Извинения.

      «Скажи мне, Лайт, с того момента, как ты родился, был ли момент, когда ты действительно говорил правду?»       Тишина, которую прерывали только капли дождя, которые падали в лужи на крыше и на нашей одежде. Я смотрел, как они стекают с волос Рюзаки. Он стоял недалеко от меня, и я хотел убежать от него, от правды, которую он сказал, и от его аргументированных обвинений в том, что я являюсь массовым убийцей Киры. В то же время мне хотелось приблизиться к нему, так близко, чтобы я могла сжать его в своих объятиях и укрыть от дождя, который безжалостно промокал его лицо. Это лицо с самым искренним выражением, которое я когда-либо видел на нем. Я чувствовал его эмоции, как будто они проводились через воду в воздухе, как электричество. И я хотел стать еще ближе. Под его кожей, к его сердцу. Какое абсурдное желание одного нелепого человека.       Несмотря на свои чувства, я знал, что важно ответить на его вопрос. Но мой рот хотел сказать совершенно другие слова. «О чем ты говоришь, Рюзаки?» «Я хочу тебя.« Конечно, иногда я лгу ». Я люблю тебя . «Все лгут.« Я люблю тебя . «Кто бы мог прожить свою жизнь, не сказав ни единой лжи? Это естественно». Пожалуйста, не умирай. Я солгал даже сейчас. Были и другие мысли, вещи, которые я хотел, чтобы он знал.       Я не мог ему сказать. Было уже слишком поздно.       Он посмотрел на меня с такой грустной улыбкой, что мне захотелось кричать. Я сделал вдох, чтобы сказать ему то, что хотел, я очень постарался. Но я не мог.       «Я думал, ты скажешь это». Я чувствовал, что за этим спрятаны и другие слова. Я знал, что они там, но не слышал их. Я так хотел узнать, все ли он хотел спросить меня . Я почти сделал это. Но прежде чем я набрался храбрости, он сказал мне, что мы возвращаемся. И я упустил шанс.       Снова.       Я снова упустил все, что мог бы спасти. И теперь он умрет, он оставь меня здесь со всеми невысказанными словами, как с худшим наказанием, которое он мог мне когда-либо подвергнуть. Он сказал бы мне, что я этого заслуживаю. Да, наверное. Но это не остановило мое желание. Это побуждало меня, пока мы здесь, в нашем мире, где капли дождя соединяют нас и делают нас единственными существующими существами, и пока он медленно уходил, но еще не ушел, у меня все еще был шанс.       Я побежал за ним и самопроизвольно, как тысячу раз упражнялся в своих снах, что было самым естественным, сложил свои руки под его руками и прижал его мокрую спину к груди Киры. Я открыл рот, чтобы сказать ему что-то или даже просто шепнуть, но все еще не знал, что сказать. Я даже не знал, как оправдать то, что только что сделал. Я просто хотел обнять его, спасти от смерти и остаться с ним здесь, в нашем собственном мире без L и без Киры.       Так что я ожидал, что Рюзаки будет первым, кто заговорит. Я ожидал, что он оттащит меня и испортит момент речью о массовом убийце и истекшем времени. Это было то, что я заслужил. Возможно, я даже хотел, чтобы он сделал это. Сделать мне больно, чтобы я продолжал жить со своей справедливостью, без сожалений и невыполненных желаний. Казалось, что молодой Ягами впервые в жизни не знал, чего он действительно хотел. Мокрый человек, на которого я напал, выскользнул из меня. Но не уходить тихо и не сказать мне своим обычным флегматичным тоном, что я должен взять себя в руки. Он заставил меня отпустить его, чтобы он сам обнял меня и разрушил все мои надежды на спасение моей чистой совести. Я не знала, откуда берутся теплые капли на моих щеках, потому что до сих пор все капли дождя были мучительно ледяными. Наконец, мне удалось заговорить, сказать одно слово, которое не спасло ни меня, ни его. Одно слово без значения, но все же объясняющее все эмоции и мысли, которые я не мог выразить иначе.       "Идиот."       Затем Рюзаки впился пальцами в мою спину, достаточно болезненно, чтобы я сжал его сильнее, и достаточно нежно, чтобы заставить меня полюбить его еще больше. В этот единственный физический момент я понял, что это неправильно. Хотя я не упустил последний шанс. Это было неправильно, потому что это означало конец всего, через что мы прошли, и всего, что мы никогда не могли испытать одновременно.       Это значило, что я наконец признался себе, что это последний раз. «Кира.» Он вернул меня.       В последний раз я Лайт Ягами.