Чистая любовь.

«Рай скрывается за трудностями, а ад — за удовольствиями»

      — И к-как только тебя у-у-угораздило сломать м-машину…       — Прости, Хён, я правда неспециально, — отвечает Сехун и придерживает Бэка за плечо, чтобы в людном автобусе его брата не трогали незнакомые люди.       Буквально вчера, после работы, Се спокойно ехал домой, никого не трогая, как вдруг со встречной полосы на него наехала машина. И если бы мужчина не успел среагировать и свернуть в нужный момент, столкнувшись со столбом, то сейчас он не стоял бы в этом автобусе. Хотя в данный момент он больше волнуется за брата, который имеет неописуемое количество фобий после одного случая, произошедшего с ним четыре года назад. Сейчас О старается загородить Бэка так, чтобы его не касались, ведь его брат социофоб и к тому же страдает гаптофобией и скопофобией, а при таком количестве людей, если рядом нет альфы, начинает заикаться и паниковать. Всё это напоминает лёгкий аутизм, но у него нет таких склонностей.       Сегодня личный врач Бэкхёна назначил тому встречу, а Сехуну нужно ехать на работу, но так как им обоим по пути, они решили не тратить деньги на такси, которое к тому же невозможно было поймать.       — Молодой человек, не могли бы вы со своим ребёнком немного подвинуться? — за спиной раздался раздражённый голос женщины, что не могла пройти из-за парней. Бэкхён уже давно привык к тому, что его принимают за ребёнка, ведь он был гораздо ниже и миниатюрнее, чем остальные омеги, и сейчас, рядом с таким высоким и широкоплечим Сехуном, он больше походил на школьника. Даже его внешний вид кричал о незрелости: простая белая футболка, бежевые шорты до колен и чёрные кеды, из которых торчали смешные носки с персонажами из популярного мультфильма.       — Он не ребёнок, а мой старший брат. И, думаю, вам предостаточно места, чтобы пройти за моей спиной, — твёрдым голосом отвечает альфа, видя как у женщины и ещё у нескольких человек, наблюдавших за ними, расширяются глаза, потому что никто не ожидал, что мальчик окажется старше такого мужчины!       Когда на остановке автобус наполовину пустеет, О выпускает Хёна из объятий, позволяя тому спокойно вздохнуть, но напряжение так и не спадает. Телефон младшего начинает вибрировать от внезапных сообщений, которые не прекращают приходить.       — Чёрт! — смачно ругается брюнет, за что сразу получает по лбу. — Я в жопе!       — Ч-что такое? — обеспокоенно спрашивает Хён и заглядывает в чужой телефон, сразу замечая сообщения с восклицательными знаками, которые отправил «Босс». — Что т-там нап-писано?       — К нам неожиданно решили приехать директора из других фирм, а папку с дизайнами обуви я забыл дома… Если я поеду обратно, то точно не успею, а если поеду без них, то меня либо прибьют, либо убьют… — разочарованно всплёскивает руками мужчина, чувствуя себя загнанным в угол. Но затем широко распахивает глаза, удивляясь следующим словам брата:       — Я п-поеду, — тихо отвечает Бэк, мимолётно поднимая голову, но резко опускает её и вновь утыкается носом в мыски собственных кед. — П-п-перенесу время п-приёма и…       — Нет, Бэк. Я знаю, как тебе тяжело одному ездить, — мигом перебивает Сехун, не желая слушать возражения. — Нет. У меня в запасе есть полтора часа, — стараясь успокоить себя, говорит альфа, хотя такой вариант развитий кажется ему самым удачным в сложившейся ситуации.       — Н-не бесп-покойся, я возьму т-такси. Н-напишу тебе, к-как только п-п-приеду, — и не успевает Сехун вновь отказать, как двери автобуса открываются, а блондин, не позволяя другим коснуться себя, быстро вылетает, тем самым пугая пассажиров.       К счастью, в этот раз Бэкхёну удаётся быстро поймать такси. Он садится и диктует адрес, а Се с тяжёлым сердцем пишет сообщения сначала брату, чтобы тот был осторожен, а потом боссу, что документы приедут чуть позже, чем сам мужчина.       Стоит омеге зайти в квартиру, как на него начинает давить полная тишина, ведь он не привык быть без брата. Потому он быстро хватает нужные документы со стола и выбегает. Дорога занимает около получаса езды, и Бэк безумно благодарен тем, кто придумал такси и нанял на работу почти безобидных таксистов-бет, которые молча едут, не пытаясь завлечь в разговор или поинтересоваться насчёт второй половинки, дабы предложить себя на место одного из кандидатов. Машина останавливается у высокого здания, этажей в восемнадцать, не меньше. Оплатив проезд, Бэк выскакивает из машины и сразу бежит в укромное от людей место — под дерево, чтобы спокойно оповестить брата о своём приезде и не вздрагивать от чьего-то присутствия.       «Я приехал. Можешь спуститься?»       «Хё-ё-ён, я сейчас на собрании… Оно закончится не скоро, поэтому не мог бы ты сам подняться? Прости, пожалуйста…» — спустя минуту отвечает альфа и через экран телефона чувствует, как Бэк тяжело вздыхает.       «Вечно с тобой проблемы, засранец! Какой этаж? И впустят ли меня?» — омега с опаской и волнением смотрит на вход, где, как назло, столпилось много народа, а у турникетов стоят огромные и пугающие одним своим видом охранники.       «Покажи им это фото *прикреплённый файл* и поднимайся на самый последний этаж. В лифте может быть толпа, поэтому, если сможешь, поднимайся по лестнице. Не торопись, время ещё есть. Как поднимешься, тебя встретит мой секретарь — Лухан и укажет на мой кабинет. Можешь оставить папки там» — Бэкхён вновь с неуверенностью смотрит на вход и закусывает губу, чувствуя, как всё его тело начинает подрагивать от волнения и страха, что его кто-то коснётся, заговорит или, не дай Бог, он затеряется в толпе.       — Фух… Так, Бён Бэкхён, т-ты сможешь! Ты сделаешь это! Ты д-должен избавиться от этих глупых ф-фобий! — поддерживая себя, он сжимает кулаки и до жути смущается, когда прохожие обращают на него внимание.       Сделав ещё один глубокий вдох, он направляется прямиком в здание. К счастью, холл был почти пуст, поэтому парень, не поднимая головы, торопливо подходит к двум высоким мужчинам и вытягивает вперёд дрожащую руку, показывая неизвестное ему фото. Мужчины сразу вытянулись, как по струнке, и пропустили парня, кидая озадаченные взгляды вслед. Бэку стало безумно интересно, почему какая-то эмблема на фото так повлияла на мужчин, и он обязательно спросит об этом у брата, как только поднимется. У лифта людей не было, поэтому, чтобы не подниматься столько этажей по лестнице, он, как только открываются двери, мигом забегает внутрь и нажимает самую последнюю кнопку. Но не успевают двери закрыться, а омега облегчённо выдохнуть, как кто-то просовывает руку, останавливая лифт. Омега нервно сглатывает, когда незнакомец заходит внутрь, а за ним ещё пару человек. Неосознанно Бэкхён вжимается в самый угол и опускает голову, с силой зажмуривая глаза и пытаясь привести дыхание в порядок. Это его личный прокол, и он мысленно даёт себе пощёчину, поскольку нужно было поступить так, как посоветовал Сехун — подниматься по лестнице. Там бы он не был зажат, словно селёдка в консервной банке, как сейчас. Бэк чувствует, как кто-то встаёт справа от него, поэтому машинально отодвигается влево, но поздно понимает, что бежать больше некуда. Пересилив себя, Бэкхён чуть приоткрывает глаза и замечает, что между ним и окружающими нет даже метра, а по обуви он легко догадывается, что из присутствующих он — единственный омега. Бэкхён не замечает, как ладони резко начинают потеть и дрожать с такой силой, что папка падает из рук.       Быстро наклонившись, он торопливо начинает собирать рассыпанные по полу документы и чуть ли не кричит от страха, когда рядом опускается незнакомый мужчина и помогает собрать бумаги. И стоит тому протянуть их, как Бён шарахается в сторону, чуть не упав на пятую точку. Он быстро хватает листы за край, не поднимая глаз, и кивает головой в знак благодарности. Он не может взглянуть в чужие глаза, однако по размеру налакированных, блестящих туфель понимает, что это альфа, вот только легче от этого не становится. Мужчина, кажется, на инстинктивном уровне чувствует состояние юноши, поэтому настоятельно просит остальных сотрудников чуть отодвинуться, но те выходят на следующем этаже, не слыша облегчённый выдох Бэкхёна.       — Ты новенький? Не помню, чтобы я нанимал кого-то… — тихо спрашивает мужчина, и от низкого голоса омега вздрагивает, паникует и сильнее сжимает папку до побеления пальцев, не беспокоясь, что потом на ней останутся следы. Он отрицательно качает головой и вновь кусает губу, мысленно пытаясь себя успокоить.       — Хм… Ты постоянный работник? Кто твой руководитель? — но блондин вновь качает головой, и мужчина замолкает, не осмеливаясь о чём-то спрашивать, потому что видит, как парня трясёт.       Бэкхён мимолётно поднимает глаза и с ужасом замечает, что они ещё только на десятом этаже. Его паника начинает расти с большей скоростью, когда лифт внезапно останавливается, а лампочка, показывающая этажи, отключается.       — Кажется, мы застряли, — спокойно констатирует факт мужчина, но его внимание привлекает омега, у которого начинается приступ. Когда сердцебиение учащается, Бэкхён резко садится на корточки и начинает тяжело и часто дышать, хватаясь за свою одежду и сминая её в сильных тисках. Обескураженный мужчина примечает, что у омеги появляется испарина на лбу, а лицо белеет на глазах, что говорит о предобморочном состоянии организма.       — Ты чего? У тебя клаустрофобия? — альфа взволнованно опускается рядом и видит, как тот судорожно кивает, поэтому он быстро снимает с себя пиджак и накидывает на голову Бэка, притягивая юношу ближе и неосознанно приобнимая. Он не думает о том, что парню могут быть неприятны чужие касания. — Зачем тогда в лифт забежал?.. Дыши. Делай глубокие и медленные вдохи. Забудь, что мы в лифте и представь поле, усыпанное цветами. Высокие облака и яркое солнце, что светит на тебя. Представь лёгкий ветерок, гуляющий под одеждой и приводящий твои волосы в лохматый вид, — продолжая говорить спокойным и нежным голосом, мужчина чуть выпускает свои феромоны и чувствует, как парень понемногу расслабляется. Бэкхён пытается глубоко дышать, но этого недостаточно, чтобы окончательно успокоить. Левой рукой обнимает за плечи, правой — проводит по мягким волосам. Касаясь чужой чёлки, он заправляет отросшие локоны за ушко, замечая, какая нежная у омежки кожа, и вспоминает один метод, который когда-то вычитал в интернете:       — А лучше представь, что мы не выберемся отсюда, — и чувствует, как тело вновь напрягается. — Что сейчас наш лифт полетит вверх, пробьёт крышу, и мы окажемся в открытом космосе. Там нас, наверное, встретят какие-нибудь пришельцы, и у нас будет два варианта: либо подружиться с ними и попросить парочку баллонов с кислородом, которые вряд ли у них имеются, либо они нас сожрут. Что бы ты выбрал? Я бы предпочёл быть съеденным. Уж очень интересно, какое у них внутреннее строение и какого цвета их кровь, — он слышит, как парень немного дёргается от смеха, ведь слова взрослого мужчины звучат очень комично. Затем лампочка вновь загорается, и лифт продолжает ехать, но альфа не выпускает парня из рук. — Вот и лифт поехал. Кажется, сегодня мы будем жить… а я надеялся на пришельцев… Тебе ведь на последний этаж?       — Д-д-да… — совсем шёпотом отвечает Бэк, отчего альфе приходится чуть наклониться, дабы расслышать.       — И я туда же еду. Мы почти приехали, поэтому всё хорошо, не переживай, — его взгляд привлекает папка с очень знакомыми рисунками, которые он смог разглядеть только сейчас. — Откуда у тебя они?       — М-м-меня п-п-п-попрос-сили-       Бэк не может закончить предложение до конца, потому что начинает заикаться гораздо сильнее, но мужчина сразу всё понимает.       — Попросили принести их? Кто? Сехун? Ты знаешь его? — и омега вновь кивает, а когда лифт останавливается на нужном этаже, то Бэкхён пытается подняться на ноги, но те предательски подкашиваются. — Возьми документы и держись за меня, — не успевает Бён что-то осознать, как ему в руки суют бумаги и с головой накрывают пиджаком, а самого поднимают на руки и куда-то несут. От неловкости, волнения и страха он тихонько поскуливает, и альфа, конечно, это слышит, но решает не комментировать, а поскорее добраться до своего кабинета.       По пути Бэк слышит, как с альфой уважительно здороваются, что говорит о высоком статусе в этой фирме, но сейчас омегу заботит далеко не это… Его волнует запах этого мужчины, что проник под кожу и пронёс мурашки по всему телу, стоило альфе выпустить его в лифте. Омега не понимает, что произошло и почему он позволил незнакомому человеку дотронуться до себя, а главное, почему доверился ему и сейчас спокойно сидит у него на руках, не испытывая неприязни? Запах свежей зелёной травы будто свёл его с ума, и блондин подумал бы, что ему показалось, когда мужчина спрятал свой запах обратно, но его пиджак ведь сейчас пахнет им… И это точно не игра фантазии.       — Вот и пришли. Сехун на совещании сейчас, поэтому подожди его тут. Как ты себя чувствуешь? — спрашивает, осторожно усаживая блондина на чёрный кожаный диван, и пытается мягко стянуть свой пиджак с головы, чтобы разглядеть лицо, но Бён наоборот вздрагивает и укрывается им ещё больше, поднимая ноги к груди. — Если хочешь устроиться поудобней, то сними обувь. Не стоит пачкать мебель, — шутит мужчина и совсем не ожидает, что парень тихо поклонится и снимет свои чёрные кеды, возвращая ноги к груди, пятками упираясь в диван. — Милые носочки. Кажется, это из какого-то мультика? М-м-м… «Эверест»? — альфа с трудом вспоминает название, которое видел в рекламных роликах по телевизору, и Бэк вновь кивает, с ужасом понимая, что ему вовсе не противно то, что альфа пытается завязать разговор, разрядить обстановку и сидит очень близко, едва ли не касаясь коленом чужих пят. Наоборот, его это успокаивает. — Я сейчас принесу воды, а ты посиди пока тут, хорошо?       Он поднимается и уходит, закрывая дверь. Бэкхён, по звукам убедившись, что никого нет, поднимает свою голову и осматривает очень просторный и светлый кабинет, но вновь приходит в ужас и начинает паниковать, когда видит напротив, в нескольких шагах, огромное панорамное окно с видом на крыши домов соседних зданий и облака. А затем вспоминает этаж и становится ещё хуже. Он вновь зажмуривается, натягивает пиджак на глаза и чуть ли не вжимается в спинку, пытаясь вдохнуть оставшийся запах альфы на одежде, поскуливая.       — Я пришёл. Эй, что такое? — стоит мужчине открыть стеклянную дверь, как видит вновь трясущегося парня. Он сразу подрывается к нему, чудом не разлив воду, и садится на корточки. — Что тебя успело так напугать за пару секунд? — одну руку мужчина кладёт на коленку с еле заметными рубцами, а второй — протягивает воду, пытаясь разглядеть лицо. Бэкхён, не раскрывая глаз, пальцем указывает на окно.       — Ты и высоты боишься? А чего же тогда ты не боишься? — улыбается и перехватывает трясущуюся ладошку, чтобы вложить стакан, альфа замечает, как юноша вздрагивает. Удостоверившись, что омега крепко держит стакан, мужчина поднимается, бесшумно подходит к своему рабочему столу и берёт пульт, одним нажатием на кнопку автоматически задвигая шторы и придавая кабинету некий тёмный уют. Отложив пульт, он садится за стол.       — Как тебя зовут? — но Бэк молчит. — Ты друг Сехуна? — отрицательно мотает головой. — Брат? — а теперь положительно, не замечая удивление на чужом лице. — Не знал, что у него есть младший брат. Он только про старшего упоминал, когда отказывался идти с нами в бар…       Бэкхёну внезапно стало как-то совестно, потому что из-за него О никогда не гулял с друзьями, никогда не ходил в бары и не выпивал. После работы сразу прибегал домой, помогал с уборкой, пока омега готовит, а по вечерам они вместе гуляли в парке у дома, когда не было людей. И только сейчас он понимает, что у младшего совсем нет своей жизни. Из раздумий его выводит спокойный и приятный бас:       — Я написал Сехуну, что ты в моём кабинете, но он ещё не прочитал. Видимо, защищает свой проект. Мне нужно доделать кое-какую работу, поэтому, если захочешь погулять или если что-то будет нужно, то обращайся.       Омега вновь кивает и осторожно достаёт свой телефон, чтобы узнать время. Минут десять он просто смотрит на свои носочки, уткнувшись подбородком в острые колени, и думает о чужой руке, что совсем недавно прикасалась к коже. Бэк тихонько поднимает свои глаза и аккуратно выглядывает из-под плотного пиджака, чтобы посмотреть на спасшего его в лифте мужчину. Тот сейчас что-то усердно рисует, и Бэкхён очень удивляется, потому что альфа оказывается безумно красивым. Его отросшие чёрные волосы аккуратно уложены назад, лицо сосредоточено, брови чуть сведены к переносице, а верхняя губа закушена. Бэкхён почему-то не может отвести взгляд и продолжает смотреть, не моргая, а когда второй чувствует внимание к своей персоне и тоже поднимает глаза, их взгляды на секунду сталкиваются, отчего у блондина внутри застывает весь воздух, и он вновь закрывается, слыша приглушенный смешок. Они минут двадцать просидели в тишине, которая, на удивление, отнюдь не давила, как внезапно в кабинет залетает, словно муха, Сехун.       — Бэкхён! — с распахнутыми глазами он подбегает к брату и, опустив ноги того, хватает ладонями лицо, рассматривая так, словно пытаясь что-то увидеть. — Ты в порядке? Прости меня, пожалуйста. Мне не следовало вообще отпускать тебя за этими папками, — виновато заламывает брови Сехун и видит лёгкую улыбку в ответ.       — В-всё в п-п-порядке, — тихо отвечает Бэк и, натянув кеды, наконец поднимается с пиджаком на голове. Мужчина, что всё это время тихо сидел и наблюдал за чужими взаимодействиями, невольно чувствует грусть, но когда благодаря О ему удаётся разглядеть лицо юноши, а особенно улыбку, на сердце внезапно что-то приятно колет, что очень странно.       — Чанёль, спасибо большое, что присмотрел за ним, — благодарит Се и складывает пальцы в виде сердечка, широко улыбаясь. — Вы успели познакомиться?       — Нет. Он молчал всё это время и только головой подавал признаки, что слышит меня, — ответно улыбается Чанёль.       — Ох… Бэкхён, знакомься, это Пак Чанёль — мой босс. Чан… — не успевает О договорить, как омега, удивлённый статусом мужчины, хлопает брата по затылку, больно хватает за ухо и заставляет поклониться, чем искренне поражает альфу.       — О-он же тв-вой б-б-босс! Нельзя с-с ним т-так р-разгов-варивать! — тихо шипит Бэк на ухо брату.       — Ай-ай! Хён, больно же! Он мой лучший друг! Да, он мой директор, но и тот самый друг, о котором я тебе рассказывал, — корчится от резкой боли Сехун, и Бэк сразу отпускает красное ухо, заранее заботливо потерев. Он извиняется и неловко смотрит себе под ноги, вспоминая частое упоминание этого имени. — Чанёль, это Бён Бэкхён — мой старший брат.       — Старший?! — его глаза широко распахиваются и он, не веря, снова переводит взгляд на блондина. — Сколько ему тогда лет?       — Двадцать шесть. Он на два года старше меня, но из-за внешности и телосложения все считают, что он школьник. Спасибо ещё раз, что присмотрел за ним. Я провожу его до такси и вернусь, — Сехун машет рукой и закидывает её на хрупкое плечо, но только сейчас замечает лишнюю вещь. — Это твой пиджак?       — Да. Ему было страшно, поэтому я одолжил. Можешь оставить, ничего страшного, — Се хочет отказаться и вернуть, но примечает, как Бэку неловко и совсем не хочется сейчас прощаться со своим новоприобретённым укрытием, поэтому младший лишь кивает другу и говорит, что вернёт завтра.       Выйдя из здания, альфа ловит такси и до его приезда расспрашивает старшего о состоянии и самочувствии. Убедившись, что с ним всё хорошо, сажает в машину и, заплатив заранее, просит водителя ехать осторожно и в тишине, а сам отправляется обратно.       — Проводил? — спрашивает Пак, как только Хун заходит и садится на диван, тяжело вздыхая.       — Проводил…       — Однако я совсем не так представлял твоего старшего брата, когда ты говорил «я не могу, меня прибьют», — мужчина непринуждённо смеётся. — Даже представить не могу, как он может злиться.       — И не надо, — советует О. — Хоть Хён и выглядит, как цветочек, когда дело доходит до злости, то он буквально лупит меня и кричит во весь голос, — он усмехается и откидывает голову.       — У вас разные фамилии и… У него? — осторожно задаёт вопрос Чанёль, но не договаривает, зная, что Сехун его поймёт.       — У нас разные отцы, а мать сейчас строит свою собственную жизнь с новым мужем. Нет, он не болен ничем, просто… Кое-что произошло, после чего он начал заикаться. В основном это происходит, когда он волнуется или когда рядом кто-то чужой, а также у него появилось куча фобий, часть из которых я до сих пор не знаю. Он боится людей, боится прикосновений, не может смотреть в глаза, не выносит замкнутых пространств, высоты и верёвок. У него сразу начинается паническая атака и если он не может справиться с этим, то падает в обморок. Странно, что в лифте он не отключился… — Сехун устало потирает виски, но после следующего предложения шокировано поднимает голову.       — Но в лифте я его обнял и гладил по волосам, а затем на руках донёс до кабинета и он спокойно сидел, конечно, немного поскуливая, но не пытаясь убежать или что-то типа того, — задумчиво отвечает Пак.       — Обнял?! Погладил по волосам? То есть… он даже не отстранился? Волосы — его больное место. Он даже мне почти не позволяет трогать их, только в редких случаях, когда полностью спокоен… Ничего не понимаю, — пока Сехун думает о состоянии брата, в голове Чанёля появляются смутные догадки, и он очень старается не цепляться за них, но они всё больше заполняют его голову.       — Может, поужинаем все вместе? Заодно познакомимся ближе, м? Я, ты, Бэкхён и твой омега, — не понимая, зачем он это делает, внезапно предлагает Чанёль. Наверное, чтобы найти хоть что-то и успокоить вмиг всколыхнувший шквал мыслей, но младший встревоженно мотает головой.       — Нет, нет, нет. Он ещё не знает про Лухана.       — Ты не рассказал? Почему? Вы встречаетесь уже полгода, — удивляется Ёль, после чуть тише добавляя. — И как тебе удаётся только скрывать запах.       — Духи помогают. Я хочу рассказать, правда очень хочу. И даже пытался несколько раз, но… Я не могу оставить его, не сейчас. Кроме меня у него нет абсолютно никого, а если я уйду, то, сам понимаешь, он может не выдержать, — отчаянно вздыхает Хун и направляет отрешённый взгляд в окно, которое Пак открыл после ухода омеги.       — Понимаю. Но ведь и скрывать долго нельзя. Подумай о Лухане, о его чувствах, когда ты не можешь встретиться с ним вне компании или провести с ним его течку. Может, он и говорит сейчас, что всё хорошо, и он вовсе не сердится, но… Я же слышу, как он тихо ревёт по ночам, когда остаётся у меня. Я доверил тебе своего брата, так будь добр любить его должным образом, — ласково улыбаясь, словно ребёнку объясняет Пак.       — Я расскажу ему, как только поговорю с его психологом, — и вновь оба замолкают, думая о своём. Сехун в голове примерно прикидывает дни недели, в которые он более-менее свободен, чтобы встретиться с психологом. Его мучает то, что в последнее время он почти ничего не знает о состоянии Бэка. Хоть они и живут вместе, старший молчит и порой ведёт себя так, словно ничего не было, словно не существует никаких страхов и он вовсе не заикается, но стоит ему услышать малейший резкий звук, как он сразу подпрыгивает, дрожа. — А как твоя бессонница? Ты можешь с ней справиться или-       Ему не даёт закончить отрицательно качающая голова со сдержанной улыбкой на лице, от которой становится больно на душе.       — Пока что не могу. С каждым днём всё сложнее. Словно меня тянет в какую-то чёрную яму без выходов и входов. Вдобавок начался сонный паралич. Каждый раз, когда я засыпаю, вижу что-то ужасное и вновь просыпаюсь. Но я не могу продолжать так жить, поэтому записался к специалисту. Завтра первый приём.       — Я рад, что ты обратился за помощью. Ты ведь помнишь, что я всегда с тобой? Если тебе будет нужно что-то или захочешь поболтать ночью, да что угодно, я рядом и всегда найду для тебя время, — Сехун ободряюще кивает головой, надеясь, что его слова были услышаны.       — С чего это ты стал таким сентиментальным? — хмыкает Пак. — Хорошо, что ты не… Сехун, зачем ты встал? Сехун, сядь обратно… Не подходи! Не… Агхм… — раздосадованно стонет мужчина, когда О крепко его обнимает. — Ты никогда не вырастешь… — хоть Пак и ворчит, что они оба альфы и со стороны это выглядит ужасно, ему безумно приятна такая поддержка.       Когда Сехун приходит домой под вечер, застаёт на кухне Хёна, что спокойно пьёт чай. Бэкхён снова отключил везде свет и зажёг свечи, что говорит о его обеспокоенности или что он хочет серьёзно поговорить. Альфа моет руки и присоединяется к чаепитию, чувствуя странным мандраж, как перед выступлением с проектом. Бэкхён не смотрит на него, но этого нахмуренного, сосредоточенного взгляда хватает, чтобы сбить О с толку.       — Привет, — тихо начинает Бэк и отпивает горячий чай, чувствуя, как тепло приятно разливается внутри. Блондин пододвигает коробку шоколада вперёд и наблюдает, как одна конфета пропадает в чужом рту.       — Есть что-то, ч-что ты хотел бы мне рассказать? — спокойно задаёт вопрос омега и на мгновение поднимает глаза, чтобы увидеть, как другие взволновано мечутся по кухне. Сехун не понимает, что следует рассказать, поэтому просто мотает головой, зная, что брат о чём-то догадывается. — Почему ты мне не рассказал о нём? — О вновь ничего не понимает, а от догадок становится не по себе, поэтому пытается выкрутиться.       — О ком? О Чанёле? Я ведь рассказывал тебе, чт-       — Я о твоём омеге, — мужчина вмиг напрягается и сжимает в руках кружку, но Бэк остаётся полностью спокоен. — Я ведь не глупый, а вот твой способ скрыть запах с помощью духов глупый. Я знал об этом и ждал. Молча ждал, что ты п-придёшь и расскажешь, но ты предпочёл скрыть. Да, ты пытался, но в итоге не д-доводил до конца. Сегодня я увидел его. Точнее грусть в его глазах, нап-правленных на тебя, и понял, что нельзя больше молчать. Ты ведь большой мальчик, т-так почему не рассказал мне такую важную часть своей жизни? — Сехун пристыженно опускает голову.       — Потому что я боялся. Я не хочу оставлять тебя одного. В последнее время я ничего не знаю о твоём состоянии и хотел рассказать после твоего восстановления.       — Хун-ни, я твой старший брат. Пожалуйста, помни это. Я н-никогда не останусь один, ведь у меня есть ты. Даже если ты переедешь отс-сюда и создашь свою прекрасную семью, я буду знать, что мы есть друг у друга. Пусть порознь, но мы есть. И мне очень больно, когда ты прожигаешь свою юность на меня, когда т-ты, вместо того, чтобы выпить с друзьями после работы, мчишься домой, волнуясь, что я испугаюсь.       — Прости.       — Не извиняйся, я не виню тебя. Со мной всё будет хорошо, поэтому не беги сломя голову ко мне, а проведи время со своим любимым. Я надеюсь, что ты познакомишь нас как-нибудь, — он мило улыбается, видя приятное удивление на чужом лице, ведь Хун и не думал, что когда-то сможет услышать такие слова.       — Правда? Хён, ты правда готов с ним познакомиться?       — Конечно! — Бэк поднимает глаза и смотрит прямо в глаза младшего брата, впервые внутри борясь с собой. Ему тяжело, но он старается не отводить взгляд, чем ещё больше поражает Сехуна, хотя долго не выдерживает и всё же опускает голову. Для первого раза он хорошо постарался установить зрительный контакт, и О безумно гордится этим.       — Хён… — зовёт Сехун и, немного волнуясь, отпивает уже слегка остывший чай.       — М?       — Если честно, то… Чанёль предложил сделать совместный ужин вчетвером. Лу его брат, а он мой друг, поэтому ему хочется подружиться с тобой, — он замечает, как плечи Бэкхёна напрягаются, а на лице появляются желваки. — Если ты против, то ничего, можем и втроём.       — Нет, всё в порядке, я не против, — снова пересиливает себя омега. — Чтобы стать сильнее, иногда нужно выбираться из зоны комфорта, даже если это не нравится, так ведь? Назначь дату и время.       — Хорошо, — на радостях, но всё ещё неуверенный в правильности решения Сехун всё-таки соглашается. Бэк тихо поднимается, моет свою кружку и, как старший брат, ободряюще хлопает по плечу, уходя в спальню. — Спокойной ночи.       — Сладких снов.       Как только омега оказывается в комнате, то тяжело вздыхает и падает на кровать, радуясь, что наконец смог поговорить и сказать всё, что лежало у него на душе очень долгое время. Укрывшись плотным одеялом, его взгляд падает на аккуратно сложенный пиджак, а в голове лихорадочно всплывают воспоминания о сегодняшнем дне. Не осознавая того, Бэк притягивает чужую вещь и утыкается носиком в воротник, вдыхая въевшийся в ткань запах альфы, и, утомлённый тяжёлым днём, почти сразу засыпает, не выпуская одежду, но растворяя свои феромоны, медленно и верно прицепляющихся к пиджаку.