Немурэ

Ляйлян Мерсар, сколько себя помнила, никогда вот так открыто не подставлялась. Ее владычество Большим Домом пришлось на вторую половину жизни, после кондульсцента. Оно, в принципе, всегда так приходится, если предыдущий глава, из-за чего-либо, покинет свой пост до смены «начала» у своего наследника. Не только смерть будет тому виной, но и заболевание, слабость ума, либо просто Система посчитает его ум и ум наследника расположенными на разных палубах. А так, практически все наследники свободно живут до процедуры, а после нее вступают в законные права владычества и управления. Не так давно, а это примерно восемь лет назад, Ляйлян принесла к свету звезд последыша, первого ею рожденного, будучи на стороне женского начала. И именно столько лет у нее вообще не было ни одной проблемы, которую она не могла решить на щелчок пальцами. Род Кетуш, который состоит в структуре ее вассалиата, не просто какой-то там вассалин, а древнейший из союзников, был поставлен в невыгодную позицию на поле координат. Да еще и как поставлен! Глава Дома Уноун прикрыла глаза, сидя на софе, подобрав ноги, уперев одну руку локтем в подлокотник. Пальцы прижаты к глазам, слегка потирают их. О случившемся не хочется даже думать. Получив строгие инструкции, как и следовало, пограничный Дом был приглашен на общий Банкет. Это традиция, так заведено во всех Домах. Даже если идет не слияние, а поглощение, все равно Дом входит в пограничную зону и его приглашают на Банкет. Разница лишь в том, кто именно устраивает его — Большой или Средний Дом ближайшего вассалитета. Из-за того, что идет не поглощение, а именно слияние, смотрели на ближайшее породнение к Большим Домам. В этом случае подойдет даже ситуация со становлением фаворитки. Если бы никаких связей в данный момент не было, то Банкет устраивал бы самый древний из Больших Домов, а это Нонмейн. Но связь имелась, и устроительством Банкета занялась Ляйлян. О том, что случилось, и почему глава рода Кетуш так себя повел, ей уже доложили — отравление опасным препаратом. Ужасно это признавать, но подмешать данный препарат мог только кто-то из своих. Слишком много было гостей, протоколы разведки в такие моменты не действуют. Любой из гостей мог увидеть разведчика, и тогда вся масса таяк мгновенно была бы информирована. Это был кто-то свой. Кто-то получивший особые распоряжения. Ляйлян не верила, что такое провернули для вреда роду Кетуш. Тут что-то другое. Ведь, если бы это не было действием со стороны «неназванных» гостей, она бы уже на собственном горбу ощутила, как это, батарейкой наложницу ультры называть. Это уже потом, когда все ласки оголенным проводами собрала, смогла бы обрушить свой гнев на вассалина Кетуш, но что толку от этого? Стать в немилость наложнице, которая держит под пятой советника всей области Нетваль?! Глава Дома Уноун еще раз тяжело вздохнула. Кто-то играет ее именем, именем ее Дома и вассалинами, которых она обязана защищать. Еще и объясняйся с Кетуш, когда все детали данного дела будут раскрыты до конца. Вот только во всем этом есть один мизерный нюанс: почему правда шла о фаворитке? Данное лекарство, в своем первом побочном действии, при интоксикации, заставляет немурэ говорить то, что он думает о первом ярком образе. Это может быть мебель, таяк, корабль, да даже кусок дорожки перед ним, но и немурэ попадет, если пораженный препаратом думал о нем. Почему Кетуш говорил о фаворитке? Почему требовал ее показать? И почему он обмолвился, что Санима не позволила бы произойти зачатию? Она ведь шла по договору именно с этой целью. Родить последыша, для посредничества в рождении главы Большого Дома Аталь-Кебеж. — Что же я упускаю? — задумчиво пробормотала она, глядя вниз, не видя перед собой бархатистую кожу, использованную для обивки софы. — Где же хвост кометы? — Глава! — в кабинет влетела молодая и симпатичная немурэ, быстро приседая у софы на корточки. — Я кое-что выяснила. — Что именно? — отняв от лица руку, Ляйлян устало осмотрела лицо своего первенца, последыша от мужского начала. Не так давно, где-то года полтора назад, она прошла свою процедуру кондульсцента, меняя структуру тела на женское начало. — Из системы пересылки приглашений пришел дубликат отправленного приглашения в Дом Аталь. — Она быстро раскрыла над браслетом виртуальную панель, вытаскивая из конверта форму, заполненную для пересылки. — Это не тот текст, который был мной отправлен. — Что? — глава быстро села, спустив ноги на пол, впиваясь взглядом в повернутый к ней экран. — Фаворитку пригласили? — Я этого не отправляла. — Немурэ скрипнула зубами. — Окончательная верстка имен была оставлена за родом Кетуш. Как правило, надлежало пригласить со-глав Аталь-Кебеж, а также их наследие. Так как имеются оба наследника, следовало приглашать только их, а супругов, при наличии. Это правила этикета. Ляйлян, сначала посерела, затем побледнела от растущей ярости, далее глубоко вдохнула воздух, закрыв глаза, затем медленно спустила его до ощущения полного опустошения легких. После вновь вдохнула и выдохнула еще раз. Ее не накрыло яростью, но было рано говорить об этом — она здесь не одна, и обязана держать себя в руках. Она здесь капитан, и от ее решений зависит путь через поле астероидов. — Сделай запрос в род Кетуш, — открыв глаза, глава Дома мягко улыбнулась, — и поинтересуйся, как выглядит их отправленное приглашение, а как выглядело твое, когда ты передала его в их канцелярию. Нам нужно узнать, на каком этапе так балуются. — Будет сделано. — Немурэ быстро встала, развернулась и покинула кабинет, преисполненная дикого желания узнать всю правду. Как только двери закрылись, Ляйлян согнула руки в локтях, растопырив пальцы, громко заорала, выпуская напряжение. В ее голове тут же начали крутиться шестеренки. Если будет доказано, что отправка приглашения была исправлена на территории Уноун, то пустотные твари завелись у нее. Если же это Кетуш балуется, им не поздоровится. И та компенсация, которую затребовал наследник рода Таиш, она сахаром покажется в сравнении с тем, что сделает глава Большого Дома Уноун! Это какую же петлю на шею ей завязывают? Это же намеренное разжигание конфликта. И не просто какого-нибудь там, мимо-пролетевшего, а в лицо кулаком бьющего, да о палубу башкой. Нет, Ляйлян не настолько дурная, чтоб не суметь уберечь свой Дом и свои владения. И тот, кто на ее хвост сел, желая прокатиться, будет этим же хвостом ополовинен! Обозвать пакка, требовать явления фаворитки, назвать батарейкой не только двух фавориток, но и саму наложницу ультры — такие вещи не забывают. Ляйлян округлила глаза. Внезапная догадка полоснула по раскаленному мозгу, переворачивающему пласты знаний: Венму не впечатал кулак за оскорбление Айдани? Как так? Почему? Пощелкав пальцами, активируя своих таяк-координаторов, задав им этот вопрос, Ляйлян взволнованно дышала и перебегала взглядом с предмета на предмет. Когда координаторы выдали итог сдвоенной активной работы, глава Дома Уноун произнесла: — Палубой мне по лбу! Если это так, то, что происходит? Исходя из всех знаний, что собрались в кучку на данный момент, это 100% гарантия того, что Венму Таиш был осведомлен о возможном скандале. Получается, что что-то произошло, и оговорка Кетуш о нежелании Санимы зачать, тут не на последнем месте. Крутанув мысли, закрыв и открыв шлюзы, Ляйлян обдумала этот вариант: Санима тянула с зачатием, пытаясь занять место подлежащей жены Венму Таиш. Слова, произнесенные четой на Банкете, что фаворитка желала занять это место, говорят о том, что был нарушен контракт. — Если это так, а Кетуш думал о вопросе Санимы, — Ляйлян сощурила глаза, — значит, он был в курсе того, что хочет провернуть малая ветвь его рода. И связь у них была, а тут раз и пропала… Так вот почему ты, отрыжка пустотника, так требовал видеть фаворитку! Ну я тебе устрою, ржавчина столетняя! — Резко встав, Ляйлян развернулась и стремительно покинула кабинет. Спустя некоторое время глава Дома вошла в личные покои гостя, которого уже вылечили и оставили отдыхать до утра. Рыкнув на было вскинувшихся таяк, заявляя свое право владельца, немурэ дошла до кровати, переступила через ее бортик, резко уселась на бедра гостя. Тот вскинулся, мгновенно проснувшись, но его столь же быстро вернули на подушку, вжимая рукой в горло. — А вот теперь, отрыжка пустотника, поговорим. — Прошипел глава Большого Дома Уноун. Если мгновение назад немурэ думал, что его атакуют, то в данную секунду вниз упали все сопла. — Давай, ты сам, все как мысль идет, так и освятишь все уголки моего незнания, что за саботаж на моем корабле. — Ее голос не предвещал ничего хорошего. Глава рода Кетуш мог только согласно и безропотно последовать ее приказу. Он рассказал. Все, от первой искры и до разгоревшегося пламени. Спустя час монолога, глава Дома уже знала причину, уже видела полную черную дыру, а также была готова удавить на проводах изоляции эту самолюбивую ржавую батарейку. — Ты хоть понимаешь, что вы натворили? — вкрадчиво спросила Ляйлян. — А если она сболтнула чего? Если ее допрашивали?! Кетуш округлил глаза, после чего нервно сглотнул. — Санима умная немурэ, не посмела бы… — Как и ты сегодня, да?! — врезав ему пощечину, Ляйлян слезла с лежащей батарейки, переступила бортик кровати-гнезда, начала расхаживать по комнате туда-сюда. — Такое дело пустили в вакуум! — прижала руки ладонями ко лбу, — так подставились! Нет, вам это так просто на крыльях не соскользнет. Век будете умывать биастовым топливом свои рожи! Век! И только посмейте глаза от палубы отодрать! Только посмейте мне хоть шорох издать! Вам понятно, вассалин рода Кетуш?! — Да, вассалиат, понятно. — Он медленно сел, затем подтянул под себя ноги, упер кулаки в упругий матрас, склоняя голову. Если немурэ, которые не имеют традиции как-то по-особенному приветствовать не кровных и с семьей не связанных представителей расы, даже самого ультру, опускают голову, причем низко, до упора подбородка в грудь, это означает только одно — он признает свою вину перед тем, пред кем уронил глаза до палубы. В данный момент глава рода Кетуш признавал свою вину, ведь это было на самом деле так. И у Ляйлян были все права требовать, именно что уронить глаза до палубы. В принципе, что она и сделала, а он принял. К тому, что знала Ляйлян, добавилось то, что было изначально. И что самое ужасное, что вообще может быть, так это вмешательство тех, чьих имен не называют. Вот только кого именно? Данный удар, рассчитанный на срабатывание, сразу бы давал большие коридоры для маневров. Но проигрыш моментально переводит в разряд бесполезных координат, да еще и с опасным выходом у гравитационной воронки. Проигрыш был, Дом Уноун скомпрометирован родом Кетуш, да еще и во все глаза и уши. Такие гости, как и сама Ляйлян, умные и подмечающие детали, также задумались, по какой причине Таиш не вписал кулак в лицо Кетуш за слова, обращенные в сторону Айдани, причем пакка, а не просто неми. Да даже за слова о преобладании генотипа «неми» во всеуслышание, можно поломать свой нос о кулак дикого наследника Аталь. Но этого не произошло. Наоборот, Таиш показал верх воспитанности, заявив о попытке фаворитки влезть в структуру подлежащих жен. Даже Айдани, этот злоязычный немурэ, заливисто рассмеялся на слова о следовании законам со стороны Санимы Кетуш. Но даже так, он вел себя прилично. Он ведь мог такого наговорить, да без остановки, но Венму держал его подле себя и не дал разрушить сценарий. Мерсар, ходя туда-сюда по комнате своего вассалина, думала о том, что могут знать Таиш-Маише, потому как они провели этот выпад блестяще: не наговорили лишнего, дали много пищи для мозга, не поддержали развиваемый скандал, вывернули себе в пользу все происходящее. Это значит только одно: они знали, подготовились и не дали никому оружие против себя. — Значит так, отрыжка пустотника, — Ляйлян встала на месте и осмотрела сидящего немурэ на коленях — если она захочет, то он так и до утра простоит, — с этой секунды в дело «фаворитка Санима Кетуш» никто из родичей не то, что не вмешивается, но и не заглядывает. Понятно? — Да, глава. — Прекрасно. Отзови все свои маяки, сними все сети, и не смей даже дышать рядом с Домом Аталь-Кебеж. Если ты, или кто из слишком умных родичей, их связей, да вообще хоть кто-нибудь, ослушается моего совета — я расторгну вассальный договор. И не только это. Во всеуслышание заявлю, что ты действовал за моей спиной, покусился на сладкие речи кого-то из неназываемых, а также решительно стравливал два Больших Дома. И пусть они еще в пограничной зоне, факта это не умаляет. И не пытайся пробовать биастовое топливо, я его так запалю, что на краю вселенной будет видно. Ржавая батарейка! — зарычав, она покинула комнату, оставляя немурэ, не отошедшего до конца от слабости после лечения, сидеть с низко опущенной головой. В данном деле он опозорился. И теперь это самое дело перешло в руки вассалиата, который просто обязан развести корабли бортами так, чтоб ни один из них не получил даже царапинки. В противном случае все выстрелы своим бортом соберет корабль Кетуш, а никак не Дом Уноун. Ляйлян быстро вернулась в свою часть личного кеет, — отпустила управление таяк-клона, — зашла в кабинет, залезла в капсулу и активировала сетевой кабинет. В отличие от других, ей было гораздо легче управлять своим Домом, находясь в виртуальном погружении, чем сидеть за столом. Спустя несколько минут полноценного вычисления, введения новых данных в структуру возможностей и вероятностей, глава Дома Уноун была готова отвечать на любые вопросы, даже самые неприятные. Не зря она владыка, не зря. Вылезши из капсулы, получила отчет от последыша: текст правили на территории Кетуш. Кивнув головой на такие новости, она велела координатору запросить из запасников требуемый объем таяк, как компенсацию, а также один из договорных листов, который передаст права на коридор торгового пути до территорий Большого Дома Фаинфорт. С данным Домом Уноун состоит во вражде, но вассалины вполне себе мирно ведут торговлю. Кетуш, согласно своей сети вассалинов Малых Домов, имеет кусок в данной области. За дерзость с попыткой фаворитки нарушить условия договора, Аталь требует отдать данную область под контроль их вассалинов Младших Домов. Что ж, пусть будет так.