Любовь наперекосяк

Наши взоры вонзались друг в друга, словно острые сабли, оставляя следы в месте соприкосновения. Мне чертовски хотелось превратиться в сильного альфу и размазать негодяя по стенам этой лощеной квартиры. Но я был всего лишь слабым омегой, и всё, что мне оставалось, это отвести наконец взгляд и процедить: - Больно... Уже затекшие руки были резко освобождены из крепкой хватки чужих ладоней. - Черт, извини, - пробормотал отстраненно Роберт, наблюдая, как в местах, с которых сползли рукава, на моих запястьях белые отметины от пальцев сменяются красноватыми. Я тоже завис над этим жалким зрелищем, сраженный внезапно накатившей смертельной усталостью. Но тут же очнулся, натянул ткань до костяшек, и попятился. Уткнувшись спиной в стену, я, стараясь не смотреть на альфу, сказал: - Мне надо... побыть одному. Можно? - Я едва подавил рвущиеся наружу скандальные нотки. Роберт будто бы задумался на секунду, но, окинув меня осторожным взглядом, сказал: - Да, хорошо... Я... мне пора на работу как раз. Еще несколько неловких минут он метался по дому, собираясь, а затем послышался стук закрываемой входной двери. Я наконец облегченно вздохнул и будто на чужих ногах направился вон из кухни. Голова шла кругом от всего этого. Я сделал несколько шагов вдоль коридора в бесцельном желании подвигаться. Остановился у прихожей и пронзил мрачным взглядом дверь. Выход так близко, и в то же время с каждым выбором все дальше... Когда дверь неожиданно распахнулась и в проеме вновь появился Роберт Дайверс, я не подпрыгнул от испуга лишь потому, что еще не отошел от ночных «гонок». - Я просто хотел сказать, - он замялся, глаза взволнованно поблескивали, - что ты должен сам сделать выбор насчет... приема таблеток. Я высказал свое мнение, это... Он будто на подсознательном уровне сделал шаг вперед, словно желая дополнить свои слова какими-то действиями. Но я тут же, не отдавая себе отчёта, отступил назад, и Роберт тоже остановился. - Просто оставайся здесь. Никуда не уходи, - кажется, в его голосе даже промелькнуло что-то напоминающее просьбу. Я скривился, потому что метка на моей шее отозвалась пульсацией. Не удостоенный ни малейшего ответа, альфа кивнул и, взмахнув полами своего пальто, наконец покинул квартиру. Я надеялся, что хотя бы на несколько часов. Мне сейчас жизненно необходимо было, вот да, вот так вот, ауч, побиться головой о стены и, вытерев новые слёзы, побыть наконец наедине с собой. Это страшно, когда наломал дров в своей жизни. Но совершенно необходимо. Я шагнул обратно на кухню и схватил со стола блистер с лекарством. Ой ли. Скорее с ядом для кое-кого... Время застыло вместе со мной. Какой-то жалкий перепих по пьяни или ввиду течки, и вот уже на свет может зародиться новая жизнь. Новый маленький Рикки, с полной мечт и надежд головой и призрачными шансами воплотить в реальность хотя бы какой-то процент казалось бы таких обычных и скромных желаний - быть здоровым, нужным, чтобы тебя кто-то любил, быть индивидуальностью, которой есть чем гордиться, ради чего жить. Смогу ли я, омега с вроде как завидным мужем-истинным альфой, дать потенциальному ребенку шансы на счастливое существование? Хах. Я, нелюбимый подкидыш судьбы, не умеющий ни зарабатывать, ни цеплять сердца, ни выглядеть по-человечески? Ха-ха! Сейчас-то я волной безумия оказался замужем и в постели «своего» альфы. Но что будет завтра?.. Я насмотрелся на своих родителей, которые заводили детей по принципу «оптом - дешевле». И знал, какова жизнь ребенка, рождённого под слоганом «Дал бог зайку, даст и лужайку». И больше всего мне не хотелось повторить что-либо подобное самому. Я выдавил на ладонь таблетку и взял в другую руку стакан с водой. Уже поднеся ко рту препарат, замер. Какая тяжесть! Боже, какая тяжесть!.. Он мне никто, ребенок неизвестно, есть ли, а если и да, то пока что он микроскопичен! Как я могу сомневаться, в таком-то положении?! И все же... Я чувствовал боль. Она сомкнулась вокруг всей грудной клетки твердым кольцом. Она была почти осязаема, она давила сверху, и я присел на пол. Огляделся. Как же тут, блядь, КРАСИВО, какой прекрасный стильный маленький мир!.. Но здесь не место моему ребенку. Я запил таблетку всей водой, что была в стакане, и свернулся на полу в позе огромного боба или, если хотите, эмбриона... Электронные часы на стене блестели, двигая время вперед. Я лежал на том чертовом полу, кажется, всегда. Слезы были горячими, но быстро остывали, размазываясь по серому паркету. Погода за окном была унылой, и комната всё глубже погружалась в полумрак. Я даже задремал, отчаявшись найти в себе силы встать, истощенный беспорядочными потрясениями и собственными действиями. Опустошенный. Разбудил меня щелчок. Я не сразу понял, что просходит. Голову прострелила жесткая боль, когда я ее приподнял с пола. Ну да, после истерики так всегда. Вокруг стояла почти полная вечерняя мгла. И только из коридора проскользнула полоска яркого желтого света. *** Роберт весь день пытался погрязнуть в работе с головой. Чтобы не думать о том, кого оставил дома. Он приехал в офис раньше нужного, сперва прооравшись на безлюдном мосте по дороге. А когда все дела были успешно завершены и все разошлись спокойно по домам, у него вдруг проснулось жуткое желание еще разочек пересмотреть, все ли правильно с документами, которые были сегодня на повестке дня. Потом он, уже идя к выходу, заметил, что в конференц-зале перекосился ряд стульев, и провел несколько минут, поправляя расположение мебели. А гася в офисе свет, Роберт вспомнил, что давненько (несколько лет?) не поливал кактус, росший в углу общего помещения... Но пред глазами внезапно всплыло неприглядное личико омеги, с мокрыми ресницами и безобразно покрасневшим носом. Он выглядел потерянным, когда Роберт удирал утром из квартиры. А первое, что может начудить потерянный омега, с которым обошлись подобным образом - это сбежать. Будто ушибленный отрезвляющей молнией, Роберт бросился вон с работы. Он ехал по городу, как уходящий от преследователей герой триллера. Черт. Пелена из феромонов и гормонов спала после хорошего секса с истинным, и Роберт испугался. Он редко вершил добрые дела, но и злодеем никогда как таковым себя не чувствовал и пытался придерживаться основных правил приличия и всяких там моральных табу. Однако что это тогда было?!.. Насильно пометить омегу, а затем женить на себе с помощью шантажа? Не слишком ли много он на себя взял в этот раз? Ох, как же трудно признавать, что на самом деле ты хуже, чем сам подозревал... Да, Рикки Андерсон - личность мутная и отталкивающая. И всё же он его, Дайверса, истинный омега, и это неоспоримый факт. Да и просто он человек, пусть и не соответствует идеалам этого мира. И как теперь быть, когда все, что можно было испортить, уже испорчено?.. Роберт с силой ударил по рулю. Нет, он не будет об этом думать! Не сейчас, не так. Потому что в противном случае можно совсем слететь с катушек. Спустя несколько минут он уже открывал дверь в свою квартиру. Увидев, что внутри темно, Роберт немного встревожился. Но, теоретически, омега мог лечь спать. Он, наверняка, был уставшим... Роберт двинулся к кухне, утолить жажду, и застыл в дверном проеме. В темноте на полу полулежал Рикки. - Ты чего? Почему свет не включаешь? - Роберт быстро потянулся к выключателю, и комнату озарили несколько ламп. Дайверс увидел несчастное распухшее лицо, бледное, словно этого ребенка неопределенное количество дней мучали, не давая спать и есть. Волосы возле ушей слиплись от влаги, а взгляд выглядел полусонным и пустым. Рикки, кажется, решил не вставать и не отвечать, лишь сел и уткнулся лицом в сложенные на коленях руки. О, он оказывается силен в игноре. Хотя судя по всему это спросонья. - Нет, так не пойдет, - скорее обращаясь к себе, пробормотал Роберт. Он шагнул к Рикки и, осторожно взяв за плечи, начал подымать с пола. К его небольшому удивлению и облегчению, омега не протестовал. Роберт усадил новоиспечённого и странно послушного мужа за кухонный стол, и уставился на него с полным отсутствием идей, что делать дальше. Взгляд скользнул по столу и зацепился за блистер от таблеток с одним пустым отделением. - Ясно... Ты решил, что так будет лучше, - как можно осторожнее произнес Роберт. От короткого взгляда, брошенного присмиревшим Рикки, у него что-то сжалось в груди. Рассудок не успевал за действиями, что в последнее время зачастило. Роберт вылетел в коридор, вытащил из шкафа теплый плед, и, вернувшись к омеге, набросил тому на опущенные плечи. Рикки выглядел слегка удивленным, но ткань не сбросил. - Ты ничего не ел, да? - скорее констатировал, нежели спросил Роберт. Рикки отвернулся к темному окну, но Роберту этого было более чем достаточно, чтобы удостовериться в своей догадке. Он со странно бьющимся сердцем и холодеющими ладонями принялся по-быстрому готовить. Добыв среди запасов листья салата и несколько видов зелени, а также кусок охлажденной курицы, он приправил всё это, полил маслом, и поставил перед омегой. - Ешь. - За неимением лучших слов, вымолвил Роберт. Рикки пристально посмотрел на него. Лицо до сих пор было зареванным, а глаза потухшими. Но все же там проскользнула какая-то крохотная искорка, прежде чем омега взял вилку и потянулся к еде. - Стой! - вдруг воскликнул Роберт. Рикки с неким изумлением замер, вновь пронзая альфу колким взглядом. Тот бросился к шкафчикам и вынул оттуда небольшую пачку. - Нельзя есть неполноценные блюда. - Пробормотал Роберт, посыпая содержимое тарелки сухариками. Рикки наконец шевельнулся, будто даже хихикнул?.. Но тут же затих и согнулся над едой еще ниже. Роберт завис, наблюдая, как тот медленно ест. Только сейчас до альфы дошло, что он до сих пор не снял пальто. И что он ведет себя странно. Кажется, это был первый раз в жизни, когда он целенаправленно готовил для кого-то кроме себя самого. Перед глазами так и пробежали его скучные и долгие дни в отцовском доме, когда даже перспектива поиздеваться над поваром и самому что-то приготовить казалась неплохим развлечением. Потом отец все-таки объяснил, почему нельзя мешать людям исполнять их прямые обязанности и кто чем должен заниматься. Но любовь к готовке так и не прошла. Роберт и теперь любил в выходные попробовать воспроизвести какой-нибудь любопытный рецепт. Но сейчас Роберт пытался собраться с мыслями. Он уселся напротив Рикки и принялся молча разглядывать. Будто за этими неряшливыми космами и сереньким лицом надеялся разглядеть то, что заставляло его вновь и вновь делать ошибки и глупости. Доев салат, Рикки отодвинул тарелку и впервые за последние полчаса поднял на Роберта осознанный взгляд. В болотных радужках застыла твердость решения. - Я отдам тебе твои деньги. - Сказал он. - Все, до последнего цента. Я могу их заработать и сделаю это как можно быстрее. Роберт застыл. Слова омеги повисли в воздухе, словно почти осязаемое холодное будущее. Роберт Дайверс почувствовал, как последняя надежда, что всё «как-то само наладится», улетает в далекую-далекую галактику. - Хорошо. - Проговорил он медленно. - Я имею в виду, я не против, если тебе так будет легче. Но, пойми, наша связь - не то, что можно так легко разорвать. - Не узнаешь, пока не попробуешь, - отозвался Рикки резко. - Я уверен, что жизнь без тебя будет самым лёгким из всех моих решений. Раньше я часто жаловался на свое существование, теперь понимаю, что не ценил то, что имел. Встреча с тобой - лишь временная неприятность, которая должна меня чему-то научить. И чем дольше он говорил, тем сильнее чувствовал, как нарастает пульсация в области метки, укутанной в тонкий шарф. *** Я сидел в гостиной этого человека, поставив на журнальный столик ноутбук и уткнувшись в экран. Впереди полыхал модный електрокамин. Где-то в кухне слабо шумел чем-то занятый хозяин дома. Я честно признал, что этот Роберт вел себя последние несколько часов не наихудшим образом. Он выглядел не менее подавленным, нежели я сам и будто бы пытался мне догодить. Но более давние воспоминания о поведении этого альфы до сих пор были свежи и не давали мне расслабиться. В душе бушевал такой коктейль чувств, что я чувствовал себя пьяным. И вряд ли то был дорогой импортный алкоголь, скорее какая-то смертоубийственная смесь технического спирта и наркоты. Лежащий рядом потрепанный телефон снова завибрировал. Я посмотрел на экран - входной звонок от папы. Он наяривал мне весь день, но я не мог заставить себя ответить. Я сбросил звонок и, открыв мессенджер, написал короткое сообщение: «Не могу сейчас говорить. Все прекрасно, не волнуйся. Я позвоню тебе завтра. Сразу после свадьбы с истинным как-то не до телефонных разговоров)))......». Папа тут же настрочил: «Я рад, что у тебя все прекрасно, но мог бы и раньше ответить!! Как только сможешь, позвони обязательно. Я переживаю». Я отправил лаконичное «Конечно» и смайлик, и отложил гаджет. Это вранье и хождение по лезвию с избеганием разговоров окончательно выматывали. Хотелось выть и в то же время последние события вызвали скачок адреналина в крови, я терялся в истерическом нагромождении эмоций. Я помотал головой, будто отгоняя настырного комара, и вновь склонился к экрану. Зайдя на фрилансерский сайт, на котором находил большинство своих заказчиков, просмотрел входящие сообщения. Ничего нового или интересного, только висит сообщение от клиента, который очень мало платит и готов ждать сколько придется. Я вспомнил, что уже подготовил для него текст и в общем проект можно считать завершенным. Отправив этот кусок своего мастерства, я запросил жалкие крохи, которые мне причитаются за работу, и вздохнул. В последнее время мне было все сложнее найти новых клиентов, люди перестали просматривать мою страничку. Я постоянно тратил все до цента на семью, на продукты и налоги. Теперь не осталось ничего, я как всегда балансировал на грани. Зарывшись в ворох разнообразных рекомендованных работ, я принялся лихорадочно рассылать свое резюме. Пожалуйста. Кто-нибудь из вас должен клюнуть на мою кандидатуру. У меня же не настолько плохое портфолио. Я редко что-либо прошу от жизни, но сейчас чертовски важно получить контракт подлиннее и подороже. Эх. Когда от усталости начали болеть не только глаза, но и голова и шея, я наконец захлопнул ноут. Я чувствовал себя побитым животным, которому нужно немедленно найти нору потише и там поспать. Все вокруг было чужим. Я двигался вдоль чужих стен и пытался не шуметь, когда почти вплотную столкнулся с вышедшим из комнаты Дайверсом. Он будто по инерции поймал меня за талию, и я вздрогнул всем телом. Прикосновение будто пронзило током. Я потянулся, чтобы сбросить с себя руку альфы. И мы коснулись пальцами, встретились взглядами. Я запаниковал. Боже, неужели мне теперь всегда придется испытывать такие всплески эмоций и еще черт знает чего, когда этот тип будет оказываться по близости? Стоп, какое всегда? Я покончу с этими недоотношениями ближайшим временем. Но сначала нужно отыскать нору. Я отодвинулся, он тоже, хотя без особого энтузиазма. - Послушай, Рикки, - начал он тихим голосом. Наверняка я действительно выглядел жалко, раз даже этот бесцеремонный хищник начал разговаривать со мной так... - Если хочешь спать, можешь лечь в спальне на кровать. Я могу занять диван, если хочешь. - Это твой дом и тебе решать, где спать. - Отрезал я твердо как мог. Потому что мне претила мысль, что после всего, к чему он сам меня довел и особенно после того, что было ночью, этот дерьма кусок будет со мной так... Я не выдержу еще и жалости, тем более от этого человека. Что-то проблеснуло в его глазах эдакое, что я узнал в этой искорке того ублюдка из прошлых дней, что поставил мне метку без согласия и шантажом заставил выйти замуж. Я почувствовал, как волосы на загривке встают дыбом, но не шелохнулся. - Хорошо. - Сказал он с неожиданной легкостью, все так же сверкая глазами. - Если хочешь от меня искренности, мое тело и моя сущность желают спать с тобой в одной кровати, кожа к коже, даже если это простой сон. Я чувствую, что хочу тебя сжать и не отпускать. И это никоим образом не связано с твоей, - он сделал выразительное лицо, - внешностью или личностью или временем, которое мы, хм, провели вместе. Не знаю, ощущаешь ли ты это хотя бы самую малость, но для меня наша связь почти осязаема. Приходится сдерживаться постоянно. Я не был готов к подобным речам. - Я уже сказал, делай что хочешь. - Выдохнул я из вредности и двинулся мимо него к заветной нор... кровати. К счастью, этот козел все же додумался поменять белье, потому что даже будучи настолько уставшим и подавленным, я задрожал мелкой дрожью, увидев знакомый с ночи интерьер. Но на этой большой кровати лежало, словно большая пена, такое мягкое и теплое одеяло. И подушки, кажется, обещали идеально подойти под форму моей шеи... Я в чем был забрался под покрывала и прикрыл глаза. Спустя какое-то время, уже почти уснув, услышал, как рядом ложится Роберт. Сон как рукой сняло, я напрягся всем телом, но глаза не открыл. Когда чужое сильное тело оказалось в непозволительной близости под одеялом, я всё же едва заметно отодвинулся. Сердце громыхало в груди, ошалело шумело в ушах. Зачем? Зачем я сказал ему делать что хочет? А вдруг он захочет повторить секс или еще чего похуже? Мало ли что может прийти в голову такому придурку. А когда он плавно положил мне руку на живот и притянул к себе, вплетая в, кстати, довольно нежное обьятие, со мной, кажется, едва не случилась остановка сердца. - Что ты... - только и просипел я, в ужасе. - Спокойно. Я не буду трахать тебя без согласия. - Очень тихо прошептал он мне на ухо, щекоча теплым дыханием кожу. Кровь бушевала и шипела в венах, укус на шее аж дрожал от близости к самцу. Чееерт. Я обмяк. Стыдно. Но я будто наконец смог обрести ощущение какой-то физической правильности только сейчас, когда наши тела разъединяли лишь ткани его пижамы и моей одежды. Все процессы приходили в норму, тепло приятно обволакивало. Чувствуя его дыхание и сердцебиение, его руки и твердую грудь, я весь будто заряжался какой-то необходимой энергией, словно телефон от зарядного устройства. Но моя душа была тревожной. Ей было больно, страшно и плохо. И понимание собственной ничтожности перед природой и инстинктами било под дых. - Тебе вообще нормально впускать в свою жизнь и в свою... кровать человека, который украл у тебя какую-то важную информацию? - Спросил я в странной полудрёме. - Я уже говорил, что для меня это настоящая пытка. - Пробормотал он чуть погодя, но объятия кажется стали еще крепче. В воздухе витали какие-то несказанные слова. Я путался в отголосках мыслей, своей усталости и таком естественном и в то же время ненормальном спокойствии. Чертовы альфы... Они как-то влияют на этот мир, заставляя плясать под их дудку. Предпочтительно стриптиз. Я должен что-то с этим сделать. Но как изменить мир, если ты один?.. Одна из его рук неожиданно плавно переместилась на мою шею и потянула край узла на шарфе. - Не смей! - шикнул я, резко отталкивая чужие пальцы. После непродолжительной паузы, он прошептал медленно: - Хорошо, не буду. Уже проваливаясь в столь долгожданный глубокий сон, я понял, что из глаз катятся слёзы, но ничего не смог с этим поделать. Лишь спать. Даже если вот-вот должен был наступить конец света, мне сперва надо было выспаться.