Положение

POV Юля — Жду тебя в тупиковом коридоре, — притянув меня еще раз к себе, прошептала Женя, — Как устанешь позировать для фото, то приходи. Я слабо улыбнулась ей, до сих пор с трудом веря тому, что между нами произошло за последние два часа. Вот я стою, обнимая ее за талию в темной комнате. Потом финальная речь. Слезы. Мои и ее. Я чувствую как она сжимает мою руку, когда я сажусь после выступления на свое место. Ее речь последняя. Она смотрит то на маму, то в сторону Оли, то на меня… А я не могу сдержать слез. Ее победа совершенно не была для меня неожиданностью. Конечно я знала, все знали, а она словно до последнего в это не верила. Она кричала от счастья так, будто не ожидала, что золотая брошь достанется именно ей. Я смотрела в ее удаляющуюся спину и не могла понять, почему я до сих пор еще здесь, а не с Женей рядом. Почему стою, а не бегу за ней. — Так, бабы, — Алехина вихрем закружилась вокруг меня, появившись из ниоткуда, — Собираемся в кучу, сейчас будет фото настоящих финалисток. Алехина, Большакова, Кошутина и Чигринец. Сама того не ожидая, я оказалось по центру этой прекрасной компании. По правую руку две веселых Вики, уверенных, что именно так все и должно было бы быть, и молчаливая Большакова справа. — Юля, шо с лицом? — возмущенно крикнула Влада, пытающаяся нас сфотографировать. — Где счастье? — Да валерьянки перепила, — я постаралась ответить как можно более радостно, — Все нормально. — искусственная улыбка растянулась на моем лице. Роговенко лишь пожала плечами, очевидно не веря моим словам. Сделав несколько кадров, она замахала рукой, показывая, что можно перестать позировать. — Погнали в клуб? — расслабившись, Алехина толкнула меня в бок, — Отметим по-нормальному наш выпускной. Этот вопрос показался мне каким-то неправильным, будто из другой реальности. В моем мире я думала лишь о том, как сбежать отсюда и оказаться рядом с Мазур. А сейчас мне предлагают какой-то клуб. И с кем? Алехиной и Кошутиной? Смешно. — Нет, Вик, — мой голос звучал сдавленно, — Я пас. Без меня. — Что сейчас то не так? — я чувствовала волны негатива, исходящие от Алехиной, — Что, блять, снова не так, Чигринец? — Вик, Вик, успокойся, — Катюша встала между нами, — Ну нет настроения у человек. Оставь. — Да у нее вечно нет настроения, — Алехина сделала несколько глубоких вдохов, — Через час встречаемся у выхода. — она посмотрела на меня, — Передумаешь, то приходи. Тряхнув плечами и поправив волосы, Вика схватила Кошутину за руку и развернулась, направившись в сторону гримерок. Во мне не было никаких эмоций, кроме как усталости от всего происходящего. Снова. По кругу. Одно и то же. — Не обращай внимания, — Катя приобняла меня, — Это все из-за того, что не она победитель. — Нормально, все нормально. — я сняла ее руки с себя и посмотрела в глаза, — Мне плевать. Честно. Катя ничего не сказала и лишь кивнула на это, делая шаг назад. — Я… — мой голос замялся, — Я пойду. Хочу одна побыть. Большакова снова кивнула. Я лгала и казалось, что она это чувствовала. Или у меня паранойя? Плевать. Главное наконец уйти отсюда. Развернувшись к Катюше спиной, я пошла в сторону коридора, где скрылась Мазур. Внутри все сжималось от того, что я чувствовала на себе взгляд Кати. Словно была преступником, что-то укравшим у нее. Обернувшись, я поняла, что на самом деле за мной никого нет. Просто воображение, ничего большего. Да и что я украла у нее? Глупое, странное чувство. Ускоряя шаг и где-то даже переходя на бег, я наконец дошла до коридора, где меня ждала Женя. Она сидела на полу, облокотившись спиной о стену. Ее пышная белая юбка разлетелась бесформенным облаком вокруг нее, прикрывая раскинутые в разные стороны ноги. Как кукла. Красивая, но почему-то оставленная всеми кукла. — Ты пришла, — она улыбалась так, словно я самый главный человек в ее жизни, — Садись. — она кивнула на место рядом. На тяжелых ногах, с иногда подгибающимися коленками, я подошла ближе и присела на пол справа от нее. Молчание. Я не знала, что говорить. Женя, казалось, вообще перестала меня замечать, прикрыв глаза и думая о чем-то своем. — Сними туфли, так легче, — пробубнила она, даже не смотря в мою сторону. Не сразу поняв к чему это, я заметила, что она сидит босая, а ее туфли валяются в нескольких метрах от нее. — Чигринец, — устало протянула Мазур, наклоняясь вперед к моим ногам, — Сними говорю же. Я находилась в каком-то ступоре, удивленно наблюдая за Женей. Она аккуратно стянула обувь сначала с моей правой ноги, а затем левой, в итоге откинув ее к своим же туфлям. По ногам прошел небольшой морозец и легкое приятное покалывание. — Блин, Юлька, — Женя аккуратно провела по моему мизинцу, — Ты такие мозоли натерла. — Женя, блять, что ты делаешь. — я резко дернулась, поджимая ноги к себе, — Все нормально. Еще массаж ног мне сделай. — Пф… — Женя закатила глаза, — Надо будет — сделаю. Это ж ты, Чигринец. — она провела по моим волосам, тепло улыбаясь, — Легче, правда? — Легче, — на выдохе ответила я, не зная, относится ли это к моим уставшим ногам или к тому, что происходит внутри. Отвернувшись, она снова прикрыла глаза, слабо улыбаясь. Вот она. Сидит рядом, так невозможно близко. Сколько же всего нам пришлось пройти, чтобы оказаться здесь. Сколько пришлось блуждать, думая, что окончательно заблудились. Я пододвинулась ближе, прижимаясь к ее руке, и положила голову на плечо. Женя слегка дернулась, но ничего не сказала, продолжая также спокойно сидеть. — Юлька, — нарушив молчание прошептала она, беря меня за руку и переплетая наши пальцы, — Спасибо, что ты со мной. После всего… Ты не представляешь, как я это ценю. Я сглотнула комок, образовавшийся в горле. Только не плачь, Чигринец, только не плачь. — Женя, — я еще сильнее сжала ее руку в своей ладони, — То, что я здесь это твоя заслуга. Не моя. — Ты о Мокриди? — Мазур чуть вытянулась, повернувшись ко мне, — Ты узнала? — Узнала, — я убрала голову с ее плеча, — И не понимаю почему ты не сказала раньше. Зачем скрывала? — Обстоятельства, — Женя отвела взгляд, — Так вышло. — Эти обстоятельства Олей зовут? — мой вопрос прозвучал слишком грубо, хотя мне этого очень не хотелось. Мазур кивнула несколько раз и отвернула от меня, пряча свои эмоции. — У нас все сложно. — она закашляла, — У меня все сложно. Мое сердце сжалось. Я не пришла сюда для выяснения отношений, не для того, чтобы разобраться кто прав, а кто виноват. А получалось именно так. Но раз на то пошло… Сильно зажмурившись, я досчитала до десяти, решаясь задать вопрос, который мучил меня всю последнюю неделю. Если уж выяснять отношения, то сейчас, чтобы больше не поднимать этой темы в дальнейшем. — Ты из-за нее, из-за этой сложности подкинула мне наркотики? — в моем горле пересохло, — Скажи. Я все приму. Она тебя подговорила? Как с цепями? — Господи, нет, — Мазур резко повернулась ко мне и удивленно заморгала. — Тогда это было твое решение? — прошептала я, боясь услышать «Да». — Да твою ж мать, Чигринец, нет! — Женя покраснела, — Это была случайность, глупая случайность. По моему телу разлилось тепло. Это не она. — Но почему… — Почему я не сказала? — Женя меня перебила, — Я, дура, думала, что ты со мной не общаешься из-за поцелуя! Понимаешь? Из-за пьяного поцелуя! — она закрыла лицо руками, — Я даже не думала… Я узнала только в самолете, что у тебя траву нашли, и то, что ты на себя всю вину взяла. Зачем, Юль? Почему не сказала правду? Я молчала. Казалось, можно было сказать, что я не могла бы так с ней поступить, что не смотря на все не могла бы ее подставить, но это было бы ложью. Мазур нужна была мне в финале, это лишь моя маленькая игра ради мести. Никого благородства. Только грязь. — Молчишь? — Женя обхватила мое лицо руками, — Ты просто лучше меня, вот и все! — по ее щекам текли слезы, оставляя черные потеки туши, — Я бы так не смогла, знаешь? Моя ты хорошая. — она пододвинулась так близко, что мы соприкоснулись лбами, — Хорошая, — прошептала она еще раз, поглаживая меня по голове. Господи, Мазур, за что? Я старалась сдерживаться, но чувствовала, как слезы все же берут верх. Я этого не стою. Все не так. — Ты плачешь? — Женя начала вытирать мои щеки, — Не надо, — она стала осыпать меня короткими резкими поцелуями в щеки, лоб, губы, нос, виски, — Прости меня, прости. Больше ничего такого не повторится. Отвечаю. Взрыв. Это было невозможно терпеть. Я не могла контролировать ни слезы, ни слова. — Женя, я не достойна этого. — мой голос сбивался, дрожал, — Я не такая. — Чигринец, — Мазур встряхнула меня пару раз, — Прекращай. Хватит не любить себя! — она снова приблизилась ко мне на расстояние нескольких сантиметров, — Знаешь, я им все расскажу, чтобы ни только я знала, какая ты. Даше, Ксюше, преподавателям! — Не надо, — прохрипела я, — Я не… — Говорю, прекращай, Чигринец, — Женя уже кричала, — Оставь все плохое в прошлом. Сейчас есть только ты настоящая и ты будущая. Не кори себя. И вообще, я считаю, что ты настоящий победитель этого проекта. Я резко почувствовала пустоту. Женя отодвинулась от меня, убирая руки, и от этого казалось, что температура вокруг снизилась, что все замерзло. Приподняв свои заплаканные глаза, я увидела, как она, прикусив нижнюю губу, старается снять брошь со своей груди. — Женя, не надо. — ошарашено прошептала я, понимая, что последует за ее действиями. — Я знаю, что делаю, — уверено проговорила она, наконец отцепив брошь. — Итак, победителем четвертого сезона «От Пацанки до Панянки» — молчание, — Становится, — нараспев произнесла Женя, улыбаясь, — Чигринец Юлия Николаевна! Ее руки взметнулись вверх, держа брошь, а лицо озарилось улыбкой. Такая счастливая… А для меня удар в живот, в сердце. Я не та, за кого ты меня принимаешь. Месть, вот чем я руководствовалась. И ты еще не знаешь, не чувствуешь, но она наступила, и «откатить» ее назад я просто не могу. Обездвиженная, ошарашенная, я наблюдала, как Женя цепляет брошь к моему платью, точно уверенная в правоте своего выбора. — Мазур, сними… — тихо проговорила я, все же надеясь, что она послушает. — Нет, Юль, — она улыбалась, — Оставь прошлое. Ты достойна этого. На секунду, на мгновение я поверила. Может и правда можно забыть? Начать с чистого листа. Все мы не идеальны, все мы ошибаемся. Я простила Женю, так почему она не могла бы простить меня? Может просто сказать? Признаться? А если нет? Если я все разрушу… Наш хрупкий мир, который наконец получилось построить. — Женя, просто знай, что я всегда буду на твоей стороне, — мне не хватило сил признаться, но я надеялась, что эта фраза сможет помочь, если что-то пойдет не так. Глупая попытка, но мне нужно было что-то сказать. — Я знаю, я знаю, Юль, — она заботливо пригладила мои волосы. — Пойдем? Переоденемся и укатим отсюда куда-нибудь. Как тебе предложение? — С тобой куда угодно, Мазур, куда угодно. Встав сама, она помогла мне приподняться. Стоять оказалось сложнее и мне пришлось опереться о стену, надеясь, что резкое головокружение скоро пройдет. — Я твои туфли взяла, — со стороны раздался Женин голос, — Пойдем. Только благодаря поддержке Жени я смогла сделать несколько шагов. Босые ноги наступали на холодный кафель, с каждым шагом возвращая меня в действительность. — Женя, а ты не с Олей хотела этот вечер провести? — Она хотела, но я нет. — Женя замялось, — Я ей об этом скажу. Не переживай. — немного подумав, она спросила, — А твои подружки не против будут? — Какие подружки? — заикаясь спросила я, чуть отодвигаясь,  — Алехина, Кошутина… Большакова. — последнюю фамилию Женя произнесла с надрывом, с тяжестью. — Тебе тяжело говорить о Катюше? — я проигнорировала ее вопрос, задав свой. — Нет, все в прошлом. — Женя с дрожью выдохнула, — Предатели отклеились сами собой. Катюша сделала свой выбор, пошла за Алехиной. Мое сердце опустилось. Еще одно, еще кое что, что я упустила из виду. Большакова… Она пошла не за Викой, она пошла за мной. Алехина лишь инструмент в моих руках. Опять все не так, не так. — Все запутались, — я постаралась защитить Катю, — И она запуталась, как и я. — Нет, Юля, не сравнивай! У тебя причина была! И я тому виной! — Женя чуть отошла от меня, оставив стоять в одиночестве, — Большаковой я дорогу не переходила. Она просто права не имеет идти на поводу у Алехиной! Верить ей! — Думаешь это Вика настроила ее? Глупый вопрос, Чигринец. Конечно, она верит, что это Вика. Не ты же. Ты же «святая» в ее глазах. — Конечно! — Женя подтвердила мои мысли, — И знаешь, ты их не защищай. Меня простила и хватит, а их не прощай. Ее глаза горели, уверенные в правоте. Мазур, ты даже не догадываешься, что все это моих рук дело. Я бы хотела вернуть все обратно, но разве такое возможно? — Я пойду переоденусь и отдохну немного. — мне снова хотелось сбежать, — Хочу одна побыть. Хотелось укрыться большим, большим одеялом от всего того, что я натворила, от того, что ждет впереди. — А, ну ладно. — очевидно, что Мазур была не готова к такой реакции. — Давай через пол часа у выхода встретимся? Я как раз с Олей поговорю. — Да. Конечно. — я уже мысленно была не с ней. — Не знаю в чем причина, но не грусти. — Женя хлопнула меня по плечу, — Главное, что мы вместе. Я молчала. Дойдя до перекрестка коридоров, мы разошлись в разные стороны. — Чигринец! — Мазур меня окликнула, стоя уже в метрах двадцати, — Мы вместе! Слышишь? — ее рука, сжатая в кулак, вскинулась вверх, — До конца! Отвечаю! Я лишь приподняла свою руку в ответ. До конца… До какого конца? Когда он настанет? Может сегодня? Или через неделю? Я снова путаюсь, Мазур. Я снова потерялась. *** К счастью комната, где хранились мои обычные вещи, оказалась пуста. Натянув джинсы, толстовку и закрутив волосы в свой любимый пучок, я почувствовала в себе силы, которых не было до этого момента. Платье, такое чуждое мне, уже аккуратно висело на вешалке. Может можно все, что произошло сегодня, на проекте, оставить так же здесь, как и платье? Проведя кончиками пальцев по вышитым цветам на корсете, я прикоснулась к броши, которую до сих пор не сняла. Стоило только ее отцепить, как золотой феникс начал слегка переливался светом в моих руках. Так красиво. И точно не для меня. Нужно будет вернуть Мазур, а сейчас… Сейчас пусть птичка побудет у меня на груди, пока не улетела к настоящей хозяйке. Собрав остатки своих вещей, я нажала на ручку двери, напоследок заглянув в зеркало. На меня смотрела обычная Юля Чигринец, по которой я уже успела соскучиться. Все в ней было по-прежнему, кроме золотого блеска на груди, так контрастирующего с черным цветом толстовки. Закрыв за собой двери и взглянув на часы, я поняла, что прошло уже более получаса. Сердце забилось чуть быстрее, боясь, что Мазур могла не дождаться. На ходу натягивая зимнюю куртку и отмахиваясь от людей, пытающихся со мной заговорить, я вылетела во двор, даже не успев до конца застегнуться. Пусто. На улице было жутко холодно и так же жутко пусто. Неужели опоздала? — Ой, да что ты говоришь? — до моих ушей долетел неприятный голос Кошутиной. Что-то ее очень вывело из себя. — Отвали от меня. — это был голос Жени. Я тут же сорвалась с места, понимая что что-то идет не так. Не должно быть этого разговора. Я бежала в сторону откуда раздавались голоса, чувствуя как в разные стороны летает рюкзак за спиной. Снег попадал в мои кроссовки, а холодный ветер раздувал полы незастегнутой куртки. Плевать. — О, Чигринец, а вот и ты! — стоило мне буквально вылететь из-за угла, как Алехина сразу меня заметила. Расстановка сил, которую я увидела, напоминала мне стычки во дворе моей школы. Есть изгой, а есть компания обидчиков. Изгоем очевидно была Мазур, а на другой стороне Катя, Алехина и Кошутина. — Что происходит? — чуть задыхаясь спросила я. — Мазуриха, прикинь, говорит, что тебя ждет, — Алехина глупо улыбнулась, — Хотя… — ее взгляд упал на золотую брошь на моей груди, — Может это и правда. Ты что? Переметнулась? Все взгляды обратились ко мне, в том числе и Жени. — Я не переметнулась, — мне хотелось поставить их на место, — Я всегда была на ее стороне, просто вы этого не замечали. — Что? — Кошутина вытаращила на меня свои глаза, — На стороне этой наркоманки? — Что ты сказала? — Женя дернулась в сторону Вики, но я успела подбежать к ней и схватить за руку, потянув на себя. — Женя, не надо. — я шептала ей на ухо, — Пойдем отсюда. — Че, Мазуриха, задело? — в ход пошла Алехина, — Спешишь победу побыстрее отметить? Уколоться где-нибудь в подворотне? Женя молча стала напирать в сторону Вики. Держать ее было сложно, но труднее было сдерживаться самой. — Алехина, иди своей дорогой! — я тяжело дышала, — Проект закончился. Все. Оставь. — Ой, что ты ее так защищать стала? — Вика закусила губу и подошла ко мне ближе, — Сама же про траву всем рассказывала. Рассказывала, что Мазур принимает. — в ее глазах было безумие, — Или феникса нацепила и все, лучшая? Я почувствовала, как Женя ослабла в мои руках. — Юля, это правда? — прошептала она, не сводя с меня взгляда. — Женя, все не так. — затараторила я, — Я тебе все потом объясню. — Еще ей объясни, как ты всеми правдами и неправдами хотела, чтобы эта падаль была в финале. — Викины щеки чуть подрагивали, — И нам заодно. Думаешь я не замечала? Это какой-то твой план? И про то, что Мазур использует Олю, тоже объясни. Женя вырвалась из рук и оказалась в нескольких метрах от меня. — Чигринец, что все это значит? Это правда? — брови Жени были сдвинуты, а глаза стали темнее. — Правда? — прокричала она, выпуская изо рта белый пар, моментально растворяющийся в холодном воздухе. — Правда. — я видела, как от моих слов ее колени слегка подкосились, — Но все не так. Не так. Я просила доверять мне, что бы ни произошло. Доверься, — я протянула ей свою руку, — Прошу. Сделав несколько широких шагов, Женя оказалась прямо напротив меня. Она внимательно изучала меня глазами, даже не думая пожимать руку. — Я бы очень хотела. — Женя говорила с болью в голосе, — Но сейчас не могу. Я думала ты последняя… Но теперь у меня нет никого. — Мазур… — я почувствовала как слезы обожгли мои замерзшие щеки, — Я на твоей стороне. Сейчас я только на твоей стороне. Она словно не слушала, не слышала. Ее взгляд опустился ниже и застыл на золотом фениксе. — Отдай его мне. — произнесла она металлическим голосом, — Ты не достойна. — Мазур, послушай… — я схватила ее за руку. — Отдай я сказала! — закричала она, вырвавшись из моей хватки, — Или ты из-за нее передо мной откровенничала, душу открывала? А? Я резко выдохнула, почувствовав боль под ребрами. — Чего? Из-за броши? Что за бред! — замерзшими пальцами я отцепила феникса и кинула его под ноги Жени, — На, подавись. Она только ухмыльнулась и наклонилась, чтобы поднять его. — Я думала, что всегда делала неправильный выбор. — Женя обращалась ко мне, вытирая брошь от снега, — Казалась, что сейчас сделала верный. — черные глаза уставились на меня, — Но нет. Снова ошиблась. — Мазур, все не так… — это было единственное, на что мне хватило сил. — Давай, Чигринец, больше не будем встречаться. Я изрядно испортила жизнь тебе, а ты мне. — застегнувшись и накинув капюшон, Женя последний раз взглянула на меня. — Давай на этом остановимся. Холодный ветер вокруг меня стал завывать с удвоенной силой, темнота стала сгущаться. Силуэт Жени уже скрылся за поворотом, а я все стояла без сил сдвинуться с места. — Боже, Чигринец, ты такая жалкая. — фыркнула Алехина, проходя мимо. — Да уж. Не ожидала. — вторила ей Кошутина. Это просто шум, фоновый шум до которого мне нет дела. Я могла бы взреветь, закричать на них, обвинить, но я знала, кто на самом деле во всем виноват. Месть удалась. От Мазур отвернулись все. Цель достигнута. Теперь оставалось нести ответственность за свои желания и действия, которые воплотились в жизнь. Это все твоих дело, Чигринец. Чьи-то ладони взяли меня за плечи и притянули к себе. — Юля, пойдем. — это была Катюша. — Все образумится. Вам нужно просто поговорить. Стойкое чувство, что я что-то у нее украла, снова вернулось ко мне. — А ты? А ты хочешь поговорить с ней? — до меня наконец стало доходить, что я украла не что-то, а кого-то из ее жизни. — С Женей? — Катя опустила глаза в землю, — Думаю, что уже поздно. Наверное, и тебе тоже. — она постучала меня по спине, — Пойдем, сейчас все равно ничего не исправить. — Никогда ничего не поздно. — пробубнила я, делая несколько небольших шагов вперед, — Никогда ничего не поздно исправить.