A new beginning

Стук в дверь нарушил тишину трейлера. Приглушенный свет горел только за туалетным столиком актрисы. Девушка на протяжении часа разглядывала отражение, пока карие глаза блестели жидкостью, а пышные ресницы закрывались и открывались, смахивая кристаллики с глаз. В этом уставшем отражении нет той девушки, что любит жизнь. Нет той, что отдавалась работе полностью. За пару секунд можно разбить человека на части, а за несколько лет — вдребезги. Счастливая Лана осталась где-то там, в кадре сериалов и фильмов. Где-то в сюжете Реджины. Там, где умерла любовь строгого мэра. Там, где появился любящий сын. Там, где-то на локации, за кадром, пять лет назад, с ним… — Войдите, — аккуратно смахнула падающую слезинку, переводя взгляд на двери. — Лана… — мужчина остановился в дверях, разглядывая шикарную девушку. Голубые глаза жадно гуляли по всем изгибам. Она сидела в облегающем чёрном костюме, который держался корсетом на груди, поднимая её для общего интереса. На талии красовалась небольшая цепочка, свисая водопадом по бёдрам. Её открытая спина и ключицы манили прикоснуться, а венка на шее нервно вздымалась. Длину брюк комбинезона поднимали высокие красные шпильки, а на губах вишневая помада с таким же запахом духов. Карие глаза удлиняли чёрные стрелки, а длинные золотые серьги колыхались от каждого прикосновения воздуха. Прямые волосы рассыпались до плеч, путаясь с бижутерией. Зрачки блестели тысячами ночных огней, а руки зажали что-то в кулачке. — Ты очень красивая, — всё так же ошарашено разглядывал брюнетку. — Спасибо, — опустила взгляд на белоснежную столешницу. Его чёрные брюки были в идеально выглаженных стрелках, а не застёгнутая на несколько пуговиц чёрная рубашка придавала солидности. Особенно девушке, что имела слабость к таким образам. Мужской одеколон разлетелся по трейлеру с хлопком входной двери, задевая частички в лёгких до самого чувствительного нерва. Странно, но на карманах его брюк так же свисала цепь, что весьма иронично в данной ситуации. В руках чёрное пальто и белоснежная улыбка на лице. — Все давно уехали, — сглотнул подступившую слюну, пытаясь оторваться от её тела. — Хотел поинтересоваться, как ты тут? — Всё хорошо, спасибо, — снова взглянула на него через отражение в зеркале. — Что-то ещё? — сухо ответила брюнетка, поправляя одной рукой серёжку. — Я тебя подвезу, — уточнил актёр, присаживаясь на стул. — Я не просила. — Да ладно, Лана! — подорвался с места, вставая сзади девушки. — Может, хватит? Выключай Реджину! — дотронулся до ключицы, проведя от неё указательным пальцем по плечам. — Я знаю, я поступил очень глупо, — нежным голосом успокаивал сбитое дыхание актрисы. — Больше я такого не допущу. Позволь мне просто быть рядом. Как раньше… — глаза встретились. — Как друг, — улыбнулся, оголяя ямочки. — Думаешь, мы сможем? — прошептала девушка, вопросительно нахмурив бровки. — Я верю в это. Мы не можем враждовать, играя в одном фильме, да ещё и… Актриса резко поднялась с места, развернулась и вцепилась в его грудь, обнимая всем телом. Шон только успел крепче прижать, обхватив за талию. Нос уткнулся в волосы, а сердце бешено отбивало ритм энергичной сальсы. Она снова тут. — Прости меня, — крепче прижал к себе коллегу. — Не нужно. Давай просто забудем, — улыбнулась, подняв глазки на него. — Мне так не хватало нашей дружбы, — к глазам подступили слёзы, а руки устроились на плечах мужчины. — Мне тоже, — убрал упавшую прядку за ушко, оставив руку на щеке. — Какой я дурак! — Это точно! — хихикнула девушка, умиляясь его ямочкам. — Поможешь? — раскрыла ладошку, в которой лежала золотая цепочка. — Это та самая? — глаза забегали в счастливой улыбке. — Ты её сохранила! — Подарок от Шона Магуайра на Рождество, ещё бы я её не сохранила, — хихикнула брюнетка, разворачиваясь в руках друга. — О да, — взял тоненькую золотую цепочку, кладя на её шею. — Елка, Бали, солнце, песок, — женские пальчики отодвинули волосы, дав больше доступа. — Ты в моей майке… — прошептал прямо на ушко, застёгивая замочек. Брюнетка закрыла глаза, не зная, что ответить. — Кухня, бассейн, спальня… — рука потихоньку перемещалась на ягодицы, скользя по стройным изгибам, а вторая прижала ближе за плоский животик. — Шон, не продолжай, — резко заставила себя отойти от мужчины, пока дикое желание зарылось где-то в груди и ниже. — Остановись. Пожалуйста, — заставляла себя выговаривать каждое слово. — Больше не буду, — поцеловал в ключицу. — Обещаю! — Спасибо, — отошла, взяв с кресла серое пальто. — Пойдём, — кинула взглядом к двери. — Миледи… — открыл дверь, склонив голову в поклоне. — Благодарю, — слегка кивнула головой, а после пара рассмеялась в унисон. Шон закрыл дверь и подставил локоть брюнетке, как истинный джентльмен. — Готовы покорять бал? Ваше величество… Она широко улыбнулась, просовывая руку между локтем, аккуратно обхватив его пальчиками. — Магуайр, ты когда-нибудь вырастешь? — Никак нет, — пододвинулся ближе, ведя брюнетку до машины. *** — Ридж, да что с тобой такое? Ты в последнее время такая бледная. Это из-за задания? Говорила я, возьми другое, — рыжеволосая подруга сжимала руку. — Нет, нет-нет, всё хорошо! — отвернулась на каблуках от девушки. Осенняя погода добавляла красочных листьев, а небольшой ветерок поднимал их вверх, кружа в танце. Парковая аллея и небольшой пруд с утками — что может быть лучше. Девушка склонилась и взяла камушек с земли. — Просто понимаешь, я не совсем уверена, что это именно он… — разглядывала камень. — Уж больно не похож на того, кого описали в бумагах. Я работаю уже месяц в компании, о которой ничего не смыслю. Ты хоть представляешь, что это такое, сидеть за столом председателей высоких бирж с выдуманной партией, — подруга перехватила руку, сжимающую камень. — Но ты ведь продержалась целый месяц, — голубые глаза встретились с карими. — А это очень много, учитывая твоё сложное задание. Но я не понимаю… — улыбнулась, разглядывая искорки в глазах. — Он тебе понравился? — Бетти, что за глупости! Это всего… — Задание? — тоже подняла камень. — Да, я знаю. Сара, но ты ведь знаешь конец всего этого! Откажись лучше! Ты не сможешь закончить. — Значит, сто пять не провальных дел для тебя ничего не говорят? — продолжила вертеть между пальцев камень. — Боже, Сара Ридж, я о тебе беспокоюсь! Представь, что будет, если Эндрюс накажет… Сама знаешь что… — всматривалась в карие глаза. — Я работаю аккуратно! Нет необходимости избавляться от свидетелей! — кинула камень в воду. — Вот видишь, ты даже сейчас его защищаешь! — второй камушек последовал примеру, жабками три раза отпрыгнув от воды. — Бет, не говори ерунды! — посмотрела на время в телефоне. — Мой перерыв заканчивается. — Я знаю, — девушка достала из-за пальто большой конверт. — Вот, новая навигация по объекту. Там всё, что нужно, — она грустно улыбнулась. — Я предупреждала… — Что ты хочешь этим сказать? Давай сюда! — брюнетка открыла конверт, как огромная лавина ударила в грудь, а из глаза потекла слеза. — Но, я не понимаю! Я сделала всё, что он просил! — Прости, — голубые глаза опустились. — Ты знаешь, что делать. Босс не оставляет свидетелей. Кареглазая брюнетка достала небольшой пистолет из конверта. Маленькие пульки зарядили оружие, дрожащими руками перекладывая его во внутренний карман одежды. К горлу подступал ком, она кивнула подруге и на каблуках развернулась в противоположную сторону. Шум о плитку отражался в ушах, а слёзы перекрывали лицо, с каждым шагом разрывая сердце. Их ничего не связывало вместе, но отчего же девушке так плохо. Еще несколько дней назад она самолично прибила бы этого блондина, но вчерашний вечер всё изменил, когда маленький мальчик забежал в кабинет. Маленький с голубыми глазками и светлыми волосами, весь в слезах. Он потерял маму, забежав в первое попавшееся отделение. То, с какими глазами на него смотрел мужчина, навсегда отпечаталось в памяти. Весь вечер она провела рядом с ними, ожидая родителей мальца. Именно тогда девушка поняла, насколько настоящий мужчина. Насколько образ в бумагах отличался от образа в жизни. А сейчас душу рвало на части от одних только мыслей. Поздно, слишком поздно что-то менять… *** — Эй, Бекс, а помнишь, как мы орали караоке? — дернула подругу в плечо, громко хихикая. Друзья уже часа четыре сидели в баре. Вечер в ресторане плавно перерос в барные посиделки. А сейчас они осушают очередной стакан виски, совершенно потеряв счёт. Она сидела на диване рядом с Шоном, облокотившись пьяной головой. Мужчина тоже пил, но не так много, как актриса. Впереди около столика сидели Дженнифер и Ребекка. — АХАХАХ, то ещё зрелище! — блондинка откинулась на спинку стула, поднимая стакан с алкоголем. — Это, кажется, было после конвенции. Нет, голоса у вас, конечно, прекрасные, но песни… — О да! — Бекс чокнулась стаканом с коллегой. — Хватит мне напоминать о том вечере, я просто перепила, — пожала плечами. — А мне понравились танцы на столе от Ланы, — хихикнул актёр, за что получил удар в бок. — А что? Ты так виляла бёдрами. Ммм… — Заткнись, если не хочешь получить ещё! — одним глотком допила алкоголь, с грохотом поставив стакан на стол. — Пойду припудрюсь. — Девочки, я вас покидаю, мне ещё нужно успеть отправить сценарий на завтра, — блондинка встала из-за стола, прощаясь с коллегами. — До завтра. — Шон, подожди нас тут, — рыжеволосая актриса улыбнулась, схватив подругу за руку, потащила её в сторону коридора под ехидную улыбку друга. Дверь уборной закрылась, и брюнетка руками вцепилась в бортики раковины, громко хихикая. — Паррия, что всё это значит? Магуайр, серьёзно? Опять? — О чём ты? — подняла глаза, расплываясь в пьяной улыбке. — Лана, мать твою, ты поняла, о чём я! — тряхнула подругу за плечо. — Мы просто друзья, — закатила глаза, включая воду. — В прошлый раз ты мне говорила так же, сама знаешь, чем это закончилось! — она явно нервничала, пытаясь выведать правду. — Нет, мы правда друзья, всё хорошо, — закрыла воду, падая головой на руки. — Ты сама хоть в это веришь? — усмехнулась, скрещивая руки на груди. — Бекс, отцепись, чего ты хочешь? — подняла пьяные глаза на подругу, рукой придерживая конец раковины. — Он знает? — Нет! — вскрикнула слишком громко. — И никогда не узнает! Поняла меня? — Он должен… — Никому он ничего не должен! — Паррия! — приблизилась к подруге, схватив за локоть. — Если не хочешь, чтобы я тебя послала, убери руку! — Как знаешь! — резко отпустила актрису, и та вылетела из уборной, как ошпаренная. Тема была слишком серьёзная. Слишком, для всех. Она всегда выводила брюнетку из себя, а Бекс привыкла к такой реакции. Порой нужно время для адаптации. Потом идёт принятие. Но без адаптации принятие невозможно, а времени никогда не хватает. Паррия выскочила из коридора, вливаясь в толпу танцующих людей. Глаза нашли мужчину, и она уверенными шагами пошла к нему. Алкоголь ударил в голову, что сказывалось на походке. Грудь вздымалась, а подведённые губы раскрылись. Последний шаг, и она уже стоит около британца. — Всё хорошо? — Отлично! — улыбнулась широкой улыбкой. Стол разделял двух людей, а воздуха становилось меньше и меньше от непрерывного взгляда «друзей», Паррия схватила бутылку коньяка, что пил Шон, и залпом начала глотать алкоголь. Кислый вкус попадал в горло, обжигая его спиртом. Голова резко закружилась, когда сильные руки выхватили бутылку из женских рук. — Эй, кому-то хватит! — поставил её рядом с собой. — Да иди ты! — она развернулась на своих каблуках, сбивая человека с микрофоном. — О, прекрасно, — щелкнула пальцами диджею. — Чёрт, Лана! — подорвался с места, как Ребекка остановила друга рукой. — Не нужно! — и он послушался, наблюдая за актрисой. Медленная музыка заиграла, а девушка начала в такт двигать телом. На танцполе мужчины приглашали женщин для танца, а актриса уверенно держала паузу. Голос был прекрасным и нежным, но она не часто позволяла себе такие выходки. Выдох, и первые слова отдались тупой болью в сердце. — Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой, Встречать рассвет и слышать, как проснешься не со мной. Мне стало так легко дышать в открытое окно, И повторять ей лишь одно… Карие глаза полные слёз открылись, найдя голубые. — Знаешь ли ты? Вдоль ночных дорог шла босиком, не жалея ног. Сердце его теперь в твоих руках, Не потеряй его и не сломай. Чтоб не нести вдоль ночных дорог, Пепел любви в руках, сбив ноги в кровь. Пульс его теперь в твоих глазах, Не потеряй его и не сломай! Мужчина подорвался с места и, обогнув стол, аккуратно подошел к девушке, взяв ту за свободную руку, повел на середину зала. Слёзы заполнили глаза, а его рука талию. Он прижал ближе к себе, а девушка положила голову на мужскую грудь, поднеся к губам микрофон. — И в январе пусть бьется серый дождь к нему в окно, Пусть обнимает не меня, но помнит все равно. И пусть случайно моё имя вслух произнесёт, И пусть молчит, что всё же помнит. Она отстранилась от мужчины, разворачиваясь к нему спиной. Лёгкие наполнил кислород и боль, выдавая высокие ноты в голосе. Она согнулась, будто от боли, разрывая голосовые связки. — А за окном сжигает фонари проклятый дождь, Мой нежный мальчик, ты прости меня за эту дрожь. И пусть сквозь слёзы прошептала тихое: «Прощай», Не забывай, — голос дрогнул. — Не забывай. Знаешь ли ты… Но музыка продолжила играть, а Шон резко развернул брюнетку к себе. Зал подхватил песню, продолжая припев. Больше ста женских голосов сплелись воедино, вырывая самые жуткие слова. Больше ста разбитых сердец кричали о помощи. Микрофон давно был передан какому-то мужчине, но девушка, не отрываясь от голубых глаз, продолжила нашёптывать слова, пока слёзы лились градом по щекам. — Не потеряй его и не сломай! Шон резко притянул к себе брюнетку, впиваясь поцелуем в солёные губы. Да, возможно, она этого не вспомнит, возможно, завтра влепит пощёчину, но сейчас она запустила ноготочки в русые волосы, пока мужчина притянул её ближе, проскальзывая язычком. Такая любимая, такая родная, как в прекрасном сне, позволила сердцам биться. Он водил пальцами по женской спине, покусывая губы. Ресницы дрожали, а солёные капельки продолжали течь, мешая губам вспоминать забытое чувство. Алкоголь подкашивал ноги, а воздуха не хватало с каждой секундой всё больше. Актриса отстранилась, тяжело дыша, подняла глаза на мужчину. — Зачем? — голос дрожал, а холодные руки сжимали его волосы. — Я всегда тебя любил, — убрал прядку, протирая пальцами её дорожки слёз. — Нужно уезжать. Ты слишком пьяная, — улыбнулся, обнимая её за талию, повел к столику, за которым ждала подруга. Ребекка уехала на такси, оставляя ненормальных разобраться с чувствами. Она лежала на его груди, вдыхая тёплый запах парфюма. Таксист слишком быстро ехал в нужном направлении, огибая улицы ночного города. Хотелось остановить момент, запечатляя в памяти. С ним было безумно хорошо, как и всегда. Что она творит, во что превратилась, до какой степени опустилась. Пить в баре, целоваться с коллегой, другом и одновременно бывшим в одном человеке. Его руки перебирали каштановые волосы, запоминая новый аромат девушки. — Спасибо, — дверь хлопнула, а он не отпускал актрису из крепких рук. Последние ступеньки и дверь открылась. Выключатель щёлкнул, одаривая небольшое пространство светом. Карие глаза пробежались по помещению, но Шон стоял за порогом. — Спокойной ночи, — послышалось из-за спины, как кипятком по коже. — Спокойной… — вдох, рука отпустила тёплую ладонь. Выдох, его шаги. — Шон! — мужчина развернулся. — К чёрту всё! Лана подбежала к нему, впиваясь поцелуем в губы. Резкий толчок и стук двери. Ягодицы упёрлись в кровать, а её руки начали бешено раздевать мужчину, ловя губы. Языки сплелись, а дрожащие пальцы расстегнули пуговицы чёрной рубашки, отбросив ту в сторону. Шон начал покрывать поцелуями пышную грудь, ключицы, задерживаясь на эрогенных зонах шеи, ловя хриплые стоны брюнетки. Она царапала ноготками торс, спускаясь к эпицентру возбуждения. Электрический заряд рассёк сердца и тела, когда мужчина стянул с неё одежду. Ремень брюк щёлкнул, а вкус алкоголя держался на губах. — Нет, — она спускалась поцелуями по торсу, сквозь боксеры ощущая мужчину полностью. — Лана, остановись! — прохрипел актёр, поднимая девушку за подбородок. — Ты непослушная, да? — карие глазки сверкнули, а рука прокралась под резинку белья. Ладонь дотронулась до тёплой плоти, как мужчина перехватил руку, опрокидывая девушку на постель. Он завёл ладони за голову, сквозь пальцы сжимая каждую. — Шон… — Лана, нет! Даже не проси! — она специально обхватила торс, начиная плавные движения. — Паррия! — Но я так давно хотела тебя. Возьми меня! Ты же хочешь, я чувствую… Пожалуйста. — Лана, ты пьяна. Я не посмею сделать это с тобой! Не сейчас, — поцеловал в губы. — Но… — Ты меня поняла? — отпустил запястья, ложась рядом на подушку. — Я не буду пользоваться ситуацией, — провёл по скуле. — Даже если и хочу. Очень хочу… — Ты идиот, Магуайр! — закрыла глаза, сжимая подушку между ног. — Просто кретин. — Я знаю, — притянул её к себе. — Спокойной ночи, — поцеловал в висок. — Я скоро вернусь. Постарайся заснуть, хорошо? Дверь ванной закрылась за перевозбуждённым мужчиной. Виски вперемешку с коньяком подействовал, как снотворное для ехидной улыбки пухлых губ. Ночь хранит много тайн, а день их раскрывает, стирая воспоминания.