Свидание

— Мадара! — голос девушки звонко прозвучал в объятой тишиной комнате. Яркая улыбка и светящиеся глаза осматривали комнату в поисках пропавшего. Найдя взглядом нужного ей человека, Номико, полная энтузиазма и решимости, произнесла: — Пойдем на свидание? — глаза, черные и глубокие, были наполнены надеждой и верой, но, как и во все прошлые разы, за предложением поступил отказ. Это не составляло проблем снова и снова приходить к нему вот так спонтанно, без особого плана, предлагать сходить на свидание и также быстро уходить из его кабинета. Ответом всегда было «нет».       Уходя всё также с улыбкой из его кабинета она старалась не расстраиваться сильно. Тем более Номико никогда не позволяла себе плакать. Отвлечься всегда помогала окружающая её природа или наблюдение за тренировкой других шиноби, игра на Кото. Хоть Номико и являлась Учихой, именно её семья должна воспитывать будущих жён глав клана.       Старшая сестра успешно вышла замуж за младшего брата Мадары, Номико даже слышала, что это брак по любви и хотела также. Жила сестра вроде счастливо, даже когда она была свободна — много мужчин желали её внимания, но на её фоне Номико была не достаточно красива, не достаточно мила или не достаточно учтива. На Учиху вообще не похожа, да и показывает несвойственные всему клану эмоции, разве этому учат будущих жён, тем более Учих?       Не смотря на всё это она желала иметь ко всему свой собственный подход: ставить на место тех, кто заходит за грани, помогать любому возрасту, никогда не расстраиваться и всегда всех приветствовать улыбкой, будь то гости или неприятные обстоятельства жизни.       Мадара всегда боялся признать, что завидует такой силе духа, но предпочитает по этикету отмалчиваться и наблюдать за потугами со стороны, хотя близость такой обаятельной девушки никогда не была ему в тягость — она умела и диалог поддержать, и интересную идею предложить, даже в сёги сыграть, хоть Норико была и не достаточно хороша, нестандартность ходов заставляла Мадару ждать новой встречи.       Между тем Норико опять обещает себе попробовать в последний раз позвать главу на свидание, хоть и понимает, посмотреть на неё со стороны и рассмеяться до боли в животе, как же глупо она выглядит. Ни подготовки, ни внутренних качеств, ни идеально зазубренного этикета, чтоб ему пусто было, по которым её как пассию можно было бы оценить.       Снова знакомое здание, знакомые коридоры, знакомые лица, и, наконец, знакомая массивная дверь, от которой так и разит желание убежать. Снова этот её уверенный взгляд черных глаз, что уверяет о сто процентном успехе и элегантные ловкие ручки, отодвигающие последнюю преграду между их взглядами.       Он откладывает свои бумаги, когда слышит подходящие к его двери знакомые шаги, уже знает кто без стука откроет дверь, и уже знает что ответит. Дверь открывается и он моментально ловит её взгляд, что ни разу со входа в комнату не отрывается от его. Знает ведь, отведёт — струсит. И он лишь ждёт, осмелится или струсит, побоится или гордо примет ответ? — Мадара, пошли на свидание? — уже без особой надежды в глазах, без бойкого энтузиазма, завышенного тона. Просто вопрос. Норико не признается, что сдалась. Он вопросительно смотрит и тут же забывает своё коронное «нет».       Он успевает только всё обдумать как она не выдерживает, и всё же уводит взгляд, улыбка сходит, а черные глаза кажутся ещё темнее и глубже. — Да, извините, я знаю ваш ответ. — дверь закрывается и он не успевает словить её взгляд, но Мадара точно видел — она не плакала, никогда не позволяла себе такого.       Из-за его долгого молчания ей показалась ситуация щекотливой, а она никогда не была экстремалкой, чтобы рисковать остаться ещё на чуть-чуть. Её глаза еще не обрели слепоту, чтобы не различить кто перед ней — Мадара Учиха, самый грозный из них.       Ноги снова приводят её в сад понаблюдать за летающими ласточками и послушать их весёлое пение. Они, казалось бы, никогда не грустят и не испытывают внутренних терзаний и трудностей. Впервые она позволила себе улыбнуться не так, как требует этикет, а искренне, широко и можно даже сказать, развязно? Именно в такие моменты она позволяла себе забыть всё, чему её обучали.       Наблюдавший за этим Мадара никогда за всю их странную дружбу так не смотрел на Норико, хотя больше и больше задумываясь он понимает, что её имя сильно созвучно с ласточкой, чтобы считать это случайным совпадением.       Находясь в окружении природы она обещает себе больше никогда не подходить к главе с таким вопросом, чтобы не рисковать так снова, хотя и придётся пожертвовать полюбившейся игрой в сёги.       Через некоторое время Мадара отмечает её долгое отсутствие и узнаёт за её здоровье, прекрасно понимая заранее — она совершенно здорова. Он сам начинает искать с ней встречи, чтобы снова словить ониксовый взгляд.       Он видит как она открывается другим мужчинам, он старался не испытывать лишних чувств, смотрит на то, как они улыбаются ей в глаза, а потом высмеивают любую мелочь в Норико. Смотрит за её реакцией, но натыкается на всю ту же улыбку, и ему становится тоскливо, он испытывает вину, что сам в некотором плане не отличается от тех мужчин, раз не может заставить улыбнуться её по настоящему, как в саду, а не потому, что так требует этикет.       Мадара на следующий день снова встречает Норико в саду полном птиц и роз и слушает её прекрасную игру на Кото. Он сидит в тени дерева прекрасно осознавая, что Норико его заметила, но позволяет себе наглость обойтись без приветствия и просто закрыть глаза наслаждаясь мелодией. Он не знал, что Норико умела играть на музыкальном инструменте, но догадывался почему так вышло.       Позволив себе забыться в её нежном исполнении, Мадара не до конца понял что случилось, но его резкий порыв сказать что-то странное, что было бы больше в духе Норико, опередил его здравый смысл, хотя позже глава клана признается самому себе, что это было его полностью трезвое умозаключение. — А пойдём.