Немурэ

— Айдани, все готово. — Мариша улыбнулась сытому и жизнью довольному немурэ. После того срыва Венму, и месяца ужасных последствий, сейчас между супругами словно сладкая пора. Венму умудряется даже подарки дарить. Не безделушки, какие фаворитке делает, а стоящие вещи, пригодные для использования. Вот взять к примеру, взлетный. Очень и очень хороший аппарат, чисто так, для благодарности за очередную игру. Айдани не отказывается, потому как не лютики-цветочки, а стоящая вещь. — Знаешь, она ведь все отрицать будет. — Айдани вышел из-за стола в своем кабинете. — Вот бы ее на правду раскрутить. — Думаешь скрывает что-то? — Уверен в этом. Сама подумай. Венму наследник, его последыш будет главой одиннадцатого Большого Дома Аталь-Кебеж. Значит он у нас фигура серьезная, стоящая на капитанском мостике и направляющая по координатам пути. И я, как его законный супруг, являюсь вторым офицером в его кеет. — Мысль уловила. — Мариша кивнула головой. — Просто так, без особой поддержки, ни одна фаворитка не попыталась бы прыгать выше головы. Можно ж ее о переборку разбить. — Вот именно. Но тут у нас такая наглость, что я удивляюсь, как Венму не заметил. — Может он ей поиграть дал? — Мариша шагнула в лифт. — Если бы так, он меня поставил бы в известность. И не был бы столь удивлен, когда я о ее махинациях сообщил. Тут что-то другое. И это что-то мне не очень нравится. Ты ж ведь понимаешь, как Венму ко мне лично относится? И что сделать готов? — Да. Ее поступок действительно странен. Разбирать палубу, под которой вакуум — недальновидно. — Вот я и думаю, как ее разговорить? Тайны нам не нужны. Опасно это. После данного разговора прошло несколько часов. Подготовка завершилась тем, что розданные приглашения были удовлетворены в полной мере. Богдан прибыл в залу, где собрались все, кто повелся на речи фаворитки. Прошел внутрь, приветливо поздоровался. Спустя пару минут прибыла приглашенная немурэ Санима Кетуш. Фаворитка неладное заподозрила моментально, только ничего поделать уже не могла. Богдан улыбнулся ей широко и во всеуслышание сказал: — Немурэ Санима Кетуш, не вздумай грохнуться в обморок, имитируя тяжесть. Ровно три дня назад всем интересующимся прибыли данные — ты пуста. И за это время ты ни разу не посещала своего покровителя. — Он сунул руки в карманы своих любимых военных штанов, темного серо-зеленого цвета. — Как так получилось, что ты не потяжелела? Больше полутора лет прошло. Медики говорят — здорова. Семя наследника — сильно. Яйцеклетка — формируется и патологии у нее нет. В чем причина? — Я не могу контролировать тело и зачатие, Айдани Маише. — Произнесла она с гордо поднятой головой. Богдан склонил голову на бок, осмотрел ее и задал вопрос, от которого мурашки прошлись по шкурке у всех, кроме таяк: — Ты считаешь себя выше? Растерявшись, всего на мгновение, но затем взяв эмоции под жесткий контроль, выдала удивление на лице. — Разве я оскорбила? — а вот голос выдавал все ноты превосходства, которое лицо отчаянно прятало за удивлением. Он хмыкнул и покачал головой: — Неужели настолько поверила в силы своего владыки, что при личном общении со мной, ты смеешь произносить мое имя, как у обычного безродного прихвостня? Женщина усмехнулась, затем прошла к мягкой зоне и присела, по-царски, величественно. — Если будет надо, ноги мне лизать будешь, неми. — И скривила губы. — Говоришь это в их присутствии, набирая очки? — Богдан усмехнулся, затем осмотрел лица всех присутствующих, которые были больше изумлены, чем ожидали чего-то такого. — Мне не нужны такие мелочи. Я здесь навсегда. И совсем скоро стану супругой наследника, а ты, неми, будешь сослан в самый злачный сектор, гораздо хуже, чем усыпальница. — Вот как. — Богдан мягко улыбнулся. — А куда сошлют тебя, когда узнают, что сроки вышли, а ничего ты не добилась, м? — Не добилась? Открой глаза, неми, и осмотрись. Внимательно. Вот это — верхушка, — она кивнула головой на немурэ стоявших справа, — а глубина пробьет до самого главы. Ты и моргнуть не успеешь, как будешь выселен. — Это официальное заявление твоего благодетеля? — Богдан смотрел в лицо фаворитке и гадал — она думает, что он совсем идиот или у нее реально есть нечто такое, что действительно позволяет так себя вести и вестись на неприкрытую провокацию? — Это официальная позиция ультры. — Немурэ Санима Кетуш встала и подошла к нему, заглянула в глаза. — Думаешь, кто-то позволит вашему одиннадцатому Дому быть в старшинстве и не управляться руками ультры? Ты совсем больной или это так, мелочи недалекого неми? — Мне интересно, — он очень спокойно смотрел в ее лицо, не превышал голос и был очень сосредоточен, — ты настолько сильно уверовала, что на твоего благодетеля управы не найдется? Или это игра такая, раскрыть карты? А может ты специально подставить ультру хочешь? Я не могу понять, с чего такая умная и хитрая, так повелась на открытую провокацию. — Он всмотрелся в ее глаза. — Или, может все же чай подействовал? — Что? — хлопнув глазами, Санима охнула и отступила на шаг назад. — Так-так-так, немурэ, — заулыбался Богдан, — значит и на тебя есть управа. Мариш, не ты ли чаёчек подменила? — и заулыбавшись повернул голову в сторону своего сомат. — Ну, а чего бы и не попить травку правды. Вот все, как на духу, сама сказала. — Мариша пожала плечиками, ручки при этом удерживая на рукояти оружия. — Всех сдала, да была записана. — Значит, — Богдан мягко улыбнулся, — женушкой стать хочешь? Править самим главой? И кто-то тут у тебя имеется в глубину? Что же, я-то думал, что здесь просто фаворитка оборзела, а тут на Дом лапу положить хотят. Да и кто? По словам достопочтенной немурэ Санима Кетуш, сам ультра, хранитель длани? Санима посерела лицом. Немурэ, в отличие от людей, бледнеют только от ярости, а вот страх вызывает пигментацию кожи от светлого сероватого оттенка и до густого, почти черного. Так что фаворитка сейчас напоминала нездоровую особь, у которой от болезни кожа имеет сероватый оттенок. При свидетелях, да при таяк, особенно сомат и координаторе, ее признание оболгать просто нельзя. Единственное что можно сказать, так это ее незнание о том, что это не был ультра, но ведь она тогда его голословно обвинила. А это, практически, то же самое, что и смертный приговор. Ультра не позволит мешать свое имя с грязью. Подобные заявления, автоматически, направляются к главе Дома. Тот, проверяя координаты запроса, проводит свое расследование, а затем передает данные через Систему. И передает их ультре, потому как эти слова могут быть частью какого-либо опасного сценария. Как только информация дойдет до нулевого счета, говорливый немурэ познает все прелести расследования, углубленного, и с жестким наказанием в итоге. — Самое смешное, Санима, — Богдан заулыбался язвительно, — это то, что ты, будучи полноценной, так и не смогла выполнить две вещи: зачать и расслабить узел. Я, увы, тоже не могу зачать, но вот расслаблять нервный узел наследника, мне пришлось самому. Именно тогда, когда ты шастала по казначейству и мастеровым кварталам. Оригинально, не находите? — он оглянулся на стоявших немурэ, которые понимали в какой опасной ситуации они сейчас находятся. — Я, столько раз названный неми, сексуально расслабляю супруга, пока фаворитка делает дела кого-то там. Ей вы на верность присягать желаете? — оскалил зубы. — Ну так присягайте! — рыкнул он. В залу вошел Венму, в сопровождении таяк-воинов, которые мгновенно обезвредили всех других таяк, даже тех, кто был с Санимой. — Не слышали приказа моего супруга? — вкрадчиво спросил Венму. — Нет! — поднял руку в жесте «стоп!», покачал головой, останавливая было начавшийся обычный ор просьбы просить-помиловать. — Милость и подати я нынче не раздаю. Дальше была процедура принятия верности, которую провели насильственно. Санима ничего не могла сделать и стояла не двигаясь, пока каждый из ею прикормленных немурэ не поклонится ей прижав руки к животу, ладони держа плашмя и переплетя пальцы. Когда все, даже приведенные несколько дальних родичей наследника, провели данную процедуру, Венму едко улыбнулся, а затем спросил: — Так в какой ты там сектор обещала моего супруга отправить? Злосчастнее усыпальницы? — Он с таким моральным удовлетворением вынес свой приговор, так как она является его фавориткой и наказывать ее имеет право только он сам. — А знаешь, немурэ Санима Кетуш, попробуй-ка ты сама выжить в усыпальнице. Ты и все твои подданные. Послышались стоны, но таяк их быстро заткнули тычками. Венму качнул головой, приказывая увести. Санима зарычала, дернулась и прошипела: — Вас все равно сгноит ультра. Вы слишком распоясались! — Шагай. — Бесстрастно приказал таяк, подталкивая ее вперед к выходу из залы. — Немакшит! Альфа три! — прокричала Санима и подогнула колени опадая на них. Тут же за спиной Венму послышался булькающий звук, какой-то странный «акх», после чего скрежет металла, дважды, и вскрики замерших на месте немурэ, еще не направленных на выход обвиненных в измене. Кто-то вскрикнул, кто-то плавно лишился сознания. Венму повернул голову и понял, что такое «земля уходит из-под ног», как иногда выражается Айдани. Перед ним был супруг, оседающий с закрывающимися глазами, из груди которого торчит рука. За его спиной на пол падает таяк, с отсеченной головой, а руки Мариши и Умника подхватывают своего немурэ. Елизар в эту секунду пинает голову в дальний угол, а несколько таяк-воинов выставляют защитный формат и гасят взрыв своими энергетическими щитами. Это голова хлопнула оглушительным звуковым взрывом, больше рассчитанным на неожиданность и попытку сбежать для Санимы, но не помогло. Жуткий булькающий звук неспособного легкого дышать из-за страшной раны, вырывается из горла, пытающегося вдохнуть Айдани. В тот же момент Венму стремительно оказался перед ним, подставив руки под его голову, чтобы та не запрокидывалась и не делала еще больнее. — Медиков… — выдохнул наследник обескровленными посеревшими губами, глядя на алые струйки, стекающие по подбородку любимейшего существа. — Медиков!!! — заорал он во всю мощь своих легких, а на этом фоне послышался полубезумный женский смех.