***
— Ты ведь помнишь об этом, да? Уже пятый год ты задаёшь этот вопрос своему "дорогому мужу", уже заранее зная на него ответ. Задаёшь чисто из интереса, чтобы узнать, помнит ли он о столь важном в вашей семейной жизни событии или как всегда ответит уже знакомое тебе:«Детка, конечно я помню, ты что! Но и в этом году не получится. Ты ведь помнишь, русские такие странные!.. Заранее прости. Я скину тебе на карту нужную сумму, оторвись с подружками, купи новые туфли или помаду. Это мой подарок тебе»
— Ясно. Хорошо.«Ну не обижайся, зай. Этот контракт очень важен, ты и сама понимаешь это»
Ты же в ответ хотела выкинуть остроумную колкость, но, решив не давать начала очередной ссоре, оставила её при себе, эхом повторяя в голове: "— Такой же важный, как и наша свадьба..." — Я всё поняла. Давай.«Да - да, целую, до скорых...»
Не дожидаясь, когда Фуё договорит, ты бросила трубку, с отвращением швыряя телефон на другой конец дивана. — Нет. Не до скорых, и уж тем более не до встреч. Видеть тебя не желаю. Годовщина. Мерзкими остатками от невкусного сока или горького, очень горького шоколада растиралось послевкусие от произношения этого слова. Оно не казалось тебе важным, ты не считала его нужным и уместным в своей жизни. Своей... Брачной жизни. Просто каждый год, за пять дней до этой даты, Отто сваливал куда - нибудь, оправдываясь важной сделкой, важной встречей или ещё чем - то очень важным. Но по сравнению с тем, что ты уже пять лет отмучилась в отношениях с нелюбимым мужчиной, всё остальное пустяки и бессмыслица. Хотя, даже хорошо, что он не приезжает и не проводит с тобой время. Хорошо, что он забил на тебя. Слуги, роскошь и богатство – для тебя открыты все двери, когда он забывает, что у него, вроде как, есть жена, родители которой нехило поддерживают его драгоценный бизнес. Нет Фуё – нет проблем. Ты можешь делать всё, что тебе вздумается, и, если честно, в какой - то степени это даже прекрасно. Но единственное, что находится для тебя под запретом... Мужчины. Другие мужчины. Права не имеешь с ними контактировать. Не можешь заводить знакомств, не можешь гулять с ними, не можешь делать в их компании что - либо. Мол, у тебя есть муж – вот с ним и живи. Только этот муж появляется на твоих глазах раз в полтора, а иногда и три месяца, дарит обшарпанный букет классических кровавых роз, которые ты даже не любишь, и, не взирая на то, хочет ли этого его жена или нет, трахает несколько раз, пока не удовлетворится сам. И снова испаряется, сразу же после исполнения супружеского долга. И ты знаешь, что он изменяет тебе. Даже сейчас ты знаешь, где он находится и что делает. В России составляет очередной контракт на распространение своего бизнеса в виде открытия нескольких торговых точек? Нет. Скачет в постели с грудастой рыжей девахой в, буквально, соседнем городе? Да. Ты каждый раз, как он возвращается "домой", находишь многочисленные намёки и доказательства на то, что он завязывает другие отношения у тебя за спиной. И главное, он даже не пытается скрыть, наоборот – даже не прячет этих доказательств. Чужое женское бельё в кармане брюк? Да завсегда. Характерный женский парфюм на его шее? Классика. Измятый и удовлетворённый вид после приезда? Повседневность. Но единственное, что тебя, да и его, пожалуй, тоже, и вправду раздражает, так это постоянные напоминания родителей о детях. "Девке двадцать три года, тебе самому скоро двадцать пять, пора бы уже завести парочку детишек" — вот что ты однажды услышала, подслушивая разговор Фуё и его отвратной мамаши, женщины жестокой и властной, явно тебя недолюбливающей. Невнятное и робкое бормотание своего мужа ты разбирать не желала, поэтому дальнейшая часть разговора осталась этакой тайной. Хотя, после этого Отто старался всячески оплодотворить тебя, а мысль о том, что придётся вынашивать его ребёнка, приводила тебя в ужас. За последние три года его отчаянных попыток угодить мамаше внуком, ты так и не забеременела. Противозачаточные хорошо помогали, и помогают сейчас, но... Их эффект опасен тем, что ты можешь стать бесплодной. Но по сравнению с той жизнью, которая у тебя есть сейчас, это – пустяк. Лучше быть бесплодной, чем родить от ублюдка - мужа, да ещё и на радость всей его и своей родне... Ты резко для самой себя решаешь больше не думать об этом. Нервы не железные, и тем более не бесконечные, их нужно беречь. Хоть иногда. Поэтому, вставая с дивана и по дороге к гардеробной снимая халат, ты мельком рассматриваешь своё тело, одобрительным кивком подмечая всю его красоту, и распахиваешь двери небольшой комнаты, полностью забитой всяческой одеждой. Раз всё складывается так удачно, и твой "муженёк" не приедет в ближайшие две - три недели, при этом перечислив тебе на карту кругленькую сумму, то можно оторваться в своё удовольствие. Сделав, например, что - нибудь необычное.***
Как же приятно иногда выбираться из всей этой бриллиантовой элиты с высокими идеалистическими принципами в обычный подлунный мир людей, которые живут обычной жизнью, не мучаясь вопросами, наподобие: "А какой вилкой нужно есть десерт?" Ты медленно идёшь по вечереющим улицам Токио, любуясь встречным огнями магазинов, вывесок и машинных фар. Летом по вечерам всегда достаточно тепло, даже жарко, особенно в шумном огромном городе, находящемся недалеко от моря, поэтому ты снимаешь огромную толстовку с капюшоном, завязывая её на своей талии. Ткань майки совсем лёгкая, так что скоро ты не просто полностью охладилась, но и немного озябла. Город ты знаешь уже наизусть. За пять лет таких вот частых прогулок ты смогла запомнить всё, что тебе казалось полезным. Например, где есть хорошая кофейня или парк, в котором можно скрыться от чужих глаз и отдохнуть в одиночестве. Хотя, одиночества в твоей жизни итак слишком много, но оно не то. То, что есть у тебя – это безразличие буквально всех к твоему существованию, а то чего у тебя нет – так это свободы. И у тебя нет ни хорошего одиночества, ни свободы, а ведь это одно и то же. И хоть ты и знаешь Токио лучше всякого гида или электронной карты, сегодня не тот день, когда хочется пойти в определённое место. Ты плетёшься, шаркая подошвой кроссовок по асфальту, даже не поднимая головы. Плетёшься туда, куда сами ноги ведут тебя, повинуешься этому и просто молчишь. Даже поговорить не с кем. Ни друзей, ни врагов, ни даже страшненькой тупой знакомой нет. И чувств тоже никаких нет. Огромная пустая дыра на всей твоей душе, и лишь клочок её остатков скромно комкается где - то в углу, постепенно исчезая. Может быть просто исчезнуть из этого мира? Сейчас никто не следит за тобой, никто вообще не знает о тебе и твоей судьбе, так почему бы и?.. В ответ своим мыслям ты лишь зло пинаешь камень, и тот вылетает на дорогу, тут же получая свой первый автомобиль, проехавший по нему. Решаешь вообще ни о чём не думать, чтобы не натворить глупостей. Лучше просто идти... Куда - то. И молчать. Скрипя зубами от смешанности чувств, снова надеваешь толстовку, натягивая капюшон и засовывая руки в карманы, максимально сильно удручая свой вид. Ускоряешь шаг и врываешься в толпу, полностью смешиваясь с ней. И, вроде как, всё более - менее в порядке, но на самом деле всё слишком плохо. Изо дня в день, каждый месяц, каждый час, ты находишься в одиночестве. Будто совсем не существуешь в этом мире, будто ты в нём – всего лишь пылинка в итак загрязнённом человеческим смрадом воздухе. Но, пожалуй, не у всех людей всегда всё в жизни ужасно. Иногда что - то меняется, иногда что - то перестраивается. Удача или поворот судьбы. А может просто случайное совпадение. И ты оказалась этим совпадением. В самой, казалось бы, мрачной и мерзкой жизни находится хорошее, пусть и мало, но оно есть. Продолжая в это не верить, ты молча, ни о чём не думая, быстро идёшь по заполненной другими людьми улице. И, вроде как, всё плохо, но на самом деле всё очень даже прекрасно. — Хэй! Ты смотришь, куда идёшь?! Совпадение – вещь своеобразная. А судьба – абсолютно непонятная. Ведь... Как из огромной толпы поздних работников и шумных компаний студентов и подростков, ты врезалась именно в него? И сбила с ног не только его, но и себя. — Силачка чёртова... Вставай. Нормально всё? Чёрные короткие волосы, острый умный взгляд, смуглая кожа. Простой, немного грубый, прямолинейный, но очень чувствительный. Божественная смесь одного человека из тысяч, и вуаля: ты влюбилась! С первого взгляда. — Простите. Виновата. Всё... Нормально. Подбираешь с земли ещё твёрдые персики, выпавшие из его сумки, и скромно протягиваешь ему, пряча смущённый взгляд в порах асфальта. — Внимательной надо быть. Нельзя как самосвал через толпу переться. Ты ёжишься, чувствуя напряжение, замешательство и какой - то своеобразный уют одновременно. И, судя по всему, молодой человек с колючими чёрными волосами замечает это, неловко отводя глаза в сторону. — Смотри... Даже... Меня с ног сбила, а я в два раза больше тебя. Вон, женщина как смотрит на нас, глаза по пятьсот йен... Поднимаешь глаза, удивлённо разглядывая в свете многочисленных ламп и светящихся надписей лицо незнакомца. — Я совсем не умею шутить. Просто, ты выглядишь печально, Канаши. — Канаши? — Говорю же: выглядишь печально. Он нелепо улыбается, заражая и тебя улыбкой и давно забытыми эмоциями. Впервые, и это не шутка, за пять лет ты улыбнулась, просто потому что захотела, просто потому что стало приятно и появилось желание ответить другому человеку так же доброжелательно. Мир вокруг, как бы странно и противно это не звучало, стал розовым и мягким, нежным, таким, будто он был идеальным. Огни города, мимо идущие люди и два абсолютно незнакомых человека – банальный ванильный роман, но именно твоё сердце сейчас бьётся, как в последние разы. — Мне пора, Канаши - сан. Будь аккуратнее. Как это пора? В такой - то момент? Нет, стоять, судьба, совпадение и прочая хуйня ранее что, просто так была? — Как тебя зовут? Ты, опомнившись, бросилась за ним, стараясь не упускать из виду широкую спину в тёмно - бирюзовой футболке и верёвочную авоську с незрелыми персиками. — А что? Познакомиться хочешь? Заранее на заметку говорю, что у меня нет девушки. — Нет, не познакомиться... Точнее, да, но не в том смысле, а просто так... — Ничего не бывает просто так. Парень загадочно взглянул на тебя, улыбаясь уголком губ. Но тебе совсем не до смеха, ибо тот, кто зацепил твоё внимание буквально с первого взгляда, очень быстро шёл. Так, что тебе приходилось бежать за ним. — Ты можешь называть меня Канаши... Он ничего не ответил. Лишь сбавил темп своего шага, за что ты шумно благодарила его в мыслях, и продолжил идти туда, куда ему надо, изредка поглядывая на тебя. Через пару кварталов от места, где ты сбила его с ног, парень резко завернул за угол, оказавшись в узком переулке, освещённом двумя лампами грязно - жёлтого свечения. Ты последовала за ним, на всякий случай готовясь убегать. Местность, в которой вы оказались, даже не пахла чем - то приличным, как показалось тебе. Не самый благополучный район из всех, что ты знаешь, но да ладно. Какой есть... Чернволосый остановился и достал из кармана шорт мятую пачку и зажигалку, выудил сигарету получше и, зажав её между зубами, зажёг конец. Сделав пару затяжек, он, наконец - то, повернулся к тебе. Хоть и не полностью. — Иваизуми. Хаджиме. Вон, окно на четвёртом этаже, – он, даже не смотря на дом, ткнул пальцем в пространство обшарпанной рамы где - то на стене – Заходи, как время будет. Кинув недокуренную сигарету на землю, твой новый знакомый потушил её подошвой ботинка и, в последний раз обернувшись на тебя, направился к ржавой железной двери. Ко входу в дом, походу. — Будь аккуратна, Канаши - сан. Махнув рукой, Хаджиме скрылся за дверью. — Зайду... Как - нибудь. Ты улыбнулась, уже во второй раз за вечер, и посильнее укуталась в объёмы огромной толстовки, бегом возвращаясь к главной улице. Нужно вызвать такси и обязательно, просто неоспоримо обязательно прийти сюда завтра. Можно даже утром.Нужно ли продолжение?