до рассвета мы будем в порядке

      "…на сегодня всё, детки. держите подруг близко, а бластер — ещё ближе и постарайтесь продержаться до утра. с вами был доктор эс, оставайтесь на колыбельную и в живых".       радио слегка сипит, мелодия то и дело прерывается и пропадает. дрожащие пальцы по инерции выстукивают ритм на рассохшемся дереве, табачный дым обжигает горло смесью ментола и горечи от потери того, что уже забыто и давно погребено под песком постапокалиптической калифорнии. небо вдали подсвечивается от огней города, который никогда по-настоящему не засыпает и нервно следит за живыми чувствами и цветами. и уничтожает их. стирает с отбеливателем так, что остаётся лишь блёклый пустой лист — балуйся с настройками сколько влезет, жми кнопки и дави на рычаги. неважно, как далеко ты пытаешься уехать от города, как быстро ты бежишь — они всё равно найдут тебя, если захотят, вопрос только в том, скольких ты заберёшь с собой разлагаться в прохладных мешках для трупов. на горизонте то и дело мелькают огни патрулей, но бояться пока нечего — никакое, даже самое отбитое пугало сюда сейчас не полезет. в пустыне по ночам есть вещи куда страшнее кучки отчаянных девушек с лазерными пушками.       до рассвета мы будем в порядке.       — пати, ты всё ещё здесь? звуки скрипящих под потёртыми кедами досок, удара обо что-то твёрдое и тихий мат выбрасывают обратно в реальность. гуль привычным жестом откидывает упавшие на глаза волосы и встаёт рядом, опершись на шаткие перила. пати делает ещё одну затяжку. — как кобра? гуль трёт ладонями уставшие глаза. — держится. упрямая твоя малая, ни слезинки не проронила, пока её штопали. потрепало прилично, но жить будет. — я не сомневалась. — поговори с ней, может, хоть тебя она послушает. нам уже тебя хватает, бросаешься грудью на передовую, как только завидишь на горизонте белые маски, не хватало ещё и за неё… переживать.       пати долго молчит, стараясь не встречаться с гуль взглядом, и задумчиво вертит сигарету в пальцах. кончики волос, отрастающих после ядрёной краски, вспыхивают в темноте, как искры от тлеющей сигареты, поднимающиеся в небо, к тусклым звёздам.       "может, звёзды — это просто лампочки", — проносится в голове пати. всё вокруг кажется слишком фальшивым и картонным, чтобы быть реальным. она задумчиво кусает губу и чувствует железный привкус во рту. — все эти цвета, маски… что мы вообще делаем, гуль? — шумно затягивается, пытаясь заглушить кровь ментолом, — есть ли в этом хоть какой-то смысл? гуль усмехается, не поднимая головы. — ты реально меня об этом спрашиваешь? — а больше некого, — пати кусает губы ещё усерднее, вспоминая, скольких они потеряли в последней стычке, — вот ты помнишь что-нибудь о жизни до? ну, ты знаешь, — кивает в сторону пустыни, — вот этого всего. гуль задумывается и пытается рассмотреть свои руки. в полумраке не видно морщины между бровями и сжатых губ, но этого и не нужно, чтобы понять. — помню, каково это — чувствовать струны гитары под пальцами.       радио наконец перестаёт страшно сипеть (по ночам связь глушат не так тщательно), и пати, незаметно для себя, начинает тихо подпевать прорезавшей ночную тишину песне. в её лохматой голове проносятся смазанные кадры-иллюстрации с взорванными башнями, десятками пустых бутылок в углу комнаты, дорогой за окном тесного разрисованного микроавтобуса. на последнем аккорде пати чувствует подступившие к горлу слёзы, бросает куда-то в темноту потухший бычок и достаёт две сигареты из пачки. — будешь? — к чёрту, давай, — гуль берёт протянутую ей сигарету и закуривает от работающей на последнем издыхании зажигалки, — вырубай, ничего более интересного сегодня уже не услышим. они курят в тишине какое-то время, слышно только тихий треск при затяжках. пати вздыхает и хлопает гуль по плечу. — спасибо… за сегодня. ты не должна была. — не зазнавайся, я просто не хочу умереть позже вас всех, — ловит взгляд пати и пожимает плечами, — шутка. может быть.       далеко за горизонтом небо начинает светлеть. осталось поспать пару часов, и нужно будет выдвигаться: патруль пугал, который проедет здесь в шесть утра, будет только рад перестрелять нарушительниц их долбаного спокойствия. успеть бы добраться до базы к восьми и перехватить мерзотного контрабандного кофе, чтобы хоть как-то возместить недосып. но это завтра, а на сегодня — всё. осталось дожить до следующего утра, не похоронив кого-нибудь ещё.