Бриллиант

      Тëплый ветер коснулся щеки и потрепал по волосам, как заботливый родитель.       Дома даже ветер был особенно нежный, пропитанный ароматом цветов, не то, что эти Бадонские порывы... В груди тут же затрепетала боль, как птичка, она билась по рёбрам, готовая вот-вот вырваться наружу.       Я всегда хорошо понимал собственные чувства, был честен с самим собой, и то, что происходило сейчас исключением не являлось. Да, мною была проиграна многолетняя битва. И пусть ликует семья Дова.       Пусть.       «Лилиумов это не касается». – именно так я высказался. Слишком уверенно, братья мне конечно же не поверили: старший снисходительно склонил голову, а младший тепло улыбнулся.       Я не виню их, они имели право на эти сомнения. С самого начала родные люди бок о бок шли со мной по этому тонкому льду: мы захватили власть во Флавере, воспользовавшись брешью в непробиваемой, казалось бы, защите семейства Роза. Крепко же мы, Лилиумы, вцепились в поводья власти, погнав во всю прыть народный успех и политические аппетиты!       Но это было только началом – так я думал.       Дальнейшим нашим шагом был дерзкий захват власти во всём королевстве, сместив династию Дова, растоптав их, как пыль под ногами.       Но... Я неуютно поëжился, несмотря на жаркий день, и присел на край мраморного фонтана. Шум воды, к сожалению, не отвлекал от неприятных мыслей, а только разгонял их с новой силой и скоростью...       – Вот ты где, брат, – послышался за спиной мужской голос, и в тихих нотах угадывалась улыбка. – Чай готов.        –Твоего исполнения?       – Для тебя готовлю только я, как ты и велел однажды.       Да, я давно распорядился так, чтобы только младший брат заниматься приготовлением чая, ведь его талант – виртуозно подбирать ингридиенты, уловив настроение и атмосферу, в которой будет подаваться напиток, не остался незамеченным.       Интересно, каким чай будет сейчас? Угадал ли брат на этот раз мою тоску, в которой я утопал, как в чёрном болоте?       Я повернулся и выдал фирменную улыбку:       – Долго искал меня?       – Слуги весьма сговорчивы, можешь себе это представить?       Иронизирует, вскинув брови. Да, нотки издевок передаются Лилиумам с молоком матери – это сущая правда. Кого из нашей семьи ни возьми, концентрация яда будет одинаково высока. Даже с добрым контекстом, как сейчас.       Я усмехнулся и, поднявшись, поравнялся с братом, когда тот неспешно направился к выходу из семейного сада.       – И совсем необязательно выдавливать улыбку, если на душе тяжело,– обронил он, словно невзначай. С такой лёгкостью раньше выпускали из рук цветы, платки, ленточки и другие элементы декора в порыве интриг и заговоров.       – С чего такие предположения, что...       Молодой аристократ только поднял ладонь, призывая к молчанию, а после поправил очки в тонкой оправе. Слышал, что он совсем недавно сменил линзы на новые, с диоптриями посильнее. Опять зрение упало? За последние годы это уже во второй раз... Стресс делает своё дело, подготовка к государственному перевороту тяжело сказалась на каждом Лилиуме, мы все очень устали. Сколько сил потрачено и столько времени ушло...       Впустую?       Ох уж эта улыбка Жана Отуса в конце игры. Победителем вышел! Да и не только он, четверо старших офицеров и красавица-Мов – куда же без неё!       Брат молчал и не прерывал размышления. Вряд ли на моём лице отразились те чувства, которые я пережил, но уверен, молодой Лилиум многое приметил сейчас. Потому и помалкивал, аккуратно предоставляя меня самому себе.       – Какой сегодня будет чай?       – А это секрет.       – Ты даже не представляешь, как мне надоели все секреты этого мира...       Я не планировал говорить это вслух, но фраза вырвалась сама по себе. Старею и не всегда, увы, получается держать язык за зубами, всё чаще и чаще срываюсь. Такая же проблема была у отца в последние годы его жизни...       Неожиданно чужая рука легла мне на плечи, так бережно поглаживая... Я, признаться, вздрогнул всем телом, но отстраняться не стал, принимая тепло близкого человека.       Спасибо, брат... * * *       Под учтивое приветствие слуг мы зашли в небольшую беседку, она располагалась недалеко от нашего семейного поместья. Само здание было внушительным, оно сильно выделялось среди прочих построек, не скупясь на яркие фрески и высокие колонны с тонким замысловатым узором. А какая дизайнерская мебель стояла внутри поместья, чего стоили ковры на полу и коллекционные картины на стенах!       Ни одна семья во всём Флавере не посмела бы построить родовые дома, превосходящие наш – мы бы расценили это как прямой вызов Лилиумам, и достойный, жестокий ответ не заставил бы себя ждать. Да, мы растерзали бы всех наглецов, как дикое зверьë – на охоте!       Даже немного жаль, что это только мои фантазии, и никто не посмеет рта раскрыть в нашем присутствии... Неужели я так жажду расправы, уже над кем угодно?       – Ты так криво усмехаешься, брат...       Я даже не старался скрыть злорадства и только пожал плечами, присаживаясь за круглый столик.       – Размышляю кое о чём.       – Видимо, расправа над этим «кое-чем» доставила бы тебе удовольствие? – пусть из уст молодого мужчины звучал вопрос, но слишком много утверждения закралось в нём.       Спорить я не стал. И пока младший брат разливал невероятно ароматный чай по чашкам, я мысленно составил список аристократов Флавера, за активностью которых стоило бы последить. Мало ли что... Родственник сидел напротив и терпеливо ждал. Наконец-то я сделал глоток.       – О, по твоему лицу вижу, что напиток тебе нравится!       Молодой Лилиум тепло улыбался, а я с удовольствием вкушал его цветочный чай и всем своим нутром ощущал мягкий вкус спокойствия. Без сомнений, брат понял мои тяжёлые чувства и приготовил для меня воистину целебный напиток!       Конечно, этот чай не излечил мою душу целиком, но капельку душевного тепла он подарил: на пару минут я действительно позабыл о той тупой злобе, которая крепко-накрепко засела во мне после победной улыбки Жана.       – Послушай, брат, месть – это блюдо, которое подают холодным. – произнёс Лилиум и неспешно протёр очки кремовой салфеткой.       – К чему ты клонишь?       Я действительно не понимал.       – Да так... Мало ли какой-нибудь король из нашей прекрасной Довы выпьет какой-нибудь отравленный чай. Мало ли какой-нибудь подставной доктор «не успеет» его спасти. Всё может быть в нашей жизни, посуди сам. Быть может, Жан Отус в скором времени потеряет сознание, м-м-м, как бы это сказать... Навсегда? – под щебет пёстрых птичек на ветвях плодовых деревьев младший Лилиум сказал всё это непринуждённо, почти нараспев.       И в который раз я, чëрт возьми, в сердцах подивился – сколько же в этом элегантном мужчине коварства и жестокости. Да, младший брат не так прямолинеен, как я, и не настолько осторожен, как старший – правитель Флавера.       Он совершенно другой.       Младший сын Первой ветви семьи Лилиум не похож ни на кого из нас, этот яркий бриллиант сочетает в себе самые лучшие человеческие качества – ум, красоту, чуткость, терпение, изысканность и внимание. Но где лучшее, там начертано и худшее – не стоит об этом забывать.       – Ты уже начал действовать? – мой вопрос сорвался с губ слишком поспешно, но ничего не мог поделать с собственным любопытством, слишком оно разыгралось!       В ответ младший брат подмигнул и, наконец, пригубил чашку. Даже мне не положено этого знать, вот как?       – Месть за тебя – это не государственный переворот, она не потребует столько времени, а подставной доктор и вовремя поданный чай – вопрос денег, которых у нас предостаточно. Ещё чашечку чая, мой драгоценный братец?