Белоснежная история

Я хочу бежать по первому снегу Сколько хватит сил подальше от Москвы, (Песня "Книжки о любви", слова и музыка И. Николаев) Древний и величественный замок Хогвартс видел многое, разное и по большей части магическое. А сколько слез неразделённой любви он впитал в свои полы, лестницы, выслушал и не ответил — вообще невозможно было пересчитать. Почти каждый день кто-то с кем-то ссорился, кто-то с кем-то мирился. И так изо дня в день, из года в год, из века в век. Но в то солнечное зимнее утро рождественских каникул, Хогвартс увидел нечто из ряда вон выходящее. По протоптанной Хагридом узенькой тропинке между белоснежных сугробов бежала молодая девушка. Ее каштановые волосы растрепались, щеки раскраснелись от лёгкого мороза. Девушка то и дело спотыкалась, но быстро вставала и бежала дальше вверх, к замершим в немом удивлении стенам. Следом за девушкой бежал черноволосый юноша в очках, крича: — Постой! Гермиона, подожди! Но девушка не останавливалась, а бежала лишь быстрее. Тогда юноша ругался себе под нос и прибавлял ходу. Кричал юноша так громко, что из окон Хогвартса высунулись его немногочисленные обитатели и с интересом следили за этой необычной сценой. — Что там, Филиус? — степенно спросила Минерва МакГонагалл, не поднимаясь из кресла. Филиус Флитвик совсем не с достоинством, приличествующие профессору его возраста, вскарабкался на скамейку около окна и посмотрел вниз. — Мисс Грейнджер. Убегает от мистера Поттера. Я выиграл, Минерва. Минерва с притворном недовольством вздохнула, отставила в сторону чашку горячего чая и подошла к висевшему на стене расписанию дежурств. — Сколько я вам должна? — Семь, Минерва. Семь! — Это неслыханная наглость! — возмутилась МакГонагалл. Флитвик предпочел не отвечать, а лишь развел руками. МакГонагалл фыркнула, взмахнула палочкой, и в семи дежурствах фамилия "Флитвик" была заменена на "МакГонагалл". С сожалением посчитав количество дежурств, МакГонагалл также подошла к окну, взглянула в него и в ужасе воскликнула: — Да она же совершенно раздетая! Конечно, мисс Грейнджер, одна из лучших выпускниц школы чародейства и волшебства Хогвартс, не могла себе позволить быть совершенно раздетой. Особенно на собственной свадьбе. Платье у нее было белоснежное, почти как доходившие ей до колен сугробы, с пышной юбкой, которую Гермиона то и дело приподнимала, чтобы не упасть. А вот плечи и руки были совершенно открытыми, ведь накидку Гермиона забыла. Но сбежавшей невесте это было позволительно. Зато Гермиону согревала прозрачная длинная фата, закреплённая не иначе как чарами, в гуще ее кудряшек. — Гермиона, да постой же ты! — Прокричал запыхавшийся от бега Гарри и схватил подругу за руку почти у самого входа в замок. Гермиона решительно посмотрела на друга. Он смотрел на нее и тяжело дышал. — Ты уверена? Гермиона лишь фыркнула. — Посмотри на меня, Гарри! Конечно, я уверена! — Гермиона, не делай глупостей, — предупредил Гарри. — О, действительно! Отличный совет в данной ситуации! — Гермиона, послушай… — Нет, это ты послушай! — Гермиона выдернула руку. — Я приняла решение. И никакие уговоры его не изменят. — Ты делаешь ошибку… — Нет. Я люблю его! — Для него это не аргумент! — Сейчас узнаем! — решительно произнесла Гермиона и направилась в замок. Гарри покачал головой. А Гермиона Грейнджер бежала знакомыми коридорами Хогвартса. Налево, вниз по винтовой лестнице, потом направо в устеленный коврами коридор, ещё раз вниз, по коридору до портрета рыцаря, потом направо и напротив шестого окна по узкой лестнице вниз. Вторая дверь налево. Деревянная и массивная. Гермиона остановилась, перевела дыхание и решительно постучала. То ли от бега, то ли от волнения, сердце колотилось у нее в груди. За дверью послышались тяжёлые шаги, скрежет засова. И, наконец, дверь распахнулась. — Я люблю тебя! — протораторила Гермиона, не дав стоявшему на пороге хмурому профессору Снейпу опомнится. Но Снейп скрестил на груди руки и недовольно спросил: — Это что за маскарад? Гермиона невинно улыбнулась и даже слегка покраснела, но этого было не заметно из-за того, что щеки и так раскраснелись на холоде. Она пожала плечами и буднично произнесла: — Я сбежала из-под венца. — Недостаточно веский повод, чтобы отвлекать меня от дел, — недовольно сообщил Снейп. — То есть я могу вернуться обратно? — с вызовом спросила Гермиона, подходя к Снейпу и аккуратно проводя рукой по его груди. Снейп молчал и испепелял ее взглядом. Гермиона провела рукой по его щеке, а потом поднялась на цыпочки, осторожно поцеловала в щеку, потом чуть ниже, ещё чуточку, а потом аккуратно коснулась губ. — И мой профессор совершенно не будет возражать? — прошептала она. Снейп обхватил Гермиону за талию, притянул к себе и поцеловал так страстно и требовательно, как никогда до этого. — Конечно, я не буду возражать, — прошептал он, отстраняясь. — Ты прекрасна в этом наряде. И тебе совершенно точно стоит надеть его ещё раз. Гермиона непонимающе моргнула и удивлённо посмотрела на Снейпа. — Это предложение? — спросила она. — Нет, — хмыкнул он. — Это констатация факта. И с детским восторженным визгом Гермиона обняла своего любимого мужчину. Черная мантия укрыла белоснежное платье, когда Снейп обнял Гермиону и согрел ее замёрзшие плечи своим теплом.