Немурэ

Место проведения слета определял ультра, а его фаворитка подготовилась. Гости со всех областей и их констант прибывали группами. Принимая комплексно, площадки посадочной зоны постоянно занимались телами кораблей, взлетные мелькали стремительными мушками на фоне громоздких металлических тел. Из-за структуры капельного пути, корабль меньшего размера запрещено использовать, для путешествий немурэ, без сна в капсулах челноков. Так что размер на численность гостей не влиял — один борт привозил лишь двоих немурэ, а у пограничных Домов по четыре. Место для проведения слета, как правило, располагается в одной из сфер, как раз и предназначенных для подобных встреч. Когда ультра получает область, он выставляет сеть подобных маяков, которые хранят в себе некоторую часть боевых таяк. Если будет необходимость, то флот стремительно направится на выручку константе или всей области. Само тело маяка ультры является официальным маркером координат, на него равняются навигационные системы, выравнивая положение координатных сеток. Внутри этого тела существует область для немурэ, прибывающих на слет. Мероприятие названо так, потому что на него прилетают, а корабли окружают сферу маяка. Поэтому и слет, а не банкет, сбор или еще как-то именуемый. Из-за ограничений пространства маяка, занятого боевыми таяк и их кораблями, существует ограничение по гостям. Из-за закона, который запрещает убийство немурэ, гостями на слете могут быть только глава Дома и его наследник. В других мирах подобные вещи могли бы быть опасны, но у космической расы ультра схлопочет по самые глубины от Системы, если гости пострадают на территории маяка и в пределах трех границ. Внутри приемных залов работала система очистки, которая снимала с кораблей опасные примеси космоса, радиацию и возможные замерзшие формы жизни, которым хватит катализатора в виде атмосферы. Вакуум, на удивление, не пуст, как думают те, кто не имеет оборудования для его детального изучения. Распыление специального порошка, а затем чистка корпуса, проходит в штатном режиме. Гости внутри корабля готовятся к тому, что через некоторое время пересядут на взлетный. Корабли с гостями двигались медленно, словно на конвейере, из залы в залу. После очистки, сбора порошка, и сканирования на наличие остатков материала химиката, ко входному люку прижимается рукав, который заканчивается открытым люком взлетного. Гости переходят по рукаву, рассаживаются по местам, и отправляются к апартаментам, ни разу не вдохнув воздух приемных секторов с конвейером. Богдан, Венму, отяжелевшая Малимель и оба со-главы, как и все иные гости, перешли с корабля на борт взлетного, после чего прокатились до апартаментов. Площадка для транспорта располагалась в закрытой сфере. Внутри кроме диска под взлетный, больше ничего не было. После посадки, открывшегося люка, гости вышли наружу и увидели встречающих их таяк. Эти модели, с хвостом, красного цвета с белыми вставками нагрудной пластины, черными перчатками и черной частью ног от стопы и до колена, в наличии только у ультры и используются только вовремя слета. Они считаются защитниками, обслугой, и воинами в одном лице. Наряду с белым таяк-Елизаром, мужской моделью из усыпальницы, этот красно-черный робот предмет мечтаний любого немурэ. Универсальная модель, которую запрограммировать можно так, как хочет владелец. Тем и ценен хвостатый. Богдан, который сам владел уникальными таяк, мог лишь внутренне усмехнуться. Его, как оказалось, тоже захватила общая лихорадка желания иметь особенную модель. Вот если Маришу, Умника и Елизара воспринимает, как часть семьи, друзей, товарищей, боевых союзников, то с другими таяк такого родства нет и в помине. — Немурэ Эльмайн Таиш, немурэ Венму Таиш. — Хвостатый таяк прижал руку к груди, склонил голову, первыми принимая гостей со стороны Аталь, потому как именно это имя произносится сначала. Названные немурэ прижали руки к бедрам, чуть-чуть наклонились вперед, показывая то, что приняли приглашение. Тонкости подобной встречи освежили в памяти даже со-главы, которые участвовали в нескольких слетах, которые представляли новые модели таяк. Так что не только Богдан знакомился с условностями, непроизносимыми словами и лежащим в глубине смыслом происходящего действа. — Немурэ Саамиран Маише, немурэ Малимель Маише. —Хвостатый повторил приветствие, а названные разумные повторили действия, предписанные законом. Когда четверка была принята на территории маяка, всего лишь произнеся вслух имена гостей хранителем, пришел черед приветствия особого гостя. Если быть точным, то единственного на всю космическую расу. Хвостатый таяк прижал левую руку к груди, собрав в кулак пальцы. Затем поставил ногу, правую, чуть вперед, левую чуть назад, практически носок к пятке. За этим последовало одновременно: голова прижалась подбородком к груди, а ноги согнулись в коленях. Замерев так и не вставши на колени, словно в присядку, таяк выразил почтение от Системы. Как только это было исполнено, таяк распрямил колени, поднял голову, отступил вбок, приглашая пройти. Айдани стал неназываемым гостем. Согласно закону, ни один таяк, что не имеет отношение к Дому Аталь-Кебеж, не имеет право приветствовать «пакка» вслух. А на территории маяка слета, ни один хранитель не назовет его по имени. На немурэ данный запрет не распространяется, равно как и на фаворитку ультры. Если бы Богдан не знал всех нюансов данного ритуала, удивился бы неимоверно, а может и оскорбился. Ну как так, всех по имени назвали, а его нет! Благо правила и этикет они все вместе просмотрели, подучили, и освежили в памяти, пока корабль дезинфицировали. Путь до апартаментов прошел через омывальни, где традиционно ополоснули руки и омыли лицо. Тело апартаментов имело просторные помещения, все необходимые для жизни предметы быта, кухню и лифт ведущий на уровень общего сбора. Между телом апартаментов передвигаются только хранители маяка, а гости находятся либо внутри них, либо идут на общий уровень. Там, как рассказывали Эльмайн и Саамиран, расположены сады, павильоны, площади, и единый приемный шатер. Конечно, строение не являлось настоящим шатром, это по описанию его так Богдан именовал. Вообще его называют именно приемной, так как именно там собираются все немурэ, когда начинается представление новых моделей таяк. Форма данного сооружения очень похожа на шатер — основание в виде стоек, крыша от центра пикой, а к границе ниже уровнем. Единственное отличие, это отсутствие между стоек каркаса тканевых стенок. Размеры, так как немурэ страдают манией гигантизма, вполне себе легко могут разместить, причем сидя и свободно, больше десяти тысяч немурэ. Примерно столько гостей, может чуть больше, будет на слете. Пройдя внутрь апартаментов, гости разбрелись по углам, осматриваться. Так как Аталь-Кебеж очень осторожен, с недавних пор, вести какие-либо беседы, даже через виртуальный кабинет, на территории маяка не будет. Богдан, которому следует быть «тем самым Айдани», надув губы, пошел искать горизонтальную плоскость. О том, что и как всем показать, семья обговорила. Да и сам Богдан, запросив расчет сценария, согласно его официальному положению и общественной жизни, посоветовался с со-главами. В этом деле также приняли участие Лавиете и супруга Саамирана. В большей степени волнение со стороны Лавиете послужило толчком для разработки сценария поведения Айдани, а также кое-какие планы поменяло. К концу обсуждения Богдан выбрал наилучший вариант следования, запросил коррекцию поведения у Мариши и Умника. Потренировавшись, причем в виртуальном пространстве, с имитацией толпы, неприятных разговорах, вполне умных вопросах, он был более чем готов к предстоящему событию. Поэтому в данный момент делал то, что должен делать ранее раненный, ныне не очень здоровый немурэ — найти горизонтальную плоскость, с удобством на ней расположиться, и блаженно выдохнуть. Что Богдан с блеском проделал. Венму, как и со-главы, расположился в гостиной, запросив питье, легкие закуски. Игра началась, следовало показать весь свой талант тактика, управленца и просто немурэ, на чьих плечах лежит груз ответственности. Ему следует смотреть под ноги, потому как он на чужом корабле, чьи коридоры полны ловушек. Одним биастовым топливом не обойдется, да и вакуум по коридорам не будет редок. *** Кадейса, который был официально представлен области Нетваль, собрал вокруг себя все пять сотен глав Больших Домов. Со-главы считались как один глава, поэтому счет был красивым, ровным. Среди глав немурэ делились на половое начало, на возраст, прошедших или нет процедуру кондульсцента. Они все разные, а рядом с ними их наследники, и тоже разные. Присутствовало несколько подростков. Так как некоторые главы Домов имели всего одно дитя, из-за каких-то обстоятельств, их наследники, не дошедшие возрастом до уровня сознательной ответственности, также прибыли. И никто не сказал, что «детям» здесь не место. Раз наследник, то обязан присутствовать, даже младенцем на руках своего сомат. Слет имеет еще один вектор: представить области того советника, что стал ее куратором. Специально устроить Банкет, либо сбор, чтобы показать, какой советник отныне возглавляет область, не посмеет ни один ультра, и тем более сам куратор. В момент устроения слета, а это раз в три-пять лет, куратора представят. И никого не волнует, заступил он на службу вот только что, или уже года три-пять миновало с того момента. Он ведь не руководит областью, а следит за движением внутри констант, между ними и областями. Так что особого отношения и не удостаивается, как ультра, заступающий на свой пост. Кадейса уже больше двух лет курирует область Нетваль, а в константах не во всех Домах знают о смене куратора. Сейчас эти вести распространятся, как вспышка света — заметно, но большой роли не играет в темноте, когда пульс волны закончился. Богдан, привлекший внимание всех глав Больших Домов, не только самой беспокойной константы, в данный момент сидел рядом с Малимель. В отличие от большинства наследников, она была глубоко тяжела, капризна, быстро уставала, дула губы и порыкивала. Как ни странно, но рядом с пакка успокаивалась, оглаживала его по ладони или плечу, постоянно всматривалась в лицо. Казалось, что ее что-то беспокоит, и это связано именно с пакка. Наследник стороны Аталь, общаясь с другими наследниками констант области Нетваль, нет-нет, да и посмотрит в сторону супруга. Причем также, как и Малимель, с легкой тревогой. — Венму, если бы я не знал тебя, подумал, что ты слишком мнительный. — Стоявший рядом немурэ, одет во все темное, с виду тощий, даже болезненный, являлся наследником Большого Дома Фаинфорт. — Что-то тревожит? Венму, который прекрасно знал свою роль во всем этом большом спектакле, качнул головой, тут же бросая знакомого и направляясь к супругу. Следящие пары глаз моментально заинтересовались подобной реакцией на слова. Их таяк, как и у всех присутствующих, через коммуникатор, передали прозвучавшую фразу наследника Фаинфорт, спровоцировавшую интересную реакцию. И волна интереса тут же распространилась на весь павильон, где пять сотен глав Домов и их наследники, расположившись с удобством, ведя беседы, освежали в памяти знакомства. — Айдани, все хорошо? — Венму приблизился, погладил супруга по плечу. — Не особо. Мне еще долго тут быть? Я могу идти? — Спина болит? — Да. — Богдан прикрыл глаза, чуть съехал по креслу, меняя сидячее положение на полулежащее. — Ноет. Венму тут же нашел взглядом своего предследа, после чего стремительно направился в его сторону. Эльмайн и Саамиран беседовали с главой Дома Ферса-Лем, Уноун и еще парой домов других констант. Приход наследника, который не предупредил о прибытии через таяк, взбудоражил умы всех следящих за разворачивающимся спектаклем. По правилам, если главы ведут беседу, даже о незначительной мелочи, не имеющей никакого значения или ценности, наследники не имеют право прерывать беседу. Тем более приблизиться без одобрения своего главы Дома. Это правила приличия в обществе немурэ. Венму же этот пункт проигнорировал. И это было заметно, так как Эльмайн не дотронулся левой рукой до своей шеи. Знак, что можно подойти, он ставит в известность собеседников, что будут официальные уши. Это даст им время либо сменить тему, либо сообщить, о нежелании видеть чьего-то наследника, — мало ли какие отношения у них между собой? Хоть все беседы слышат таяк и могут транслировать их своему подопечному, традиции немурэ не нарушают. Вернее, не нарушали до выходки Венму Таиш. Он подошел к группе разговаривающих глав, обратился к Эльмайну: — У Айдани спина болит, он больше не выдержит стоять или сидеть. Эльмайн, который должен был отреагировать возмущенным двигателем, сказать пару слов о воспитании последыша, переменился в лице. — Он терпел так долго? — и еще головой повертел, ища названного разумного среди сидевших и ходящих немурэ, ведущих беседы стоя, как и он сам. — Ну, этикет же. — Венму пожал плечами, игнорируя тот факт, что сам его нарушил. Эльмайн увидел практически легшего Айдани, и то только потому, что рядом с ним стояло два отличающихся от общей массы таяк, а третий присел и озабоченно о чем-то говорил с ним. — Хорошо, разрешаю. Если сможет, пусть возвращается. Мы здесь до вечера будем, так? — он глянул в лицо предследа Айдани, который кивнул головой. — Благодарю. — Венму быстро удалился, под удивленные взгляды немурэ. Наследник не был отчитан за нарушение? Как так?! — Эльмайн, я немного не понял, что сейчас произошло. — Глава Дома Ферса-Лем, как друг, задал вопрос, пока не началось обсуждение, да мытье костей в кислоте. Эльмайн тяжело вздохнул, переглянулся с Саамираном. Тот, молча, дал согласие говорить и от его имени. Приняв на себя право, немурэ посмотрел в глаза «другу», но говорил для всех, особенно для Уноун: — Некая фаворитка, вместо того, чтобы зачать дитя, поставила блокаду. Затем начала деятельность фаворитки при главе Дома. Хотя ее договор был исключительно на произведение потомства. В попытке занять место подлежащей жены, оступилась, поторопилась и была поймана бдительным немурэ. Ее действия стали известны Венму. Когда некая фаворитка была задержана, и обличена в своем превышении полномочий, случилась страшная трагедия. — Эльмайн посмотрел в лицо Ляйлян, и его ледяной взгляд заставил ее едва заметно сглотнуть. — Был отдан приказ, устами некой фаворитки, убить пакка Айдани Маише. Нанесенная травма едва не стоила ему способности ходить. И на Банкете он управлял клон-таяк исключительно потому, что находился в палате интенсивной терапии больничного крыла. И сейчас, когда ему сняли корсет, его спина от долгого пребывания вертикально, или сидя, начинает болеть. — Он перевел взгляд на лицо «друга», который немного посерел. — И пусть Айдани злоуст, капризен и не воспитан, я бы был осторожнее в выражениях в его сторону. Всех касается. Волна информации не просто разнеслась по павильону, но и полилась дальше, в другие павильоны, где кураторы собирали своих подопечных под крыло единой области. Информация о том, что пакка не просто прибыл, а практически с больничной койки, подогрела интерес к Дому Аталь-Кебеж. Мало того, что они имеют пакка, так его еще и убить пытались! Бедная Ляйлян!!! Вот такого итога дела «немурэ Санима Кетуш» она не ожидала. Совершенно не ожидала. Вот вам и ответ, почему Система проигнорировала отсутствие тяжести. Почему она встала на сторону Аталь-Кебеж, отказав Кетуш в их праве запроса тела родича. А что еще Санима сделала? Что она наговорила? К чему приведет вся ситуация?! Ведь Аталь-Кебеж может запросить с рода Кетуш компенсацию за все, что он сделал, мотивируя правом вмешательства из-за притесненного родича. И спросит, уж Саамиран никогда не упускал возможности пнуть противника так, чтоб вылетел в вакуум через стену! Это Эльмайн хитрый хвост кометы, быстр и остер осколками; его видно, с ним можно иметь дело, договориться. Саамиран не такой. Этот, как тень подле руководящего кораблем капитана — шепчет ему, куда свернуть, когда гнать, а когда остановиться. Страшный, если уж точнее, этот глава Среднего Дома Кебеж. Очень и очень страшный немурэ в своей скрытности. И сейчас он в паре с Эльмайном, у которого боевого опыта открытых сражений побольше будет, но в тайных комбинациях — практически нет, если сравнить с со-главой стороны Кебеж. Нет, Ляйлян его не боится, но опасается попасть в ловушку. Из той, которую Аталь-Кебеж подготовили аж три Больших Дома, хитрый хвост кометы улизнул. Не без потерь, не без снижения скорости, но ушел, остался на воле. И как гравитация его развернет, и не пошлет ли все тело кометы по координатам, нанося непоправимый ущерб, неизвестно. Пока произнесенные вести шли волной, Венму забрал супруга, быстро добрался до специальной платформы, которая заменяет транспорт на территории общего сбора. Благодаря ей супружеская пара добралась до лифта на этаж апартаментов достаточно быстро. Умирающий лебедь Айдани, под конец пути откровенно повис на руках озабоченного таяк-сомат и координатора. Вот ведь как, личное трио, что декоративные, а по функциям загадка. Ну, вот кто знает, что может сомат сине-фиолетового цвета с красными полосами? Или синий координатор? Про белого воина вообще ничего неизвестно. Ни сила, ни оружие, ни особые способности — он реальная загадка. Единственное что известно, так это способность менять цвет корпуса. Все три модели таяк из усыпальницы могут становиться как полностью одного цвета, так и создавать на себе узоры, вплоть до хамелеона, скрывающего присутствие. Что еще они умеют, немурэ не знают, ведь все, кому посчастливилось это увидеть, давно стали пеплом. Айдани завидовали, все немурэ, без исключений. На все константы областей, и не только у этого ультры, но и у других, трио из усыпальницы присутствует в единичном числе. И не просто присутствует, но и ведет себя как-то особенно: слишком живо, слишком эмоционально, слишком… Богдан играл прекрасно, потому, как боли в спине его действительно преследовали. Не такие, как он показывал зрителям, но и незаметными их не назовешь. Из-за переутомления травмированное место побаливает, как хондроз. Все же лечение у немурэ отличное — травма позвоночника через семьдесят дней практически не существует. А еще через тридцать корсет снят, опасности смещения нет, всякие там терапии ограничены массажем и уколом, который ставится раз в четыре дня. Этот укол укрепляет мышцы, делая Богдана не просто практически здоровым, но и более сильным. Этот препарат действует не только на мышцы, поддерживающие позвоночный столб, но и вообще на все мышцы в теле. Ему сделают операцию, и то только потому, что семья страшится возможного ухудшения состояния. Пластина, которая будет закрывать позвоночные кости, изначально жидкий материал. Его аккуратно введут иглой под мышцы, упираясь в кость. Из-за температуры тела, состава крови немурэ, металл отвердеет, прилипая к костям. Обволакивая весь столб, этот гибкий материал не будет стеснять движений позвонков при поворотах, наклонах, но тут же встанет жесткой коркой, если механическое воздействие на него усилится. Легкий удар пальцами по позвонку, облаченному в этот материал, также провоцирует огрубение. Правильно работающий материал чувствуется при нажатии пальцем. На данный момент Богдан отыграл умирающего лебедя, или затухающую сверхнову, с удобством устраиваясь на кушетке. Мариша же моментально активизировалась: столик, баночки с кремом, расслабляющее масло. Спустя пару минут хамелеон система с торса пакка сползла, показывая шрам. Не только тот, который оставил таяк некой фаворитки, но и после хирургического вмешательства. Мариша, легко и непринужденно, приступила к массажу спины. Она втирала специальную мазь, расслабляющую мышцы. Укол они поставили за день до отлета, так что мышцы сейчас в тонусе, требуется более долгий массаж. Венму, который на этот шрам смотреть долго не мог, болезненно сжал губы, отвел взгляд в сторону. — Пить хочу. Принесешь? — попросил Богдан супруга, дальше играя роль лебедя. Сейчас он играл для советника, для наложниц, ультры, его супруга. Сейчас Богдан должен убедить их, что он не редкий дар, а самый обычный шлюз завода очистных коридоров. Его не должны уличить во лжи. Еще слишком рано раскрывать карты, слишком много неизвестных переменных. И в этой игре ему поможет не только правильное поведение, но и работа таяк, Венму, со-глав и, даже, Малимель. До дня произведения на свет последыша, наследия стороны Кебеж, осталось чуть меньше сорока дней. Из-за этого наследница ведет себя более вызывающе, агрессивно и скаля зубы. Ей сыграть растревоженную родственницу труда вообще не составит. Она и скандал устроит, не поморщится. Богдан млел под руками Мариши, разлегшись на кушетке. Спустя некоторое время к нему в гости прибыла Малимель. Она расселась на одном из удобных диванов, подложив под спину подушку. Пристально осмотрев родича, мнущего его спину таяк, после чего перевела взгляд на Венму. Знающие эту немурэ родичи, когда видели взгляд, всегда ежились. Да, Богдан был прав — они с Инелой похожи, но хищница понапрасну энергию не тратит, рассчитывает каждую крупицу, а вот одомашненная кошка ленива, и когти выпускает реже. Вот только выпуская, обычно, царапает все, что попадается под них. Сейчас этим «всё», оказался супруг ее родича. Сеять гранулы Малимель любила. Если уж начнет говорить о чем-либо, что, по ее мнению, не соответствует какой-либо аксиоме с ее точки зрения, то лучше координаты окрасить в серый цвет. Она ж не отстанет! — Малимель, распуши хвост в другой комнате. Твое жужжание отдается в копчик. — Не ласково проговорил Айдани, плавно садясь на кушетке, не без помощи сомат. Все, дальше была перестрелка словами, живо напоминающая реальное боевое сражение в вакууме. Только тут вместо визуального росчерка шел звуковой ряд. Со стороны казалось, что Венму зажало между палубами. Люки сломаны, бежать некуда. Цистерна с водой прохудилась. Где-то над головой искрят оголенные провода под током. Откуда-то пахнуло топливом. Кажется, сердечник корабля поврежден. До маяка экстренной помощи не добраться — коридора просто нет, одно месиво. Венму, который слушал перепалку двух родичей, раскрасневшихся от азарта, с блестящими глазами, напоминал пострадавшего в ходе деформации корабля. Еще немного и он будет лишен жизни. Из-за давления на грудную клетку обломками стен, может только водить глазами. То взгляд на веселящиеся искрами провода «Малимель», то на растекающуюся лужу топлива маркировки «Айдани». Когда это все запылает, бедный пострадавший не знает, но осознает — скоро. Апогеем скандала стало триумфальное шествие со-глав от входной двери. Малимель в итоге дулась на слишком капризного родича, молчавшего все время Венму и пришедшего предследа, как раз разогнавшего по углам расшалившихся последышей. В этот момент Эльмайн мог лишь мягко улыбнуться, осмотреть своего наследника, качнуть головой, но не вмешиваться в обычную рутину между последышами Кебеж. Все знают, что Малимель и Айдани практически с одного завода корабли: маркера, форма, сплав, детали.