Немурэ

Эпоха Зеленых созвездий, 13160г. Абархан холкой чуял, что за ним следят. Он являлся воином не за красивые глаза и длинный хвост. Как и наследники Дома, каждый боевой капитан обучается в жестокой манере побед и поражений, проецируемых симулятором. Расслабленный капитан, никогда до конца не теряет бдительности, а уж его клинки и подавно. По этой причине Абархан Таикх с каждым часом напрягал мышцы и гонял адреналин. Внешне оставался спокоен, провел очередное собрание, после чего завершил сеанс виртуальной сессии. Абархан, как командир, работает в специальном боевом кеет. Без слота доступа, на его территорию пройти могут только те, кто проводит черный захват или шпионы другого Дома. Шпионы, как правило, до столкновения с немурэ, будут незаметны для защитных систем. При черном захвате таяк не будут работать, так как их слоты доступа затемнены, как бы выключены. И только защищаемый Системой пакка при черном захвате не лишится своих таяк. Вот только названный тора понимал, что после того разговора, вокруг него, со всех сторон, активизировались следящие глаза. Сейчас, завершив работу, встав на ноги, покинув капсулу, где всегда находился во время сеанса связи, как «тора», как обычно пошел в сторону столовой. Проходя мимо одного из техников, хлопнул по плечу, и тут же хвостом по ноге, когда уже пошел дальше. Техник, который кивнул головой на хлопок, вида не подал, что сигнал принят. Вместо этого, просто легко пальцем передвинул маркер на планшете, что держал в руках. Абархан практически дошел до входного люка, как тот скользнул в бок и оттуда вышел неродной таяк, поднимающий плазменное оружие. Мгновенная реакция тренированного капитана спасла его жизнь. Уклон влево, кувырок и отвод тела за капсулу управления. В тот же момент активация защитных систем, которую провел предупрежденный техник, отрезала не только зал управления, но и капсулы друг от друга. В тот же момент сигнал тревоги окрасил технический сектор в глубокий синий цвет. Операторы, что находились внутри капсул, в данный момент защищались опустившимися энергетическими барьерами. Стрелять по ним бесполезно, внутрь барьера пройти может только немурэ, но при этом не способен как-либо навредить телу капсулы. Абархан, который оказался рядом с капсулой, ухмыльнулся, когда рядом с ним замер таяк. Осмотрев таяк, немурэ прижал указательный палец к левому глазу и ехидно подарил улыбку, провоцируя. Таяк, который за барьер не сможет пройти, потому как его просто выключит, шагнул вперед и просунул внутрь руку. Абархан похолодел, его лицо сразу показало осознание происходящего: вторжение! Это был переодетый немурэ. Быстро сообразив, что опасность куда более реальна, названный тора выскочил из поля защиты, стремительно направляясь к одному из выходов. Конечно же его никто не собирался так просто отпускать. Вместо одного таяк, вокруг обозначилось еще пятеро. Сколько их тут, неизвестно, и кто из них настоящие роботы — тоже; тора не собирался обменивать жизнь за ржавые болты! Абархан на ходу соображал, что ему делать и с какой скоростью. Заметив краем глаза движение фальшивых таяк, отмел вариант черного захвата: техник, который по технике безопасности, также стоял внутри поля защиты капсулы, не интересовал прибывших врагов. А раз так, то не следует воспринимать их как захватчиков черного кода. При том захвате уничтожались важные точки, не оставляя в живых специалистов, способных поднять волну защитных систем. Пришли исключительно за Абарханом, а это значит, что есть два варианта: либо захват, либо уничтожение. Ни то, ни другое, офицеру не нравится, поэтому максимум давления адреналина, минимум лишних движений, и воспринимать окружение — как самую большую опасность в жизни. Сориентировавшись, что делать дальше, Абархан на ходу активировал систему своего хамелеона, после чего смело встретил врага голыми кулаками. Из-за того, что носить оружие при себе не принято, у Абархана имелись лишь короткие клинки, а не лазерный резак или бластер. Заблокировать простое лезвие хамелеон системой очень просто, а для руки, его использующей, еще и трата силы удара из-за необходимости сжимать пальцы на рукояти. При активации адреналинового потока, который приведет тело в боевое состояние, контролировать хват становится сложнее, поэтому Абархан не стал доставать клинки. В бою, когда сфера адреналина управляема, немурэ превращается в думающего хищника, которому посторонние предметы только мешают. И любой, кто использует в бою оружие, не вошел в это особое состояние, заведомо слабее безоружного противника. От удара кулаком отлетевший противник разделил четкую линию коридора на: таяк — не таяк. Этот принадлежал к живым и дышащим, а значит, бить с усилением — есть правильное решение. Мозг четко фиксировал поступающую информацию, а органы чувств собирали ее каждую долю секунды. И с каждой полноценной секундой атакованный немурэ становился все больше и больше похожим на разумную машину для убийства. В неравном бою он мог выиграть только так, отбросив сантименты, забыв о чувствах и не воспринимая один из основных законов: не убивать себе подобных. Зала, где располагались капсулы, именно эта зала, отличается тем, что сами тела капсул не утоплены в нишах в полу, а стоят на нем ровными рядами. Благодаря этому Абархан имел прикрытие, и загнать его в ловушку ямы с капсулой не получится. Он маневрировал между защитой непробиваемых для лазера боков, дрался с приблизившимся врагом, но понимал одну простую истину: кислота не вода, и пить ее ему придется! Он просто проигрывал в численности и запасе топлива. Уже сейчас покалывал бок, хоть хамелеон система и добавила ему стимуляторов, для поддержания уровня адреналина в крови, снимала болевые ощущения и подпитывала организм. Но все же он просто не справлялся с той стремительной тратой энергии, которую расходовал на каждый удар, уклонение, выпад и защиту. Противников было много, а он один — усталость разделялась неравномерно. Каждая стычка, стремительная, как и любая битва немурэ, снижала его скорость, координацию, заставляла расходовать не только свои запасы сил, но и заряд хамелеон системы. Конечно, со стороны казалось, что этот воин не просто сражается, а рвет в клочья своих противников, но это далеко не так. Хоть его удары сбивали с ног, хвост разбивал кости, а перебежки дезориентировали и заставляли искать, никто из противников не был убит. И силовое преимущество одного конкретного бойца не шло ни в какой сравнение с преимуществом, как минимум, пяти обученных и готовых на убийство бойцов. У выхода из залы стоял противник с оружием, и стоит только выскочить, как получишь сверхнову в голову! Болты и гайки! Р-р-р-а! Абархан понимал, что его просто загоняют. Он смог реально вывести из строя только троих, но при этом ему не дали убить их. Остальных не дали подоспевшие товарищи, которые увеличили число противников с пяти до шести. И сколько их тут в действительности, как бы ни смешно это звучит в эхо коридоров, мешают узнать капсулы с операторами! Они ему помогают, но и закрывают обзор. Врезав кулаком в очередной однотипный шлем, ощутив боль в руке, совершенно не ожидал, что ему под ноги кинется противник сбоку, прокрутившись горизонтально, как покатившаяся цистерна с топливом. Эта неожиданность стоила вертикального положения, моментально роняя на палубу. Абархан заскрипел зубами, когда в тот же момент, как упал, получил серьезные удары по корпусу ногами. С нескольких сторон его, практически одновременно, приласкали до звезд перед глазами! Зарычав, крутанув хвостом, отгоняя, он умудрился перекатом уйти в сторону, подняться на ноги. Острая боль в плече и отдача от удара в живот, с силой вбили в капсулу через защитный экран в твердый бок капсулы. Вскрыть ее не получится, пробить оружием тоже, а таяк не пройдут из-за защитного кода, который проецируется, а вот использовать как косвенное оружие, направленное на самого атакованного — пожалуйста, получите, и радуйтесь! Абархан оценил и жесткость бока капсулы, и то, как ощущается удар, когда тело не отдает в воздух, а врезается в твердую стенку. Все-все ощутил, потому как его хамелеон система уже была на пределе. В бедро попал заряд, подворачивая при этом ногу, заставляя тора опасть на одно колено. Костюм пробило, хлынула кровь, по мозгам отдалось дикой болью, пусть и притупленной медикаментами да стимуляторами. Рык Абархана раздался на всю операторскую. В тот же момент ему прилетело несколько раз кулаками по голове, заставляя хамелеон систему усиленно работать на сохранение целостности важнейшего органа в теле: мозга! В тот же момент, пока одни били, другие подхватив под руки, поддерживали, третьи делали по выстрелу то в ноги, то в руки. Через пять минут его хамелеон деактивировался, оставляя медицинский слой, который будет работать еще минут двадцать, сколько бы ни истязали тело. Схватив за волосы, отогнув голову, враги в полнейшей тишине завершили свое дело. В упор, приставленный к лицу бластер, в несколько зарядов размозжил череп. Кровь брызнула, завершая картину потеков, когда в конечности стреляли. Безвольный труп отпустили, осмотревшись по сторонам. Тишина, никакой попытки вмешательства или спасения тора. Техники, кто тут еще был, от страха пытались спрятаться, но они не являлись целью боевой группы. Враг из десяти немурэ, облаченных в маскировку под обычных таяк, потрепанных в процессе ловли боевого офицера, отошел от пятачка, залитого его кровью. Осмотрев дело рук своих, запечатлев его, активировав очищение костюмов от красных капель — подготовка к отступлению была готова. Через пару мгновений десяток таяк покинул операторский пункт. Техники, прислушиваясь и страшась, что их убьют, не смели пошевелиться еще какое-то время. Спустя несколько минут кто-то из них подал сигнал кровавой расправы над разумным. В пронзительно синем свете проступила рябь, мигающая, когда синий разбавлялся всполохами белого. Этот сигнал подавался в тот момент, когда немурэ убивал немурэ намеренно и показательно, как прибывший противник.