Лунная легенда

      Вечер. Алые полосы заката пробиваются сквозь плотный лапник, покрытый россыпями хрустальных капель дождя. В зарослях можжевельника кто-то тихо шебуршит, иногда показывая свои серые ушки: заяц, втягивая мокрый воздух носом, проверяет наличие опасности вокруг. И его опасения оказываются не напрасны, приходится уносить ноги. Совсем скоро этой тропой проходит рыжая бестия, заметая за собой следы своим мокрым хвостом. Шерсть на худом и промокшем теле слиплась, местами всклокочена и видны рубцы свежих ран. Несладко ей досталось. Дождь прошёл так некстати: дичью не пахнет, а кушать хочется. Но еле уловимый запах страха чувствует этот чуткий носик, поэтому, оглядевшись, плутовка продолжает добывать себе пищу.       В молодой былинке стоит стрекот сверчков-музыкантов. Их песни так прекрасны, что юный певец-соловушка иногда прекращает чирикать, давая фоновому оркестру отыграть лунный сонет. Позёмкой ползёт туман, клоками оседая на кустах черники. Чем ниже солнце — тем становилось прохладнее. Лес начинал дышать ночью и готовить своих обитателей ко сну. Уже не слышно соловья, а сверчки, как бы зазывая за собой светлячков, играют громче, монотоннее. Иногда пролетит хохочущий ветер, руками задевая кроны высоких сосен, стройно возвышающихся над опухшей, грязной лесной дорогой, которая изрыта лужами. В лужах виден кровавый закат. Дорога выглядит от такого только напыщенно, словно маленькая девочка.       Слышатся далёкие раскаты грома. Наверное, ночью вновь пройдёт дождь, который смоет остатки того, чего не дано увидеть. Раскаты прокатываются по безоблачному небу, пугая птиц на ветках, заставляя взмывать их вверх. Становится ещё тише, даже сверчок замолчал. Лес замер, напрягся и… Резкий, пенящийся удар грома заставляет тревожно вскрикнуть редкую птицу, не успевшую долететь до своего гнезда. Начинает моросить дождь…       Всё хмурится, становится темнее и зловеще. По листьям кустарников, дороге бьют крупные капли, поднимая туман только выше, делая его гуще. Дышать становится сложнее. В кустах кто-то тревожно запищал, и дорогу перебежал маленький зверёк, утопая крошечными лапками в жиже. Вновь молчок…       — Чёрт, — тихое, но отчётливое ругательство вновь нарушает шум дождя, который становился всё сильнее и сильнее. — Вот обязательно было оставлять машину так далеко?       — Но я же не думал, что дождь пойдёт, правильно? — тяжело вздохнул второй голос. Две фигуры быстрым шагом идут вниз по склону, пытаясь не подскользнуться и не упасть в грязь. Правда, у второго выходить плохо. И он скользит по грязи, размахивая руками, издавая громкое «ой-ой!», но его вовремя ловят у самой кромки земли.       — Аккуратнее, — улыбается девушка, помогая юноше встать на ноги. — Убьёшься ещё.       — А ты плакать по мне будешь? — улыбается юноша, внимательно смотря в глаза девушки.       — Какие же глупости ты говоришь, — фыркает она, дав парню шуточный подзатыльник. — Ты не умрёшь, я не позволю. Но… если ты так жаждешь ответа… То я бы умерла в этот же день, что и ты, Алекс. Юноша на это лишь удовлетворённо улыбнулся, погладив девушку по голове.       — Идём, Аля, а то остатки промокнем, — Алекс, взяв мокрую, но тёплую руку Али в свою, вновь заспешил по дороге. — Я не хочу, чтобы ты заболела. Аляска улыбнулась, крепче сжав руку родного ей человека, и поспешила за Америкой.       Дождь разыгрался и уже злобно хлестал водными прутьями об всё, что видел, не жалея никого. Он рычал, словно зверь, сверкая серо-золотыми глазами. Скулил и завывал ветром, подгоняя путников, чтобы те поспешили до временного укрытия. Приходилось уже бежать, не обращая внимания на грязь и всю опасность: можно было упасть и хорошо приложиться затылком.       — Хоть раз я ещё сунусь на этот утёс, — недовольно прошипел Мурик, вместе с Алей перепрыгивая через лужу. — Я же тебе говорил, что лучше нужно было провести этот вечер в кафе.       — В кафе скучно, — запыхавшись, пролепетала Алья. — А тут хоть пробежались…       — Везде ты ищешь плюсы… О мой Бог, наконец-то! — облегчённо выдохнул юноша, когда в поле зрения попала машина. Ускорив бег, парочка быстро оказалась около пикапа. Сняв с автомобиля сигнализацию одним нажатием кнопки на ключах, юноша и девушка сели впереди, дыша загнанной собакой.       — Уф, — Аляска откинулась на сиденье, прикрыв глаза, — добежали. Но теперь мы оба мокрые.       — Сейчас поедем домой и обсохнем, не переживай, — Алекс встряхнул головой, фыркая из-за влаги, и вставил ключи в зажигание. Поворот — не заводится, ещё раз — никак. Америка заметно занервничал.       — Что-то не так? — Аляска посмотрела на Америку, сняв с себя мокрую кофту и бросив её на заднее сиденье.       — Бензин кончился, — юноша тяжело вздохнул, уткнувшись лбом об руль. — А до бензоколонки идти километров десять, если не больше, — американец тяжело вздохнул, ударив рукой по рулю, что аж Алья подскочила на месте. — Fuck, like this? Grr…       — Успокойся, — тихо проговорила Русская, аккуратно положив руку на плечо юноши. — Всё же не так плохо, правда? Мы… можем провести больше времени вместе… Америка откинулся на спинку сиденья, улыбнувшись и посмотрев на Алью. Он долго молчал, смотря куда-то поверх головы девушки. И начал говорить как-то отстранёно:       — Да, больше времени…       — А что-то не так? — девушка наклонила голову на бок, прикусив нижнюю губу. Американец встряхнул головой, словно только что очнулся от своих мыслей, и перевёл взгляд на Анастасию, улыбнувшись:       — Нет, ты что? Я даже очень рад. Иди сюда, — он мягко обхватил девушку за плечи и потянул на себя. — Обними своего старика.       — Но ты же нестарый, — хихикнула Аляска, обняв Мурика. — А в расцвете сил, так сказать.       — Ну… да, конечно, — самодовольно улыбнулся Америка. — Молодой и красивый. Самый лучший на свете. И самый сильный! И.       — Кхм, — кашлянула Аляска, укоризненно посмотрев на юношу, что явно начал перегибать палку со своим восхвалением.       — Ох, да, — виновато улыбнулся американец, — прости. Ну-ка, — он приподнял Аляску и пересадил её к себе на колени. — Слышала о том, что волки, чтобы согреться, прижимались к друг другу?       — Да, но мы не волки, — хмыкнула Русская, — ой, какой ты сырой!       — Это же романтично — объятия! — шире улыбнулся Алекс, крепче обнимая Русскую и прижимаясь холодной щекой к щеке американки. — Ты тоже мокренькая, — тут на несколько секунд Америка замолчал, расплываясь в какой-то странной улыбочке. — Ты не подумай… Хах, я не…       — Я о таком не думаю, — нахмурилась Аляска, цокнув языком. — Spoiled.       — Извини…       — Да ничего, — тяжело вздохнула Аляска, приобняв юношу за плечи. — Но лучше снять хоть бы верхнюю одежду. На заднем сиденье, в отсеке, должен плед лежать. Я как-то брала с собой.       — А чего молчишь? Полезай.       — А почему я?       — А как я с тобой полезу?       — Логично, — кивнула девушка, переползая на заднее сиденье. Отыскать плед не составило какого-либо труда, и вот, довольный Америка вновь обнимает Аляску, кутаясь в пушистый плед фиолетового цвета. — Что будем делать?       — Я бы поспал, но что-то не хочется, — юноша положил голову на плечо Русской. — Хм., а ты слышала историю о Лунной Девочке, что Звёздным Посохом спасла мир ценой своей жизни?       — Нет, — отрицательно покачала головой девушка. — Расскажешь?       — Хм, хорошо, слушай, — американец прочистил горло. — Когда-то, когда на земле существовал один материк, всем этим царством заправляла одна маленькая девочка. Она была дочерью Луны и Солнца, что согрешили, родив маленькую девочку. За это ее сослали на Землю. Звали эту девочку Родиния, или Снежок. Можно сказать, Снежок была Снежной Королевой, ибо в её владениях были ледяные покровы бесчисленных размеров.       — То есть, — осторожно прервала Аляска юношу, — она была суперконтинент?       — Да, можно и так сказать, но это лишь теория, — пожал плечами Алекс. — Так вот… Мировия, её самая близкая подруга и наставница, с радостью окружила новую соседку своими водными руками. Так как тогда было ужасно и ужасно холодно, а жизнь ещё и не зародилась, Родиния разговаривала только с Мировией, которая, по истечению времени, рассердилась на свою соседку и прекратила общаться. Что тогда послужило этому — не помнить уж и сама Мировия. Снежок не смогла вынести такого отношения к себе и отреклась от внешнего мира, спрятавшись на самой высокой горе, в пещере. Королева Луна не могла смотреть на то, как её дочь горюет, медленно убивая себя, поэтому решила подарить ей сына. Так появился Паннотия. Он был также прекрасен, как и его мать. Его характер был мягок и наивен. Паннотия тянулся к Мировии и от такого союза появилась Пангея, та самая Лунная Принцесса. Её внешность в корне отличалась от предшественников: у Пангеи были длинные волосы цвета серебра, серые глаза, что полностью выцвели к старости; тонкие черты лица и изящные конечности; а самой главной и яркой чертой были эльфийские ушки.       — Она была человеком?       — Не совсем, — Америка поправил плед на плечах, — её можно было бы назвать полубогом. Пангея могла управлять стихиями, погодой, первыми примитивными животными, но был один непокорный ей зверь, что противился каждому слову — белогривый единорог.       — Но ведь единорогов не существовало…       — Не перебивай, — цокнул языком юноша, заставляя Русскую замолчать. — Так вот… этот единорог противился ей, кручинился, но было между ними что-то общее. То, что роднило их души. И вот, когда Королева Луна сияла в своём зените, Лунная Принцесса, сидя у кромки озера, расчёсывала свои прекрасные волосы, напевая песню. Эта песня пленила того единорога, и он, затаившись, долго слушал пение… пока не заснул. Девушка нашла единорога и, укрыв звёздным одеялом сна, так и осталась сторожить его чуткий сон. Шло время, девушка каждую ночь приходила на это озеро, а единорог так и засыпал под пение. И вот однажды, во время затмения, единорог осмелился и подошёл к девушке. В то время… затмение считалось гневом свыше, поэтому, чтобы Пангее было не так страшно, единорог, коснувшись её лба своим белым рогом, усыпил Пангею. И… так они подружились. Лавразия, а именно так звали единорога, помогал Пангее во всём. Но, знаешь, не всё так гладко. Когда на Землю обрушилась неизвестная болезнь, уносившая за собой тысячи жизней живых существ, Пангея также заболела. Она чахла с каждым днём всё сильнее и сильнее. Лавразия, удручённый данным, не мог ничего сделать.       — Но он же единорог, — скептически протянула девушка, на что получила пальцем по губам и грозное «чшшш». — Ладно, молчу…       — И тогда Король Солнце, понимая, что может потерять правнучку да и Землю, призвал к себе единорога, — Америка на секунду замолчал, тяжело вздыхая, словно он сам был свидетелем тех событий, что произошли в далёком прошлом. — Он предложил единорогу отдать свой рог Пангее. Ведь только полубог мог управлять магией единорогов.       — И он согласился?       — Да, согласился, — тяжело выдохнул Мурик, — он отдал свой рог.       — Он умер? — прошептала Аляска, понимая, что сейчас заплачет.       — Нет, что ты, — мотнул головой Мурик. — Он остался жив. Лавразия лишь поделился своей магической силой с Пангеей и вылечил мир, так сказать. Так вот… Король Солнце и Королева Луна вручили этот рог своей правнучке. И на следующий день, когда на землю выпал первый снег, Пангея спустилась к озеру, окунула в воду волшебный рог и…       — В этой истории есть красавчик какой-нибудь? — решила вставить свои пять рублей Аляска, тем самым вызывая у Алекса недовольный взгляд. — Ой, прости…       — Окунула рог, — продолжил Америка, скептически поглядывая в глаза Анастасии, — и достала оттуда уже посох. То есть, ну, это озеро тоже было волшебным. Вода трансформировала рог в посох, да.       — Да поняла я…       — Так вот. Эта болезнь выкосила почти всех обитателей планеты, из-за чего Пангее стало только хуже. Даже рог не помог. И чтобы спасти положение… нужно было решиться на сложный шаг: либо отдать свою жизнь для возобновления жизни другого, либо… Ой, смотри, дождь кончился, — резко прервал монолог юноша, всматриваясь в лобовое стекло. На улице было темно, и лишь свет кусочка луны освещал тёмный лес. — Сколько времени? Может, до бензоколонки сходим?       — Идём, только нам фонарь нужен, — закопошилась Аляска, но Америка одним движением руки угомонил её.       — Погоди, — он нажал на кнопку, открыв бардачок, — там должен быть фонарик. Или… — Мурик долго шарил там рукой, а затем достал небольшую лава-лампу.       — Но она же слабо светит…ой, — когда Алекс включил лампу, что светила, оказывается, достаточно, чтобы осветить путь, Аляска прикусила язычок. — Что же… тогда пойдём?       — Ага.

***

      Тишина. Поют сверчки. Бледный лик луны освещает покатую дорогу и двух путников, что держатся за руки. Игривые светлячки иногда пролетают мимо, замирая около лава-лампы цвета фиалок. Где-то ухает филин, слышен шум волн, бьющихся о берег. Изредка видна одинокая звёздочка в небе, но она такая маленькая, что её и не видно вовсе.       — Ты так и не рассказал историю, — тихо проговорила Анастасия, прижимаясь к руке Мурика. — Чем же кончилось?       — Ну… Лунная Принцесса, — Алекс улыбнулся, приобняв Алю за плечи, — выбрала свою смерть, чем смерть единорога. И вот, стоя на краю обрыва, брылу которого облизывали волны океана, она взмахнула Звёздным Посохом и… бросилась в воду.       — А Лавразия? Что он сделал?       — Ну, — тяжело вздохнул Алекс, — Лавразия, так сказать, был частью Пангеи. Он тоже погиб, став Евразией и Северной Америкой. А посох Пангеи, или же Гондвана, превратился в Африку, Южную Америку, Индию, Австралию и Антарктиду. Эти материки можно назвать их детками.       — Это трагично и романтично, — хмыкнула Русская, шагая спиной вперёд. Она сложила руки за спиной, подняв лицо к небу. — Интересная история.       — Упадёшь ведь, — заботливо шикнул Америка на девушку, заставив идти «нормально». — История, что случилось наяву.       — Да… — мечтательно протянула Алья. — Слушай, а прокати меня на плечах? Пожалуйста!       — Эм… — Америка недоумённо посмотрел на Анастасию, но потом кивнул и остановился, присев на корточки. — Садись.       — Ура, — девушка, довольная и счастливая, обняла юношу за шею и ногами зацепилась за талию. — Я готова.       — Кхь, тяжелая, — Америка, встав и «поправив» Алю, уверенно зашагал вперёд. — Что хоть видно?       — Это ты намекаешь на то, что я толстая? — пробубнила американка, надув щёки. — Ничего не видно.       — Прости, — хихикнул юноша. — Я не специально.       — Угу…       — Серьёзно, прости, я не хотел, — жалобно протянул Мурик. — Ты очень даже лёгкая. Просто… я раньше никого не носил на плечах.       — Да забыли уже.       — Прости…       — Мурик, — недовольно прошипела девушка, на что получила тихое «молчу, молчу». — Вот и молодец.       — Так ты прощаешь меня? — через какое-то время вновь задал вопрос Алекс, получив на это щелбан по голове. — Ах так, ну держись, — задорно проговорил юноша и сорвался с места. И вот так, весело хохоча и любя подшучивая друг над другом, путники дошли до ближайшей бензоколонки. На улице уже начало светать, запели первые голосистые птицы, не стало слышно сверчков. Ночь постепенно уходила, давая утру занять свой пост. Вот уже появилась краюшка солнца, зашелестел ветер, запахло сухостью и росой.       — Я кушать хочу, — захныкала Аля, когда Алекс расплатился за канистру с бензином. Юноша улыбчиво посмотрел на Алю, сунув бумажник в задний карман штанов.       — Идем, я куплю тебе что-нибудь, — на удачу при бензоколонке находилось небольшое кафе, чтобы заядлые путники могли остановиться здесь и набраться сил.       — Что будешь? — спросил Америка, когда те подошли к прилавку.       — Хот-дог с содовой, пожалуйста, — Аляска мило улыбнулась продавщице, и женщина, кивнув, ушла за заказом. — А разве ты ничего не будешь?       — Я не голоден, — пожал плечами юноша. — Я бы лучше сейчас поспал. С ног валюсь.       — Могли бы переночевать в машине, — заметила девушка, цокнув языком. — Но ты сам куда-то сорвался.       Америка ничего на это не ответил, ибо пришла женщина с их заказом. Расплатившись, парочка вышла из кафе и пошла обратно к машине. Дорога, к удивлению, оказалась даже быстрее, чем они думали. По дороге, правда, Америка чуть не проворонил канистру, но вновь герой Аляска спасла положение, вовремя забрав канистру себе.       — Вот, знаешь, — говорил уже США, сидя за рулем пикапа, — несмотря на то, что мы с тобой целую ночь провели в лесу… Это было самое лучшее, что есть в моей жизни.       — Правда, романтик из тебя никакой, — тихо рассмеялась девушка, вызывая на лице Алекса грустно-страдальческую улыбку. — Ладно, я пошутила.       — Я за такое наказываю, — оголил свои зубки американец, начиная щекотать девушку. — У-у-у, защекочу.       — Прекрати! — рассмеялась Анастасия, барахтаясь и шуточно отпинывая от себя Америку. — Хватит, пожалуйста!       — Не-а, — сам начал смеяться юноша, продолжая свое «коварное» дело. — Идет коза рогатая за малыми ребятами…       — Нет-нет, умоляю, только не коза!..       — Забодаю, — писк, визг, смех — все это смешалось в одну картинку веселья и радости. Наверное, со стороны они выглядят наивно, по-детски, но кому это мешает?