил по клитору Эммы, ее горячее дыхание добавляло ещё больше возбуждения, и Эмма почувствовала, что вот-вот кончит. Реджина слизала влагу Эмма и вошла в неё языком, от чего Эмма закричала ещё громче. Реджина знала, что все делает правильно, когда почувствовала, что тело Свон дрожит, а мышцы сокращаются, постепенно приходя в обычное состояние. Грудь Эммы поднималась и опускалась уже медленно, дыхание было ровным, а глаза закрыты. Вытерев губы тыльной стороной ладони, она легла на грудь Эммы, ожидая, когда та придёт в себя. — Я люблю тебя, Эмма Свон. — Я люблю тебя, Реджина Миллс.