Птицы

– Он уже на пути в императорский дворец. – Тогда мы защитим императора. – Мулан гордо вздёрнула подбородок и, развернувшись, побежала к месту, где расположился её отряд. Если она успеет предупредить их, то они ещё имеют шанс спасти династию. Он бежала со всех ног, и едва не врезалась в невесть откуда взявшуюся на её пути Сиань Ланг. Ведьма вцепилась птичьими когтями девушке в руку, и у той появилось едва контролируемое желание проткнуть её мечом. – Ты совсем дурная? – вопросила ведьма. – Ты хоть представляешь, что они сделают с тобой? – Я должна предупредить их. И ты не остановишь меня. Девушка замахнулась мечом, но стальная хватка разжалась сама по себе, и ведьма ушла с дороги. – Беги, девочка. Но помни, что я говорила тебе. Нам нет места среди них. Но Мулан уже не слышала. Её мысли занимало другое. Бежать. Успеть. Предупредить. 🖤 – Как ты посмела явиться сюда, самозванка? Мулан заговорила о плане Бори Хана, но её остановил тяжелый удар по лицу. – У тебя нет права говорить. Тебя предупреждали – явишься сюда и будешь казнена. Твой обман - мой позор, и я готов смыть его кровью. Твоей кровью. Командир вынул меч из ножен. Мулан глубоко вдохнула и задержала дыхание. Что же, она сделала всё, что могла. Девушка приготовилась к казни. Глаза сами собой закрылись и она отчетливо услышала, как командир занёс катану вверх, готовясь к решающему для неё удару. Но потом она услышала что-то ещё – удары сотен крыльев стаи птиц. Таких же, какие набросились на них во время сражения. Удар не состоялся. Девушка открыла глаза – птицы целенаправленно нападали на командира, не трогая ни её, ни остальных, кроме тех, кто ринулся мужчине на помощь. Такие же птицы хватали её рукава, настойчиво толкая к выходу. И Мулан снова побежала. Но на этот раз у неё не было цели. 🖤 Мулан больше не плакала. Она сидела на берегу реки, безучастно смотря вдаль. Мысли её были совершенно безрадостны. Конечно, а ведь чего она хотела. Разве её место в армии? Разве может она быть воином? Подумать только, возомнила себе невесть что. Так и не стала ни достойной девушкой, ни сильным воином, и принесла своей семье только разочарование. Жалкая. Непотребная. Испорченная. Такой себе урод. Девушка заглянула в речку – оттуда на неё смотрел совсем не урод. Мулан встретила свой же взгляд – такие же глаза, как и у её отца. И мысли сменились. Чем она хуже? Чем они лучше её? Хоть один из них? Она сражалась лучше любого из них. Она была сильнее. Быстрее. Выносливее. Она ездила верхом увереннее любого из них, могла есть и спать в седле. И из лука стреляла точнее. Если этого не достаточно – каждый из них обязан ей жизнью. Она спасла их от Бори Хана. Разве хоть один выжил бы, если бы не её план? Но что толку, если она всего лишь женщина? Может Сиань Ланг была права? Может, им и правда нет места среди остальных? Холодало. Мулан поёжилась – у неё не было ни тёплых вещей, ни даже коня. Что теперь? Можно было бы попытаться дойти до ближайшего поселения, да только кому она там нужна? Солнце село около часа назад. Стоило бы попробовать развести огонь, но сил не хватало даже на то, что бы встать. На плечи опустился тёплый меховой плащ, и девушка дёрнулась. Она оторвала взгляд от воды – рядом стояла Сиань Ланг. – Зачем ты здесь? – без особого интереса спросила Мулан. Действительно, зачем? Почему эта женщина всё время где-то рядом? Зачем рассказывает о планах Бори Хана? Зачем спасла её от казни? И зачем она пришла сюда с тёплой одеждой? Мулан закуталась в плащ – стало действительно намного теплее. Сиань Ланг молча опустилась на землю рядом и стала разглядывать воду, так же, как и Мулан мгновеньем раньше. Сама же девушка уставилась на ведьму, хоть это было и не слишком вежливо. Женщина была красива. Не так, как молодые девушки из родного посёлка Мулан, и не так, как бывают красивы женщины из того же места. Их красота казалась доброй и домашней. Мягкой. Понятной. Простой. Сиань Ланг же была другой. Её красота была хищной. Холодной. Как бывает красив клинок – прекрасная вещь с ужасной целью. А ещё у неё были прекрасные волосы. За время, что Мулан провела в армии, её волосы спутались и потеряли свой блеск. А ведьма бережно ухаживала за причёской – тёмные пряди водопадом струились по спине. Девушка поймала себя на мысли, что хотела бы прикоснуться к ним, и тут же одёрнула себя. Это уже как-то... Неправильно. Ведьма улыбнулась. – Всё ещё предлагаю свою помощь. Таким, как мы стоит держаться вместе, разве нет? Вместе. Вместе, да. Возможно. Но не так же близко. – Я могу научить тебя, – горячий шепот возле самого уха. – Всему, что знаю сама. Всему, что позволит тебе не зависеть от общины. Всему, что позволит нам править. Представь себе, только ты и я. Какую империю мы могли бы сотворить... Девушка вдохнула. От ведьмы пахло цветами дикой сливы. Нежный аромат, невесомый. Такой легкий... Дурманящий... – Зачем тебе я? Сиань Ланг не ответила. Они сидели молча, размышляя каждая о своём. Мулан растирала замерзшие руки, и Сиань Ланг накрыла их своими. Птичьи ладони были жесткими, но очень тёплыми. Руки Мулан никогда не были нежными, но от постоянных тренировок с катаной и вовсе загрубели. На ладонях отчётливо проступали мозоли и царапины, а так же несколько шрамов. Ведьма нежно провела по ним пальцами, стараясь не задеть воспалённую кожу когтями. Девушка дёрнулась, но руки так и не забрала. Было в этих прикосновениях что-то волшебное, интимное. Кожа на руках чудесным образом затягивалась. Мулан посмотрела на Сиань Ланг и прислушалась к себе. Не такие чувства должна вызывать почти незнакомая женщина. Не такие. Почему же они ощущаются как привязанность? И доверие? И желание? Ей хотелось спросить, не околдовала ли ведьма часом и её? Может всё дело в её магии? Но Мулан точно знала, что нет. Вместо этого, она спросила другое: – Почему они такие? – она провела пальцем по птичьему когтю, не особо надеясь, что ведьма ответит на личный вопрос. – Когда я была юна, сваха подобрала мне жениха. И богат он был, и красив, и умён, да только не хотела я прожить всю жизнь дополнением к нему. И я так завидовала птицам, способным лететь, куда вздумается, что пожелала стать одной из них. Как видишь, мне удалось. – Сиань Ланг умолкла, размышляя. – Я не пожалела об этом ни дня. Птицы сильны. Быстры. Грациозны. Они свободны. И у них нет дурных предрассудков. Они лучше людей. Дальше они сидели молча. Спустя какое-то время Мулан обнаружила себя в объятьях женщины-птицы, чувствуя себя птенцом возле матёрого хищника. Её меч лежал рядом – если бы она захотела, то могла бы легко взять его в руки и пустить в дело. Но что она смогла бы против ведьмы? Но ей не хотелось. Совершенно. После многих дней, что она прожила в гарнизоне, вынуждена скрывать свою тайну, позже всех ложиться и раньше просыпаться, а порой и не спать ночами, с постоянным давящим чувством обмана и угрозой жизни, она впервые почувствовала себя в безопасности. – Мне жаль. –Что? – Мне жаль, что так получилось с твоим батальоном. Но помни, что всем не угодишь. Друг для всех - друг никому. – Сиань Ланг поднялась на ноги и протянула девушке руку. – Живи, сохраняя покой. Придёт весна, и цветы распустятся сами. Мулан ухватилась за протянутую ладонь. Что же, им и правда стоит держаться вместе. 🖤 – Где ты была? – гневный окрик Бори Хана. Он вообще не очень хорошо контролировал ярость. Может, это и помогало ему в бою, но здесь и сейчас было совершенно лишним. – Я свила Гнездо. – Сиань Ланг же, напротив, оставалась спокойной и равнодушной. – Гнездо? Гнездо? Ты издеваешься? – казалось, кочевник был готов наброситься на неё. – Весь план по убийству императора насмарку. – Очень жаль, что ты не можешь разобраться с одним человечком и без меня. – Ты предала меня. – Предают лишь союзники. Разве ты считал меня таковым? Разве я им была? – Ты поплатишься за это. – закричал Бори Хан и вытащил меч из ножен. Он замахнулся, но ведьма перехватила лезвие когтями, одним резким движением вырвала его из рук кочевника и отшвырнула в сторону. – Вот поэтому я и пришла. Раз уж теперь у меня есть Гнездо, не хотелось бы, чтобы оно пострадало. Прощай. Она обернулась стаей птиц, которые тут же набросились на мужчину. От него не осталось ничего – сотни птиц разнесли его тело по округе. Когда над Китаем взойдёт солнце, его жители смогут вздохнуть спокойно – утратив лидера, кочевники не станут продолжать нападения. Сиань Ланг улетела. Она поняла, что для счастья ей не нужен был китайский трон.