Гарри Поттер и Красная нить

И вот я спрятался от надоедливых глаз всего замка с тарой запылённой спальне, где пыль была лично знакома еще с моим отцом. Сальма мягко посапывала у меня в ногах при этом словно обычная кошка жамкала своими передними лапками мой плед, которым я слегка укрывался, ведь в этом замке даже где было относительно тепло было, до жопы холодно. И пока была такая умиротворяющая атмосфера, прямо сказать эстетика нежного покоя. Я ломал себе в очередной раз мозг, пока, горела свечка с ароматом ванили, я пытался читать очередной талмуд с японскими иероглифами, который в прошлый вторник стащил с рабочего стола Ремуса из кабинета на Гриммо. Понять не могу себя честное слова, японского знать не знаю, но все ровно словно одержимы, стараюсь читать на нем словно все в порядке и вообще это мой родной и любимый язык. И вот в мою почти идеальную атмосферу ворвалась она, торнадо в лице красивой юной леди на достаточно высоких пускай и толстых каблуках, ею, как и всегда, была Гермиона. Подруга была в легком гневе, ей грудь вздымалась, а брови решили встретится, пока губы стали одной бледной тонкой линией. И вот мне от чего-то казалось, что раз я больше не шляюсь по женским будуарам, то мне и не придется сталкиваться с девичей яростью, она как обычно бывает хуже, чем Банши в сезон спаривания. Дверь, которую бесцеремонно распахнула подруга по всей видимости пробила собой стену, иначе мне не ясно от чего камни не хорошими трещинами пошли. Вот стоял замок тысячелетия, но тут явилась Гермиона и тот уже грозится стать руинами. -Гарри Джеймс Поттер. – Вот нет ни чего хорошего, когда девушка грозно произносит твое имя, это всегда либо к беде, или же к похоронам все зависит от характера юной леди. -Во-первых: Привет Рон. – Я махнул рукой в сторону спины свое подруги от куда не решительно выглянула рыжая мордочка моего лучшего друга, по чьим глазам все было ясно, дело шло к моим похоронам. – А во-вторых, что случилось, и это не я. – Даже если это был и я, все же умирать уж раньше двадцати двух мне как-то совсем уж не хотелось учитывая, что мне пришлось пережить чтобы снова стать прыщавым подростком в пубертатном периоде. -По всему замку ходят слухи о твоей связи с аврором, ты мог бы нам с Ронам лично сказать, что встречаешься с Мейсоном? – А как это звучит то красиво, о моей связи, тут даже не о поцелуи или не пристойном поведении, тут сразу связь. -И о какой же такой связи мне интересно идет речь? – Мой совершенно спокойный не принуждённый тон словно выводил из себя и так раздражённую подругу лишь больше, и я не понимаю по сей день зачем вел себя подобным образом. -Ты серьезно Гарри, мы же твои друзья у знати о чем-то таком как твои новые отношения, почему ты не рассказал нам? Что за шоу? – Вообще в чем-то Гермиона была и права, в тот момент, когда я бежал обнимать Мейсона я ни о ком особо кроме себя и не думал, даже о чувствах самого аврора. Так что, отложив книгу в сторону, я скинул ноги с кровати тревожа и без того кошку, которую разбудил грохот от двери, которая прошибла стену. -А разве не ясно для чего это было Гермиона? – От моего холодного тона в голосе подруга лишь обняла себя руками, и тогда на короткую секунду я задумался о том, что возможно, тот холод от которого у меня краснел нос, становились ледяными пальцы, изначально шел лишь от меня. -Нет, как раз таки ясно, но от чего-то Гарри мне казалось, что мы друзья. – И в этих словах моей шикарной подруги, которая так незаметно стала взрослой, и научилась думать, как взрослая, одеваться, и говорить, и глядеть на меня со взрослым укором. – И ты скажешь мне что начал новые отношения, мне лично, и будешь делится со мной своими секретами, ведь мой друг, лучшей друг. -Да, я твой друг, но и не обязан тебе рассказывать все. – Мои слова были холодными и жестокими, прямо как шипы на стеблях моего холодного ядовитого ледяного куста роз. – Я к тому, что Гермиона, ты тоже не обязана мне все рассказывать, до мелочей, типа какое на тебе нижнее белье, или когда у тебя были в последний раз месячные. – Мне хотелось быть не таким сукиным сыном, просто, когда Лиция умерла корме Эльмира у меня друзей то и не было, и наверное, я так и не приучил себя доверять людям, и уж точно я не умею плакать на чьем-то плече пока кто-то бы гладил меня по голове. И возможно мне это было даже нужно, но я такой человек я замыкаюсь в себе, и читаю книги, которые даже особо то и не понимаю они для меня словно ребус, и так я привык справляться с болью. -Да, Гарри, я не обязана, но, черное с кружевом. – И подруга задрала свою юбку, где я и увидел за телесными колготками черные трусики, от чего мне тут же стало не вообразимо стыдно. – Для меня ты лучший друг, потому что до Хогвартса, да и в нем никто меня не замечал, а потом ты уверено назвал меня свей подругой, и мне так обидно что хуже подруга чем твоя Лиция. – Это злило что эта прекрасная молодая девушка с ей умными глазами, красивым мозгом, и не вообразимым характером, смела думать, что может быть хуже кого-то, и это было не так. – Я все думаю, почему ты со мной так холоден, где я ошиблась. Почему не доверяешь, может ты такой человек, но я видела тебя с теми ведьмами летом, и понимала, тот парень настоящей Гарри Поттер, а тот, что дружит со мной, это просто маска. – Эти слова ранили, ведь мне следовало быть честнее, возможно стоило рассказать о том, что со мной случилось. Но мне и сейчас не хотелось этого делать, ведь стоило лишь подумать о том, что было со мной в ту ночь и мне снова хотелось забраться под горячий душ смывая себя грязь. И каждый раз, когда мне приходилось рассказывать о том, что произошло, меня вынуждали, как было летом, и это не было так уж и хорошо, учитывая с каким лицом уходил Эль. – Прости Гарри, но я хочу быть тебе другом каким ты всегда был для меня, но я устала претворятся что ничего не вижу, с тобой что-то происходит, и тебе очевидно плохо, и ты молчишь. -Она права Гарри, я тоже устал быть словно твой вассал, но при этом я терпеливо ждал объяснения хотя бы той выходки с рождественской вечеринки у Малфоев, когда ты сказал подождать, и я жду все ещё. – Я за хотел рассказать правду, хотел, но не мог себя пересилить даже когда на меня смотрели самые дорогие две пары глаз. – Ладно, не знаю как ты Гермиона, но я пойду чего ни будь съем и остыну, может, в другой раз. -В другой раз, а я ведь даже и про рождество не знаю, хорошо Гарри. – И они оба стали медленно разворачиваться для того, чтобы уйти, и у меня не возникало желания их держать, не было чувства переполняющего страха, просто уверенность. И эта уверенность колола шпилькой разочарования прямо в сердце начиная ковырять в том кровоточащую рану. -Я не врал в рождество, я был очень пьян и поэтому не врал. – Сам не узнал свой голос, просто, он был спокойным, казалось, что меня не задевало то, о чем я начал разговор, может дело было в том, что я уже едва ли не всем об этом рассказал, может в чем-то ещё, но говорил я спокойно и ровно. – Это произошло в ту ночь, когда пострадал Седрик, вы же тоже, как и всем магический мир задумывались о том, что я делал на том кладбище час после ранения Диггори. – Рон, не меняясь в лице внимательно на меня смотрел со своим слегка кривыми очками, которые отчаянно ползли по носу другу. В то время как Гермиона которой не было на злосчастном торжестве, где я решил спеть рождественскую колядку. Подруга совершенно ничего не понимало, это читалось в ей больших карих глазах, но при этом она и не спешила меня перебить. – На нас напали пожиратели, я правда боролся, но, когда мы вообще попали на кладбище, я был уже изнурен. – Словно это оправдывало мою слабость, и конечную безысходность ситуации, в которой я живу последний год, и которую из меня насильно стараются выудить все, кому только не лень. – И когда на Седрика на правили палочку, я кинулся той наперекор, и потратил тогда неимоверно много сил. А всех пожирателей в лице их лидера, это смешило, и тогда они за хотели преподать мне урок, сделать меня сломленным. Перед тем как убить. – Я говорил это так как запомнил, те детали о которых я не рассказывал никому, даже Мейсону, я просто не смел себе этого делать. - От меня веяло невинностью, и Сивый он хотел на глазах у всех надругаться надо мной, а после пустил бы по кругу, я видел это в их глазах. – И я по сей день не могу перестать чувствовать все те голодные жадные взгляды, когда их владельцы поправляли яйца в своих штанах. -Они сделали это с тобой. – Едва не заикаясь спросил Рон, видимо в своей голове, мой юный друг перебирал снова и снова слова той моей рождественской песенки. -Они нет…- И честно по истечению полу года, я думаю все так же, как и в ту ночь, когда со мной все и случилось. – Но честно, лучше бы меня пустили по кругу, порвали, даже бы убили. – И эти мои высказывания повергли Гермиону в ужас, она, схватившись за сердце пошатнулась, прижимаясь своей спиной к дверному косяку, и тогда в темноте плохо освещенном коридоре, возле старого гобелена, я и увидел Северуса. – Тогда из толпы мужчины и женщин вышел он, и у меня в голове пронеслось: «Спасен». – До сих пор ненавижу себя за те мысли, за ту секундную надежду что меня спасут, что ничего не произойдёт, и я вернусь в теплые руки своего принца. -Но он не спасать меня вышел, хотя, сам он твердит обо братаном. Ведь если бы не «я» тебе бы поимели как дешевую путану во все щели, и ты бы умер от зппп в каком ни будь богом забытом порту в чертовой сперме и рвоте. – Это были те самые строи из чертовой записки Малфоя которую он отправил мне спустя две недели после своего торжественного лишения невинности мальчишку Поттеров. – Это слова его письма мне. Когда тот мужчина вышел он пожелал владеть мною первым, ведь я влюблен в его сына. – Прикрыв рот рукой моя подруга отвела глаза в сторону, пока по ей красивым щекам скользнули крупные слезы. Рон же лишь слегка пошатнулся словно я его по лицу ударил не меньше. – Я не могу забыть, как Люциус неволился на меня, я отбивался, царапал его, бил кулаками куда придется во мне был такой ужас, и я просил: «Пожалуйста, не надо, прошу, не нужно, прошу.» - Рассказывая все это мой голос становится более агрессивным, и я начинался злится, при этом я смотрел на своего частичного опекуна, который все так же словно приведение стоял во тьме. – Мой сопротивление быстро им надоело и тогда Сивый схватив мои руки мог меня опрокинуть на чью-то могильную плиту. В ту ночь небо было запредельно чистым пока с меня срывали спортивные штаны, когда в меня вошел член Малфоя. – Я помню ощущения, помню свои мысли в тот момент, и тот страх маленького ягненочка под большим серым волком. Моя история повторилась, я снова задыхался под весом чужого тела, как и в прошлый раз, только в моей новой жизни, к сожалению, я остался жив. – Он порвал меня, а я не мог сильнее сжиматься, моё тело было таким слабым, я так хотел спать. А он насиловал меня, тяжело дышал, и когда мне приходилось видеть его лицо, я видел Драко, и от этого начинал кричать и плакать. – Вот она моя ахиллесова пята, я мог вынести любую пытку, любое насилие и даже очередную смерть, но не то, что случилось. И моментами, когда я оставался после дома один, я приходил на кухню и думал, что хочу включить газ и просто задохнутся, это невыносимо думать о моем любимом каждую ночь как о насильнике. – Он делал с моим тело такое, о чем не говорят. Ведь он, задыхаясь, истекая потом который капал мне прямо на лицо, Люциус кончил прямо в меня, а когда вытащил свой член, то вытер остатки с него об моё бедро. – И стоило мне это произнести в слух как кожа стала чесаться, словно у меня под кожей были мелкий мерзкие черви. – И когда он отошел, когда меня хотели взять другие я сбежал, но правда в том, что утром следующего дня я бросил Драко. Того кого безумно люблю, по кому даже сейчас скучаю, и я хочу кричать, громко срывая голос, ведь я позволил не просто себя изнасиловать, а сделать во всем этом виноватым. -Гарри, ты все это время носил это в себе… - И слегка подумав я кивнул, ведь мне было на много легче отрастить ядовитые шипы на красивой холодной розе, чем показать хоть не много своей слабой розовой с блесками души которая трепетала во мне словно маленький котенок. – Ты сильный, и не грязный, хочешь сворю яду для того ублюдка. -А я подсыплю его. – Уверено заявил вон и при этом выглядел таким чертовски сильным что аж, дух захватывало, мне хотелось сделать уроду так же больно как он посмел сделать мне, но убивать отца моего милого принца, я не мог. -Не надо, просто…обнимите меня. – Это было крайне приятно, слов не найти таких чтобы описать как я тогда был рад, потому что я решил рассказать. Я, и меня не заставляли, лишь закралась мысль о том, что, пережив столько крови, издевательств, желания о самоубийстве, и в результате изнасилования, я заслужил больше, а не чувствовать себя виноватым. *** Это был обычный вторник, самый обычный день, когда я сидел с друзьями и о чем-то не значительном думал пока мы готовились к СОВ, которые никто не отменял. Рон покусывал свое перо, я терялся в романе, слишком не подходящем для мира магии, пока, Гермиона была единственной кто действительно училась. И вот в такую простую обычную учебную атмосферу, когда мы детьми старались учится, вошел тот, кого действительно не ожидаешь увидеть. То есть я был готов колкости или издевки Малфоя который мог словно злой тролль появился прямо из-под пола. Или увидеть отвратительно вульгарную жабу в розовом противно берете которая бы нашла повода придраться к нам даже когда оного не было. Но нет, тем кто подошел к нашему столу и не громко постучал по тому оказался Северус которого я думал, что уже и не увижу ведь он на пару с Директором красиво так избегал меня последнюю неделю точно. -Привет Гарри. – Во-первых я провалился от удивления в ад, ведь Северус никогда меня по имени не называл в школе и уж точно не говорил просто «Привет». – Ты бы не мог пойти со мной. – Что-то смущало меня в этом предложение, это как в тот раз, когда Сириус предложил нам по стопочки выпить и узнал, что его тринадцатилетний крестник пьет лучше него самого. -Привет и тебе дух прошлого рождества, я что-то натворил, ты меня неделю избегал. – И пока я пытался изобразить из себя обиженную булочку, реальная булочка начала недовольно мурчать у меня на коленях размахивая своими хвостами. -Гарри, ты бы не мог пройти со мной. – И Снейп протянул мне раскрытую ладонь внимательно глядя на меня, честно, казалось, что протяни я руку то заключу сделку с каким-то пугающим демоном. Но это был мой Северус, опекун, который знал меня и как-то одержимо заботился обо мне и даже иногда приходил ко мне в спальню чтобы посмотреть, как я сплю. И поэтому махнув рукой ребятам: «мол, я на минуту». Я положил свои пальцы в горячую ладонь опекуна и пошел за ним куда бы он меня не вел. И таким не хитрым образом мы оказались у него в кабинете, а ещё через пару минут он стоял в своем камине крепко обнимая меня двумя руками пока изумрудный огонь нес нас в точку назначения, которую я от чего-то не услышал. Но прибыв в ней моментально узнал минор Малфоев а точнее спальню Люциуса, где её хозяин связанный красной веревкой с чертовой пробкой в заднице и с кляпом во рту лежал на помятых простынях. -Что за черт? – Отшатнувшись от своего опекуна я не мог свести своих изумрудных глаз с тела на кровати которое подрагивало, и было все в синяках и мелких ссадинах словно от многочисленных ударов плетью. – Северус, что это вообще значит. -Наказание. – Северус произнес это с такой легкостью словно это было самым очевидным, хотя меня и потряхивало от темноты карих глаз опекуна, ведь таким я его никогда и не видел. - Гарри, ты, наверное, не знал, но этот мужчина мой лучший друг, и убить я его, к сожалению, не могу. – От чего-то этот факт не мог меня не радовать, но после того, как Снейп скинул на пол свою мантию, и я увидел на нем шелковую рубашку на стройном теле, и такие обтягивающие кожаные брюки то я понял, что лучше бы Северус мог убить своего нерадивого лучшего друга. – Но наказать Люциуса, я способен, и ты тоже можешь. – После этих холодных слов мой родителе пройдя до постели поднял с простыни самый настоящий хлыст, знаете такой для лошадей, а после эту диковинную игрушку протянул Снейп мне. – Накажи его.